Мне иногда нравится тобою повосхищаться. Бледностью лица твоего, синевою пальцев. То отсутствием такта, то грубостью и фальшью. Как кости твои остро впиваются в материю платья.
Мне бы только бежать с тобой, чувствовать, как ты меня тянешь за руку. Твои ноги упираются в сухую землю, словно палки, что ты вставляешь в мои колеса.
Да почему ты такая тяжелая, вечно тянешь ты вниз меня, ну хочешь, я поверну в обратную сторону?!
Да, конечно, тебе идти вовсе некуда, и в руку мою ты вцепилась своей, как прутом железным.
Но прошу, ты только не отпусти меня, не засмотрись на солнце… Я ведь улечу в это страшное небо. Там, говорят, теплый воздух, чем выше, тем больше его, но честное слово, я там уже был, я так сильно мерзну.
Ты вечно молчишь со мной, ну неужели я не смогу никогда разговорить твои насмешливо сомкнутые губы. Да что хочешь ты делай, только не размыкай руки!.. Мне так хорошо у земли, спокойно…
Но ты засмотрелась вверх, почти до конца ослепнув, и ладони к глазам прижала, отстраняясь от колкого света. Ты больше меня не видела, ты так увлеклась собой, а я уже поднимался, мною играл ненасытный и грубый ветер. Но я рвался, пытаясь сделать все против; он лишь смеялся, подбрасывая меня все выше, а потом, словно задумавшись, приотпустил. Ах, как же хотелось мне выдохнуть этот гнусный газ, что растягивал легкие! И я искал препятствия, не задумываясь, усилием воли направляя свое тело на что-то острое. Ветки деревьев, до омерзения мягкие, только ласкали меня, как ты никогда и не пробовала. В остервенении и отчаянии я на высохшую ракиту бросился. Дерево мстительно впилось в тело, вырвав из меня вскрик облегчения.
Я с наслаждением падал, чувствуя свою тяжесть. Вот оно — счастье полета, когда от мгновенья к мгновенью предвкушаешь землю, на которой ты сеешь одну беспечность. Я падал к ногам твоим, пытаясь зачерпнуть настоящий воздух своим искалеченным телом. Земля оказалась твердой, твои ступни, танцуя, прошлись по мне. Я все еще тобой восхищался. Твоей детской жестокостью, ломаным танцем… я верил, что ты все же заметишь меня, ведь мой синий лоскут так подходит к твоему платью…
Воздушному шарику посвящается
Тамара ШАВЕРДО,
фото Ольги КРАСНОВОЙ.