Приезжая два раза в год на сессию, заочники становились подселенцами. Их расталкивали по комнатам общежитий независимо от того, уехали их хозяева на каникулы или нет. А ведь далеко не все студенты рвались по домам сразу после того, как захлопнут «зачётку» до следующей сессии. Кого-то держали в Москве «хвосты», кого-то не отпускали с работы… И заочникам ставили в их комнатах раскладушки. Понятно, неудобно ни хозяевам, ни подселенцам, потому что только аспиранты жили в комнатах по одному, а студенты – по двое. В комнате и так не разбежишься, а тут ещё – раскладушка… А потом, дело-то молодоё!... И чтобы никто не мешал, студенты чаще всего знакомились комната с комнатой ну, и сами понимаете, как при этом разбирались пары на ночь… А тут – третий лишний!
И ещё неудобство: тебе к экзамену нужно готовиться, а к хозяину приятели пришли. И, думаете, они тебя понимают? Помолчат минутку после твоего выразительного взгляда, и снова пошли трепаться! В лучшем случае скажут: «Шёл бы ты в читалку!», а то и так: «Мы тебя звали сюда?» И – бу-бу-бу!
У Шамиля на этот случай был хороший такой эспандер на четыре тугих шнура. Загалдят ребята, он молча вытащит эспандер и подаст любому: «Ну-ка, сколько раз разведёшь руками?» Пацаны молодые, хватают показать силушку. А её, оказывается, всего на одну-две разтяжки. Шамиль отбирает эспандер, и с улыбочкой своей жемчужной – оп, оп, оп – и двадцать раз размахивает руки в стороны.
- Сосчитали?- спросит.
- Здорово!..
- Ну? И всё поняли?
- Извини, старина!- И на выход.
Это бывало, когда подселяли в высотку на Ленгорах. А однажды случилось, что нас отправили в пятиэтажки на Вернадского, где жили в основном первокурсники. Там комнаты у студентов просторнее, но и их по четверо в каждой. А что такое первокурсник МГУ? Это пацан в 16-17 лет, из благополучной семьи, белоручка, которому мама, извиняюсь, ширинку застёгивала едва ли не до десятого класса. И вот четверо таких недорослей живут в одной комнате. Ни один из них веник никогда в руке не держал, не то, что тряпку. Хотя курить уже умеют и портвешком побаловаться, опять же, не дураки. Представляете, во что может превратиться комната за полгода беспризорного проживания четверых безруких интеллектуалов? Нет, санитарные комиссии от совета общежития, конечно, ходят и в комнаты стучатся. Но что такое помолчать пяток минут, пока девчонки стоят за дверью?
В общем, по заляпанному всем, чем угодно полу бегают тараканы, под лоскутьями обоев копошатся клопы, на столе по четырём его сторонам стоят чемоданы, на которых между грязных тарелок лежат учебники. А всё пространство между чемоданами почти доверху наполнено окурками и огрызками. Как сказал бы одесский опер Гоцман, - «картина маслом!»
Вот в такую комнату на летнюю экзаменационную сессию и предложили подселиться бывшему помкомвзвода, а ныне замзавотделом Зеленодольского горкома ВЛКСМ, студенту второго курса заочного отделения философского факультета Шамилю.
Он остановился на пороге, оставив раскладушку и чемодан в коридоре, оглядел место будущего прибежища, спросил у стоящей среди комнаты бледной сперахеты:
- Один? А где остальные? Разъехались?
- На кухне они,- ответила сперахета баском.
- Зови. И прихвати там где-нибудь совок.
Пришли ещё трое. Двое – вполне первокурсники: рослые, со следами давленых прыщей на лицах. Третий – совсем пацан, вундеркинд, значит. Принесли и совок, с удовольствием подали его Шамилю, мол, дураков работа любит!
Шамиль зачерпнул между чемоданами полный совок окурков, высыпал их на ближнюю взбаламученную кровать, стал набирать второй.
- Э! Дядя!- заорали аборигены.- Нас ведь почти четверо! Себе яму копаешь в окурках?
Шамиль, не торопясь, сходил в коридор, достал эспандер, бросил студентам: потренируйтесь сначала. Те поймали эспандер, попробовали растянуть сначала по одному, потом по двое. Вундеркинда прямо бросило на бледного.
- А теперь считайте хором!- сказал Шамиль и стал разводить руки в стороны.
- Двадцать пять,- тихо подвёл итог один из них.
- Правильно. Теперь слушайте мою команду. Полы – вымыть, комнату вычистить, вызвать санинспекцию. К вечеру приду, проверю.- И ушёл, оставив чемодан и раскладушку в коридоре.
Когда вернулся, двое старших домывали пол, третий подклеивал над кроватью обои. Вундеркинд, сидя на чистом столе, сняв три шнура, пробовал растянуть эспандер.
В комнате при открытых окнах ещё попахивало дихлофосом.