Вокруг не было ни единого строения. Зато возвышались деревья - очень старого явно девственного леса. Лестница, начинавшаяся от крыльца, заканчивалась примерно в полуметре над землёй, и сам дом не то стоял, не то висел посреди большущей поляны под всплошную затянутым тучами небом.
- Незнай. А ты когда ко мне пришёл - здесь всё так же было?
Моментально упавший духом сосед прошептал:
- Не знаю.
- Да кончай ты расстраиваться по каждому поводу! Я вот тоже ничего не знаю и не понимаю, так что мне теперь - сесть и слезами обливаться? Разберёмся.
Безопасность окружающего пространства вызывала сомнения - Ёж вернулся в дом (заодно убедился, что остальные все в наличии, живы и дрыхнут без задних ног), вынес льняное полотенце, сошёл до последней ступеньки и помахал им за пределами лестницы. С натуральной тканью ничего не произошло - может, и для живой головы обойдётся. Он перегнулся через перила, заглянул под дом - и присвистнул: дом вовсе не висел, но очень даже устойчиво стоял - на двух широко расставленных громадных вроде бы куриных ногах.
Двор на вид явных изменений не претерпел, но явность его самого была под вопросом - Ежу совсем не улыбалось, сойдя, очутиться где-нибудь ещё, да ещё одному. Он поднялся на веранду:
- Подожди, я поищу, чем землю попробовать.
Но сосед вдруг помотал головой, развернулся и задом наперёд осторожно спустился до конца лестницы. До Ежа дошла суть маневра:
- Эй, погоди, тебе что, хвоста не жалко?
Сосед явственно улыбнулся и демонстративно потыкал кончиком твердь под лестницей. С хвостом ничего не случилось - с твердью тоже.
- Ну, ты даёшь. Ладно, пошли - под твою ответственность.
Сосед гордо вскинул голову и слез во двор целиком. Ёж спрыгнул следом.
Двор переехал весь, даже с полным колодцем, чему Ёж несказанно удивился. Развёл небольшой костёр, набрал воды, сходил на кухню за чаем, хлебом, яйцами - и задумался.
- Незнай, ты есть хочешь?
- Нет.
- А если подумать?
Сосед послушно сосредоточился.
- Не хочу.
- А что ты ешь?
Сосед сразу огорчился. Потом задумался. Потом очень серьёзно посмотрел на Ежа и ответил:
- Не знаю.
- Вот те раз. А воду ты пьёшь?
Сосед снова задумался.
- Нет.
- Ты уверен?
Сосед подумал ещё.
- Уверен.
- А как же ты живёшь?
Ёж сначала спросил, а потом только сам огорчился своей бестактностью. Но сосед на этот раз ничуть не смутился, весело повилял хвостом и бодро сообщил:
- Не знаю.
- Ладно, поживём - увидим. Но если ты себя как-нибудь странно почувствуешь, - Ёж присмотрелся к соседу. - Ещё более странно, чем сейчас - ты обязательно мне скажи. Договорились?
Сосед серьёзно согласился:
- Договорились.
Незнай свернулся на веранде. Ёж напился, наелся и устроился рядом - думать.
* * *
Люди, ощущавшие реальность шире, глубже, иначе, были на свете всегда.
Во времена стародавние детей рождалось много, естественный отбор работал исправно, и всевозможные особости имели шансы закрепиться и размножиться. Так появились целые семьи, рода и кланы, поставлявшие своим народам шаманов, волхвов и колдунов - тогда это считалось скорее "хорошо" - потому что полезно, чем "плохо".
Позже, когда на Русь, вслед за Европой, свалилось христианство, отношение к колдунам поменялось - и стало уже не так хорошо.
Но самим колдунам это было безразлично - они детей для виду крестили, а делу учили; церковь посещали, а делом занимались: во время бесчинств, творившихся по приказу Красна Солнышка над Днепром, один из далёких предков произнёс фразу, на долгие века ставшую общим девизом: "Не в идолах боги".
Как не в бородах достоинство: приспичило очередному царю - побрились.
И не в деньгах счастье: однажды государству стало на религию тоже чихать, зато оно начало к богатству придираться. Семьи поворчали, но в колхозы имущество посдавали - нищими остались, зато головы сберегли.
И решения съездов цитировать начали - до идеологии им дела не было никакого: веками морочили, что церковь, что государство.
На иноземных захватчиков, правда, со всем миром поднимались, но в междоусобицы не встревали никогда - у них своих проблем от века хватало.
Вода, которую сказочный ворон приносит, бывает мёртвая и живая. Мёртвой изрубленное тело омоют - оно и срастётся, живой сбрызнут - встанет добрый молодец, словно не ложился никогда. То есть вернуть к жизни богатыря можно только обеими водами, но никак не одной.
Точно так и колдуны бывают тёмные и светлые. И поделать с этим ничего нельзя, а главное, ни в коем случае не нужно: наибольшая эффективность достигается только при совместной работе - одни без других не обойдутся. Но всё выясняют, кто круче, хотя смысла в этом нет никакого - одна беда.
Раньше, правда, до прямого смертоубийства не доходило, но двадцатый век многое изменил.
Так что Ёж, глядя сейчас по сторонам, решал очень сложное уравнение, в которое входили возможные козни семейных недоброжелателей, решение отца отпустить вдруг сына бездельничать на четыре дня, и собственные Ежиные грехи, о которых он предпочёл бы не вспоминать, но приходилось.
Решением должно было стать понимание - существует ли то, что видится; и если да, то насколько опасно.
* * *
Дверь дома скрипнула - Анвар тихо вышел, остановился на веранде, осмотрелся, повторил путь Ежа к псевдокурьим ножищам, оглянулся на сидевшую парочку и, приподняв бровь, показал пальцем на землю.
- Угу. Мы ходили уже. Колодец - с водой, плова ещё прилично осталось, в погребе - картошка, старая, но испечь можно, яйца есть, хлеба - гора. С голоду не помрём.
Анвар кивнул - и сел на пол. Его медитация Ежу очень понравилась - всё вокруг сначала чуть расплылось, а потом стало резко очерченным и более ярким. И никаких сомнений в безусловной настоящести окружающего не осталось.
От процесса слияния с реальностью Ежа отвлекла длинная матерная тирада. Мата Ёж не терпел физиологически и взвился, но Незнай оказался проворнее: сунувшегося на веранду Ника жутким шипением встретило изумрудное подобие Медузы Горгоны.
На этом тишина закончилась: Ник шарахнулся назад, сшиб Лёху, Лёха налетел на табурет, на табуретке оказался алюминиевый таз, хорошо хотя бы пустой... Последним из дома донёсся отчётливый рык.
Дверь распахнулась, в проёме встал Серый. Охватил картину целиком; ещё раз на доли секунды остановился на всём по отдельности, обернулся внутрь - и Ник полетел на пол снова, на этот раз молча.
Серый шагнул на веранду - Ёж прикрыл собой припавшего к полу напугано-яростного Незная. Серый обозначил желание преграду отодвинуть - Ёж расслабился в стойку. Серый кивнул на зелёный хвост:
- Это - что?
Ёж окончательно обозлился:
- Этанол с канабиноидами!
И все притихли.
* * *
Компания полным составом сидела на вечернем месте, Незнай улёгся неподалёку, Ёж отчитался.
- Ну хорошо, - размышлял вслух Саня. - Ну праздник, ну выпили, ну покурили... Ты куда нас посылал - помнишь?
- Нет. Я засыпал уже. И злой был.
- А ты добрый бываешь? Хорошо, хоть не к эльфам отправил.
- Нашли виноватого. Можно подумать, я один это сделал.
- Что - это? - подал голос Серый.
- Не знаю.
- Ты, я смотрю, у приятеля своего зелёного научился. А думать - разучился совсем?
- Над чем - думать? У нас что, что-то есть?! Кроме леса неведомо какой дремучести, - Ёж помолчал. - В принципе, здесь должна стоять избушка на курьих ножках, а в ней - жить баба Яга. Потому что нас, похоже, в сказку занесло. Где дом спёр ноги у эпиорниса, и непланово Незнай есть.
- И Ёжка, - вдруг сказал Лёха.
- Чего?
- Нет избы на курьих ножках - дом, а в нём не бабка - Ёжка.
На Ежа уставились пять пар заинтересованных глаз - Ёж съёжился. На плечи ему опустилась тяжёлая рука Серого:
- Э, нет. Ты голову не прячь - ты ею соображай давай. Сказка - дальше что?
Ежу пришлось развернуться:
- Ну, волшебные сказки - они ведь все по шаблону строятся.
Анвар поднял ладонь в останавливающем жесте:
- Подожди. Мы проснулись в доме на птичьих ногах и теперь сидим возле него на лесной поляне в компании маленького зелёного дракона. Из этого можно сделать вывод, что мы попали в волшебную сказку?
- Скорее всего.
- И ты говоришь, что все волшебные сказки построены одинаково.
- Это не я. Это фольклористика с языкознанием. Но говорят. Любую волшебную сказку можно сложить, как цепочку заранее известных событий.
- Вот и расскажи по порядку.
Хотя ничего для себя нового остальные услышать не надеялись, спокойная заинтересованность Анвара оказалась заразительной.
- Ну-у... Сказка начинается с того, что нарушается какой-нибудь запрет.
- И что мы нарушили? - удивился Лёха
- Вы - может и ничего. А для меня наркотики - табу.
- Да сколько их там было, - пожал плечами Ник.
- Сколько бы ни было. Действительность контролируется сознанием. Мало ли что я могу вытащить в реальность из своей фантазии, если она ничем не ограничивается.
Все дружно покосились на дремавшего Незная.
- Нет. Не-ет, вы что. Мне тогда навсегда здесь остаться придётся.
- Чего вдруг?
Недоумение Ника было таким искренним, что Ёж даже не рассердился:
- Он ничего не знает, не умеет и не понимает, где находится. Ребёнок - один здесь не выживет. А с собой не утащу - дураку ясно.
Ник озадаченно помолчал.
- Подожди - так ты же не курил.
- Значит, мне вас хватило.
Воцарилась тишина. Наконец, Саня повёл бровью:
- Ладно. Давайте решать проблемы по мере их поступления. Допустим, запрет был и был нарушен. Дальше у нас что?
- Несчастье.
- Какое? - в очередной раз удивился Ник.
Лёха уставился на приятеля:
- Мы неизвестно как попали неведомо куда и понятия не имеем, как назад вернуться. Вот счастья привалило.
- Угу, - согласился Ёж. - И тогда на сцену выходит герой...
- А героев, кроме нас, не предвидится, - оценил Лёха.
- ...и отправляется в поход. Всегда. Обязательно. Без похода ни единой волшебной сказки не бывает. Но цель похода - всегда не простая, а герой - простак, поэтому по дороге ему встречается посредник.
- Какой? - уточнил Анвар
- Да какой угодно. Человек, животное. Хоть дерево. Он героя испытывает, и если герой испытание выдерживает, то получает помощника - артефакт. Или посредник сам - волшебное существо, как Серый Волк или какая-нибудь дочь злодея, которому героя младенцем в рабство продали, и дальше герою помогает лично.
- А нас для сказки неправильное количество, - снова встрял Лёха.
- Почему? - пришла очередь удивляться Ежу.
- Должно быть семь, а нас - шестеро.
- С Незнаем - семеро.
- А тогда нас - пятеро, ты - посредник, и Незнай - артефакт.
- Не-а. Герой может быть попаданцем, а посредник должен постоянно здесь жить. И что за артефакт такой - незнайка с неумейкой. Не годится.
=====
Продолжение: http://www.proza.ru/2011/03/01/492