Селянов встречался по делу с Галиной. С нею он работал несколько лет назад в одной газете. Это была женщина в теле лет тридцати пяти с красивыми глазами. Он назначил ей встречу в кафе.
Черт бы их побрал, эти московские кафе, они были одни из самых дорогих в мире. Нормально перекусить обходилось в половину пенсии какой-нибудь старушки.
Время было еще дневное, Селянов сидел в кафе почти в одиночестве, вдруг, вошла стайка женщин. Селянов давно заметил, что одна женщина смотрится нормально, две женщины – вызывают улыбку, потому, что все время болтают, а группа женщин – это почему-то смешно. Как-то им неловко без мужчин, и нелепы они словно курицы. Но если в женской группе есть хотя бы один мужик, то впечатление совсем другое, женщины чувствуют себя более уверенно. Исключение составляют только те женские группы, где роль вожака берет на себя дама с выраженными мужскими качествами.
Дамочки пришли, видимо, на обычные посиделки. Они рассаживались, оглядывались по сторонам, натыкаясь взглядами на Селянова. Сейчас они возьмут пива, выпьют, захмелеют, и будут говорить, говорить. Две женщины за столиком говорят, обычно, тихо. А группа женщин всегда несколько агрессивна.
Но вот и Галина. Она была в какой-то белой легкой кофточке, на груди у нее висел золотой кулон, волосы уложены, глаза подкрашены. С мужиком все-таки встречается.
Селянов быстро изложил суть своей просьбы. Галина соображала медленно, никак не могла вспомнить ни одного знакомого в отделе политики, который мог бы пропихнуть статьи. Селянов заказал ей пива. Она выбрала, конечно же, темное пиво. Почему-то женщины предпочитают именно такое.
Выпив бокал, Галина как-то незаметно перешла к своим проблемам и начала жаловаться на своего мужа.
- Он садист, - говорила она.
- В чем же его садизм заключается - заинтересовался Селянов.
- Понимаешь, я пытаюсь с ним ругаться, а он мне не отвечает.
Селянов изумленно замер.
- Да - да, - заспешила с объяснениями Галина, - ты пойми, в душе накипает за день, я и работаю за двоих, он копейки приносит, дочь на мне, я прихожу, мне надо излить свою желчь, я затеваю скандал… А он молчит! Нет, он не просто молчит, можно и молча как-то реагировать, он молчит равнодушно и цинично.
Селянов удержался, чтобы не захохотать. Что-то сказал в оправдание мужа Галины, хотя и знать его не знал, но после ее слов тут же почувствовал к нему симпатию.
С Галиной Селянов как-то в пьяном виде целовался на работе, вроде бы в шутку, но поэтому женщина не считала его чужим. Телесная память у женщин куда сильнее, чем у мужчин.
И она стала доказывать Селянову, что ее муж никуда не годится, что он эгоист, что и гвоздя в доме прибить не может, что он не знает, где молоток в квартире лежит, а где отвертка, и все делает она Галина.
- Галь, попытался прервать ее Селянов, - ну я же то же мужчина. Пойми, я не на твоей стороне. В знак солидарности я на стороне твоего мужа. И вообще о деле надо подумать. Денег заработаешь.
- Я понимаю, что гружу тебя, - печально сказала женщина, нервно закручивая в руке свой кулон, - но если бы ты знал, как меня это все достало.
И сколько их таких бабенок было сейчас по Москве? Эта группка, что расположилась за соседнем столиком… Там ведь те же самые разговоры о никчемных мужиках.
Селянов сказал об этом Галине, усмехаясь.
- А что, разве я не правду говорю? – взвилась женщина, - житья от вас нет. И толку никакого.
- Ну, извини, - не согласился Селянов, - мужчины варят сталь, запускают космические корабли, бороздят мировые океаны, пашут на тракторах…
- А пользы то от всего ни на грош, - возразила Галина. – Все равно весь мир на бабах держится.
С трудом, но все-таки Галина смогла переключиться на пиаровские дела. Она припомнила двух своих знакомых, которые потенциально могли бы быть полезными.
Прощаясь, Галина подала Селянову маленькую руку и сказала, щурясь куда-то в пространство: « А ты все одинок? Но ты лучше выглядишь, чем прежде. Молодо».