На самом краю сада, в зарослях колючего терновника валялась старая резиновая калоша. Какой-то полосатый паучок старательно приклеивал к ней кончик блестящей паутинки. По влажному от росы боку калоши полз по своим делам муравей. Ксюша и Федька с восторгом рассматривали всю эту бурную деятельность, которая без лишних слов провозглашала: опасности больше нет! Какое счастье, что больше никому не придется бояться, ловить и караулить эту чёрную бестию!
– А давай закопаем её где-нибудь! – неожиданно предложил Федька. – Задвиге она всё равно уже не нужна.
– Лучше сжечь, – благоразумно заметила Ксюша, – резинка в земле не сгниёт, будет тут валяться сто лет…
– Правильно! Устроим вечером большой костёр! – тут же предложил Федька, даже на секундочку не вспомнив о своих обожженных ладонях.
Ксения с опаской покосилась на товарища, но лицо его светилось таким радостным вдохновением, что она, конечно, согласилась.
Ребята двинулись в сторону дома, обсуждая, где набрать дров. Ксюша решила, что можно попросить у папы немножко тех, что приготовлены для бани. Заодно и разрешение на костёр в саду.
До вечера было далеко, и друзья пошли дальше, на луг. Федька хотел поймать сверчка и посадить его в пустой аквариум, чтобы осенью забрать с собой в город. Проходя мимо домика Задвиги, то есть Серафимы Тихоновны, они вдруг остановились, услышав странные звуки. Старушка, вооружившись огромной тряпкой, очень похожей на её вчерашнюю юбку, мыла окна и… пела.
– Ну, надо же, прямо «Фабрика звёзд», – потрясенно выдохнул Федяня, наблюдая за небывалым зрелищем. Задвига в новом платке, расшитом сверкающей ниткой, в новой малиновой юбке, размахивала тряпкой и разливалась на всё село:
– Парней так много холостых,
А я люблю женатого…
– Что это с ней? Неужели в шкафу кроме чертяки, ещё и одежда была? – спросил Федька, не отрывая взгляда от престарелой певицы.
– Ну, конечно! – радостно воскликнула Ксюша. – Теперь она и одеваться в чистое начнёт, и уборку сможет сделать! Теперь её Задвигой звать перестанут! Только очень интересненько, что же ей вчера твоя бабушка дала. Ведь песни петь просто оттого, что шкаф открылся, не станешь…
– Ха! А вот это как раз, совсем неинтересненько, – пожал плечами Фёдор. – Давняя история. Когда-то Задвига влюбилась в моего деда, а он взял да и на бабушке женился. Ничего особенного: я б на Задвиге тоже не женился… Она, конечно, злилась, но виду не подавала. Фотография у неё была дедушки. Очень она дорожила ей. А потом, видать, склероз бабульку совсем скрутил, она её и потеряла. Помнишь, как плакала она ночью, когда мы под окошком у неё стояли? Это мне бабушка рассказала вчера. Добрая была, за меня перепугалась потому что.
Федька шмыгнул носом и как-то неохотно продолжил:
– А вчера бабуля ей и говорит: «Пошли, Тихоновна, я тебе одну фотографию дам. На открытии нашего клуба сделанную.» На этой фотографии все есть: и Задвига, и бабуля с дедом, и ещё много народу. Но главное - дед рядом с Задвигой. Вот она и разливается теперь от радости… .
Ксюша с удивлением рассматривала кривую спину старухи. Надо же, когда-то та была молодой, может даже красивой. Когда-то очень, очень давно… И всё это время до сегодняшнего дня, она чувствовала себя несчастной?! Какой ужас. «Ну, нет, со мной такого никогда не случится, – твёрдо пообещала девочка самой себе. – Я буду жить долго и счастливо, как мама и папа. Чтобы в шкафу не завелось чёрте-что…»
Ребята отправились дальше, так и не окликнув увлечённую своим занятием, обновленную Задвигу. Они прекрасно провели день: поймали вместо одного – трёх сверчков, искупались в пруду, прокатились на велосипедах до самого края села и, наконец, собрались в саду у Ксюши, чтобы торжественно сжечь старую калошу, тем самым окончательно расправившись с пристанищем злого демона.
Фёдор умело разжёг горку поленьев. Пламя занялось. Пахнуло дымком. Весёлые огненные язычки начали свой волшебный танец, никогда не повторяющийся и никогда не надоедающий. Тёплые сумерки обнимали летний сад, и дети примолкли, слушая музыку, которая наполняла вечерний мир. Стрёкот сверчков, кваканье лягушек, перекличка птиц – все эти звуки наполняли воздух и создавали в душе ощущение тихого покоя.
«Так приятно внутри, как будто я сама сложила в ящик игрушки, и мама меня похвалила, и папа из города приехал пораньше. И привёз мороженное…» – подумала Ксюша.
– Вроде мне новый велик не подарили, а на душе приятно, – пробормотал Федька, тыкая в огонь длинной веткой.
– Это хорошо, это порядок! – раздался вдруг рядом чей-то хриплый голос.
Дети вскочили со своих мест и завертели головами, озираясь и пытаясь понять, кто заговорил с ними. Чёрные крылья разрезали воздух. На полянку опустился ворон Арку:
- Время веселья, время друзей
Свой амулет используй скорей.
Ксения недоумённо посмотрела на птицу. Ей вовсе не хотелось бросать Федяню одного возле костра, пусть даже волшебное превращение и манило её целый день. Конечно, не терпелось повидаться с Горошком, но никак, никак нельзя было оставить друга! Арку в это время, как самый обыкновенный ворон, ходил по траве и тюкал клювом по чему-то невидимому. Федька, изо всех сил стараясь скрыть разочарование, сказал Ксюше:
– Ну чего там! Давай, что ли, дуй на бусину. Я сам калошу сожгу…
– Нет, я не хочу так. Так всё испортится. Всё настроение пропадёт. Может завтра… Или, может, давай вдвоём подуем? Вдруг получится? – с надеждой спросила девочка.
Она торопливо вытянула бусинку за ниточку и взглянула на Федьку. Тот явно обрадовался.
– Может, мне тоже за ниточку подержаться?.. – задумчиво произнёс он, уже складывая губы в трубочку, чтобы подуть на волшебный амулет.
– Давай уже! – нетерпеливо перебила его Ксения и… И они стремительно начали уменьшаться.
– Э-эх! – восторженно завопил Федька, увидев, что стоит среди травяных джунглей.
Где-то далеко гудел костёр. Теперь он казался мальчишке лесным пожаром.
– Как он там, без присмотра… – озабоченно пробормотал он, но тут же его внимание переключилось на другие вещи.
Из таинственной темноты огромного лопушиного куста, выходила удивительная процессия.
– Горошек! – закричала Ксюша и радостно бросилась навстречу пушистому зверьку.
Да, это и в самом деле был Горошек. А так же Корочка, Бабон, Сеня и Веня. Была с ними и Пумилла Перегрызкина и ещё много-много других незнакомых мышей.
Вся эта усатая, радостно гомонящая толпа окружила детей.
– Похоже, они нас восхваляют, – гордо выпятив грудь, заметил Федька. – Что ж, вполне заслуженно!
Меж тем, вперёд, по обыкновению, выступила Пумилла Перегрызкина. Мышиный народ почтительно замер. Взобравшись на небольшую кочку, Пумилла встала на задние лапки и торжественно провозгласила:
– Слушай меня внимательно, Мышиный народ! Слушай и запоминай! Сегодня – великий день в нашей истории! Сегодня мы празднуем победу над самым ужасным и загадочным чудовищем, которое ходило по нашей земле! И эту победу одержали они – наши храбрецы! Наши герои!
Тут рядом с Пумиллой появился Горошек с друзьями. Толпа мышей издала восторженный вопль. На несколько минут воцарился такой шум, что Ксения не выдержала и заткнула уши. Но, как только Пумилла махнула лапкой, все сразу смолкли.
– Я рада сообщить всем вам, что вчера на Совете глав семейств мы решили дать нашим героям новые фамилии.
– Ура-а! – опять завопили мыши, а Корочка, Горошек, Бабон, Сеня и Веня гордо подняли мордочки вверх.
– Горошек Перегрызкин! – объявила Пумилла. – Теперь будет именоваться Горошком Разумейкиным, и пусть все помнят, сколько здравого смысла и смекалки пришлось применить ему, дабы победить Чёрную Калошу. Бабон… ты был просто великолепен! Трудно было подобрать тебе достойную фамилию. Однако, решив подчеркнуть твою незаурядную силу, мы решили назвать тебя просто – Бабон Могучий.
Каждый раз, после того как Перегрызкина называла новую фамилию, мышиный народ начинал вопить, улюлюкать, прыгать и вертеться, устраивая настоящий восторженный бедлам. Братья Беспределкины с превеликим удовольствием приняли новую фамилию – Очумейкины. А Корочка Длиннохвостова стала Шустриковой и новой главой семьи. Теперь она автоматически становилась членом Большого Совета.
Наконец Пумилла подошла к Феде и Ксюше, положила им передние лапки на плечи и сказала:
– Сожалею, что не могу достойно наградить вас, человеческие дети. Без вашего участия победа была бы невозможна. Мышиный Народ будет передавать историю Чёрной Калоши из поколения в поколение. Мы всегда будем помнить ваши имена. Это я обещаю. А теперь прошу вас, примите скромные подарки в знак нашей вечной благодарности и любви.
Тут из толпы мышей появились двое, тащившие в лапках какие-то круглые свёртки.
– Возьмите их. Это – старинные золотые монетки. Для мышей не имеют никакой ценности, но людям нравятся… – Пумилла хитро подмигнула детям. – А теперь давайте веселиться!
Ксюша и Федя поблагодарили главу семьи и под непрекращающийся радостный мышиный писк, приблизились к Горошку с друзьями. Конечно, они должны были многое рассказать друг другу. Федька уже и забыл, что провалялся на травке всё время, пока Серафима Ильинична заговаривала демона. Он чувствовал себя самым главным героем торжества. Его никто не разубеждал. Праздник был в самом разгаре, когда Горошек отозвал Ксению в сторонку и тихо сказал:
– Мне жаль, Ксюша, но амулет тебе придётся вернуть. Его магической силы вам едва хватит, чтобы вернуться в мир Людей…
– Я что, больше никогда не стану маленькой, больше никогда не смогу с тобой разговаривать? – огорчённо воскликнула девочка.
Горошек задумчиво посмотрел на толпу веселящихся мышей. Сеня и Веня по очереди забирались друг другу на голову и прыгали прямо в гущу пушистых тел.
– Это не большая беда…– сказал он, наконец. – Большую беду мы отвели. У меня есть друзья, ты тоже не одинока.
Ксения посмотрела на Федьку. Тот как раз карабкался на спину Бабону, чтобы прыгнуть в толпу восторженных поклонников, подобно Сене и Вене.
– Да уж… – хмыкнула девочка, – замечательный товарищ – Фёдор Петухов…
– Да, – кивнул Горошек серьёзно, – он замечательный.
– Потому что Калошу победил?
– Ты тоже победила.
– Но меня же не было рядом с Серафимой Ильиничной, когда она духа выгоняла!
– Но когда она духа выгоняла, ты тоже без дела не сидела.
– Подумаешь, ходила да улыбалась целый вечер… Это все могут, – сказала раздражённо Ксюша.
– Если бы… – вздохнул Горошек. – Арку мне сказал, что видел над вашим садом волшебный свет. Свет Любви. И чёрный дух не смог сквозь него пробиться. Ты, Ксюша - молодец.
Девочка промолчала. Слова Горошка были приятны. Они развеяли её досаду. Федька, в это время уже скачущий верхом на каком-то незнакомом мыше, сразу показался довольно милым и смешным.
– Я буду помнить, – сказала Ксения Горошку.
Тот ласково ткнулся носом ей в плечо.
Всё когда-нибудь заканчивается. Закончился и мышиный праздник. Калошу сожгли. Мышей было так много, что сдвинуть её с места не составило большого труда. А потом Ксюша с Федькой в последний раз подули на волшебную бусину, чтобы обрести свой нормальный рост. Девочка сняла её с шеи и отдала Пумилле, которая унесла с собой. Уже в полной темноте дети разошлись по домам.
После этого приключения Федька стал с трепетной любовью относиться ко всем грызунам, чем очень озадачил других пацанов и вызвал негодование Тигрицы. Все мышеловки в доме у Серафимы Ильиничны таинственным образом исчезли, но она этому совсем не удивилась. Впрочем, родители Ксюши тоже не очень удивились, когда из их дома пропала новенькая энциклопедия «Борьба с вредителями дома и сада». Мама решила, что это – домовой, в чём её горячо поддержала дочь.
Лето было в самом разгаре, до школы было ещё далеко, и Ксения с Федькой нашли это обстоятельство весьма приятным. Столько можно было ещё успеть сделать!