Отрывок из романа "Хозяин бункера".
- Вот зачем им нужна война? - сказал Коля, - Нет, чтоб нам помочь, а они только мешают.
Невидимые внутри энергетического купола, они прошли через оцепление к дверям музея. Никто их не заметил, только птица-ворочайка на вершине монумента наклонила голову и внимательно посмотрела одним глазом. Двое вооруженных солдат в форме объединенного коммерческого фронта загораживали собой настежь открытые двери музея. Один из них громко зевал. Другой смачно плюнул.
- Никакой выправки! – сказал про них Коля, - Распустились совсем.
Федя остановился и сказал Октябрину:
- Ну, все, мне пора!
- Что, пора? – не понял тот.
- Отвлеку их на себя, чтобы бдительность слегка потеряли.
- Тебя арестуют сразу, - сказал Октябрин. – Может, не надо лишнего геройства?
- Причем тут геройство? – возразил Федя, - Мне, вообще, надоело мир спасать, я хочу домой, есть и спать. Но теперь я должен вызвать огонь на себя, что бы хотя бы один из нас попал в бункер. Иначе, все что мы делали, окажется напрасным. Прощайте.
- Подожди, - Октябрин схватил его за рукав, - а ты цифры еще слышишь? Какая была последней?
- Шесть, - ответил Федя и спросил, - значит, уже скоро?
- Наверное, - ответил Октябрин, а Федя вышел из энергетического купола и направился прямо к охранявшим дверь солдатам.
- Эй! Ты куда? – спросили они, удивившись его внезапному появлению.
- Я – директор музея, - объявил Федя и достал свою электронную карточку.
- Вот тебя нам и нужно, - обрадовался солдат, тот, что до этого громко зевал. Он одним приемом повалил Федю на землю лицом вниз и для пущей важности пнул сапогом.
- Ты зачем так делаешь? – спросил Федя, не сопротивляясь, - я, разве, тебе враг?
Октябрин и маленький Коля беспрепятственно прошли в музей и спустились вниз к экспонатам, где рядом с каждой витриной стояли вооруженные люди. Закуток с предполагаемой дверью в Бункер был просто забит солдатами, они подпирали стены, видимо, уже несколько часов.
- Курить хочется, - сказал один солдат.
- Если бы только курить! - ответил другой.
Октябрин и Коля встали посреди зала и огляделись:
- Ну, теперь моя очередь отвлекать! – сообщил Коля, - я отличное шоу подготовил!
- Показывай! – согласился Октябрин.
Маленький мальчик вышел из энергетического купола развязной походкой пьяного матроса. Он встал посреди музея и красиво закурил крепкую папиросу. Солдаты переглянулись.
- Чертовщина началась, - сказал один из них, - нехорошее место.
Маленький мальчик одним движением расстегнул свою широкую куртку и вытащил браунинг времен второй мировой войны. Под курткой оказалась шикарная тельняшка. Он подкинул оружие, ловко поймал его своей тоненькой детской ручкой и снял с предохранителя. Он произнес с игривой интонацией:
- Пострелять, господа, пострелять! Пиво, шампанское – призы!
И ловко расстрелял все яркие музейные лампы и витрину с пуговицами начала двадцать первого века. Все солдаты, охранявшие музей, кинулись ловить мальчика при свете аварийных ламп. Октябрин прошел в закуток и вставил приз в щель каменной плиты без названия и аннотации.
- Если последняя цифра в голове была «шесть», то пусть так и будет! – сказал он сам себе и повернул ключ в замке шесть раз в правую сторону.
Плита покорно и беззвучно отодвинулась прямо в стену, увлекая за собой ключ и открывая взгляду темную бездонную шахту.
- Здравствуй, Бункер! – сказал Октябрин и шагнул в темноту. Он встал на невидимую глазу неровность в отвесной стене. Дверь за ним немедленно захлопнулась.
Октябрин включил фонарик и начал спускаться вниз. Это была шахта лифта, сто лет знакомая, где каждый кусочек арматуры можно была нащупать без света. Октябрин спустился на второй ярус, но входа не было. Проход будто бы сам, без помощи человека, затянулся гладкими каменными плитами, хорошо подогнанными друг к дружке. На часах было пять утра, и на этом они остановились. Октябрин дополз до третьего яруса, но и там не было входа.
- Что я тут делаю? – спросил он сам себя вслух довольно громко.
- Делаю, лаю, - немедленно ответило эхо.
Фонарик осветил икону Николая чудотворца, написанную дедом Матвеем, в те времена, когда он еще носил первое свое имя.
- Отличная работа, - Октябрин вдруг по-новому увидел знакомое изображение, - у меня так бы никогда не получилось.
Лик смотрел внимательно и беззлобно.
- А кем бы ты был сейчас? – спросил его Октябрин, - ты бы пошел на войну? Но ты ведь не мог бы убивать. Но ведь и дезертиром ты бы не стал. Ты бы попробовал остановить войну? Значит это ты приходил к нам в снах?
Изображение молчало.
- Ладно, я еще тут поползаю, а ты пока подумай, - сказал Октябрин.
Он карабкался вниз очень долго и не находил ничего, кроме каменных стен с торчащей арматурой. Он спустился на самое дно, туда, где когда-то был прилажен суппорт для лифта, свинченный в бункере Сталина в Перми. Больше не было сил, он лег на холодный камень и закричал куда-то вверх, где ничего не было видно:
- И зачем я здесь? Здесь же нет волшебной кнопки, которую как нажмешь, так война кончится… Получается, что я опять прячусь. Я всю жизнь только и делал, что прятался. Я пытался скрыться от окружающего мира и создать свой, маленький мирок, удобный конкретно для меня. И мне было на всех остальных наплевать. А огромный мир, от которого я отказался, за это время испортился и протух. Весь огромный мир достался на съедение подонкам, после которых только потоп. Мой дом взорвали, пока я прятался. Я всех детей отправил на войну, чтобы самому не засветиться, и теперь хороших людей из-за меня арестовали... Я послушно воевал на стороне тех, кто просто делал деньги на чужом горе. Я мог проходить сквозь стены, а повиновался тем, кто дальше своего кабинета не выходит. Мне нет никакого оправдания.
Он поднялся с безумной мыслью забраться повыше, спрыгнуть и попробовать разбиться о камни. Он ухватился за выступ в стене и начал карабкаться всё выше и выше, как будто у него открылось второе дыхание. Он проклинал самого себя, все свои поступки, и это странным образом придавало ему силы. Дно шахты тонуло во мраке, и наверху тоже ничего не было видно. Октябрин перестал понимать, насколько высоко он забрался, и вдруг новая мысль озарила его.
- Даже если мне удастся разбиться, это снова будет бегством... Хватит здесь торчать, - сказал он сам себе, - Эта каменная шахта не остановит войну. Без меня ничего не наладится… Пора подниматься на поверхность.
Он поднялся еще на несколько метров и уперся головой в потолок. Непостижимым образом глубина шахты уменьшилась. Никаких следов двери не было. Октябрин ударил кулаком по стене:
- Выпусти меня, проклятое подземелье!
Было очень темно, и фонарик погас. Октябрин открыл глаза, и увидел оранжевый осенний лес, синее небо и коричневые стволы деревьев. Такие леса исчезли во время войны, и теперь встречались только в специально смоделированных зонах для ведения коммерческих боев. Но это не была Зона войны, это был знакомый с детства лесопарк без окопов и воронок от взрывов.
http://peterburg2.ru/events/59380.html
http://vkontakte.ru/events.php#/event24482619