(Из повести «Ядовитый Ландыш»)
http://proza.ru/2011/07/01/690
Накануне очередного дня рождения Сергей Петрович задумался о своей жизни. После развода он несколько лет жил одиноко. Женщины, с которыми его пыталась познакомить сестра, не вызывали у него никаких эмоций.
- Обрати внимание: искусствовед, интересная собеседница, двухкомнатная квартира, прекрасно готовит…. И симпатичная! – торопливо шептала в прихожей сестра. В гостиной восседала незнакомая женщина, глядя на него с приветливой улыбкой.
«Симпатичная…– мысленно повторял за сестрой Сергей Петрович, – Да уж…» - он окидывал незнакомку цепким мужским взглядом, мгновенно отмечая чрезмерный объём «куриных окорочков», выпирающий живот, дряблость шеи…
- Чего же ты хочешь? – возмущённо выговаривала сестра, когда он так и не поддался на её уговоры проводить гостью. – Я знакомлю тебя с теми, кто подходит тебе по возрасту!
«Хм… Подходит по возрасту… Для чего подходит?»
Сергей Петрович представил, как его ладонь проникает к этой женщине под юбку, скользит вверх по толстой жирной ляжке, ощущая складки целлюлита, добирается до трусов…. Б-р-р-р-р! Дальше воображение работать отказывалось.
«Ни за что! Лучше сдохнуть! Но что же делать? Неужели я больше никогда не ощущу наслаждения прекрасной женщиной?».
Сидя в метро, Сергей Петрович со свойственной ему методичностью анализировал ситуацию. Итак, дано: пожилому, небогатому и незнаменитому мужчине хочется молодую прелестную женщину. Решение явилось мгновенно: теоретически единственный путь – воспользоваться услугами проститутки.
Этот вывод его ошарашил. С детства книги и фильмы внушали ему возвышенное отношение к женщине. Получать «любовь» за деньги – аморально. А почему, собственно, аморально? Сергей Петрович начал рассуждать:
«Так. Главный аргумент – торговля телом унижает женщину. Хотел бы я судьбу проститутки для своей дочери? Разумеется, нет. Но для своей дочери я не хотел бы и многих других судеб. Вот родственница всю жизнь мыла на заводе детали в керосине. Какая судьба лучше – её или проститутки, особенно, если включить в рассмотрение совершенно несопоставимые заработки в этих двух профессиях, – вопрос спорный. К тому же, мораль и нравственность – не абсолютные категории. У разных народов они могут сильно различаться. Например, в христианском мире самоубийство – грех, а в Японии – доблесть. И вообще, не зря проституцию называют древнейшей профессией. Она всегда была и всегда будет. Значит, она необходима обществу… Но допустимы ли отношения между мужчиной и женщиной на материальной основе при условии абсолютной добровольности с обеих сторон? Ну, вообще-то материальная основа в этих отношениях всегда имеется. Когда жена забирает у мужа получку, это считается нормальным…».
Сергей Петрович утвердился в мысли, что объективно подобные отношения ничуть не более аморальны, чем любые иные услуги, предоставляемые за деньги, и стал готовиться к решительному шагу. Он просмотрел несколько сайтов с телефонами и фотографиями ночных фей. Его поразило, сколь юны и прекрасны эти девушки. «Вот ведь, кому-то счастье могли бы подарить, став верными жёнами, – подумал он. – Неужели можно просто заплатить деньги и делать с этими красавицами всё, что хочешь?».
Дрожащей рукой Сергей Петрович набрал номер изящной блондинки. Пока шли гудки, сердце его колотилось, словно он взбежал на пятый этаж через две ступеньки. Наконец, чарующий женский голос вкрадчиво сказал:
- Алё-о?
- Здравствуйте! Это Камилла?
- Да-а, – так же вкрадчиво ответил голос.
- Я хотел бы с Вами встретиться. Это возможно?
- Да-а. Вы хотите отдохнуть? Часик – две с половиной тысячи, - промурлыкала трубка.
- Спасибо, - выдавил Сергей Петрович и положил трубку.
«Две с половиной тысячи! Это же новые ботинки! - ужаснулся он. – Неужели у всех такие цены? И это, оказывается, называется «отдохнуть»! Что ж, попробуем другой номер».
- Здравствуйте! Это Милена?
- Да-а, – пропела трубка, как показалось ему, тем же голосом.
- Скажите, пожалуйста, сколько стоит час отдыха с Вами? - Сергей Петрович мгновенно освоил профессиональный сленг «ночных фей».
- Часик – две с половиной тысячи.
- Спасибо.
«Что, они все договорились, что ли? Как на рынке?». Сергей Петрович уже без волнения набрал третий номер.
- Здравствуйте! Это Венера?
- Да-а.
- Можно с Вами встретиться?
- Мужчина, Вы уже третий раз звоните! Кто Вам нужен?
- Мне? - Сергей Петрович в растерянности взглянул на экран монитора, с которого на него призывно смотрела тоненькая нагая блондинка. – Мне – Юля. Она – тоже две с половиной тысячи?
- Да. Приходите. Она как раз тут. Тёмненькая такая?
- Да нет, на фото, – блондинка…
- А-а… Ну, у нас этих Юль знаете, сколько… Нет, этой нет. Она завтра будет. Но у нас есть другие девушки, не менее красивые.
«О, как интересно! Телефоны – разные, а место – одно и то же! Это – что же, у них там – бордель, что ли? Неужели в нашем городе есть бордели?».
Решив, что две с половиной тысячи для первого раза – многовато, Сергей Петрович продолжил поиски. Наконец, он остановился на эффектной брюнетке. Цена – всего 1300! Голосок у неё оказался очень нежный и сладкий. Она заверила, что на фото – именно она, и в квартире они будут только вдвоём.
По дороге от метро к названному адресу он продумывал, как себя вести в разных опасных ситуациях, и так разволновался, что стало побаливать сердце. Но вот и нужный ему дом.
«Неужели в этом доме – проститутки? Вон, какая красотка идёт! Может, это она и есть? А это что за мужик звонит по мобильнику? Наверняка – охранник! Высмотрел меня и сообщает, что я подошёл! Хотя, откуда ему знать, как я выгляжу? Но я ведь подошёл точно в назначенное время, и других мужчин поблизости нет! А вдруг он звонит сообщникам, которые поджидают в парадной, чтобы меня ограбить? Если я сейчас достану телефон, будет абсолютно ясно, что это – я!».
Так скакали мысли в разгорячённом мозгу Сергея Петровича. Тем временем мужик куда-то исчез. Стало легче. Сергей Петрович собрал волю в кулак и позвонил. Тот же приятный голосок объяснил, куда идти. Поднимаясь на третий этаж, Сергей Петрович услышал звук открывающейся двери, и, подняв голову, увидел восхитительную картину: в рамке открытой двери, выставив идеальной формы ножку в чёрном сетчатом чулочке, стояла стройная девушка. Над кружевом чулочка белела нежная кожа, а ещё выше начиналась отороченная чёрным кружевом алая распашонка, под которой не было ничего.
На вид фее было лет около тридцати. Она совсем не походила на фото, была не брюнеткой, а блондинкой, но вполне привлекательной.
Сергей Петрович вошёл, внимательно оглядываясь и прислушиваясь, но в квартире, действительно, больше никого не было. Он не знал, как себя вести, и возникла неловкая пауза.
- Алёна, – нарушила её фея.
- Серёжа, - неожиданно для себя самого произнёс Сергей Петрович.
- Ну, что, в душик? Давайте, рассчитаемся.
«Ага! Вот оно! – мгновенно сообразил Сергей Петрович. – Сейчас я отдам ей деньги, а когда выйду из душа, меня встретит не она, а крепкие ребята с битами и спросят: «Мужик, ты кто? Ты что тут делаешь?» И что я им отвечу?»
- Расчет – после душа! – отрезал Сергей Петрович.
Фейка не возразила, лишь удивлённо взглянула на него.
Помывшись, он засомневался: «Одеваться, не одеваться?». Но тут же вспомнил все свои подозрения и быстро оделся: а ну, случись заварушка, - хорош он будет голым!
Открывал дверь он в таком напряжении, словно выходил на ринг боёв без правил. Но встретила его всё та же фея. Она оказалась очень добросовестной, старательной. Сергей Петрович удивлялся, сколь активной, оказывается, может быть женщина и сколько всего разнообразного она может делать. Но особенно его поразило, что фея надела презерватив одними губами, а по окончании процесса – сняла и полагающиеся места тщательно протёрла влажными салфетками. «Прямо, как медсестричка в больнице» - благодарно подумал он.
Сергей Петрович шёл по улице, еле волоча ноги, но страшно довольный. Конечно, немного портило впечатление полное отсутствие эмоций со стороны феи. На её неподвижном лице не отражалось никаких чувств. Она просто отрабатывала полученные деньги. Но её молодость, красота, инициативность и многообразие действий вызвали просто-таки взрыв в душе неизбалованного Сергея Петровича.
Выждав два дня для восстановления сил, Сергей Петрович снова позвонил по уже знакомому телефону.
- Здравствуй, Алёнушка!
- Здравствуй, Серёженька! – раздался из трубки нежный голосок. Как приятно было услышать такое обращение!
- Можно, я приду к тебе сегодня вечером, часов в семь?
- Конечно, мой сладкий! Жду! Целую!
Невыразимо приятно было это слышать, представляя, что произносит эти слова молодая, красивая женщина, пусть и за деньги. За такое никаких денег не жалко!
Но с каждым посещением Сергей Петрович получал всё меньше удовольствия, ибо Алёна работала, как машина, по раз и навсегда утверждённой программе.
В четвёртый визит Алёна встретила его словами:
- Милый, у нас на работе сегодня праздновали день рождения одной сотрудницы, так что я немного выпивши.
- Ничего! – добродушно улыбнулся Сергей Петрович.
- Какой ты милый! И при минете сегодня особенно не старайся, а то увидишь, чем я закусывала!
Фраза резанула его своей вульгарностью.
«Какой изысканный эвфемизм! – с сарказмом подумал Сергей Петрович. – Ничего себе – перспективка!».
Больше он Алёне не звонил.
С тех пор Сергей Петрович побывал во многих салонах и совершенно поменял свои представления об этом бизнесе. Девчонок в борделях никто насильно не держал, отбирая паспорта и чуть ли не приковывая к батарее, как это представляли средства массовой информации. В большинстве своём это были студентки, зарабатывающие на съёмное жильё и оплату учёбы.
Открывшийся Сергею Петровичу мир платного секса чрезвычайно украсил его жизнь. Разумом он понимал, что жизнь его пуста и бессмысленна, но что он мог изменить? И Сергей Петрович, как пьяница – водкой, заглушал пустоту существования походами в салоны и многочасовым общением на форуме с такими же, как он, опытными потребителями платной любви, заслужившими там почётное звание «ходоков». Он уже ничего не ждал от будущего и саркастически усмехался, наталкиваясь на очередное сообщение об успехах учёных в увеличении длительности жизни. «Зачем её продлевать? – думал он. – И такая-то слишком длинна. Мудро всё-таки устроена природа: старый стал – погиб. А люди продлевают себе жизнь, лечатся, а потом – мучаются, чем бы её заполнить, и мучают своих детей, вынужденных ухаживать за беспомощными стариками, которым всё равно жизнь не в радость…».