Вова Осипов. Ход конем.http://www.proza.ru/2011/02/08/1324
ХОД ФЕРЗЕМ
--------------------
Опыт творческого осмысления текста.
Этот скромный, вроде как филологический опус
посвящаю Наташе Александровой с
восхищением ее непоколебимой
принципиальностью.
Предуведомление автора. Я не часто пишу отзывы и рецензии. Но, увидев рассказ Вовы Осипова в списке принятых ОТ заявок, не мог его не прочитать, а прочитав, не мог смолчать. Предлагаю вашему вниманию свое видение этого, безусловно, весьма талантливого произведения.
Мне, господа, РАССКАЗ безумно понравился.
Прочитав, понял, что автор прекрасно владеет основами философских знаний, поскольку в фундамент РАССКАЗА, как мне кажется, заложен известный философский принцип, отрицаемый, впрочем, Гегелем: Ex nihilo nihil fit. Прием не нов, многие авторы сети пытались идти по этому пути, Господину же Осипову, как мне кажется, удалось зайти дальше всех, поскольку упомянутый принцип отчетливо прослеживается во всех составляющих РАССКАЗА, начиная со стиля и языка, заканчивая сенсорно – перцептивными процессами, происходящими в сознании при чтении. Мне кажется очень важным то, что интеллектуальные эксцессы автора не отличаются большой полиморфностью, что дает высокую литературную толерантность текста к читателю. Рациональное отчетливо берет вверх над иррациональным, воспаряя до высокого изложения простых жизненных коллизий, причем на этом уровне начинает преобладать уже иррациональное. Это достаточно сложно, поэтому поясню, что на уровне творчества - преобладает рациональное, а на уровне восприятия, наоборот, - иррациональное. Приведенные выше силлогизмы крайне важны для глубокого проникновения в прозу господина Осипова и понимания ее места в сетевой литературе.
Мне кажется, что в своей прозе Господин Осипов следует также принципу simplicitas, pares inopibus. Это выражение является лакуной, с трудом поддающейся переводческим трансформациям. Если мы возьмем представленный РАССКАЗ как образец прозы господина Осипова, то внимательному исследователю станет ясно, что упомянутому принципу №2 подчинена вся внутренняя и внешняя организация РАССКАЗА, все составляющие его элементы, все сложные внутренние связи.
Проза господина Осипова является высоким образцом направления в сетевой литературе, которое с известной натяжкой можно назвать симплицитизмом. Основные черты этого направления – независимое друг от друга и от мира существование литературных героев в созданной автором ментальной среде произведения, четкая граница между позитивом и негативом в их характерах, которая предохраняет неподготовленного читателя от ненужных сомнений, а интеллектуалу дает возможность переосмысления статуса кво в строго очерченных рамках, замечательная линейность сюжета, полная гомогенность черт характеров персонажей и, как следствие, их невысокая внутренняя конфликтность, незамутненность стиля и языка. Все перечисленное сводится к главному – семплицитизм абсолютно параллелен литературе вообще, что само по себе делает его направлением совершенно уникальным.
Однако, вернемся к рассказу. Сюжет прост, как omnia praeclara. Один литературный герой хочет обмануть другого литературного героя, или – весь мир, эта интрига стара, как Вселенная, вспомним о проделках пикаро в великих произведениях Петрония, Рабле, Сервантеса, Бомарше, О – апостроф- Генри. Новая эпоха дала новые шедевры на эту тему, например, книги Бориса Ельцина и Анатолия Чубайса о себе и о эпохе, однако в этих книгах персонаж пикаро несколько видоизменился. С учетом новых веяний строит свой рассказ и господин Осипов. Притягательность сюжета – в его линейности, хотя и здесь все непросто. Имеется детективная составляющая, намеченная мастерскими штрихами, - интеллектуалам, знающим о чем глаголет статья УК, посвященная мошенничеству, - есть о чем подумать. Основная же сюжетная линия сводится к взаимоотношениям двух одноклассников. Первый, Владимир, - талантливый русский самородок, неужившийся в глубоко чуждой нашему характеру Америке и вернувшийся в Россию к березам, исконно русскому раннему опохмелу и шахматам. Владимир прописан в рассказе более ярко, чем его антипод Сергей, несколько мелких деталей – и перед нами живой человек. Как великолепна “вялая ладонь”, в ней – многое, если не все. Как точно подмечено, что Владимир выглядел постаревшим, - сразу становится понятно, что Сергей не видел своего одноклассника с самого выпускного. ”…Он сверкнул глазами” – маленький штрих, а читателю сразу ясно, сколь могучий дух и мощный интеллект упрятан в неприглядное бренное тело дворника - алкоголика. Недаром Владимир много пишет – все знают, сколько особой, тонкой энергии (в китайской философии обозначенной как энергия ”Ци”), отнимает сетевое литературное творчество. Дорогого стоит его томительное признание – ”наверное, я расист”! Какая глубокая внутренняя мука, сколько терзающих сомнений в этом признании! Маленькая черточка – он жжет мусор на свои, с таким трудом заработанные деньги, как много в этом слилось для сердца русского…
Второй главный герой, банкир, более эфемерен, расплывчат, как эфемерен и расплывчат не по-хорошему весь российский бизнес. Очень символичен эпизод в трамвае, когда Сергей искренне удивляется величине “трамвайских” (Маяковский) окон. Отметим, что очень русская способность удивляться всему на свете не была вытравлена из характера Сергея не только безбедной, но и даже роскошной жизнью с ресторанами и покером. Он как бы на секунду возвращается в себя истинного, выпивая паленой русской водки из шахматного слона. И это – тоже блистательный символ. Напомню, что слон способен передвигаться по шахматной доске только в двух направлениях по диагонали. Комментарии излишни.
Второстепенные герои тоже заметны и прекрасно выписаны. Жена Владимира - Светлана. ”На мое плечо опустилась тяжелая и холодная рука жены”. Одна фраза…всего одна, а сколько в ней смысла! Тяжелая и холодная рука навевает мысли о морге и трупах, и тут же – “Что с тобой, Сереженька?” Казалось бы, все убито в этой женщине роскошью и суетой, ан нет, – она, как простая русская баба, спрашивает – “Что с тобой, Сереженька?”
Два слова хочется сказать и о виртуальных героях рассказа – одноклассниках. Сколько в них доброты, а несчастный человек Ирка Кузнецова, продавшая квартиру и бескорыстно отдающая деньги на развитие российской литературы, вроде и не существует в рассказе, но озаряет его светом доброты, трепетной радостью помощи ближнему своему. Искушенный читатель, несомненно, заметит здесь нечувствительное влияние известного и любимого в сети направления - Анпушнизма. Как по-детски, по-русски удивляются ребята – “…ведь мы с писателем учились в одном классе!”
Одним словом, герои, будто выхвачены из жизни, и тут же снова засунуты туда, чтобы развиваться дальше. Это тоже блестящий, доселе невиданный, литературный прием - персонажи одновременно существуют и в рассказе, и в жизни. Их снова можно выдернуть в любой момент, что-нибудь написать о них, и снова засунуть, чтобы развивались.
Незримо присутствует в произведении образ Родины. Здесь и боль за Россию (несчастна страна, где правят бал такие банкиры), и вера в настоящее (счастлива страна, где даже репатрианты-алкоголики – большие писатели, а пиво свежее даже в забегаловках), надежда на счастливое будущее (трижды совершенна страна, воспитавшая таких одноклассников).
Заметен в произведении и образ автора. Он возник передо мной сразу, как только я нажал “понравилось”. Представился мне юноша бледный, с глазами горящими, склонился он над Лэп-топом, открыл Word и пальцами ловкими начертал: ”РАССКАЗ”. И в этом - тоже правда, – предложенный для обсуждения текст - не рассказ, а РАССКАЗ. Не заметить этого невозможно.
Стилистически РАССКАЗ выдержан. Словно Шато-Лафит Ротшильд 1979, который, конечно же, справедливо покажется Владимиру бормотухой. Как жесткий адепт симплицитизма, автор выстраивает фразы просто, я бы сказал, рублено. Как не вспомнить здесь группенфюрера Генриха Мюллера, рекомендовавшего подчиненным изъяснятся четко и ясно – ”он пошел, она сказала”. Автор и идет дальше, и говорит больше, он не считает за труд разъяснять, что, как, когда и куда. Кафе, на которое указывает жена рукой, находится где-то вдали, сразу становится ясно, где именно. Прекрасен большой желтый лист, опустившийся именно на шахматную доску. Пустая бутылка, выброшена, заметьте, не в кусты, а в мусорное ведро. Густая струя вонючего (sic!) сигаретного дыма выпущена в сторону. Продолжать можно долго, наслаждаясь блестящей прозой.
Автор не навязывает читателю изощренные литературные приемы, хотя, совершенно ясно, что владеет ими вполне. Тропы явно излишни, они стали бы чужеродными вкраплениями, дешевыми стразами, ненужными Пуговицами, хаотично разбросанными в безупречно выстроенной стилистике РАССКАЗА. “Погожий осенний денек”, “примостившийся павильон”, “раскидистые березы”, “а где твой соперник?”, “е2-е4”, “задыхался от чужого духа”, “возбужденный мой мозг, словно быстродействующий компьютер” – сколько в тексте строгой, словно сошедшей с картин Художников-Передвижников красоты…
Но, уж если метафора, это, как говорится, у кого надо метафора! “Святая стерильность” не нуждается в комментариях, она, словно знаменитая ”ветка, полная цветов и листьев”, действует прямиком на подсознание, минуя кору нашего мозга. ”Огромные окна важного неторопливого железного червя” – сразу вспоминается бессмертное из Стругацких – ”Вот по дороге едет ЗИМ,// И я им буду задавим”. Господин Осипов многому научился у классиков, творчески развив их наследие.
Вообще говоря, в тексте много аллюзий из классики. Приведем несколько примеров.
”…перемешиваясь с пёстрыми кляксами падающих листьев, стволами каштанов, осиротелыми ветками кустов и зелёными ёлками.” – “Листья желтые над городом кружатся”. Паулс.
“Был погожий осенний денёк, к тому же – выходной, и поэтому я не особенно сопротивлялся затее жены погулять всей семьёй в парке. Машину мы решили не брать…” – “Прогулка в парке без дога может встать тебе слишком дорого…” – “Наутилус Помпилиус”, Илья Кормильцев.
”А где твой соперник? С кем ты играешь? – спросил я, оценивая позицию на доске. - Так, сам пока балуюсь…” - Ильф и Петров, “Клуб Четырех Коней”.
“…и почти сразу же почувствовал приятное волнение от давно забытого мною азарта интеллектуальных игр, прочно вытесненного киданием покерных карт с подругами жены.” –Достоевский. “Игрок”
”Все эти негры, китайцы…” – кино “Ширли – мырли”.
“…Лицо её было перекошено от гнева, в глазах сверкали недобрые искры, и, казалось, она сейчас вот-вот взорвётся. Но удивительно холодным и сдержанным тоном Светлана произнесла…” – Достоевский. “Идиот”. Настасья Филлиповна.
Следует отметить, что упомянутые аллюзии ненавязчивы, они видимы лишь внимательному читателю. Безусловно, РАССКАЗ господина Осипова – не для всех, чтобы понять его глубокий смысл в полной мере, нужна подготовка. Тем интереснее чтение.
Отмечу еще кое-что, особенно понравившееся мне в рассказе.
Замечательно описана шахматная партия между героями, думаю, описание это может послужить даже шахматным учебником для начинающих. Плодотворная дебютная идея, как упоминали классики, - главное.
Трогает почти до слез описание американской жизни Владимира. Он попал в очень нестандартную ситуацию. Предательство жены (исчез даже секс, подумайте, о, подумайте!), упомянуто лишь вскользь. Тяжкая жизнь русского человека, имеющего работу, две машины, дом, могущего взять кредит в американском банке вызывает сострадание читателя. Действительно, как трудно истинно русскому на чужбине – злой мачехе не иметь возможности говорить по-русски, не слышать чудесную обсценную лексику, не выражать свои мысли и чувства в полной мере с помощью десятка слов, несущих огромную смысловую нагрузку и зримо передающих любые эмоции от гнева, до сострадания. Как трудно без огурчика, выращенного старушкой в дачном кооперативе “Цементник” неподалеку от химкомбината в Подольске под Москвой! А вяленое сало, ведущее свое происхождение из деревень, цветущих в долине Припяти! Разве можно сравнить это с целлулоидными американскими продуктами, подумайте сами, проникнитесь! Впрочем, не в огурчиках дело. Ностальгия поедом ест Владимира, не дает продохнуть, скручивает, колбасит. Недаром его многие литературные таланты проявились только по возвращении на родину. Е….НЫТЬ! и О КЕЙ! Почувствуйте, как говорится, разницу!
Замечательно изображен творческий процесс в описании Владимира. “Из меня просто лезут разные мысли и сюжеты!” Очень тонко замечено, что без дерьма литературный процесс – это путь в никуда.
В заключение хочу отметить, что текст, на мой взгляд, абсолютно совершенен. Конечно, в него можно вносить исправления, но что это даст? Он не станет ни лучше, ни хуже. Поэтому, могу со всей ответственностью заявить, что рассказ не требует критики. Никакой. Вообще. Любые критические замечания разобьются о рассказ, как морские волны разбиваются о скалы, потому что произведение, написанное, несомненно, Мастером, возвышается, как маяк среди бурных вод. Поколебать шедевр невозможно. И мне, скромному сетевому писаке, хочется, подобно герою, сказавшему этак с хитринкой, мудро и лукаво: - “Время-то было обеденное”, воскликнуть: – “А котлетки-то подгорели”! Мои котлетки, конечно. Критические.