За шагом шаг мы движемся по кругу.
Иль отраженью круга,
что не родившийся младенец нам очертил,
создав пространство, кишащее материей различных величин.
Идущий выбрал путь от Камня, посеяв жемчуг в пыль,
и роется во тьме, рукою левою упершись в Землю,
а правою пытается поймать за хвост проскальзывающих мимо.
Не разобрать во мраке что в руке.
То тут, то там в дрожащем свете стрекочут и зовут: иди, иди. Я освещу твою находку.
Трость золотая — посох.
Зловонный смех.
Гнилая меркнет деревяшка,
руку жжет, скользит хвостом крысиным через пальцы.
Кто слышал крик в ночи?
То птица?
Царь зверей?
Или царей?!
Скорее вверх со дна проклятья! Но тянет ноша.
Опять по кругу.
В какие не стучи врата — выходишь в тот же круг
с булыжником у основанья.
Смеется лик Луны и тянет паутину теней.
Глубока колея.
Апокрифом Священного Писанья ложится Путь.
Кто отличит среди обломков глины сверкнувший яспис или аметист?
Несите Камень — будем строить лестницу на небо
всё в том же здании.
Лукою отражаясь, Слово в окнах играет с тенью в перекрытьях
и тонет в точке —
прахе тех времен, что помнят Вечность.
Спиралью вяжет вереницу комнат время.
И бросает в середину круга.
И запечатан выход.
Из «Лабиринта сообщающихся сосудов» 1994г.