Кузиманза Д Д
Мэри-Сью и панталоны Цезаря - фантасмагория
Я сидела в зелёной чайной, попивала чай со звучным, как китайские фонарики, названием "Звёзды Шаолиня" и играла в покер с собственной Неудачей.
В фирменно закопчённом камине танцевал огонь, но выглядел совсем по-настоящему и давал тепло моему IQ, то есть, согласно мифологическому мистеру Фрейду, подсознанию. Сидящие за другими столиками тени других подсознаний вели неспешные разговоры, согревая полупрозрачно-розовые ладони о чашки с маловразумительной надписью "севр". Но никого не интересовали малоинтересные подробности.
Растерянный купидон с растрепанными (издержки должности, что поделаешь), светло-блондинистыми кудряшками приютился под потолком, на деревянной с павлиньими перьями люстре. Очевидно, прилетел издалека или с дискотеки. Не откликался на приветствия и вопросы, мурлыкая какую-то мелодию, которая напоминала... да, похоже, именно так... "Ах, ты пиво, моё пиво..." Купидон переживал кризис среднего возраста, но была слабая надежда, что не упадет вместе с люстрой в мою чашку: от неё и так разило бергамотом. И вообще, на люстре и при неисполнении обязанностей выглядел значительно забавней.
- Еще одна партийка? - поинтересовалась Неудача из-под серебристых ресниц. Имела полный кайф. Двумя пальцами держала рюмку с белым вином и со всей развязностью раскачивалась на стуле.
Фи, легко ей говорить! Еще одна партийка? Конечно, если кто-то приносит неудачу моим картам, и они всегда должны быть не теми (вопреки собственной воле, ясное дело), то может требовать очередную партийку. А у меня эти проклятые двойки...
Конечно, можно удивляться, зачем же я играла? Причина была ясная и прямолинейная, как молния, больная сколиозом. Много лет тому назад, за горами за лесами я подписала помадой договор. Одни продают душу дьяволу, я продала её Неудаче. В конце концов, рынок диктует свои законы!
Выглядело это приблизительно так. Турбаза, красивый блондин с голубыми глазами. "Ну, если он на меня посмотрит, клянусь - я согласна на любые неудачи до конца жизни!" Посмотрел. Только тогда я поняла, что это крашеная тётка-качалка.
И пошло-поехало банально и пошло. Год состоял из одних тринадцатых понедельников. Все коты (и зайцы заодно) приняли вороной окрас и перебегали мне дорогу с удручающей регулярностью эпидемий гриппа. Зеркала - даже паршивые венецианские в музее-усадьбе графа-эмигранта - при виде меня вдребезги падали в обморок, а карнавальные трубочисты убегали вприпрыжку или кидались в корыто с побелкой. А ночью - внимание-внимание, для любителей жёсткой эротики! - моё подсознание отправлялось в злосчастную чайную и было вынуждено играть в покер со стервой Неудачей.
Кто бы знал, как я ломала голову и пробивала ею стены, пытаясь уклониться от проклятого договора!
- Что-то случилось? - поинтересовалась Неудача с наивностью ковбоя, промахнувшегося с трёх шагов в медведя-гризли. - Какая-то проблема? Нет? Так тебе и карты в руки!
Пришлось подчиниться. Колода недовольно заворчала от моего прикосновения. Один из валетов показал мне язык. Я тасовала медленно, с определенной дозой жеманности, обдумывая возможность мошенничества. Увы! Неудача была опытным шулером. Тузы, которых я спрятала в рукаве жилетки перед входом в чайную, исчезли при невыясненных обстоятельствах.
Пришлось тяжело вздохнуть и раздавать карты. Неудача взяла их со стола и вместо популярного "веера" сложила в "сердце" (что невозможно, но она как-то этого не заметила). Затем нетерпеливо взглянула на меня. Я уныло подняла карты и...
- Выпьем? - нежно поинтересовался Цинизм, пересаживаясь за наш столик. Как обычно был в элегантном чёрном костюме-двойке, ослепительной рубашке и цилиндре. Но без галстука и босиком.
В ответ я показала ему свои карты. Не было даже пары двоек. Ничего. Каждая карта из другой вселенной.
- Один обмен, как обычно, - улыбнулась Неудача. - Вы, милочка, первая.
Я фыркнула от злости, но взяла карту. Двойка треф.
Ну, как всегда. Привычно.
Цинизм улыбнулся, заглядывая мне через плечо. Не должен был ничего говорить. Я и так знала, что об этом думает.
Неудача не обменяла ни одной карты. Я была почти уверена, что держит прямо со сдачи большой, красный...
- Покер, - жизнерадостно объявила моя противница. - Что за вид! - молниеносно открыла все карты, и нашим с Цинизмом глазам открылось удручающее зрелище. Красный покер со сдачи! Вот так и выглядит моя регулярная неудача.
Ну, и какое задание я получу в этот раз? Снова должна буду написать сонет на средневековой латыни и спеть его на мелодию звуковой заставки семичасового сериала осатанелому мамонту из музея? Или что-то ещё более замечательное?
- И? - сказала я нагло-решительно и замерла.
Купидон с люстры поменял пластинку на: "Поднимем бокалы, содвинем их разом". Страшно фальшивил. Несколько посетителей швырнули в него сапогами. Стало понятно, почему выглядел таким потрёпанным.
В такие предстартовые минуты для успокоения нервов я принималась рассуждать: красива ли Неудача или уродина (люди решают и более бессмысленные дилеммы). Ответ по-прежнему не давался в руки, как вороной заяц. Собственно говоря, каждая часть её физиономии, взятая отдельно, выглядела наповал убийственно. И эти серебристые реснички, и полярные глазки, и волосёнки с рекламы шампуня от перхоти, и... ну всё. Но когда все фрагменты соединялись в единую мозаику, то я холодела при виде гламурного скелета на бежевом фоне, украшенном стаями стилизованных розочек.
Неудача недолго раздумывала над моим заданием. Наверняка оно уже хранилось в третьей секции пятого ряда сверху.
- Ты принесешь мне панталоны Юлия Цезаря, - сказала она.
Я посмотрела на Цинизм, он на меня, и оба мы фыркнули в чашки. Панталоны Юлия Цезаря - виданное ли дело!
- Извини, милочка, - пробормотала я, по-прежнему задыхаясь из смеха. - Может быть, ты ошиблась, и тебе нужны панталоны шотландского гвардейца?
Неудача не выглядела обиженной. Наоборот, она буквально лучилась доброжелательностью.
- Может, я и спятила, дорогуша, но договор наш остаётся в силе. Ты проиграла и должна выполнить моё желание. Разве мы не подписали в своё время каждый пункт в отдельности?
- Даже те, что мелким шрифтом, - до меня медленно дошло-доехало, что Неудача говорит всерьез: я должна принести! панталоны! Юлия Цезаря!
- Счастливого пути! - сказала Неудача и щёлкнула пальцами.
Я почувствовала, как меня за левую пятку выдернули из нашей реальности. Пока я с Цинизмом исчезала из чайной, купидон на прощание ещё раз сменил пластинку и взвыл: "Поедем, красотка, кататься!", что прозвучала издевательски-актуально.
- А ну убирайся отсюда, - пощекотал в моём ухе кислый голос.
Я открыла глаза и ничего не увидела кроме белесого киселя вокруг. Медленно, очень медленно удалось мне собрать перепутанные мысли и связать их в аккуратные пачки. Самое поразительное было, что я приземлилась на чём-то мягком, пушистом и немного влажном, и это меня сразу испугало. Слишком хорошо! Неудача обычно выдумывала для меня более "привлекательные" приземления, которые с мягкостью имели чрезвычайно мало общего.
- Долго мне дожидаться, чтобы ты убралась из моей частной жизни? Это не посадочная полоса для всех молний мира, это часть меня - мой живот, и я хотела бы его употреблять ещё пять-шесть тысяч лет. Поэтому улетай и найди себе другую тучу! Что за наглость? - ворчал голос всё более яростно.
- Очень прошу извинить, это какая-то ошибка... я хотела договориться о встрече с Юлием Цезарем... - не успела я пробормотать это, как меня стряхнули, словно дождевую каплю. - Ой, мама, то есть, туча! - не успела договорить я, приземляясь на чём-то тоже мягком, но не таком словоохотливом: оно стряхнуло меня молча.
Третий кисель был не такой мокрый и на мой вопрос: "Где тут у вас Древний Рим?" рассмеялся:
- Древний Рим? Немножко промахнулась. Составь жалобу на Управление контроля полетов между реальностями. Это уже десятая ошибка за месяц! И что вы нашли в этом Юлии Цезаре? Мало ли было Цезарей до него и после него? Выбирай любого.
Я поняла, что сижу в гамаке, привязанном между двумя облачками над какой-то горушкой, и скосила глаза на того, кто дал мне столько советов и ответов. Индивид был толстяком, с румяным щекастым лицом, а ещё он держал в руке серебристый бокал с чем-то очень душистым. Засмеялся радостно и протянул мне свободную волосатую лапу.
- Зевс мы, с Олимпа, - сообщил добродушно.
- Мэри-Сью, - представилась я.
- О, - Зевс расплылся в улыбке. - "Сюзанна, мон амур", как поют в Галлии. Или Галлии ещё нет?
- А может, "У Мэри был ягнёнок"? - предложила я.
- На углях да с соусом - неплохо, - тоном знатока отозвался Зевс. - Хлебнёшь амброзии? - прежде чем я успела отказаться (неприлично выпивать с незнакомцами!), Громовержец налил мне этой легендарной жидкости тоже в большой и блестящий бокал.
Я жадно глотнула и радостно спросила:
- Буду бессмертной?
Зевс засмеялся:
- Ну что ты! Ты иностранка без лицензии.
Вот так я очутилась в шаге от бессмертия, но сделать этот шаг мешала слишком узкая юбка.
Инцидент с амброзией напомнил мне, что минутки моей жизни никто не возвратит, и я должна побыстрее добраться до Древнего Рима. Хотя там я встречу Цезаря без панталон. Ну, да как-нибудь...
- Зевсик, дорогой, ты не мог бы меня отправить к Цезарю? С тобой так приятно болтать, но время поджимает, - состроила я сладкие глазки.
- Не спеши, - коварно ухмыльнулся Громовержец... и тогда я увидела Геру. Летела на чём-то вроде серфинговой доски, запряжённой в стаю птиц.
- Засада! - простонал Зевс. - А я уже представлял тебя матерью какого-то нового героя. Видать - не судьба. Сейчас жёнушка мне надаёт пощёчин!
- Так чего ж ты бритый? - удивилась я. - Вырасти пышную кудрявую бороду - знаешь, как амортизирует пощёчины?
- А ты голова, - одобрительно сказал Зевс, стремительно обрастая бородищей. - Лети к этому своему Цезарю. А Неудаче передай, что я буду у неё на бридже в эту субботу.
Под аккомпанемент криков Геры и беззаботного смеха Громовержца я унеслась дальше в моём путешествии за панталонами.
И опять приземление было влажным... Да нет! Куда там! Я шлёпнулась, разбрызгивая душистую пену и множество, множество литров горячей воды. Еле-еле выбралась из этой ловушки. С трудом дыша, села на краю мраморного бассейна. В помещении было парко, душно, из горячего тумана доносилось приглушенное хихиканье и бормотание. Термы? Древнеримские бани? Мне удалось добраться до цели? Ответ пришёл очень быстро. Точнее, приплыл.
- Эгей, не припоминаю, чтобы я покупал в последнее время какую-то новую рабыню, - сказал кто-то со смехом. - Ну, может, я был тогда пьян? Стягивай эти лохмотья и прыгай в воду!
- Между прочим, это моё выходное платье... - слова застряли у меня в горле.
Наконец-то! Юлий Цезарь! Без сомнения это он. Странно только, что я так хорошо понимаю его слова. Теоретически должен говорить на латыни, а я ведь всегда я была с латынью на ножах. С другой стороны, я уже говорила с тучей и с Зевсом, и, как всякая уважающая себя попаданка, отлично их понимала. И вообще, мне не до лингвистических вывертов.
- Привет, Юлий, - сказала я. - Не хотелось бы тебя утруждать, но я не твоя невольница, а пьяная галлюцинация. Короче, я пришла за твоими панталонами.
Голова моего собеседника исчезла под водой. Через минуту появилась снова.
- Может быть, ты слишком робкая? - поинтересовался мой собеседник. - Там где-то было вино.
"Очередной эротоман, - подумала я меланхолически. - Нужно воздействовать на него с помощью вредного суеверия".
- Я самая знаменитая колдунья до нашей эры! - забурчала я на него. - Отдавай панталоны, или я тебя прокляну!
Юлий с сардонической улыбкой похлопал по воде:
- Детка, ты, по-моему, промахнулась в пространстве и времени. Панталоны - это не ко мне, а к барышням из благородных семейств Франции восемнадцатого века. А может быть, и девятнадцатого, я не силён в модельном бизнесе.
- Но мне приказано принести именно твои! - зарыдала я. - Ах, какая ужасная эта Неудача!
- Будем рассуждать логически, хотя для этого тебе стоило бы отправиться в Грецию, - сказал Юлий Цезарь.
- Нет-нет, - торопливо ответила я, - в Греции я уже была, а твои рассуждения мне нравятся их чеканной латынью.
- Хорошо, - самодовольно улыбнулся он. - Ты добудешь панталоны, а я их одену... или надену... или натяну. После этого кто возразит, что это не стопроцентные панталоны Юлия Цезаря. Я думаю, что Неудача должна быть довольна!
- Но как же я попаду во Францию восемнадцатого века? И ещё... это... к барышням из благородных семейств?
Юлий сильно шлёпнул по поверхности воды и выплеснул меня прямо в салон мадемуазель Эмилии.
Право слово - салон был красив. Через одно большое окно в него вливались лучи вечернего солнца, чтобы вылиться из другого. Несколько картинок и гобеленов украшали стены, а цветы в вазах пахли как нанятые. Мадемуазель Эмилия сидела за клавикордами и тыкала в них пальчиком.
Было как-то неловко набрасываться на хозяйку с криком: "Снимай исподнее!", поэтому я решила поискать другой его экземпляр, тем более что Эмилия явно меня не замечала. Через десяток минут осмотра комнаты я обнаружила красивый деревянный сундук, наполненный всевозможным бельишком. Сразу бросились мне в глаза панталоны. И не одни! Шёлковые, кружевные, шерстяные. На всякий случай я взяла несколько штук: вдруг не налезут?
Тут сразу ребром стал вопрос: а ведь я творю натуральный грабёж среди бела дня! Оставлю девушку без белья. Надо чем-то компенсировать. Мобильник? Роуминг на этот век пока не распространяется. С вздохом я сняла ручные часики (совсем новые!) и положила на клавикорды. Ускорение технического прогресса - мой девиз.
Но как же вернуться в термы - или где там сейчас прославленный латинянин?
Тут же над моим ухом кто-то печально вздохнул и обрызгал меня с головы до ног.
- Вот! - строго сказала я. - Надевай!
Цезарь опять вздохнул и с некоторым трудом натянул на себя панталонцы Эмилии. Пообрывал при этом много кружев, да и выглядел не совсем... э-э-э... привлекательно. Но улыбался очень довольно.
- А ты знаешь? - сказал вдруг он. - Ты знаешь - это вещь. Если убрать всю мишуру, то очень даже практично. Особенно в Галлии и Британии. Отличное обмундирование для легионов! Я забираю у тебя остальные, ведь Неудаче нужны только одни, не так ли?
Я кивнула головой и жестом попросила отдать мокрые штанишки. Когда они опять оказались у меня в руках, Цезарь расплылся в воздухе не прощаясь, по-английски. Наверное, спешил к британским легионам.
А я поспешила в знакомую чайную.
Там было все по-прежнему, хотя купидон уже не пел на люстре, а тихонько похрапывал за стойкой. Цинизм куда-то пропал, так что я непринуждённо отдала Неудаче свою добычу. И, конечно, она предложила мне очередную партийку, но... ничего у неё не вышло.
Пока...
2008 г.