ЧАСТЬ 2.
1
Голубая гладь неба, озаряемая ярким золотым диском, радовала и согревала все вокруг.
Лениво щурясь на солнце, немолодая женщина копошилась в маленьком дворике пытаясь навести там хотя бы видимость порядка. Ей это удавалось плохо, но от самого процесса она явно получала удовольствие.
Подул легкий ветерок, баба подняла глаза к небу и, увидев маленькую приближающуюся темную точку, сплюнула на землю:
-Тьфу! Принесет же нечистая… Апять в гости… И что теперя…
Точка быстро увеличивалась в размерах и, на мгновенье, закрыв собой яркий солнечный диск, спланировав, опустилась в мизерном дворике, превратившись в дракона весьма миролюбивого вида, с размерами не соответствующими даже размерам дома…
- Привет, бабка!
Яга исподлобья посмотрела на Горыныча.
- И што принесло тибя, акаяный?
- Ну вот, опять ты за свое. Я что, просто не могу в гости залететь. Вот летел мимо, пить захотелось… А, думаю, здесь же подружка моя милая живет. Ягуша – красавица… А ты?..«Акаяный», обидно, право слово… - Одна из голов расплылась в очаровательнейшей улыбке, в то время как другая, покраснев, уставилась в землю…
- Ты мне, эта, зубы та не заваривай. А то ш я тибя ни знаю?! Че тянуть-та? Уш прилетел, так выкладовай, что занесло-та? Чай верст триста лишего крюка дал?
Бабка ворчала, пытаясь собрать то, что разлетелось по двору от потока ветра, создаваемого огромными крыльями незваного гостя… В ее ворчании не было ни злости, ни обиды, зато явно чувствовалось любопытство.
- Слушай, Ягуша, ну почему, когда молодец к тебе заглядывает, ты его и покормишь, и попоишь, и в баньку спровадишь..
- Ага, Ты сибя т вид када? – ехидно перебила его Яга, - сматри дом та у миня какой, а банька и таво меньше. Ты крылья сваи как распустишь, такво и глади исбушка с ножек рухнит… Скока раз говарила. Сдеся тибе не посадочна поласа. Ты на лужек садися, там у леска. Ножками кА мне иди. А пака по лугу бридешь, можа для бабуси и букетик сабрать дадумашься… Все ж женщина я….
Гость не обращая внимания на ворчание хозяйки с явным удовольствием допивал второе ведро ледниковой воды.
- Ах, окаянный! Ах, ирод бессовестный! – теперь хозяйка действительно начала злиться.
- Я ж водицу эту с горы беру, а то скока верст идтить надабна? Я ж на сибе, да с хандрозам-то сваим…
- Не ругайся, я мигом - Горыныч легко забросил на спину стоящую у забора телегу с пустыми бочками и был таков.
Яга глядя ему во след ласково усмехнулась:
- Ну вот, и от тебя польза какая- никакая… Ой, только что тебе спокойно то не живется? Чего ж тебя дурака все к людям-то тянет? Неужто опять… Влюбился… Любись. Любись пока молодой. Тока кака стела для тебя нужна?! Не, твАё время ищо не настало.
Яга с удовольствием вернулась к своим делам. Внезапно сова, изваянием сидевшая на суку высохшей вишни, зашевелилась и лениво перелетела на воротный столб.
- НеужтА каво в гости несет. Опять… Што,Сонька, - обратилась она к сове. – Кощей на подходе?
Сова на секунду открыла свои слепые от света глаза и, попытавшись что-то ответить, тут заснула дальше.
- Ладна, нада, знать, гостя встречать. Ой, себя та привести в порядок нада…
Яга улыбнулась в усы и молодецки побежала в дом.
Во двор вбежал волк на спине которого без чувств лежала девушка. Пробормотав что-то он быстро закрутился за своим хвостом и, ударившись о земь, превратился в Кощея. Девушка истуканом стала за его спиной. На порог вышла хозяйка. Недавно неряшливо торчащие из под косынки волосы, были уложены в прическу в стиле ретро, а маленькое черное платье, выигрышно подчеркивающее идеальную фигуру, дополняло боа ярко фиолетового цвета. В руках она держала длинный мундштук, но без сигареты, а ногти достигали размера в половину пальца и были ухожены.
- Ты все хорошеешь, Яга, - Кощей галантно склонился над ее рукой в поцелуе. – Сколько тебя знаю, а все не устаю удивляться.
- Ой, шалун… - Зарделась женщина, - Сколько знаю?! А знаешь ли?.. С делом ко мне, али так по дружбе старой зайти решил?
- И почему это все тебя каргой дремучей зовут? Ты же у нас вон какая, - красавица.
- Тебе ли, Кощеюшка, ангажементы мне рассыпать? С прынцев тебя знаю. Молоденькай такой был… Хорошенький…
- Ладно. Сознаюсь по делу я. Видишь девицу?
- Да не слепая чай. Заколдовал, поди. – Яга подошла к ней и принюхавшись, удивленно посмотрела на гостя. – Ты шо, чужака привел сюда? За тобой такого раньше не было. Как понимать надоть?
- Не ворчи, Яга. – Ответил он. – Не я колдовал, Фея в сон ее погрузила. Скоро проснется. Только вот Мартин стрелу в нее пустил, краденую. Сама знаешь, если кого из мужчин увидит в течение суток, того всем сердцем полюбит. А сердце у нее и так раненое. Там за пределами нашего бытия, много разного сброда ходит, вот и решили мы ее у тебя передержать. Так сказать на сохранение тебе ее сдаю.
- А дальше?
- Что дальше?
- А потом шо? Сутки уйдут, она проснется… А шо дальше?..
- Дальше её домой отправим. Все равно камень память ей вычистит. Её же мир – тот.
Яга еще раз обошла девушку, оценивающе рассматривая её.
- Ладно. Оставляй. Хороша девка, чем-то мне кого-то она напоминает…
Произнося эти слова хозяйка внимательно посмотрела в глаза Кощею, он быстро отвел глаза.
- Понятно, касатик. – Вздохнула хозяйка. – Сам сходство увидел знать. Все ищешь… Тока вчерашнее щастье в завтра искать бесполезно. День идет, и время на месте не остается. Нет разницы тут ты или там у людей…
- Ладно, старая, - оборвал ее Кощей. – Хватит ворошить мусор памяти. Давно понял, бессмертие самое страшное наказание. Особенно когда один остаешься…
Эти слова принесло во двор Яге ветром, который тут же умчался вослед улетевшему Кощею.
2.
Георгий не появлялся уже вторую неделю. На звонки неизменно отвечал электронный голос «абонент не доступен», а адреса его никто кроме Володи, как выяснилось, не знал. Хорошо знавшие его сказали, что Вовчег «ушел в себя». Оксана недоумевала; он – в себя, но ведь она то осталась. В тысячный раз прокручивала девушка в голове их встречи и никак не могла понять, что же было не так.
- Вообще последнее время какая-то невезуха, - жаловалась она приятельнице. – Представь, мужик пропал, Ирка и та куда-то провалилась. На нее это совсем не похоже. Эта мышка обычно никуда не ходит, нигде не бывает. А тут… почти сутки мне ее не вызвонить.
- Так заедь к ней, вдруг что случилось?
- С кем? С «серой мышкой»? – рассмеялась девушка. – Ее жизнь до безобразия серая, в ней нет ни страстей, ни авантюр. Что с ней могло случиться?.. Она уже ко всему привыкла. Знаешь, мне иногда кажется, что она не моя ровесница, а мудрая-мудрая старушка.
- Слушай, а что она себя в порядок не приведет? – поинтересовалась их общая знакомая.
- Ой, говорила я ей. Даже пыталась. Только вот как-то (давно) её парень не узнал, с тех пор она и заявила, что не станет больше украшать себя, пока «единственного» не встретит.
- А как «единственный» ее узнает в таком безликом одеянии?
- «Сердцем увидит». – Передразнила интонацию Ирины Оксана. - Представь, кто-то что-то должен сердцем увидеть. Вот ты сердцем много видишь? Я, например, не считаю, что это зрячий орган.
- Ну, так обычно о любви говорят… – Попробовала заступиться за Иру собеседница Ксюши. – Ты вон как о Георгии переживаешь. Любишь, значит. Сердце у тебя болит за него…
- Переживаю. Только не за него, а за себя. Вот никак не могу понять, где ошибку допустила, а пока не пойму, её не исправить. Скорее всего, это из-за того, что к себе его не подпускаю. Ему надоело ухаживать, вот он и пропал. Ничего, как появится, сразу к рукам приберу.
- А не появится?
- Еще ни один мужик от меня по своему желанию не ушел. А те, кого гнала, обратно просятся, - гордо заметила Оксана.
- А Марат? – ехидно вставила приятельница.
- Что Марат?! Он просто не ко времени подвернулся. Еще бы чуть-чуть и ему сердце бы я разбила. Сама знаешь, Георгий появился, и на Марата времени не оставалось.
- Да и не вышло бы у тебя с ним ничего. – Заметила приятельница. – Ты не в его вкусе.
- Ха! «Вкусе!» Какая разница – вкус?! Окрутила бы и не заметил!
- Ну… не знаю… - Неуверенно произнесла приятельница.
- А давай поспорим! – предложила Оксана. – За неделю я его так окручу, что он колечко обручальное мне принесет…
- Слушай, а Бога ты не боишься? Не боишься, что за «разбитые судьбы» ответ держать придется?..
- Бога?! – Повторила девушка. – Бога то, может, и боюсь. И что отвечать придется, верю. Только это потом будет. Позже. Много позже. После. А сейчас я молодая, красивая, мне жить хочется. Жить ярко, красиво. И чтобы все меня любили. Одного понять никак не могу, в чем я с Георгием ошиблась?!
- Хочешь, адресок дам? Гадалки. Она, правда, в «дебенях» живет, но никогда не ошибается. Скажет в чем промах. Да и судьбу предскажет, коль захочешь.
- А дорого? – Глаза Оксаны разгорелись любопытством, было видно, что этот вопрос ее уже почти не волнует.
- Да нет. Сумм она не называет. Кто что хочет, тот то и оставляет. Она денег сама не берет.
Район, где жила гадалка, находился на самом краю города. Дальше был только лес. Лес начинался уже по другую сторону дороги, ведущий к шоссе, и тянулся на многие километры, сменяя непроходимые гущи на светлые, чистые сосновые рощи. Дома, - покосившийся частный сектор,- утопали в скелетах садов.
«Летом здесь должно быть хорошо, а сейчас…» Оксана поежилась под обжигающим дуновением северного ветра и свернула к ограде, за которой на доме был обозначен номер нужного ей строения.
На порог вышла Дама. Высокая, статная, она походила на казачку. Гордая осанка, черная как вороново крыло коса, обручем оплетающая голову, На плечи наброшен тончайшей работы огромный пуховый платок.
- Проходи, красавица, раз пришла. – Произнесла она.
- Мне бы… - Под её взглядом Оксане впервые в жизни стало не по себе. Она даже забыла зачем сюда приехала.
- Проходи, проходи. Видишь, осень место зиме готовит, ветра в гости зовет. Вьюгу привечать собирается. Не студи душу. Твоему сердцу не вода, а огонь нужен.
Девушка через низкие сени прошла в просторную комнату. Не смотря на то, что погода стояла мрачная и дождливая, в комнате повсюду было солнце. Оно отражалось от многочисленных зеркал расставленных в разных местах, играло на тонких гранях хрусталя, расположенного в комоде и на небольшом столике стоящим рядом с массивным креслом в которое Дама предложила присесть девушке.
- Итак, - произнесла она, - Вы приехали ко мне для того, чтобы?..
Оксана не знала что ответить.
- И все же, постарайтесь сформулировать вашу проблему…
Девушка растерянно оглянулась, затем протянула руку к графину с водой.
- Я… Я. Пришла… - Слова почему-то не приходили в голову, а мысли «спотыкались и никак не могли согласоваться с речью»…
«Дзям», раздался звук разбившегося стекла.
- Что это, - спросила девушка?
- Это, - дама грустно улыбнулась, - это разбилось чье-то сердце…
- Да нет, сейчас разбилось что-то стеклянное, бокал или… - девушка не на долго задумалась. – Ну, не знаю. Только звук стекла…
- Это звук разбивающегося сердца того, кого в Вашем мире принято называть однолюб.
Смотри… - Дама взяла роскошной работы хрустальный бокал.
- Видишь, как прекрасен он, как играют на солнце его грани. Но он пуст. Пока он стоит среди посуды, он пуст и прекрасен, и также холоден… Теперь, мы нальем в него жидкость,
Как по мановению волшебной палочки бокал наполнился теплым розоватым содержимым. Девушке захотелось попробовать на вкус, что же там такое. Она протянула руку и почувствовала, что тонкие грани стенок бокала стали теплыми, а содержимое так призывно манило… Рука дрогнула. И… Медленно переворачиваясь в воздухе и проливая багряное содержимое, бокал упал на пол и распался на миллиарды частиц, играя осколками тонкого хрусталя, как брызги на солнце из лужицы куда шкодливо наступал ее каблучок …
«Дзям!» - опять раздался знакомый звук!
- Как ты не аккуратна… - с грустным сожалением произнесла дама. – Нельзя так неосторожно обращаться с человеческими сердцами.
- Но ведь это всего лишь сосуд – бокал! – воскликнула девушка.
- Ты так ничего и не поняла. Слушай. Сердце человека подобно сосуду, который просто пуст пока в него не будет налито содержимое. От того, чем заполнен этот сосуд, зависит, станет ли он теплым или превратиться в кусок льда. Если мы не осторожны, то бокал разбивается на множество маленьких осколков. И ни один мастер не в состоянии из них воссоздать прекрасный сосуд, который стоял у нас в шкафу. Сердце однолюба бьется один раз!
Повисла пауза.
Перед глазами девушки опять встала картина медленно падающего бокала.
- А что происходит с сердцами других людей? – неожиданно спросила она.
- С разными сердцами происходит разное…
3
В «Корчме» был всегда вечер. В ней вообще все было постоянным: табачный смрад, перемешанный с запахом благовоний, свечи, которые никогда не догорали, юркий, похожий на чертенка половой. Даже меню тут не отличалось разнообразием; изо дня в день подавались одни и те же блюда, и также неизменно виртуозно приготовленные шеф-поваром.
За столом в углу зала сидел высокий юноша. Опрятно (даже по-щегольски) одетый, он выделялся из общий массы посетителей. Его это совершенно не беспокоило, ему даже нравилась собственная исключительность. В заведение вошел Кощей и направился к столику, за которым неторопливо обедал парень.
- Привет, Соловушка, обедаешь?!
- Трапезничаю. – Лукаво прищуриваясь, на распев, бархатным голосом ответил парень Кощею.
- Трапезничай, трапезничай… - передразнил его подошедший.
Над столом повисла молчаливая пауза, во время которой один пытался понять, с чем же пришел его гость, а второй, - стоит ли настолько доверять этому разбойнику.
- Ты у Марьи давно был? – Начал свой разговор Кощей.
Соловей с недоверчивым прищуром глянул на спрашивающего:
- А зачем тебе?
- Спрашиваю, знать надо! Тут намедни, Настю встретил, домой отправил. Тяжело Марьюшке с ней приходится…
- Ой, Костик, что-то я все понять не могу, и с чего это ты со мной вдруг о своих рандеву заговорил?!
- Не ищи подвоха там, где его быть не может.
- А где искать? – парировал парень.
- А искать станешь, это как звать: сам тебя тогда и сыщет…
- Уж лучше я к нему готов буду, чем в спину получу. Глядишь, свистом и отгоню…
- Свистун ты наш! Вот как тебя всерьез принять Машка может, когда на слово у тебя сто в ответ готовы.
- Так, это я… Не понял я, что за вопрос то у тебя ко мне?..
- Ты у Марьи давно был?
- Если тебе интересно, когда мне Маша последний раз «нет» сказала, так это не твое дело. А если что другое – конкретно говори.
- Да нет, это то и не интересно. Настя меня волнует.
- Стаська?! – Удивился парень. – А я то тут при чем?..
- При чем, не при чем… Вот если хочешь Марьюшке помочь, последи кА ты за её сестрицей. Походи за ней. Что-то не нравится она мне в последнее время.
- Тебе много кто не нравится, так что за всеми слежку устраивать? А потом, мне-то от этого резон какой? Время только терять…
- Резон есть. Коль выясним, что с сестрицей, то и старшая спокойнее станет. Глядишь, благодарна тебе будет… А там… А что мне не нравится… так не мне одному. Фея к тебе отправила. Говорит, что пару раз ее с Мартином видела.
Над столом повисла долгая пауза, которую Соловей разбавил кубком доброго кваса.
- А вот если Фея заметила, да еще и с Мартином… Тут действительно, серьезные дела могут быть. Мартин, что, опять стрелы ворует? И какие теперь?
- Да, Соловка, любитель ты на простой вопрос вопросами отвечать! Так последишь?
- Сказал же, послежу. Но не по твоей просьбе, а ради Машеньки моей, красавицы. И потому, что котяре этому не верю. Кстати, что там у вас с ним вышло?
- Где там?.. – теперь Кощей делал вид, что не понимает.
- Кость, я тебя сколько лет уже знаю?! Твою работу от чужой отличу. А подпалина на шкуре этого пройдохи мне, как опытному эксперту, о многом сказала. Неужто, он за черту полез?! Ну и, кроме того, видели тебя, как тащил кого-то. Вроде, не наша говорят…
- УУУУ! – волком взвыл Кощей.
- Да, да. Как раз волком ты тогда и был. Или как там тебя называют?! «ВовчеГ»… - С хитрым прищуром Соловей-разбойник наблюдал за Кощеем.
- Очередной раз убеждаюсь, правильно к тебе пошел, - улыбнулся Кощей, - Профессионал ты. Самого высокого класса профессионал. Тогда… к тебе еще просьба есть: побудь сторожем с лесной стороны к дому Яги. Я туда девушку принес. Мартин стрелу в нее пустил. А время ей еще не пришло. Вот мы с Феюшкой её у Яги на суточки и спрятать решили. От греха подальше. И чтоб ни один мужик туда не проник!
Соловей улыбнулся. Встал, расправив плечи и, легко присвистнув, пропал из Корчмы.
- Полетел. – Промолвил Кощей. – Теперь спокойно и своими делами заняться можно.
- Полетел?.. Спокойно?.. – Местный половой как из-под земли вырос перед Кощеем. – А кто за обед заплатит? Кто за обед заплатит? Вон наел сколько: баранина в сметане, грибы под сыром… Уже это сколько стоит. Кто заплатит?.. – Официант чуть не плакал.
- Угомонись. На-ко вот, возьми. – Кощей кинул служке несколько монет, которые тот, поймав на лету, тут же попробовал на зуб. – Еще проверяет. – С усмешкой проворчал Кощей, покидая это сомнительное заведение.
4
Ирина открыла глаза. Просторная комната с бревенчатыми стенами. Между окон - комод с вышитым рушником вместо салфетки. При входе огромный книжный шкаф сплошь заполненный какими-то бумагами и старинными книгами. Огромная русская печь делила комнату на части, большой деревянный стол, на котором лежали травы… «Как у дедушки», - подумала девушка. Но было то, что поразило ее больше всего: комната казалась золотой от заполнявшего её света. Девушка блаженно зажмурилась.
- Какой прекрасный сон, - сказала она. – Сейчас дверь распахнется и сюда придет дед…
Дверь и вправду распахнулась, только вместо деда в горницу вошла изящная, маленькая старушка со следами былой красоты на мудром лице.
- Ну што, проснулась, милая. Пора ужо. Вон как тебя разморило…
Ирина недоуменно молчала.
- Вставай, говарю. День в самом цвету, а ты солнышка еще не видела. Обидется солнышко. С ним здороваться надоть.
- Где я?! - одними губами произнесла девушка.
- Где? Где? Ясно где. У меня ты. Гостишь у меня.
- А вы кто?
- Ну, здрасьте! Не уш то не узнала?! Яга я. Яга Данилна… Да не смотри ты так. Не буду я тебя ни жарить, ни варить. Нашла тож мне канибалку. – Яга рассмеялась, обнажив ровный ряд белоснежных зубов. – Ты вот лучше вставай давай и будем с табой чаевничать. Помоги кА, бери чашки и пошли во двор. Самовар то давно поспел.
При слове «самовар» все страхи девушки улетели в неизвестном направлении, а на место им пришло тепло и нежность памяти детства.
Небольшой двор, в котором «гостил хаос», сорванная с петель створка ворот и большой стол с огромным самоваром на табуретке рядом. Где-то кудахтали куры, изредка мычала корова.
- Ты, это… на воротА то не гляди. Это Горыныч сорвал. Обещал вернуться, починить. Он мужик та в общем не плохой. Непутевый тока. А как тут путевым будешь? Три головы, и каждая свое гнет. Тут с одной часом не знаешь что делать, а тут три. И все разные. Когда-то што, а представь, заболят как все три…
Бубня себе под нос, Яга заваривала чай из трав. Ирина с любопытством наблюдала за ней. От чайничка с травами шел пряный аромат, который также был пропитан запахом счастливого детства.
«Какой хороший сон», - подумала девушка. «Как не хочется просыпаться»…
Яга исподлобья с хитрым прищуром глянула на девушку.
- Думай, думай… Спишь, так спишь, - хмыкнула она. – Отдыхай, болезная. Отдыхай. Скора многа сил тебе надоть будет.
Ирина с удовольствием маленькими глоточками пила ароматный чай и слушала монотонное рассуждение хозяйки.
- А у вас тама што делать то? Тевелизир! Зачем мне тевелизер. У меня блюдичко есть. Смотри ко, што тебе интересно? «катись-катись яблочко по…» Яблочко покатилось, и на дне блюдца стала проявляться картинка.
На ней с высоты птичьего полета можно было осмотреть сказочную страну в которой голубели горы, текли реки, зеленели леса.
- Так, бабушка, ничего же не разглядеть.
- А ты подумай, реши, что интересно, то тебе блюдечко и покажет. Да руки убери.
Только в голове девушки мелькнуло «лес», как зеленая гуща стала приближаться и разрастаться. Девушке показалось, что стоит она в самом прекрасном лесу на свете. Чем-то он очень был похож на дедушкин лес. Она протянула руку, чтобы стряхнуть росинку с зонтика травы, но почувствовав живое тепло растения, не смогла даже согнуть его. Из чащи выбежал олененок и, подойдя к Ирине, ласково лизнул ее руку. Но ощутив его, девушка не сумела его погладить… Яга с усмешкой наблюдала за своей гостьей.
- Вишь как. Ты их видишь, чуешь, трогать можь даж. А вот ни пользы, ни вреда сделать не можь. Ты для них ветер, это они тебе видятся, не ты им. А у вас што серьиалы «Доктор Живага», «Дохтор Калюжный», философии еще дохтор, сплошные дохтора. Знать народ все болезный у вас тама. А што, сидит в серьялы смотрят и болеют. Было, грешна, смотрела я ваш тевелизир. Глянь… ну-ка яблочко, покажи этот ящик.
На дне обозначился экран, на нем весьма упитанное лицо популярного артиста, артист кричал, ругался и стрелял.
- Тьфу нечесть. Чур меня от такова искусства.
- Но неужели у вас нет ни воин, ни горя? – Воскликнула Ирина.
Яга усмехнулась и, нежно погладив девушку по голове, произнесла:
- Што ты, красавица. И у нас непорядка довольно. Сказка же оживает как ее читать начинают. Тока вот смотри сама; ворог бежит, зло гибнет, а Кощей иль змий какой смертушку сваю находят… Кощея нашева ты хорошо знаешь, представь, сказку читают, он гибнет. Скока раз ужо?! Ан нет, ходит.
Живехонек. Да и мужик што нада. Хотя… - Яга задумалась. – Што нада так што нада, да вот щастья ему нет. Потерял он свое щастье…
Ирина никак не могла понять почему Кощей потерял свое счастье и куда делся Володя, с которым совсем недавно они пили кофе в придорожном кафе.
- А кто такой Кощей? – Неожиданно для себя, задала вопрос девушка.
- Как кто? А ко мне тебя кто привез?! Он и привез. – От удивления Яга заговорила без акцента.
- Привез?.. Так я не сплю? А где Володя? И почему лето?.. Что произошло то, в конце-то концов?! – Страха не было, было недоумение и непонимание.
- Так ты - дева, еще ничАво и не знашь?! Ладна, слухай. Мне тебя Кощей привез, он в волка обратился и привез. А наш Кощей (Костик просто) у вас Вовкой зовеца. Нутро ево волково, вот кто и заметил там у вас. Видна не все очерствели, видна, есть еще дело до других.
Чем больше рассказывала Яга о царстве, в котором очутилась Ирина, тем меньше верилось ей в реальность происходящего. Если в «молочные реки», хоть и с большой натяжкой, девушка еще была готова поверить, то в «послушное время» ей не верилось совершенно.
- Ну што тут не понятна? – Возмущалась Яга. – Вот ты спать ложишьси и говоришь, што завтра тибе зима нужна. Хошь, со снегом, а хошь, с ливнем или вьюгой. Ты проста должна хорошо сибе сама знать, што хочешь то. Скажешь «осень», толком не представишь ее, тогда ни золото с солнцем, а
Серый день, да морось с ипохондрией придут в гости. Какие дела в таку погоду делать станешь?! Разве што на печи кости греть. Лето, конечно, самое удобное время; одеваца не нада, растет все. Тока ведь и у лета не все гладко может быть. Град урожай побить может, или хляби небесные так припустят… беда! Вот и приходица за своими мыслями следить. Сгоряча што не так подумаешь, а того хуже, скажешь, потом как исправить не ведаешь, места сибе не найти. Это у вас там людей многа, а места мало, вот и не видете вы, што всю погоду себе сами думаете. А как остановились бы, да услышали другого… сначала оторопь берет, потом думать начинают, а тама, совсем чуток… Все же одного хотят. Щастья. Тока вот где оно, в чем спряталось? Кто-то в пути ево ищет, кто-то в злате да власти, а кто в развлечениях… Страсти ваши вас же губят. Мечетесь, злитесь, рвете души сами себе, вот и век ваш короток. Остановитесь. Подумайте. Позовите время. Тогда и день легче будет, и время в согласии с вами заживет. Не сразу. Оно ведь тоже поверить должно… А ты говоришь тевелизер…
Отхлебнув глоточек чая, который по всем законам физики давно должен был остыть, Ирина заметила, что он ровно такой температуры, какой она любит. «Температуры солнечного утра», как любил говорить ее дед.
- Ты, дева, не думай. Дед твой всегда с тобой. Маленькой ты была, в больнице лежала, так это он тебя травками своими выходил… А хочешь в лес свой вернуца?
Ирина с недоверием поглядела на хозяйку, та молодцевато присвистнула, и к ним подошел Воронок. Это был он – тот самый конь: конь её детства.
- Ты, Воронок, хозяйку береги, - наказывала коню Яга. – Давно она в седле не была, сразу и не удержаца могёт. В сторону леса нельзя. Тока к горам по полюшку покатай…
Воронок понимающе качал головой и ласково глядя на Ирину как бы звал ее с собой в просторы полей, навстречу ветру.
…Ощущение было такое, что летит она не на старом Воронке, а в ультрасовременном автомобиле с открытым верхом, и чем быстрее мчал ее конь, тем большей скорости ей хотелось.
- Лети! – С восторгом кричала она несущемуся на встречу солнцу коню. – Лети, милый!
Когда-то давно, кажется уже даже в другой жизни, нес её любимый конь через поле к реке. «Не гони, оглашенная, шею свернешь или коня заморишь…» - кричал ей во след дед, но в ответ ему эхо доносило только счастливый детский смех внучки.
… Счастливый, детский смех… но где она потеряла его? В больнице, когда увидела слезы бабушки? В школе, после того, как пришло понимание, что она «серая мышка»?.. И вот снова; снова воля, ветер, конь и…
- Счаааааа-стьееееееее!!! – Во весь голос закричала она, но сильнейший поток ветра принес в ответ пронзительный, молодцеватый свист. Воронок встал на дыбы, девушка не удержалась и упала со вздыбленной лошади.
- Уй, что же я наделал? Поставлен стеречь, а, кажись, покалечил.
Соловей почесал за ухом.
- Ну не смотри ты так на меня. – Обратился он к Воронку. – Не девка я красная. Убилась поди.
Он наклонился над Ириной, приподнял ее и удивленно уставился в ее лицо.
- СмАтри кА! Как на Настю похожа… Иль она это?! А если она, что сторожить надо? Кощейка что-то не договаривает…
- Ты не девок разглядывай, а думай, что делать теперь нам. – Подал голос Воронок. – Ишь, рассвистелся тут. От нас отгонять должен, ан нет, нас же и пужает.
- Что делать, что делать?! – Передразнил его Соловей. – Не ездить где не разрешено. Что Яга тебе сказала?! К горам. А ты?..
Конь смущенно потупил взгляд.
- Ладно. Пока в себя не пришла, надо ее к Яге доставить. Лети за помощью.
Конь опять поднялся на дыбы и, превратившись в большого черного ворона, взмыл в небо.
- Ты чего это, Солова, тут бездельничаешь? Или цветочков для Машки набрать решил. Залетал я тут к ним намедни…- Огромный Горыныч с маленьким букетиком и выражением блаженства на всей трех мордах, шел через поле к Соловью.
- Вот только тебя тут не хватало. – Проворчал в ответ Разбойник и отвернулся. – Принесла нелегкая.
- Настя. Стася! – Воскликнул Змей, увидев лежащую девушку. – Да нет, вроде, не она… Или, Стася… Что ты, Разбойник с ней сделал. Вот Марьюшка узнает, тебе не сдобровать будет… Или?! – Змей внимательно рассматривал лежащую без чувств.
- Она или не она… Машка узнает… Что наделал?.. – Передразнил его Соловей. – А откуда она узнать может? Только если ты сболтнешь. А, потом, и не Стаська это вовсе, а с того света… Гостья одним словом. Сам увидел, удивился…
- Гостья? Чья?
- Кощей с Феей ее к Яге на постой определили. Я стеречь должен. Вот только свистнул не вовремя. Она с Ворона и бабахнулась. Сейчас он за помощью полетел, а я тут вот… стерегу.
- И с какой высоты упала? – спросил Горыныч, не отводя трех своих пар глаз с девушки.
- С высоты… Да нет, тогда Ворон конем был.
Ирина слегка пошевелилась, слабо застонала и открыла глаза. На нее, сверкая бриллиантами, смотрели огромные, добрые глаза. Сверкая золотом искр, они пронзали её душу, проникая прямо в сердце.
- Как вы себя чувствуете? – Донесся до нее вопрос. – Встать сможете?
- Пришла в себя? – К ним подскочил щеголеватый молодой человек. – Ну, слава создателю. Живы. А то я то думал… - он запнулся.
- Где Воронок? – слабым голосом спросила девушка.
- Да не волнуйся ты за него. Он к Яге полетел, за помощью. – Ответил фат.
- Зачем нам помощь Яги. Давайте руку, леди, и… У меня на спине телега её, ложитесь туда, я вас вмиг доставлю на ее двор. – Горыныч галантно подставил крыло, помогая девушки забраться на свою спину и удобно устроиться в сене на телеге.
- Вы готовы? – Спросил он, - Тогда, на страт. Держите! – рядом с ней лег букет полевых цветов, а она, несомая на бреющем полете, толи невидимым существом с всепроникающими, неестественно зелеными глазами, толи еще какого поднимающего и окрыляющего чувства, обласканная теплым, нежным ветром летела в облаках вместе с эльфами, феями и птицами.
5
Оксана не помнила, как вышла из этого дома, не могла точно сказать, куда пошла. Перед глазами стояла картинка падающего бокала с расплескивающейся из него жидкостью цвета крови. «С разными сердцами происходит разное…» - пульсировал ответ в голове.
Но что разное? Как понять однолюб ты или натура увлекающаяся. Наверняка же не все сердца из тончайшего хрусталя, есть же и деревянные, каменные…
Интересно, а какое сердце у…
На расстоянии нескольких метров от нее здоровенный детина кошачьего вида усиленно что-то искал.
- Девушка, - обратился он к Оксане. – Вы тут не находили… колчан… со стрелами?..
Ксюша недоуменно посмотрела на спрашивающего.
- Нет. Не бойтесь вы. Стрелы игрушечные… Маленькие, но острые. Мне их найти надо, а вот вижу я плохо в сумерках. – Спрашивающий как-то по детски смутился, отчего стал еще больше похож на кота. На домашнего, ленивого кота, стащившего кусок мяса и никак не понимающего, за что же его ругают.
- А давайте искать вместе. – Неожиданно для себя самой предложила девушка, потянулась к стоящему рядом кусту и тут же укололась о его ветку.
- Ой! – Воскликнула она.
Парень, неожиданно легко («а впрочем, почему неожиданно, от кота именно подобной легкости и надо ожидать», - мелькнуло у нее в голове) подскочил к ней и…взвыл, напоровшись на ту же колючку, что и минутой раньше Оксана.
- Стрелы! Уууу, вас побери! Вам больно? Вы куда укололись?..
- Да ничего страшного. В мизинец, - засмеялась девушка. – Вы, кажется, тоже пострадали от своей игрушки?!
- Игрушки? Это стрелы Феи. Она меня послала их искать. Только вот я не помню какие они, а так… Если не считать, что мы поранились, то задание я выполнил.
- Фея?! – Глаза девушки округлились. – Вы верите в сказку?..
- И ничего тут странного нет. И не сказки это вовсе, а самая что ни на есть, правда. А иначе, откуда бы они родились? Фантазия у людей скудная. Что читаете?! Дефективы да дурь разную. Про чудо забыли. Себя не бережете. Ближних не замечаете. А рядом с вами столько интересного: вот гляди, осень, сыро, все засыпает, а тут… травинка нежная из земли вышла, к солнцу тянется. А солнца-то и нет. Ей вроде бы погибнуть придется, а нет… выживет. Снег выпадет. Снег холодный. Вы от него в шубы прячетесь, а земля его как солнца ждет. Он ее укроет, и тепло ей будет в любой мороз. Смотри, холодное, а согревает. Или…
- Меня Оксана зовут. – Перебила парня девушка. – А тебя? Пошли в тепло, посидим где-нибудь, там все расскажешь. Я ведь тоже в сказки хочу верить.
Чем больше Оксана наблюдала за своим новым знакомым, тем сильнее убеждалась в том, что на кота он был похож не только внешне: вкрадчивый, как бы мурлыкающий, голос, мягкие, сильные, уверенные движения. Ей нестерпимо хотелось погладить его, вернее, потереться о его плечо, почувствовать мягкость кожи и тепло сильных лап.
«Стоп, девушка», - сказала она, поймав себя на этих мыслях. «Ты же уже решила, что твой мужчина Георгий…»
Как бы в ответ на это, до нее донеслось вкрадчивое:
- А у тебя парень есть? Глупый вопрос. У такой девушки не может не быть парня…
Домой она вернулась уже под утро. Они не засиделись ни в роскошном ресторане (новый знакомый оказался весьма стеснителен в средствах), не провели ночь в придорожном отеле; они просто гуляли по ночному городу и девушка, затаив дыхание, слушала рассказы нового знакомого о каком-то ином, вымышленном мире.
- Представь, - говорил он, - Тролли с гномами не особо любят друг друга, и хитрая Фея, пользуется этим: поставила их работать вместе, вот они и наблюдают друг за дружкой. А стрелы, которые я искал, это стрелы выбора. У каждого человека есть заветное желание. Вот у тебя, например, какое?
Девушка не раздумывая ответила:
- Я хочу быть счастлива!
- Счастлива?! А что такое это счастье для тебя?..
- Ну… Быть богатой, здоровой, чтобы меня любили… - На этом она запнулась, но, весьма быстро, продолжила перечисление того, что в ее понятие, заключало в себе счастье.
- Чтобы много путешествовать… Да, чтобы родные были здоровы. И квартира, обязательно большая квартира. Как у Ирки… И…
- Ирки? – Переспросил ее спутник.
- Да ничего особенного. Подружка моя. Мышка серая. Пропала куда-то, второй день найти не могу. Как сквозь землю провалилась.
- Это хорошо, что у тебя подруги есть, - «промурлыкал» парень, - Мышка не такое уж и глупое животное. А серая она потому, что так прятаться проще…
- Ладно, что мы все об Ирке. Ты мне дальше, про стрелы, расскажи.
- А что про стрелы? Хочешь, я мышку поймаю?..
- Мышку?.. Где?.. Когда?.. Ты?.. – Девушка опешила.
- Смотри. – Промолвил новый знакомец и в полпрыжка отскочил от нее метра на полтора.
Не понимая, что происходит, Оксана, как вкопанная, наблюдала за прыжками своего нового знакомого. Она еще не решила сумасшедший ли он, чудак или просто паяц, когда, выпрямившись, и по театральному эффектно, он развернулся к ней и с хитрыми огоньками в глазах, грустно произнес:
- Ну вот, я же говорил, что серая мышка умное животное. Не так-то легко ее поймать. Вот и мне оказалось легче найти другой подарок для тебя…
У него в руках неизвестно откуда появилась белая роза. Он протянул ее девушке, склонившись в учтивом поклоне, исподлобья наблюдая, какое впечатление произвел на нее весь этот спектакль.
- Так ты клоун!? – Зааплодировала Ксюша. – Здорово! Браво!
- Если вы, сударыня, хотите, чтобы я был клоуном… что ж, пусть будет по-вашему. Главное, чтобы не трагическим клоуном… - Пропел себе в усы парень.
Оксана давно столько не смеялась. Оставшуюся часть прогулки, провожая ее домой, он показывал ей фокусы и рассказывал разные смешные истории. Иногда чудачества его были на грани фола, но от этого выглядели еще более привлекательными и интригующими. Подойдя к ее дому, молодой человек взял ее за руку и, как ей показалось, необычно серьезно глядя в ее глаза, произнес:
- Мы еще увидимся. Мы не можем разминуться. Я еще обязательно приду к тебе. Ты только жди. Верь и жди…
С этими словами он также неожиданно исчез, как и появился в её жизни.
- И все же, как хоть зовут то тебя? – Крикнула ему в след девушка. Но только эхо пустого спящего города ветром отозвалось в стенах больших серых домов.
6
Это у нас, в нашей суровой реальности сутки длятся двадцать четыре часа и ни минутой больше. Пролетают, как миг: не успел толком проснуться по звонку будильника, а уже обессиленный валишься с ног с мыслью, что завтра опять все сначала. В стране сказочных героев, куда попала Ирина, все было по иному; сутки тут могли вместить в себя и целую жизнь, а могли пролететь за десятые доли минуты. Все зависело от того, как относишься ко времени. Зачем длинный день лодырю, который все равно проведет его в неге и безделии?! Или как уложиться в двадцать четыре часа тому, у кого и подвиг намечен на данный день, и пир, и любовь, и… много всего можно сделать за одни сутки, если ко времени бережно относиться.
Нежный, малиново-бирюзовый вечер выгнал на улицу почти всех обитателей этой страны. Соловей, лежа в поле, насвистывал серенаду о любви, посвященную своей зазнобе – Машеньке. Марья, в свою очередь, ткала в саду дорожки к счастью, за которыми уже спешил кот-Мартин. Снедаемая восторгом азарта, перемешанного с сомнением, Настя летала над страной в поисках Горыныча, который мирно сидел во дворе у Яги, в компании маленькой, хрупкой девушки с ясными и наивными глазами ребенка. Яга хлопотала у самовара. Искоса погладывая на своих гостей, она бубнила себе под нос:
- Ой, деФка, видать, не уберегла я тебя. Што теперя Кащею скажу?! Доверил, а я… А што я?! Он велел мужиков не пускать, а Гошка, он што, мужик што-ль?.. Мужик, мужик… Вон как на кралю нашу глядит, точно дырку просмотрит… А мож она не почуит, што мужик он?!
Бабка смачно сплюнула на сторону и в сердцах воскликнула:
- Ага, держи карман шире! Не заметит! Ужо! Вон, смотри ко! Сердце оно ж все видит…
Гости, удивленные поведением хозяйки, оторвали взгляд друг от друга и посмотрели на Ягу.
- Бабушка, - воскликнула Ирина, - Может, давай я тебе помогу. Устала ведь. Целый день, как белка крутишься…
- Скока раз говорить, не бабушка я, а Ягуша, Ягушенька. Можешь мудрой звать. Не бабка я! Не бабка. А умаялась?! Так привычна я к работе та, когда ж маяться то?!
Она демонстративно шумно стала раздувать старым солдатским сапогом шишки в блестящем на заходящем солнце самоваре.
- Бабушка… Видали мне, ба-буш-ка.
Неожиданно во дворе появился Кощей. Он уже довольно давно наблюдал за всем, что происходило тут.
- Что, Яга, еще гостя примешь? – наигранно весело произнес он. – Смотри кА я как, прямо к чаю поспел. Доставай свое хваленое варенье из мечты. Глядишь, и со своими мыслями разберемся.
При виде его Яга еще больше занервничала:
- Да што ты, болезный, да разве ж можна мечтой кого поподя кормить то?! Чужим нельзя ево…
- Чужим?! А где ты тут чужаков видишь? Змей что-ль или Машенька?
- Какая Машенька? – удивилась хозяйка.
- Цыть! – прошипел на нее Кощей. – Коль девку не уберегла, так исправлять ситуацию надо. Она на Марьюшку как зеркало похожа, пускай Горыныч и думает, что она это. Внушим ему, что от падения у нее просто память отшибло, вот и привиделось невесть что.
- Ему внушим, а вот с ней-то што? – Яга с грустью кивнула в сторону Ирины.
- Ее память барьер наш вычистит, а коль что, так я там уже, прослежу, чтобы мечтами себя не тешила. Вот поэтому и предлагаю всех вареньем угостить.
Варенье, выставленное Ягой, пестрело разноцветьем красок, переливалось и манило букетом ароматов от пряновато-сладкого до терпкого, жесткого и раздирающего своей неосознанностью. У Ирины легко закружилась голова, перед глазами поплыли странные невиданные образы, сквозь которые отчетливо различить можно было только два блестящих бриллиантами глаза с золотистой россыпью искр и нежностью текущего вечера.
продолжение следует