Убийство иерусалимского нищего. 6 Гия

   
      
       
  Гия  -  шестнадцатилетний,  коротко  подстриженный,   со сросшимися на переносье бровями,  -  приветствовал  уходивших румынских госарбайтеров  слышанным от кого-то:
    - Траяска Романиа марэ!
    "Да здравствует Великая Румыния!.."
     Румыны смеялись.
    - Марэ! Марэ! Ариведерче!
   По случаю праздника Лаг ба-омер румын отпустили  раньше.  Они  ушли  со стройки, мечтая о первой с утра бутылке пива,  которая ждала их уже за углом тут же на Яффо.
    Гия не спеша переоделся. Сунул  в  сумку  потную  рабочую рубаху. Достал чистую.
    В кожаной куртке, несмотря на жару, джинсах, кроссовках - униформе крутых здешних "русских" - спустился  по  настилу со строительных лесов.
    К этому времени зной стал и вовсе нестерпим. К  тому  же снова дул ветер  пустыни - хамсин.
    Во дворе Гию уже ждала Вика, его  подруга.
    Сероглазая, смешливая девчонка из  Белоруссии, невысокая, с маленькой грудью и тяжелым, развитым не по годам тазом.
    - Знаешь, что случилось! - Вике было не до смеха. – Амрана Коэна убили!
    - Амран Коэн?! Кто это?
    Гия жил с матерью и младшей сестрой на той же  улице,  за несколько домов от убитого.
    - Нищий! Черный, маленький! Да ты знаешь его! Он  с тобой  здоровается!
    - А... - Гию трудно было удивить.
    Нищий был известен.  Он  знал  немало  русских  слов, с репатриантами из России был подчеркнуто дружелюбен. Мог дать несколько шекелей на  сигареты, на возвращении не настаивал.
    - И что?
    - Сейчас по Бар Йохай ходит полиция, спрашивает...  Не в курсе?
    - Откуда?!
    Гия на работу  уехал рано.
    - Стучат в каждую квартиру. Интересуются.
    В связи с приближавшимся праздником людей в  Центре было больше обычного. Гия и Вика пересекли несколько  узких улиц.
    - Тут он стоял! - показал Гия.
    - Кто? - Вика не поняла.
    - Амран Коэн.
    Она думала, что он забыл о нищем. Нет! Оказывается, все время думал о нем.
    - И чего спрашивают? – Поинтересовался.
    - "Не видели ли кого? Может кто подозрительный ходил, подсматривал?"  К  нам  тоже  приходили...  -  Вика  жила  в соседнем  блоке.
    - А вы?
    Гия  нахмурился.
    Трудно было понять о чем он думает, когда хмурит черные, сросшиеся на переносье грузинские брови.
    - А откуда мы чего знаем?!
    Она подняла на  него  лучистые  ясные  глаза  спокойного большого чистого животного.
     Они двинулись вдоль  древней  крепостной  стены  Старого города к Яффским воротам.
    Солнце палило.
    Вика подрабатывала тут, присматривая за двумя малышами в американской религиозной семье, недалеко от  развалин старой синагоги. Хозяйка предложила ей придти  за  деньгами  именно сегодня перед праздником.
    Яффские  ворота,  крутой  поворот   стены,   который   в соответствии  с  военной  стратегией  древних,  давал   шанс оборонявшимся, несли,  как  обычно  тень,  прохладу  и  даже легкий ветерок.
      В крохотных участках тени под крепостной  стеной  черные неизвестного происхождения профессиональные нищенки с детьми изъяснялись на непонятном языке. Дети их переползали  с места на место, не переставая тянуть "колу" из банок.
    - Я сейчас, Гия...
    Она оставила его в чистеньком каменном дворике. Тротуар, стены, забор -все было из камня. Скамья - тоже.
     Вика действительно возвратилась очень быстро.
     - Погуляем?!      
    
    Попадая в Старый Город, Гия любил заглянуть к христианским святыням, в Храм Гроба Господня.
    У себя в Грузии, где он жил мальчиком, одно время считался христианином, даже носил  крест.  Ходил в церковь с  бабкой,  матерью отца.
    - Может, в Храм Петуха?
    Через ближайшие ворота  вышли наружу, за крепостную стену, к Церкви  Петушиного  Крика,  совсем новой с золотым  петушком на куполе.
    Тут ощущалась близость Восточного Иерусалима.
    По другую сторону долины поднималась знаменитая Масличная  Гора.  Остатки синагог  тянулись вдоль дороги, вперемежку с кручеными стволами тысячелетних маслин.
    Несколько месяцев назад  Гия  работал  тут  с  бригадой, сооружавшей каменную ограду, напротив Церкви  Петушиного  Крика. Арабы-христиане, сторожившие Храм, его  знали. Пропустили без платы.
    Смотревшаяся,  как  игрушечная,  церковь была построена на  месте,  где  две  тысячи  лет назад за крепостной стеной стоял дом того самого первосвященника  Каифы, требовавшего крови Иисуса. 
    На этом месте Сына Б-жьего судили.
    В каменном полу имелось отверстие, через которое  после суда осужденных опускали на веревке на шестиметровую глубину.  Специальный страж обрезал веревку.
    Каменный мешок был с  отвесными  стенами.  Осужденный  в одиночку уже не мог оттуда выбраться.
    Туда же спустили Христа...
    Гия и Вика постояли в верхнем пустом зале.
     Помещение наполнял естественный свет, проникавший сверху -через купол. Зал был вроде концертного.  Со сценой.
   Сегодня святыня была абсолютно пуста.
    Вике храм нравился именно этим.  Особых  запросов  ни  к одной из религий у нее не было.
    Изображения трех женщин и трех мужчин смотрели на  них по обе стороны алтаря. Гия кивнула в их сторону:
      - Две бывшие проститутки и два первых преступника...
    Церковь Петушиного крика была посвящена грешникам.  Они оба слышали это  объяснение американки-экскурсовода, и Вика, как обычно, пропустила все мимо ушей. Но Гия был в курсе:
   -  На этом месте тогда  два  раза  прокричал петух, а потом и в третий -  после  того,  как  Петр  трижды отказался от Учителя…
     - Вот как… - Она придвинулась к нему ближе.
    Неожиданно Гия поймал ее взгляд.
    Вика смотрела на него своими лучистыми безгрешными  глазами  животного  -  чистого перед Б-гом и людьми...
    - Прямо тут?!
    Она молча показала на другую сторону зала. На хорах было что-то вроде класса с  партами,  с  черной  доской.  Дальний конец скрывала ширма.
    С этой минуты они двигались неслышно-слаженно.
    Дверь в класс была незаперта. За ширмой  стоял обтянутый синтетическим покрытием стол. Гия помог ей  спустить  трусы, приподнял на край стола.
     У нее  были  белые  полные  колени, которые только и созданы были, чтобы раздвигаться.
    Гия обнял ее. Они ритмично - плавно  раскачивались.  Вика застонала. Потом все сильнее и громче. Она не контролировала себя, могла закричать на весь Храм. Гия  ладонью  накрыл  ей рот.
   Крик замер  вместе  со  всем  непереносимым,  острейшим, невозможным...
    Она открыла глаза, как в тумане.
    Гия в этот момент  был уже далеко от нее. Он быстро  загорался  и  так  же быстро сгорал.
    Его отстраненность ее не расстроила.  Вика привела себя в порядок.
    " У ребят свой бзик... Вроде чего-то ищут, выдумывают, мучаются. А кончается и у них, и у нас о д н и м  и  тем  же... Только они не хотят это признать..."
    У нее уже было до него несколько парней.
    - Пойдем...
    Гия помог ей спрыгнуть со стола.
    Они вышли наружу. Солнце палило все также нещадно.
     - С чего ты все вспомнил?  – спросила она. - Убийцы.  Проститутки...
    -  Храм-то покаявшихся  грешников! В этом  храме  грехи  заранее отпущены.
    - Тебе-то что до них?
     Он озадачил  ее  вопросом,  который  она  меньше  всего ожидала сейчас от него услышать:
    - Полиция быстро уехала с Бар Йохай?
    - Ты что! Когда я уходила, полицейские только съезжались.
    - Много?
    - Порядочно. Машины, мотоциклы. Хочешь взглянуть?
    - На хер мне...
    - Как ты думаешь, кто его?..
    Гия не поддержал разговор,  внезапно заспешил.
    - Поедем домой. На такси, как  белые люди. Я плачу.
    - А откуда деньги? Хозяин дал?
    Ничего другого ей не пришло тогда  в голову.
    - Считай, вроде того.