Маринины проводы
После экзамена по латыни Вера Степановна отозвала меня в сторонку и попросила сделать одолжение. Просьба была пустячной – надо было передать курсанту-латину летного училища нашего города небольшой сверток, своего рода скромный подарок, и намекнуть, что он якобы от ее дочери. Латиноамериканец воспринимался преподавательницей как потенциальный зять и жених дочери, а этим презентом ему лишний раз напоминали о столь высокой чести.
***
Алексис вышел из казармы и направился в сторону КПП, всем своим видом и, прежде всего вихлястой походкой, изображая легкость и непринужденность жизни.
-Hola! Como te llamas? (Привет! Как тебя звать?)
- Victor.
- O, Victor! Bien! Yo - Alexys y ese (Виктор, хорошо. Я – Алексис, а этот), - он указывает на дежурного по КПП латина, вызвавшего пару минут назад Алексиса по телефону, - es mi socio -Jorge! (мой приятель Хорхе!)
- Que?!. – с возмущением кричит Хорхе. - Puta madre! Maricon… Yo aqui me jodeo con ruso y el sabe hablar espanol. Te voy a matar. (Что? Бл.дь… Я корячусь с русским, а он знает испанский. Убью!) – Хорхе со всем латиноамериканским темпераментом обнимает меня и хлопает ладонями по плечам.
-Y que tal mi novia? – спрашивает Алексис. (Ну и как моя невеста?)
Пожимая плечами, передаю ему пакет с подарком, прибавляя от себя:
-Puede ser ahi hay una carta con foto… (Может быть, там письмо c фотографией…)
Моя миссия выполнена, и у меня все основания расстаться с новыми знакомыми и отправиться по своим делам, но Алексис неожиданно предлагает:
- Виктор, а не хочешь выпить со мной вина или пива?
-А почему бы и нет. Давай!
-Хорошо, ты мне заодно расскажешь про Елену. Как она там? Я ее помню такой, - он тычет щепотью по лицу, - в таких конопушках.
- Алексис, если честно, я ее видел всего раз и то в темном коридоре и мельком, даже не рассмотрел.
-Ладно. Я вообще-то собирался к своей девчонке, хочешь, познакомлю? Только надо взять вина или пива.
-Ладно, а давай и того и другого…
Отоваренные мы поднимаемся по лестнице и останавливаемся у двери, обитой коричневым дерматином. Алексис жмет звонок, а я мысленно представляю совращенную им старшеклассницу, которая смущается, увидев меня со своим тайным другом.
Дверь открывает худощавая с мятым лицом женщина лет тридцати пяти.
-А это ты, Леха! С кем это ты припёрся?.. Ну ладно, заходите, я все равно не одна. Мурка заарканила таксиста Аслана. Меня Аллой звать, тебя как?
-Виктор.
- А Марина?.. – спрашивает Алексис, доставая апельсин.
-Ушла! – машет рукой Алла. - Отправила ее в кино, рано еще в шуры-муры вникать.
На кухне сцена: молодая блондинка сидит на коленях у пожилого кавказца, что-то пьяно мурлычит ему в ухо и гладит ладошкой широкую лысину.
-Мурка, Аслан, марш в спальную! У вас на все про все полчаса. Мы тут пока чай попьем. Белье сама потом постираешь.
…Выпили вина, перешли к чаю. Затем сходили с Алексисом в гастроном за водкой. Вернулись к Алле, когда та театрально жестикулируя, ругала дочь за то что она не приготовила вещи в пионерский лагерь.
-…Вы представляете, ей завтра в восемь утра надо быть на вокзале с вещами, а она не готова… Что за ребенок?
-Ма.., - со слезами в глазах к ней обращается девочка лет одиннадцати,- когда бы я собралась, если утром к тебе дядя Слава приходил, я гуляла во дворе, потом приехала Мурка с этим лысым дядькой.
-Так всё, - никаких отговорок, быстро собираешь сумку и спать… Да спать будешь на балконе – уже тепло.
Мы сидели, болтали о политике, о том, как хорошо в теплых странах, где нет зимы.
-А вот он мною пользуется, а жениться не хочет и улетит в свой Сальвадор, даже не попрощавшись. Зачем мы ему с Мариной.
-Ну что ты такое говоришь, Алла…- Высокопарно и вполне искренне говорит Алексис.
-Ну а что не так?.. Вот скажи, честное слово, не так? Скажи: «Алла, я на тебе женюсь и заберу тебя с дочерью в Сальвадор». Ну поклянись.
-Но, Алла, я так не могу.
-А как ты можешь?.. Как в постель, так прошу любить и жаловать, а как замуж, так «ну что ты…»
-Алла, а как вы познакомились? – спрашиваю я, рассчитывая услышать романтическую историю.
-Да как?! Слышу звонок – открываю дверь. Стоит вот это чудо, переминается с ноги на ногу. «Что надо?»- спрашиваю его, а он по-русски двух слов связать не может. Что-то мычит несуразное. Е.аться,- спрашиваю, - пришел? Вроде кивает головой. Ну тогда приноси джинсы, майку 46-й размер, а там посмотрим на что способен. Принес на следующий день, так и познакомились.
Было далеко за полночь, когда мы допили третью бутылку и стали укладываться спать. Алексис с Аллой ушли в спальную, Марина прошмыгнула на балкон, а я развернул кресло-диван, прилег было, затем подумав несколько минут, вышел покурить на балкон.
-Марина, спишь?
-Нет, - дрожащим голосом ответила девочка.
-Тогда так – беги на кухню с одеялом, а я с покрывалом иду спать сюда.
-Ладно… - безропотно проговорил ребенок.
Вначале от выпитого и непонятно откуда навалившейся усталости я быстро задремал, но примерно через час кто-то свалился на меня, раскладушка тяжело скрипнула, но не развалилась. Алла, дыша смесью духов и перегаром, шептала в ухо: «Сейчас…сейчас» и попыталась расстегнуть ширинку штанов.
-Подожди, стой! Алла, ну зачем это?..- я вырвался из ее объятий, встал и закурил.
-Ты что не хочешь? – удивилась она. – Совсем не хочешь?..
-Нет.
-Что совсем, совсем?..
-Слушай, ну а как же Алексис?.. У вас же с ним, кажется, серьезно…
-Ты что издеваешься… Да у него через месяц заканчиваются полеты и он уматывает в свой Сальвадор и все… Забудь о нем, ну иди сюда, я тебя кое-чему научу…
-Алла, я хочу спать, оставь меня в покое.
-Слушай, а ты любил когда-нибудь?..
-Не хочешь говорить… Ну и ладно. У Куприна есть рассказ «Гранатовый браслет» - не читал?.. Там одна княгиня знатная, замужняя - Вера Николаевна, кажется. Или Вера Павловна? получила на именины в подарок дорогой именной браслет с драгоценными камнями. И как оказалось, ее давно любил какой-то офицерик. Он проигрался и застрелился или отравился и оставил письмо, где просил простить его за любовь, а профессор этой Вере Павловне сказал, что у нее был шанс стать по-настоящему любимой. Ты веришь в любовь? – Последнюю фразу Алла выдохнула с сигаретным дымом.
-Ал, ну любовь любовью, но есть ведь долг, обязательства перед родителями, детьми.
-Да иди ты… Будешь еще мне мораль читать. Видала я таких фраеров…Один раз живем.
Она ушла, довольно громко хлопнув дверью, а я лежал и удивлялся: «Ну надо же, эта продажная девица мечтает как девчонка о любви. Бедная Марина, как же ей не повезло с матерью, у которой такая каша в голове».
***
Вокзал! Боже мой, здесь все люди обездоленны и одиноки… Или выглядят одинокими. Здесь со всей отчетливостью понимаешь, как велико пространство и как малы мы по сравнению с ним. Здесь начинаешь ценить уют и чувствовать себя забытым и брошенным в жизни.
Мы попрощались с Мариной, которая вдруг ожила в автобусе среди сверстников. Стояли на платформе втроем с поднятыми руками. Марина посылала нам, кажется, вполне искренне, воздушные поцелуи.
Со стороны могло напомнить трогательную сцену прощания родственников. Но боже, мы то все четверо понимали, что судьба свела нас на часок, а расстаёмся навсегда. Из всех нас мне более всего было жаль Марину.
***
Вечером того же дня с бутылкой водки я отправился к приятелю чтобы развеять свои тягостными чувства от странной вечеринки и марининых проводов.
- Проститутки они занимаются своим ремеслом от равнодушия и бессердечия. Они, эти 16-18-летние пацанки не соображают, что делают. Что губят себя. Играют чужие роли. – Патетически говорил Дима, поклонник Вознесенского, Шекспира и Шиллера. - Стадность – вот что движет людьми. Стадность влияет на их поведение, мораль, нравственность, патриотизм…
- А как жаль, каждую душу в отдельности,- вставляю я. - Особенно когда она открывается в мелодраматическом пересказе путаны единственной прочитанной книги о «благой» любви. Что происходит в такой испепеленной развратом душе? Удивительно, неужели они все как Алла мечтают об искренней любви, лелеют мысль о сильном, добром, благородном и всепрощающем рыцаре?..
-А попадают в свое стадо - снова сигарета во рту, погоня за оплачиваемым кайфом… Разврат выглядит приключением – да несколько опасным, ну и что с того. Так даже интереснее. И тогда в ход снова идет бравада, отрешенный или иступленный взгляд, а мечты, душевные иллюзии приберегаются для другого раза, для эффектного момента, когда попадется душевный человек, которому можно поплакаться в жилетку, постараться убедить его в том, что еще жива в теле душа, точнее постараться убедить в этом саму себя.
Некоторые из них выходят из теплых стен родительского дома, развеивая его тепло и уют по ветру. Неужели рождаются люди уже с чревоточиной или заносится зерно разврата в их души… Стоит один раз наплевать себе в душу, растоптать свое человеческое достоинство и пошло-поехало и не только тело, но и душа на продажу. Как все просто: как дважды два. И резон возмутиться: А что ты не знала, не понимала? Резон, а все таки жаль их.
-Что их жалеть? Они не хотят работать, не хотят вести нормальную семейную жизнь, им подавай ежедневный праздник. Пожалел бы детей, сирот, которых они плодят. И которые растут по детским домам, интернатам. Тех, что родились ненормальными из-за них. Вот кого надо жалеть.
-Моя душа, а может и не только моя, так устроена, что ее лишь крайности будоражат и вызывают состраданье лишь самые обездоленные. Может быть, ее бросил любимый человек, муж, в котором она видела смысл своей жизни - если на то пошло…
-А дочь, Марина? Почему она не обеспечит ей нормальное детство? А если еще втянет в проституцию…
-Да, пусть смалодушничала когда-то, дайте ей возможность исправиться.
-Многие из них сами стремятся в порок. Так сладко быть обиженным, чтобы потом встать в позу непонятой людьми. Виновато во всем человечество – оно не обеспечило ей нормальные условия для веселой и беспечной жизни.