Всего четверть часа тому назад небо было безоблачным. Но погода так же изменчива и непостоянна, как и люди. Поднявшийся внезапно сильный ветер пригнал неизвестно откуда две грязно-серых пузатых тучи. И сразу все померкло – хлынул дождь. Он даже не покрапал, как делал это всегда, чтобы постепенно ввести зазевавшегося прохожего в свою стихию, дать время для надлежащих мер. Дождь вырвался наружу весь, сразу, бесцеремонно освежив лениво тлеющий в жаре июньский день.
Улицы мгновенно опустели. Из-под усыпанных щедрой листвой деревьев, из подъездов, из-под всевозможных навесов с дружелюбным любопытством смотрели на шалунишку-дождь застигнутые врасплох его внезапным триумфальным шествием люди. Они сердито и тщательно стряхивали с пиджаков и платьев успевшие затаиться там серебристые капельки. Один только человек остался на своем месте. Дождь, по-видимому, не казался ему помехой. Этим человеком была молоденькая светловолосая девушка в голубеньком ситцевом платьице. Дождь не пощадил это единственное не испугавшееся и не покорившееся ему существо. Платье девушки было промочено насквозь, русые пряди волос беспорядочно выбились из прически, в туфлях хлюпала вода, а с ресниц по всему лицу некрасиво и медленно сползала тушь.
Люди, укрывшиеся в подъездах, знаками и криками приглашали ее в свои укрытия. Проезжающие в автомобилях и автобусах недоуменно поглядывали на нее. Но девушка, казалось, не обращала на них внимания и, по-видимому, так же не обращала внимание на свой растрепанный вид. Она улыбалась. Она подставляла под дождь ладони, она играла с дождем. И дождь с ней тоже играл. Он подружился с ней за ее смелость и даже начинал понемногу ухаживать.
Дождь тщательно умыл ее грязное от расползающейся туши лицо и уже начал было по-своему переделывать прическу, но тут неожиданно сверкнула молния и ударил гром. Но девушка даже и тогда не ушла со своего места.
- Сумасшедшая, - думали о ней те, которые прятались в подъездах.
- Счастливая, - думал о ней дождик. И если он на самом деле подумал так, то непременно угадал.
Да, она была счастливая. Об этом не знал никто, только она одна. Да и сама-то девушка узнала об этом только вчера. Когда он, так горячо любимый ею, вернувшись из армии, неумело чмокнул ее мимо губ и, робко сбиваясь и краснея, сказал ей главные долгожданные слова. И теперь она не имеет никакого права прятаться в подъезд. Она будет его ждать на том самом месте, где они условились вчера встретиться. Она ждала своего счастья целых два года, и никакой дождь, никакая другая преграда не помешает ей, не заставит ее сойти с места свидания. А из подъездов и окон домов пусть думают, что она сумасшедшая. Она им это великодушно разрешает, так как прекрасно знает, какими сумасшедшими они были сами в свои семнадцать лет, когда впервые ощутили в себе и пережили первое чувство любви.
А вот и он, спешит ей на встречу: мокрый, как и она, счастливый, как и она.
Девушка снимает туфли и босиком, громко шлепая по лужам, подставив лицо озорному дождю, бежит навстречу своему счастью…
Михаил Малышев.