День милиции

Николай Павлинов
Что уж греха таить, но на сдачу охотники-любители старались сбагрить шкурки что похуже, все равно вполцены пойдут. А тут ещё завалялся у Матвея прошлогодний соболь. Так получилось, что не удалось ему своевременно его сбыть. Попался в капкан под самый занавес охотничьего сезона, да так и пролежал целый год. А продержать шкурку год – это все равно, что выкинуть, теряет она своё товарное качество. Если и удастся сбыть, то за копейки. Вот и решил он сдать её в заготпункт для плана. И выкидывать жалко, не так-то просто соболя добыть, да и хорошие шкурки лучше попридержать для более выгодных покупателей. Не пропадать же добру.
Приёмщик быстро осмотрел свежие шкурки, разложив их по цветам и дефектам, но когда очередь дошла до прошлогодней, которая попалась ему последней, то дело застопорилось. Он долго крутил в руках подозрительную шкурку внимательно изучая её.
- Прошлогодняя? – строго спросил он у Матвея, уже приготовившись отложить эту шкурку в сторону.
- Да ты что?! Обижаешь, Петрович, я же не первый год, поди, промышляю и знаю что к чему – уверенно ответил Матвей, старательно изображая на лице неподдельную обиду:
- Да я тебе даже могу точно сказать, когда добыл этого соболя - в день милиции. Как сейчас помню, я этого соболя обдирал, а по приемнику концерт в честь дня милиции передавали.
- Десятого ноября, кажется – задумчиво ответил приёмщик, вновь поднося шкурку к свету:
- я сам в это время в лесу был, радио постоянно слушал, но что-то не припомню никакого концерта.
- Ну да, точно, десятого ноября. Так запамятовал поди, Петрович, или может приёмник у тебя на другую волну настроен – поспешил развеять все подозрения Матвей. 
 - Ты вот лучше расскажи, Петрович, что за снасть такая - юбка. У вас-то в Каргаске давно ими пользуются, а мы вот все по-старинке рыбу сетями ловим. А говорят, очень хорошая штука – попытался сменить тему разговора Матвей, стараясь таким способом хоть как-то отвлечь внимание приёмщика от некондиционной шкурки.
Но тот, так и не ответив на вопрос Матвея, продолжал крутить в руках злополучную шкурку, пристально разглядывая её и внутри, и снаружи.
- Подозрительная всё-таки шкурка – не унимался приёмщик, сверля Матвея недоверчивым взглядом.
- Не хочешь принимать, так и скажи, нормальная шкурка, не знаю, что ты до неё докопался – обиженно ответил Матвей, хотя сам уже не один раз покаялся, что принес этого соболя в заготпункт.
 За такую шкурку ведь ещё и оштрафовать могут, чего доброго. Раз не в срок сдана, значит, соболь и по окончании сезона мог быть добыт, а это уже браконьерство. Тут ещё, как бы вместо выгоды, убыток не понести.
 Покрутив ещё минут пять шкурку в руках, приёмщик, тяжело вздохнув, положил её к остальным и начал выписывать квитанцию. Прошлогодняя шкурка, как и все остальные, была принята первым сортом.
Охотники, по своей природе, народ общительный и открытый, поэтому эту историю тут же узнали все собратья по оружию, которые курили и делились впечатлениями от прошедшего промыслового сезона у входа в заготпункт. Кто-то посмеялся, да и забыл про этот разговор, а кое-кто и намотал себе полученную информацию на ус.
На следующий год, один из охотников, припомнив тот разговор, тоже решил таким образом убить сразу двух зайцев – избавиться от залежалого товара, выполняя при этом план.
- В день милиции добыл – сказал как бы сам себе приёмщик, откидывая прошлогоднюю шкурку в сторону от остальных.