Жила-была девочка Соня.
Девочка как девочка: один нос, два глаза, один рот, два уха, две руки, две ноги, одна мама, один папа, ноль брата, ноль сестренки, одна бабушка в городе, одна бабушка в деревне, один дедушка в городе, один дедушка в деревне. Ну самая обыкновенная девочка.
Необыкновенной была у Сони … подушка. Замечательная, кстати, подушка. Алфавитная.
На ней было нарисовано много-много буковок. Почти весь алфавит, представляете? Соня очень любила лежать на своей подушке и складывать буковки в слова. Самое длинное слово, которое удалось ей собрать, было слово – «сорока». Соня живую сороку никогда не видела, но слово полюбила. Во-первых, оно было тайной Сониной гордостью (потому что Соня нашла его среди кучи буковок САМА), во-вторых, слово было чудесное-расчудесное. Оно было таким озорным, таким непослушным. Стоило Соне собрать его из буковок, рассыпанных по подушке : с+о+р+о+к+а (а если вы думаете, что это очень легко, вы глубоко-глубоко ошибаетесь, потому что буковки от Сониных пальчиков нахально прятались – в складках-складочках, в уголках-уголочках. Но Соня старательно водила пальцем от буковки к буковке, и после долгих усилий выскакивала она, «с+о+р+о+к+а»), так вот – стоило Соне буквы собрать, как «сорока» начало щекотать Сонин ротик – изнутри. «Сорока-сорока», - Соня легко перекатывала во рту это удивительное слово, потом случалось невероятное! – слово выпрыгивало из Сони и начинало озорничать! И летели к потолку одеяла, подушки, простыни.
В самый разгар веселья в комнату по обыкновению входили Взрослые.
- Софья. Как тебе не стыдно? Немедленно наведи порядок, - грозно хмурились мамины брови, сердито шевелились ее тонкие губы.
Папа же обычно молчал. Тоже грозно двигал бровями. Но губами не шевелил.
Вообще Сонин папа разговаривал мало. Иногда Соня думала, что папа устал от нее. Ведь бывает такое? Люди устают друг от друга. И уходят. К другим людям. Как Танин папа. Или как Мишин папа. Соня очень боялась, что это случится и с ее семьей. Поэтому, когда на пороге комнаты появлялся папа, Соня прятала «сороку» обратно в подушку и молча начинала стелить постель.
Были у Сониной подушки свои любимые словечки. Может, вам покажется удивительным, что у какой-то там подушки есть что-то своё любимое. Но Сонина подушка была не обычной пуховой простушкой, это была умная, алфавитная подушка. Ведь она хранила буквы и знала много-много слов. Самым любимым ее словом было «лето». Куда бы ни шел Сонин пальчик, он наталкивался на эти чудесные, теплые буквы: л+е+т+о. От этого слова Сонина комната наполнялась светом даже в самый грустный и холодный день. Соня сжимала подушкино слово в кулачок и с головой укрывалась одеялом. А в темноте осторожно-осторожно разжимала пальчики и выпускала под одеяло «лето». Вы представляете, под Сониным одеялом жило самое настоящее лето! Оно пахло бабушкиными руками, теплыми ягодами, цветами. А когда Соня сильно-сильно зажмуривала глаза, под одеяло прокрадывалось небо. Вы представляете, настоящее летнее небо! Яркое-яркое, синее-синее летнее небо! Пушистые облака легкомысленными овечками бродили по небу, жевали солнечные цветы, безмятежно щурились на цветущую всеми мыслимыми и немыслимыми цветами землю, на по-летнему счастливых людей… А когда Соня зажмуривалась сильнее, она видела луга, поля, серебристую речку, лошадку Зореньку с грустными глазами, кошку Смоки с круглым, как воздушный шарик, животиком – видела все-все чудеса бабушкиного лета.
В самый летом пахнущий, в самый летом цветущий момент в Сонину комнату входили Взрослые. Про лето под одеялом они ничего не знали. Это был секрет – Сонин и подушкин секрет.
- Софья. Как тебе не стыдно? Сейчас же вставай и иди умываться, - грозно хмурились мамины брови, сердито шевелились ее тонкие губы.
Папа же обычно молчал. Тоже грозно двигал бровями. Но губами не шевелил. Вообще Сонин папа разговаривал мало…
Как только появлялись Взрослые, Сонино лето пряталось среди подушкиных буковок. Подушка тоже превращалась в обычную подушку. Соня ласково гладила ее крутые бока и шла умываться.
Кроме игры в слова, у Сони и подушки было еще много-много секретов. Больших и маленьких.
Например, только Сониной подушке была доверена тайна о мальчике с соседней улицы. Соня даже не знала, как его зовут. А подойти, познакомиться стеснялась. Потому что мальчик был взрослый, совсем взрослый. Учился во втором классе, носил взрослую прическу, классно играл в футбол и ничего не боялся. Соне он очень нравился.
«Знаешь, - шептала подушке Соня. – Этот мальчик такой чудесный… Как ты думаешь, какое имя ему подошло бы?»
«А+р+т+у+р?» - предлагала свой вариант алфавитная подушка.
"Хорошее имя, смелое, храброе", - соглашалась Соня.
Потом шептала горячо-горячо: «Только ты никому-никому! Это ведь секрет!»
Подушка обиженно надувала свои алфавитные бока: «Ты что, мне не доверяешь?»
Соня в ответ нежно-нежно гладила подушку. Соня подушке доверяла. Ведь она знала даже о Сонином тайнике за старым зеркалом. Там Соня хранила свои самые драгоценные драгоценности: ужасно красивую мамину сережку (правда, она была без пары – одну сережку мама потеряла, а оставшуюся выкинула в мусорное ведро. Соня ее и подобрала – ведь нельзя такую красоту и в мусор…); звонкие фантики (Соне очень нравилось их шуршание: шу-шу-шу – так шептали листья в осеннем парке); флакончик из-под маминых духов (Соня очень любила его запах. Когда мама ее обнимала, Соня дышала часто-часто. Ей хотелось запастись этим весенним запахом. Ведь мама, к сожаленью, обнимала ее очень редко…).
Когда Соне было радостно или грустно, она бежала к своей подушке. И делилась с ней секретами, секретиками, секретищами. Поэтому в подушке было очень много секретов. Почти столько же, сколько буковок.
В то утро – в утро, когда Соня услышала, о чем шепчутся Взрослые, подушке достался на хранение Самый Большой Секрет, который только может существовать на свете…