Сон

               
     Вовик жениться надумал. И правильно! Мужику за тридцать давно,… да и за тридцать пять. Но возраст не главное, да и не причем он вообще. Вовик же моложе выглядит… со спины. Правда, спереди постарше, но не намного, лет на семь всего. А он года и не скрывает. И лысину не «засевает», и живот с достоинством таскает, как будущая мать, и даже пыхтит, не таясь. В общем, мужик как мужик. Жених, одним словом.
         Жениться Вовмк не с бухты – барахты решил. Ночь целую думал. С вечера рано лег, переел потому  что. Макарон, наверное. Котлету – то у него кот Чубайс прямо из тарелки уволок, пока Вовик руки мыл. Предприимчивый кот, но Чубайсом его Вовик назвал не поэтому, а потому, что рыжий. Вовик мог бы успеть часть этой собственности поделить, да не стал. В конце концов, кот тоже права имеет. Правда  манеры у него… А Вовик – то цивилизованный – вилкой пользуется, да и галстук носит. Короче, поздно было: кот котлету, не жуя, сглотил. А Вовик, один живя, не прмвык себе в чем – то отказывать. Привык котлету на ужин есть. А  кто мясо ел, тот знает, сколько нужно макарон пережевать, чтобы сытым себя, как после мяса почувствовать. Вовик столько и съел. После этого у него тяжесть от сердца отлегла, но в район живота переместилась. Вот он в тяжелой дреме и забылся.
         Тут ему ангел и привиделся. В модернистском, правда, исполнении. Обличьем, вроде, председатель РАО  ЕЭС, но с крылышками, да вовсе с крыльями, как у орла.
«Женись,- говорит,- Вовик,- Я через неделю свет отключу, что делать будешь один в темноте?» Сказал это, крылищами взмахнул – у Вовика даже лысину холодным ветром обдало, и улетел.
          Вовик проснулся сразу. А спал – то пять минут! Расстроился. Жизнью – то ученый – никому не верил, только снам доверял. У него, как у всякого современного человека, сонники имелись. Пять штук всего, зато  авторов разных и изданий тоже. Встал, не поленился, самый свежий взял последнего издания. Там Вяхирев на осле к бензиновому кризису значился. А Чубайс с приватизационными чеками к первому апреля снился. А вот с крылышками его не было. Ясно, устарел сонник. А Вовик сам догадался, что сон вещий.
         Земля – то слухами полнится. Вовик в жизни уже ничего не боялся, кроме двух стихий: темноты и женщин. Темнота, видно, его сильней пугала, потому что за ночь, с лица спав, да и с живота тоже твердо жениться  решил. На ком – нибудь. Утром так и сделал. Молодую в дом привел, в пансионат свой, значит. Со свадьбой спешить не стали – неделю в гражданском браке прожили – чувства проверяли. Подтвердились чувства. А сон Вовик неверно истолковал – свет – то не отключили. Но Вовик не в претензии. Даже Чубайса к себе на свадьбу пригласил быть посаженным отцом. Ответа нет пока, но Вовик надеется, что приедет, посидит, чего ему