Вечерняя серенада.
Аркадий пытался есть медленней, заметив как в его тарелке стремительно убывает антрекот. Ароматное вино в бокале, словно страстная женщина всякий раз просило его: «возьми меня» и он с благоговением делал небольшие глотки, наслаждаясь солнцем, свежим воздухом французских долин, которые сразу представлялись в его воображении.
В этом дорогом ресторане, в котором он решил поужинать, он был редким гостем. Для его доходов быть частым посетителем этого заведения считалось бы непозволительной роскошью. И даже сегодняшний ужин стоил ему трех дней труда в своей конторе. Он прекрасно это понимал, но его всегда тянуло сюда, чтобы слегка окунуться в зеркальную гладь озера достатка и удовольствия. Ему было приятно ощущать любопытные, а порой и ласкающие взгляды очаровательных женщин, которые приходили в дорогостоящих нарядах в ресторан со своими удачливыми мужами. При посещении ресторана, Аркадий надевал свой единственный костюм, который он приобрёл в свой тридцатипятилетний юбилей. Прошло несколько лет, но костюм не претерпел изменений, и выглядел как новый. В целом он ничем не отличался от других посетителей, для которых времяпровождение в таких заведениях обычное дело.
Сидевший через несколько столов с двумя женщинами лысый толстяк с интересом поглядывал в его сторону. Он сказал что-то своим дамам, и они боковым зрением пытались рассмотреть Аркадия.
Его это несколько смутило, тем более что он понял, что речь за тем столом велась явно о нём.
Он сделал несколько глотков из бокала и решил сразу разделаться с антрекотом, а затем ретироваться из ресторана. Перспектива в скором времени оказаться в своей холостяцкой квартире его не радовала.
Но и быть объектом бесцеремонного внимания посетителей заведения ему не хотелось. Проходящего мимо официанта он попросил принести счёт за ужин.
Расплатившись, Аркадий решил дослушать мелодию, исполняемую пианистом и покинуть ресторан. Едва он привстал, как почувствовал на своём плече чью-то ладонь.
-Аркаша, привет дорогой, - тоном закадычного друга приветствовал толстяк, - а я поначалу и не узнал тебя.
Аркадий снисходительно улыбался, и по нему было видно, что он никак не может вспомнить этого миловидного человека, хотя голос и лукавые глаза казались
ему очень знакомыми. Толстяк уже предлагал своему лучшему другу, то есть Аркадию присоединиться к своей небольшой кампании, но, так и не напомнив какое замечательное прошлое связывает их.
Аркадий почтенно кивнул дамам, знакомясь с ними, но от смущения не запомнил их имён. К тому же одна из них, добавила при знакомстве, что они когда-то были знакомы.
Толстяк продолжал проявлять знаки уважения Аркадию.
Он уже попросил официанта подать прибор для своего гостя. Аркадий попытался возразить от приглашения на застолье, но толстяк со своими дамами, сливаясь в одно трио, словно по взмаху палочки дирижёра издали звук непонимания и сожаления. И Аркадию ничего не оставалось делать, как подчиниться единодушному желанию этих симпатичных людей. Толстяк сделал заказ для Аркадия.
- Я помню обо всех твоих вкусах и капризах, - заверил толстяк.
«Я не могу его вспомнить, а он знает мои вкусы».
К счастью, одна из женщин обратилась к толстяку, назвав его Ромой.
- Ну, а как ты поживаешь, Аркадий? – спросил Роман.
- Прекрасно, - слукавил Аркадий, перебирая в памяти всех Романов, которых он знал с детского сада до последнего места работы.
В детском саду Романов не было. С одним Романом он учился в одном классе, и жили в одном дворе. В институте их было больше. Как будто б называя своих детей Романами, родители увеличивали для них вероятность получить высшее образование. Стоп! Дальше копаться в собственной биографии Аркадию не было смысла. Он внезапно вспомнил некогда кучерявого студента, проворного и изворотливого. Он никогда серьёзно не занимался, но легко сдавал зачёты и экзамены. Для него не существовало трудных дисциплин. Порой преграду ему чинили неудобные преподаватели, которые отличались своим принципиальным отношением к работе. Их он называл коммунистами. И именно государственный экзамен по «Научному коммунизму» принес ему немало волнений и тревог. Аркадий вспоминает, как Роман волновался перед госэкзаменом.
- Я прочитал все темы. Этот научный коммунизм – причитал он, - непонятная хреновина. В каждой главе одно и тоже написано.
Впрочем, «Научный коммунизм» обычно сдавали все студенты. Провал на этом экзамене считался чуть не политическим скандалом. Преподаватели на удовлетворительную оценку вытягивали даже тех, кто считал, что Маркс с Лениным вместе затевали октябрьскую революцию. Ведь в политических анекдотах героями одновременно могли быть Ленин и Христос, Чапаев и Петр Первый, Пушкин и Сталин.
Вспоминая прошлые студенческие будни, Аркадий загорелся любопытством: а кем теперь является его однокашник? Тем более, что молчание наступило, как только он сел за стол. Нужно было о чём-то говорить.
- Роман, а ты после института куда запропастился?
- Всякое бывало, - ответил он тоном бывалого человека.
- Ну, а теперь наверняка в директорах ходишь? – сделал Аркадий комплимент своим предположением.
- Да, работа у меня серьёзная. Я зам. генерального директора фирмы, - Роман как бы ждал такого вопроса, чтобы подчеркнуть свою значимость, - а фирма по нефти.
Он поставил ударения не на тех слогах, чтобы слова «Фирма» и «Нефть» не звучали слишком помпезно.
- Вот с трудом упросила немного отдохнуть,- поддержала разговор супруга Романа.
Её подруга улыбнулась собеседникам, желая вставить свою реплику в начавшийся разговор.
- Самое главное в отдыхе не думать о проблемах.
Роман наклонился к Аркадию и тихо произнёс:
- Пригласи дам танцевать!
Аркадий понял, что ему предложено развлечь подругу жены Романа. Имена женщин он никак не мог вспомнить.
Встретившись с её взглядом, он произнес с улыбкой:
- Будьте снисходительны, осчастливьте согласием на танец.
- С удовольствием, - ответила дама.
Пианист со скрипачом исполняли «Вечернюю серенаду» Шуберта.
- Как Вас лучше называть, - спросил Аркадия у неё, обвивая её талию.
- Разве я не представилась? Или Вам это было неинтересно?
- Что Вы, что Вы, - запротестовал Аркадий, пытаясь найти оправдание своей забывчивости, - если честно, не сочтите меня за легкомысленного человека. Ваши глаза.. Ваш взгляд так привлекателен, что я оказался в некотором смущении и запамятовал.
Под мелодию Шуберта ей было очень приятно это слышать.
- Людмилой меня зовут. Я Вас понимаю, редкие имена легче запоминаются, чем моё очень распространенное Люда.
- Тем не менее, это красивое имя.
Людмила улыбнулась в знак благодарности. Аркадий краем глаза заметил, как за ними с интересом наблюдает жена Романа.
- Людмила, а Вы не напомните, как зовут супругу моего приятеля?
- И она смутила Вас своим взглядом?! - сказала она нарочито ревнивым тоном.
- Мне было достаточно Вашего взгляда, чтобы всё забыть.
- И Вы решили остаться, - засмеялась Людмила.
- Да. Даже после того как поужинал.
- Похвально. Её зовут Мариной.
- Марина? - Аркадий наморщил лоб, пытаясь что-то вспомнить.
- Не напрягайте зря память. Марина училась в соседней группе. И теперь мы все работаем в одной фирме. Марина в строительном отделе составляет сметы, а я работаю в бухгалтерии. Неделя была напряженной вот и пришли немного расслабиться. Это хорошо, что Вы нам повстречались. Роман всякий раз пытается с нами заговорить о работе.
Они продолжали танцевать, пока мелодия не закончилась. Он её поблагодарил.
- И Вам спасибо за приглашение, - ответила она нежно, давая понять, что с удовольствием принимает его ухаживания.
Они вновь сели за стол, заметив, что официант поработал для них, пока они танцевали.
Роман действительно помнил вкусы своего однокашника. Аркадий не скрыл своего восхищения, увидев приготовленную для него порцию люля-кебаба, обильно посыпанной зеленью.
- Аркаша, с тебя тост, - жалобно произнёс Роман.
- Но я…
- Дамы просят, - аргументировал просьбу Роман, - и я ещё помню, каким ты был красноречивым на кафедре «Экономики», когда доказывал неэффективность плановой экономики, так как она мешает внедрению достижений научно-технического прогресса. Во как! А ведь я запомнил твои высказанные мысли. Хотя мы все в группе боялись за тебя. Казалось, что слишком аполитично рассуждаешь.
Дамы с опаской посмотрели на Романа.
«Неужели и этот вечер он превратит в производственное совещание».
- Но ты тогда лучше всех сдал экзамен. Мне кажется, преподаватель в спорах был на твоей стороне, но продолжал доказывать правоту своего предмета.
Роман разлил вино в бокалы и ожидающе посмотрел на Аркадия.
- Я очень рад этой встрече, - произнес Роман, взяв налитый бокал, - рад видеть тебя в качестве преуспевающего джентльмена, способного и знающего свою работу, понимающего жизнь. Когда-то ты беспокоился от непонимания учений классиков научного коммунизма…
Женщины недоуменно переглянулись.
«И он туда же».
- … Оказалось, твоё непонимание было таким естественным, как и было неестественно творить теории, которые были противоестественны.
- И это естественно, - поддержала каламбур Людмила.
Аркадий улыбнулся ей и продолжал:
- То, что противоречило законам жизни, ты не мог воспринимать. И я рад, что мы живём теперь без всяких догм и ограничений. Будь всегда свободен, как птица в полёте. За тебя, дружище!
Роман поднял бокал.
- Браво, Аркадий. За тебя, шеф – тихо воскликнула Людмила.
- А я ни хрена не поняла, - шепнула Марина своей подруге.
Немного посидев, Роман предложил приятелю покурить. Они вышли в курилку. Закурили. Аркадий почувствовал, что Роман о чём-то его хочет попросить.
«Провести Людмилу после ресторана? С большим удовольствием! Но разве для такого предложения стоит так напряженно обдумывать предисловие».
- Ты что-то хочешь мне сказать, - помог приятелю Аркадий, - говори. Мы ведь старые приятели.
- Вот, я об этом и думаю. И полностью согласен с тем, что «старый друг лучше новых двух». А я бы сказал, что лучше всех друзей, новых родственников, соседей… Ладно, я тебе вот, что хочу сказать.
- Да, да! - Аркадий подтвердил свою готовность придти приятелю на помощь.
- Ты сколько получаешь в своей конторе?
Рука Аркадия потянулась во внутренний карман, где находился бумажник.
- Да, я ни это имею в виду,- запротестовал Роман.
- Оклад мой - две с половиной тысячи.
Роман задумался о чем-то, выпуская струю табачного дыма.
- Гривен, - уточнил Аркадий.
- Ну да, ну да, - словно пробудился Роман, - а если твой оклад будет равняться семи тысячам, как минимум, плюс всякие надбавки.
- А какую работу мне придётся выполнять?
- Достойный ответ, а главное деловой. Некоторые, услышав о размере оклада, даже забывают поинтересоваться предлагаемой работой. Ты справишься с работой! А главное, мне нужен человек, которому я бы мог довериться.
- Я понимаю тебя, Рома. Я согласен.
Роман протянул ему свою визитку.
Людмила согласилась на предложение будущего сослуживца, чтобы он проводил её до дому. Они попрощались с супругами. Аркадий заметил, каким обнадеживающим взглядом посмотрел на него Роман через лобовое стекло такси и не сводил взгляда, пока автомобиль не тронулся с места.
Людмила жила недалеко от ресторана и сама предложила немного побродить по ночным улицам города. «Вечерняя серенада» Шуберта всё ещё звучала у неё в ушах.
- Вам понравился вечер? – спросила она своего спутника.
- Да, конечно. Для меня было всё так неожиданно. Вы замужем?
Людмила усмехнулась.
- Вы и меня готовите ко всяким неожиданностям. Никак не думала, что этот вопрос Вы зададите так внезапно.
- Простите, но задаю его не из-за праздного любопытства.
- Нет. Теперь не замужем. И забыла, когда называлась женой. Не спрашивайте меня об этом, о главном я Вам сказала.
- Я бы хотел с Вами встретиться в воскресенье.
- Всё равно в понедельник мы встретимся на работе, - она остановилась и, улыбаясь, посмотрела на него, как бы пытаясь предугадать, что может быть в воскресенье.
Аркадий в данный момент был далёк от мысли пригласить её к себе. Он уже давно в своей квартире не производил уборку. Уходя, разбросал по комнате свою одежду. Пепельница на журнальном столике была переполнена окурками. Рядом с ней надкусанное заржавленное яблоко.
«Она не должна знать каким неряхой я иногда бываю».
- Так в воскресенье Вы будете свободны?
- А Вы настойчивы, Аркадий.
- Мы ведь с Вами не любим в выходные дни оставаться дома?!
- Я поняла, о чём Вы. Но мне и по воскресеньям приходиться сидеть перед компьютером. Работы всегда хватает. Правда дома, я могу смелее входить в Mail.ru погонять шарики в различных играх или сыграть в нарды.
- И у Вас высокий рейтинг?
- Что Вы?! Разве мужчины позволят выиграть женщине в такой игре. А в этом доме я живу, - показала она рукой на пятиэтажный дом.
- Я провожу Вас до подъезда.
Они нежно пожали на прощание друг другу руки, и счастливый Аркадий теперь брёл один по опустевшим улицам города.
Он шёл неторопливо, вдыхая полной грудью свежесть осенней ночи. Он чувствовал вновь себя юношей и был готов начать свою жизнь, как говорится, с чистого листа.
Работая в проектном институте, он никогда не задумывался над тем как изменить жизнь к лучшему, а только довольствовался инженерским окладом и случайными дополнительными заработками. В его холостяцкой квартире было немало женщин. Но ни к одной он так и не пристрастился. О любви, которая бы его связала с одной из них, он и думать не желал. После развода с женой, он побаивался думать о том, что он может полюбить женщину. Ему казалось, что все свои душевные силы он отдал своей бывшей жене. Он воплотил в ней весь смысл своей жизни.
Но она не выдержала все лишь недельной разлуки. И всё получилось как в самых пошлых анекдотах. «Муж уехал в командировку…»
Неужели ему на сей раз, повезло с женщиной?! И одновременно пофартило ему с работой?! Нет, такое бывает только в сказках. Он стал перебирать в памяти весь разговор со своим бывшим однокурсником, Сомневаться в искренности его намерений не было смысла. Он один из руководителей фирмы и здесь сомневаться не приходилось в его компетентности решать кадровые вопросы.
Аркадий решил не включать свет в комнате, чтобы не видеть того беспорядка, который он сотворил, уходя в ресторан. Он с ужасом представил себе, что его новая очаровательная знакомая смогла быть свидетелем картины проживания холостяка, неудачника и неряхи.
Раздевшись, он лёг на диван и укрылся пледом. Залезать в постель не хотел. Он недавно поменял постельное бельё и хотел, чтобы оно подольше оставалось свежим. Ему представилось обнаженное тело Людмилы. Как ему хотелось, чтобы в скором времени они вместе будут в этой постели, благоухающей запахами свежести и её изысканной парфюмерии.
Аркадий подумал, что он сейчас с ума будет сходить от надвигающего чувства вожделения, но позади, была трудовая неделя. Накопившаяся усталость и выпитое вино сделали своё дело. Он погрузился в глубокий сон и по его божественно ласковому лицу, можно было легко догадаться, какие видения ему снятся.
*********
Людмила проснулась раньше обычного. В выходные дни она позволяла себе поспать подольше. Она попыталась заснуть, но щемящее чувство всякий раз волной накатывалось в груди, как только в её воображении представлялось улыбающееся лицо Аркадия.
Она стала вспоминать вчерашний вечер и, ей становилось немного страшно, что она в разговоре с ним могла допустить неприемлемую этикету вольность или просто сказать глупость.
Скинув с себя одеяло, она раздумывала, встать или немного ещё понежиться в постели. Но при мысли о том, как она выглядит, вскочила и босиком выбежала в прихожую, где висело овальное зеркало в ажурном обрамлении.
Взглянув на своё отражение, она сразу отметила жизнерадостный блеск в глазах, который появляется у юных девушек, готовых познать любовь.
Ей казалось, что недавно появившиеся морщинки под глазами разгладились. Как бы от жажды поцелуя пополнели губы.
«Что со мной? Я думаю постоянно о нём и не могу отвлечься, хотя бы на минуту, на другие мысли».
Она заглянула в комнату своего сына. Он всё ещё спал спокойным субботним сном, как бы подчеркивая, что сегодня и завтра он свободен от школы.
«Но почему я ничего ему сказала о сыне? Боялась, что это разочарует его представление о свободной женщине?»
Нет. Просто она ему сказала, что давно в разводе и разговор о её семейных делах дальше не пошёл.
Людмила поставила мобильный телефон на зарядку, опасаясь, что он может разрядиться, когда будет звонить Аркадий.
******
Он не мог припомнить, когда в последний раз он производил у себя в квартире такую тщательную уборку. Аркадий готов ради неё посещения произвести перепланировку и ремонт по самым современным образцам дизайна. Но времени теперь у него на это не было.
Наверняка, в квартире не осталось квадратного сантиметра площади, куда бы не коснулась заботливая рука хозяина. Из-под дивана он вымел аж три двугривенные купюры первого образца и отметил красочность оформления по сравнению с нынешними деньгами.
Он хотел вынести во двор ковры и вытряхнуть их там, но вспомнил, что многие жаловались на никчемность такой процедуры. Вытряхиваемая пыль опять садилась на поверхность ковров. Он встал вспоминать, куда в последний раз запихнул пылесос.
К полудню он закончил уборку и решил, что после пятичасовой изнурительной работы необходимо принять душ.
Почувствовав прежнюю бодрость, он решил непременно позвонить Людмиле. О чём он будет с ней говорить, он ещё не знал. Нужно было придумать повод.
- Может быть, спросить о работе, поинтересоваться её настроением, - думал он, вытираясь большим полотенцем, на котором была изображена обнаженная женщина, - а полотенце нужно подальше запрятать.
Пока он репетировал предстоящую беседу, он услышал, как надрывается его мобильный телефон уже на втором куплете. Он ворвался в комнату и схватил телефон.
- Да, - выдохнул он, заметив на мониторе её номер телефона.
- Здравствуйте, Аркадий, - услышал он её ласковый голос.
- Добрый… - он посмотрел на часы,- день!
Она усмехнулась, как будто б видела, как он определяет время суток.
- Как Вы дошли до дому? Честно говоря, я так разволновалась ночью.
-Да?! Почему?
«Неужели из-за меня она разволновалась. Мне это льстит».
- И знаете, всё из-за Вас. Вернее, я услышала шум какой-то потасовки и забеспокоилась. С Вами всё в порядке?
- Не совсем.
- Господи, что с Вами? - теперь её волнение приняло искренний характер.
- Физически всё в порядке.
- А что у вас химические проблемы? - пошутила она.
- Скорее гуманитарные.
- То есть Вам надо оказать гуманитарную помощь,- Людмила играла роль благодетельной дамы.
- От такой помощи я не откажусь
- Вам прислать бандероли с просроченными консервами?
- Я, хоть и холостяк, но консервы я ни ем.
- О, я заметила вчера, что у вас изысканный вкус. Вы никогда понятия не имели, что такое консервы, даже, когда отправлялись в студенческие походы?
- Людмила, не все консервы мне нравятся.
- Так какие консервы Вы предпочитаете?
- Вообще-то я хотел бы побывать на концерте классической музыки в консерватории. Это Ваши консервы навеяли на мысль о консерватории. Неплохо бы пойти и в филармонию.
-У Вас замечательные идеи. Но в городе, к сожалению, нет ни филармонии, ни консерватории. А так, хотелось послушать живую классику.
- Я могу предложить Вам поехать в Киев. На концерт мы можем успеть. А какие произведения Вы предпочитаете услышать?
Людмила молчала. Он уже был готов услышать про музыку Моцарта, Бетховена, Шопена, но трубка молчала. Он уже подумал, что аккумуляторы телефона внезапно разрядились.
- Людмила, - позвал он осторожно.
- Да, я думаю. Но, мне ничего не приходит на ум, кроме «Вечерней серенады» Шуберта.
Аркадий почувствовал учащенное сердцебиение.
- У меня до сих пор мелодия отзывается…. в сердце.
*********
Они встретились в городском сквере, не дожидаясь воскресенья. Опавшая листва, словно вытканный золотой осенью ковер приятно стелилась под ногами.
- Господи, какая красота, - восклицала Людмила,- мне никуда отсюда не хочется идти.
Они сели на скамейку, выполненную в стиле начала ХIХ века. Людмила взяла его под руку и прижалась к нему плечом.
- Вы простите мою бесцеремонность?
- Что Вы, сидеть с Вами в этом сквере одно удовольствие. Мне кажется, что сквер Пушкина самое красивое место в городе.
- Аркадий, а Вы помните у Пушкина: Пустое Вы сердечным Ты она, обмолвясь, заменила…
- Перейдём на Ты?!
- А я выдумала про вчерашний шум на улице. Хотелось с тобой поговорить.
- Ты меня опередила, я тоже пытался найти повод позвонить к тебе.
- А что ты придумал?
- Что-то о работе хотел спросить. Кстати, как вообще на работе будет?
Людмила пожала плечами.
- Работа как работа. Коллектив замечательный. Можно сказать дружный, особенно на корпоративных вечеринках. Однако же, многие хотят выделиться, больше заработать, радуются, когда кого-то принижают. Ты придёшь, и всё будет замечательно.
-Не прошло и суток, а ты такого большого мнения обо мне, спасибо за доверие.
Аркадий взял её руку в свою. Он оглянулся и, убедившись, что вблизи никого нет, поцеловал её руку.
- Аркаша, в моём возрасте на улице не целуются. Да и в твоём тоже.
- Но мы в сквере Пушкина, самом романтичном месте в городе.
-Не умничай, и не торопи события. Не хватало, чтобы ещё сын мой меня здесь заметит.
- Расскажи о своём сыне.
Людмиле было приятно видеть радостное лицо Аркадия, когда она ему рассказывала о сыне, об его увлечениях, учёбе, о его шалостях и проделках.
Воскресенье они провели в месте. Людмила, хоть и просила Аркадия не торопить события, но согласилась погостить у него. Они долго не выходили из квартиры. Они чувствовали себя счастливыми.
******
- Так ты серьёзно, решил покинуть нас? – директор испытующе смотрел на Аркадия.
Тот покачал головой.
- А как насчёт двухнедельной отработки?
- Михаил Аронович, - жалобно простонал Аркадий.
- Что Михаил Аронович? С Вами нельзя по-человечески. Хоть бы заранее предупредил, чтобы мы успели подобрать кандидатуру на твою должность.
Аркадий опустил голову и выглядел как нашкодивший школяр. Директор усмехнулся.
- Тебя сегодня не узнать. Помолодел ты за выходные. Ну, прямо как Ален Делон выглядишь. Знаешь такого?
- Его и теперешняя молодёжь знает.
- Ничего она не знает, кроме как стучать по клавиатуре, да дёргать мышку,- директор достал пачку сигарет и предложил Аркадию,- покурим на прощание. Всё-таки ты мне всегда нравился и как работник, правда не всегда, и как человек. Так что оставайся человеком.
Аркадий покачал головой, окинув кабинет взглядом, словно прощаясь с местом, где ему приходилось и краснеть от стыда, и гордиться, когда директор довольно подписывал важные документы, проекты, составленные в бюро, которым он руководил.
-Спасибо, Михаил Аронович, - осипшим голосом признательно ответил Аркадий.
Директор встал и прошёлся по кабинету.
Аркадий сидел как на иголках, раскуривая директорскую сигарету. Ему так хотелось, чтобы эта аудиенция закончилась, и он спокойно сможет …. Перекурить.
Словно услышав мысли подчиненного, директор протянул Аркадию руку.
- Удачи тебе, Аркадий.
*****
Когда зазвонил мобильный телефон у Романа, он находился на планёрном совещании. Он виновато посмотрел на генерального директора, и поспешно достав телефон из кармана, отключил его. Генеральный строго наказывал своих подчинённых, чтобы во время совещаний «все средства связи с внешним миром отключать».
Аркадий не веря своим ушам, что вызываемый абонент дал отбой, решил позвонить ещё раз. Но в другой раз женский милый голос сообщил, что абонент не на связи.
Теперь в него вкралось сомнение в искренности его бывшего однокурсника.
«Быть может он раздумал или просто по пьянке предложил мне работу???»
Десяток разных предположений пришло ему на ум, и только тогда, когда ему пришлось изрядно поволноваться, он вспомнил о Людмиле.
Он набрал её номер.
- Алло,- послышался официозный голос Людмилы.
- Здравствуй Люда!
- Это ты! – голос её сразу стал мягким, - сейчас я выйду.
Прошло несколько неимоверно долгих секунд.
- Да, милый! Рада тебя слышать.
- Спасибо, - нетерпеливо ответил Аркадий, - Людмила, почему Роман не берёт трубку?
- Не волнуйся. Генеральный директор проводит планерное совещание. Работу за квартал будут обсуждать.
- А как же Роман?
- На совещаниях они все отключают мобильники.
- А ты не ходишь на совещания?
- Я, слава богу, не член их политбюро.
- Когда же кончится их политбюро?
- Наверняка, к часу. Дня. Кушать, ведь, им захочется.
- Спасибо, Людмила.
- Целую тебя!
- Взаимно, - голос Аркадия нельзя было назвать бодрым.
Теперь он не знал, куда девать себя. Слоняться по городу от безделья было не в его характере. В будний день ему было стыдно бродить по улицам. Мнительность его не знала границ. Ему казалось, что прохожие задаются вопросом, почему этот мужчина, ещё не пенсионного возраста прогуливается в самый пик рабочего времени.
******
Совещание подходило к концу. Генеральный директор с утра был не в духе. Но теперь, анализируя итоги работы за прошедший квартал, остался довольным. Роман, видя заметное улучшение настроения у шефа, решил поговорить после совещания о кандидатуре Аркадия. Он знал, что в штатном расписании появилась новая должность.
«Всё должно получиться. Аркадий неплохой парень. Работать любит. Мне с ним будет лучше работать».
- Ну, что господа товарищи, - в заключении обратился к присутствующим генеральный, - кадровых изменений, слава богу, у нас не произошло. А завтра ожидается пополнение. Мы решили укрепить фронт Романа Игоревича. У него теперь будет свой помощник. Это молодой специалист, грамотный парень. Подключайте его сразу к работе. Вот и всё, коллеги. Благодарю за внимание.
Из кабинета поспешно стали выходить работники, радуясь долгожданной свободе. Они сразу окружили урну на лестничной клетке и стали курить, глубоко затягиваясь табачным дымом, как будто б от этого получали целительные силы.
- Роман Игоревич, не спорьте со мной, я уже принял решение, - генеральный открыл бутылку «Боржоми» и разлил в два стакана, - выпейте и успокойтесь.
- Я Вас прошу, - настаивал Роман, - мне нужен человек, имеющий опыт в производстве, а не вчерашний студент.
- Молодёжь нужно продвигать. Ты хочешь, что бы у нас как при коммунистах, старики образовали застой.
- Я не предлагаю Вам стариков. Я хочу, чтобы со мной работал человек, разбирающийся в производственных отношениях, мог работать с людьми. Ведь Вы сами говорили, что любой специалист должен начинать с низов, и даже с веника и совка или лопаты, а Вы пацана сразу ставите мне в помощники, - ради своего однокашника, он защищался, как мог.
- Да, Рома, говорил я. Не буду отрицать. Выйдем на балкон,- предложил шеф и осушил свой стакан.
Роман последовал его примеру. Свежий воздух ударил им в лицо. Генеральный глубоко вздохнул.
- Кто у меня является правой рукой? Ты! Кто меня может заменить, если я в отпуске или заболел? Ты! – Директор задумался, его красноречие после долгого совещания было на исходе, - Кто должен меня поддерживать в первую очередь?
- Я всё понимаю, но и Вы меня поддержите. Этого человека я знаю не первый год.
- Рома, меня попросили за это этого парня. Ты бы на моём месте отказал депутату. А я ему уже обещал.
- Вот как…
- К тому же этот парень его племянник.
******
Роман включил телефон и иронично усмехнулся. Около десятка абонентов пытались к нему дозвониться. Среди этого списка значился номер телефона Аркадия. В первую очередь, он решил поговорить с ним.
- Но ты не волнуйся, я думаю, что через неделю всё уладится. Мы ещё поработаем с тобой, - обнадёживал Роман своего приятеля
Он всё ещё надеялся, что сможет убедить генерального в своей правоте.
- Хорошо, Роман. Спасибо, что позвонил. Я уже начинал волноваться.
Аркадий не представлял, чем он будет заниматься целую неделю. Он понемногу начинал сожалеть о том, что преждевременно уволился с проектного института.
Аркадий всегда мечтал о свободном времени, чтобы успеть свершить массу дел. Но теперь, он не знал, за что браться и ничего не мог вспомнить о своих благих намерениях.
Проведать сына в Светловодске, который находился в тридцати километрах от города, он не мог, не хотел отвлекать от школьных занятий. Да и встреча с бывшей женой не сулила ему ничего доброго, кроме воспоминаний об измене. Родители жили со старшим братом в его родном городе. В гости он приезжал на несколько часов, чтобы не стеснять их.
Аркадий всё больше сознавал, что совершил неимоверную глупость, так быстро уволившись с работы. Пойти и попроситься поработать ещё одну неделю, было несерьёзно, более того - легкомысленно. Он и мысли не допускал о страшной вероятности вообще остаться без работы.
Придя домой, он растянулся на диване, испытывая неимоверную усталость. Сразу вспомнился отец. Когда Аркадий ему говорил, что после работы он здорово устаёт, сразу стал объектом его насмешек.
- Вы что там, в институте проектном мешки таскаете? – неоднократно любил повторять отец.
И когда вечером он перезванивался с матерью, слышал через трубку подтрунивавший голос отца:
- Ну, что, сколько сынок мешков перетаскал?
Несмотря на природную ироничность отца, Аркадий нисколько не сомневался, что отец любит его той мужской казацкой любовью, которая часто скрывается за его поступками, а ласковые материнские обращения он называл никак не иначе как сюсюканьем.
Всякий раз, когда Аркадий извлекал любимый том из Гоголевского собрания сочинений и перечитывал фрагменты из «Тараса Бульбы» он видел в образе главного героя не иллюстрированного художником казака, а своего родного отца. Сходство в поведении было поразительным.
Словно проецируемые слайды перед ним стали возникать кадры из детства. Каким замечательным было детство у него! Главное беззаботным. Даже дефицитные в то время апельсины, продаваемые почему-то в канун нового года, казались божественным яством в отличие от нынешних южных плодов, забитых любым продовольственным прилавком.
Сознание его стало растворяться в воспоминаниях о детстве. Тело его становилось невесомым и поплыло через приоткрытую балконную дверь на улицу. Прохожие ротозеи, останавливаясь, глядели вверх, как мужчина в позе мечтающего юноши проплывает над их головами. Плавный полёт его сопровождался мелодией вечерней серенады Шуберта. Аркадию было страшновато, когда его тело устремлялось в такт музыке вверх, и он при этом пытался менять направление движения, боясь задеть троллейбусные провода в шестьсот вольт. Жители центральной части города находились в изумлении. В окнах домов показывались восторженные лица. Молодые мамы пальцем показывали своим малюткам на летающего дядю. Продавцы покидали прилавки, а их хозяева призывали занять свои рабочие места. Хотя они сами поражались при виде проплывающего по воздуху мужчины в обыкновенной одежде и обутого в домашние тапочки.
Пролетая мимо проектного института Аркадий, заметил через массивные стекла, как в кабинетах работники отрывались от кульманов и прилипали к витражам. На их лицах можно было прочесть сожаление о том, что такой замечательный работник покинул их коллектив.
На верхнем этаже Михаил Аронович сопровождал полёт бывшего работника задумчивым и несколько обеспокоенным взглядом.
- Сынок, только не упади с высоты, - послышались Аркадию по отечески заботливые мысли директора института.
Людмила вышла из своего кабинета на балкон. Увидев летающий объект на уровне девятых этажей расположенных вблизи зданий, она сразу опознала в нём любимого мужчину. Она достала из кармана юбки мобильный телефон и набрала его номер.
Аркадий почувствовал вибрацию своего телефона. Машинальным движением руки он достал из кармана рубашки свой телефон.
- Алло, - выдохнул он в трубку.
- Здравствуй Аркадий, - услышал он нежный голос Людмилы.
Он что-то пробормотал, в ответ, услышав женский смех.
- Аркадий, - повторил женский голос.
Мелодия серенады оборвалась. Теперь он вместо невесомости, чувствовал, что рука затекла, и весь левый бок устал быть основанием всего тела.
- Люда, привет! Прости, соснул немного.
- Наверное, перенервничал.
- Перенервничал? Не знаю. Ты позвонила, и мне стало очень хорошо.
- Ну, что тебе сообщил Роман?
- Он сказал, что какие-то формальные вопросы нужно утрясти и на это уйдёт неделя. Я хочу тебя видеть!
- И я хочу!
Захлопнув крышечку мобильного телефона, Людмила вошла в кабинет и взяла какую-то папку со стола и вложила в целлофановый пакет.
- Девочки, я в налоговую. Успею – вернусь.
*****
Утром следующего дня Роман познакомился со своим новоявленным помощником. Парень оказался способным, быстро входил в курс дела. Судя по рассуждениям новичка, Роману показалось, что у него за плечами есть немалый опыт. Это несколько злило его. Придраться пока было не к чему.
И ещё через два дня, он встретил в коридоре Людмилу, пожаловался ей на неплохие способности своего помощника. Он теперь не знал, как выполнить обещание, данное Аркадию.
- Зачем тогда обещал человеку это место. Он из-за тебя с работы уволился, - как можно спокойней сказала она.
- Ну, я же его не просил торопиться.
- Так он решил быстро уволиться, чтобы угодить тебе. Директор института, где он работал, с пониманием отнесся к человеку. Не стал его задерживать.
- Что же мне делать? Ума ни приложу. И ни одной вакантной должности, - на лбу Романа выступил пот.
- Я тоже не знаю, но ему надо сказать, что бы он не надеялся на тебя.
- Людмила, может быть, ты ему скажешь?!
- Мне как-то не хочется его разочаровывать. Он никак не дождётся твоего понедельника.
- Моего понедельника? – возмутился Роман,- почему моего?
- Ни я ему говорила подождать до понедельника.
Роман изменился в лице.
- И зачем он нам встретился в том проклятом ресторане?!
- Это замечательно, что он мне встретился! – четко продекламировала Людмила.
- Слушай, ты всё-таки с ним, как бы это сказать…
Людмила сосредоточенно посмотрела на Романа.
- … в дружеских отношениях.
Теперь она усмехнулась.
- Хорошо, Роман. Но мне для этого нужен завтрашний день!
- Нет проблем! Все будут знать, что ты выполняешь мои поручения.
******* Аркадий был приятно удивлен, когда Людмила ему сказала, что будет свободна для него не только в выходные дни, но и в пятницу. Людмила вышла из дома в обычное время, когда весь город спешил на работу. На остановке в ожидании маршруток стояли до тошноты знакомые лица. К их удивлению, она прошла мимо остановки грациозной походкой. Ей показалось, что пассажиры непонимающими взглядами сверлят ей спину. Рекламный стенд, стоявший неподалеку от остановки, подтвердил её интуитивное предположение, отражая в своём стекле их изумленные лица. В то утро она чувствовала себя как целое государство в день независимости. Она была свободна! Её мало волновало мнение толпы, у которой было одно на уме – втиснуться в маршрутку, а если повезёт – занять сидячее место.
Она идёт к своему любимому.
Прошла почти неделя с момента их знакомства, и ей этого срока было достаточно, чтобы проверить свои чувства. Она чувствовала себя счастливой. Мало быть человеку счастливым, он должен чуть не ежечасно ощущать это.
Аркадий ждал её у своего подъезда и как только её увидел, счастливо улыбнулся.
Они вошли в подъезд, и ему вновь стало стыдно за резкий запах кошачьей мочи. Людмила, как будто б услышав мысли Аркадия, попыталась успокоить его.
- Была этим летом в Питере. Поверишь, наши подъезды ничем не отличаются от их парадных. Хоть и на дверях такие же кодовые замки и домофоны.
Он предложил ей позавтракать, и она согласилась, хотя и успела перекусить с сыном, готовя ему завтрак и сделать несколько глотков кофе. Она не могла понять, откуда у неё появился аппетит. За столом они говорили громко и без умолку. Темы для разговоров были интересными. И только, когда они говорили о своих чувствах, переходили на шепот. Людмила не хотела затрагивать тему о работе, и всякий раз старалась говорить о чём-то другом.
Любвеобильная пятница прошла и наступила суббота. Людмила появлялась у себя дома, готовила сыну поесть и вновь торопилась оказаться в объятиях Аркадия.
- Меня начинает угнетать паразитический образ жизни, - глядя в потолок, сказал Аркадий.
- Тебе плохо со мной? – она слегка прижалась к нему.
- Напротив. Но такое не бывает в жизни. Появилась ты, - он наклонил голову и поцеловал её волосы, - мне повезло с работой. Казалось, что ещё нужно мужчине, чтобы чувствовать себя довольным, счастливым. Но что-то меня гложет. Не могу поверить в собственное счастье.
- А я могу! – она повернулась на бок и стала покрывать его поцелуями.
Её шелковистые волосы щекотали его, но привычной боязни щекотки он не испытывал с ней.
Проходила суббота, и Людмила ещё с большей тревогой думала о том, что ей придётся разочаровать его надежды на новую работу. Но это были даже не надежды. Он был уверен в том, что в понедельник он получит назначение в этой фирме, где работает его любимая женщина. И вот она должна ему сказать это неприятное известие. И это известие в раз обрубит все его надежды, мечты, планы, которые он наверняка строил.
В воскресенье после полудня они вновь облюбовали скамейку в сквере Пушкина. Белокаменный гений грустно смотрел на влюбленную пару, словно предрекая предстоящий трудный разговор.
Людмила решилась рассказать Аркадию о том, что работу в фирме он не получит. Роман находился в глубоком отчаянии и не мог сам сказать своему приятелю о неудаче, поэтому просил Людмилу сделать это.
Аркадий смотрел на неё. С первых её слов он понял, что она сейчас сообщит о несостоявшемся назначении.
«Надо вести себя достойно». Показать, что свет клином не сошёлся на их проклятой буржуазной фирме. На хлеб он себе заработает без них. Пусть этот хлеб будет низкосортный или из отрубей, за которым устраиваются очереди пенсионеров и малоимущих. Но навязываться и просить, чтобы его взяли хотя бы на карандаш, он не будет.
- Людмила, это всё, что ты хотела мне сказать? – спросил он, улыбаясь, но побледневшее лицо выдавало его замешательство.
- Да. Я очень волновалась всё это время.
- Жаль, что ты мне сразу не сказала. Я просто потерял время, - сухо сказал он.
Он закурил. Она попросила у него сигарету.
- Ты, оказывается, куришь?
- Когда бывает плохо.
Она пыталась проявить свою солидарность с ним, сказать, что если у кого-то из них появляются неприятности, то это их общие проблемы. Он, несомненно, должен был оценить её настроение. Но Аркадий молчал, и казалось, никак не среагировал на её ответ, что ей Плохо.
Они покурили и помолчали.
- Я тебя провожу, - предложил он.
- Воскресенье закончено для нас?
- Тебе надо отдохнуть.
- Я не чувствую себя уставшей.
- Но мне теперь предстоит здорово потрудиться.
- Будет всё хорошо, я уверена.
- Спасибо за поддержку, - Аркадий встал со скамейки.
Нехотя встала и Людмила.
Дорогой они молчали. Она обдумывала, как завязать беседу, но, глядя на задумчивого Аркадия, она побаивалась сказать что-либо. Теперь невозможно было поверить, что в течение нескольких дней не могли прервать свои беседы. И когда находились порознь в своих квартирах, не прекращали общаться по телефону.
Они подошли к её подъезду. Он остановился, давая понять, что он её проводил и на этом миссия ухажера его завершена.
- Поднимемся! – Людмила смотрела на него широко раскрыв глаза, пытаясь угадать судьбу их дальнейших встреч.
Он отрицательно покачал головой.
- Пойдём, - весело сказала она в надежде, что её тон вселит в него оптимизм и настроение его противоположно изменится.
Он взял её в руку свою.
- Людмила, ты добрый и милый человек. Мне, конечно повезло, что я тебя встретил. Но поверь, я не достоин тебя.
Пока.
Он поцеловал её руку и быстро ушёл.
Она стояла у подъезда и не знала, что ей делать. Сын находился дома, и она не могла около него разреветься от обиды. Идти ей было некуда.
«Я его успела полюбить, а он исчез, как там, у Пушкина, «как сон, как утренний туман!»
Людмила присела на лавочку, где обычно сидели старушки.
Где-то громко звучал радиоприёмник. «Ретро FM» передавал песню в исполнении Пугачёвой «Не отрекаются любя». Она звучала в эфире уже более тридцати лет, но теперь совсем по-иному песню воспринимала Людмила. Эта песня была о ней.
******
- Здравствуйте, я по объявлению, - в который раз говорил Аркадий, предлагая себя на вакантную должность. Вакансии были нарасхват. Кандидаты словно некормленые курицы, клюющие подброшенные зернышки, всеми силами пытались схватить своё зернышко.
Как часто ему приходилось слышать, что учреждение уже приняло на работу человека. В газете объявлений он прочёл о появившейся вакансии в его институте. Требовался грамотный и опытный специалист. Аркадию понравился такой текст объявления. И это придало ему уверенности в поиске работы. Да, его ценили в институте. Уважали. Но как внушить новым работодателям, что он работник правильный и неплохой человек. И как ответить на каверзный вопрос: почему он ушёл с последнего места работы?
Аркадий успел побывать на бирже труда. Увидев молодых людей, стоящих в очереди к инспекторам, он ретировался оттуда и дал себе слово никогда там не появляться. И хотя он сознавал, что его гордыня может стать препятствием для решения его проблем, по иному вести себя ему было не под силу.
Но раньше он не был таким. Всё в его жизни изменилось в тот день, когда он вернулся с командировки…
Но, несмотря на предательство жены, он ни стал женоненавистником, просто знал, что и такое в жизни бывает.
Он с сожалением думал о том, что его отношения с Людмилой могут прекратиться. Он не был на неё зол из-за несостоявшегося своего назначения, также как и не сердился на Романа. Но теперь общаться с ней также непринужденно как раньше, он не мог. Теперешний статус безработного не давал ему покоя. Своими тревогами он только портил бы ей настроение, показывал бы себя с жуткой стороны.
Прошло три дня как они расстались, и он с тех пор не звонил ей. Не знал о чём говорить. Мешало то обстоятельство, что он по его же выражению стал «деклассированным элементом».
*******
- Людмила, ты звони к нему. Его поддержать надо, - советовала ей Марина, - и надо было моему «добряку» обещать золотые горы этому человеку.
- Он хотел как лучше.
- А получилось как всегда, - крылатая фраза бывшего российского премьера была популярна и в Украине.
Людмила последовала совету подруги.
- Да, Людмила, - услышала она в трубке голос Аркадия.
- Здравствуй, - она не узнавала своего голоса, - как ты?
- Спасибо, - ответил он.
- Спасибо – хорошо, или спасибо – плохо?
- Сам не знаю.
- Но будет хорошо, Аркадий. Будет всё хорошо.
- Да, конечно. Фильмы Астрахана я помню.
Она попрощалась без словесных поцелуев, и без каких то договоренностей на встречу.
*******
- Привет, Аркадий, - голос в трубке показался знакомым.
- Привет, Гарик, я тебя узнал по акценту.
Звонил прораб строительной кампании. Им часто приходилось работать вместе. Аркадий проектировал, Гарри воплощал в жизнь.
Несомненно, он звонил по какому-то делу.
- Аркаша, я по поводу ресторана «Арарат».
- Я тебе очень рад! – попробовал ответить в рифму Аркадий, не соблюдая размерности строки.
- Хозяин кабака считает, что летняя площадка ресторана выполнена не по проекту.
Аркадий призадумался. Имеет ли он права высказать сейчас своё профессиональное мнение, нигде не работая.
- О чём именно идёт речь? – любопытство специалиста брало верх.
- Считает, что фасад летней площадки занижен в высоте.
- Нет, всё было сделано по проекту, а на титульном листе подпись заказчика, то есть хозяина ресторана, - уверенно сказал Аркадий.
- Ты ему это сможешь объяснить? – спросил Гарри и чтобы услышать утвердительный ответ, добавил, - обед в ресторане с меня!
******
- Ну, что мадам, никак не можем найти специалиста на должность начальника проектного бюро? – директор проектного института старался казаться строгим.
- Михаил Аронович, ну Вы ведь знаете, какие жесткие требования к кандидату на эту должность. А оклад не очень велик… - кадровик института видимо, что-то недоговаривала.
- Из бюро никто не желает занять эту должность. Бояться ответственности. С тех пор, как в соседней области упал биллборд и обвинили начальника проектного бюро, так и возникла эта должностная фобия.
Директор института почувствовал, что кадровик хочет что-то сказать.
- Ты что-то можешь предложить кроме объявлений в газету?
- Михаил Аронович, у меня имеется информация о том, что наш Аркадий в данный момент нигде не работает.
- Вот как?
- В частной фирме «Нефтегаз» он не значится.
- Неужели обманули парня? Для чего? – любые свои сомнения по любому поводу директор редко когда-нибудь высказывал. Лицо его выражало озабоченность.
- Так, что мне делать? – казалось кадровик, и без указания знала что делать.
- Разыщи мне его. В четырнадцать часов я буду в горисполкоме. Сегодня мне не успеть. Давай завтра к утру примани его ко мне и к тебе претензий не будет.
Кадровик с улыбкой вышла из директорского кабинета выполнять свой служебный долг.
******
На деловые встречи Аркадий приходил строго в назначенное время. Телефон он предусмотрительно отключал, считая правилом плохого тона, прерывать беседу из-за поступающих звонков. Прораб Гарри поджидал его в ресторане «Арарат» за столиком. Как только Аркадий рядом, молодая официантка поднесла ему чашечку кофе.
- Ждём дядю Мишу, - ответил на вопросительный взгляд Аркадия Гарик, - как поживаешь дружище?
- Если честно, хреново.
Аркадий и Гарри не были в тесных приятельских отношениях. Но каждый раз при встрече они друг другу рассказывали о своих радостях, житейских проблемах. Они могли поведать в беседах о самом сокровенном. Так откровенно исповедывались разве что прихожане своему пастырю. Интересно, что они месяцами могли не видеться, но, встретившись, могли друг другу облегчить свою душу до состояния невесомости. Говорят, что когда душа покидает тело, оно теряет несколько грамм своей массы. И в то же время душа – это самый тяжёлый и болезненный и трудно подающийся лечению орган.
Гарик выслушал историю Аркадия с трудоустройством.
- Так это замечательно, что так всё обошлось.
Аркадий с удивлением посмотрел на своего собеседника. Гарик продолжал:
- Представь себя в этом коллективе. Если его можно назвать таковым. Где получают больше, там и завидуют больше. Ты бы потерял себя там. Тебя бы быстро они сожрали. Я ведь знаю тебя. Ты порядочный человек. Работаешь без всяких хитростей, интриг. Лучше умерь свою гордость и иди на своё прежнее место.
- Это невозможно!
- Это почему? – Гарри развёл руками.
- Да потому, что на этой должности уже кто-то работает.
- А ты знаешь?
- И ежу понятно, что взяли.
- Значит я тупой, а какой-то ёжик всё понимает.
- Гарик, это такая поговорка, что ли.
- Давай так сделаем, - тон Гарри был категоричен, - я узнаю про твоё место и тебе говорю. А вот и дядя Миша подъехал.
Они встали со стола, и пошли ему на встречу.
Хозяин ресторана встретил их улыбкой и стал выказывать своё желание, чтобы его ресторан лучше проглядывался с моста. Ресторан находился в живописном месте города. В ста метрах протекал Днепр и через сто пятьдесят лет после гоголевских изречений, подтверждая своё великолепие. На фоне флоры Приднепровского парка ресторан выглядел замечательно. Но как-то проезжая по мосту на своём джипе, дядя Миша не мог разобрать вывески с названием своего заведения.
- Ребята, мой ресторан называется «Арарат». Гора Арарат видна чуть не за сто километров. Должно же название оправдывать себя. Я бы хотел, чтобы моё скромное заведение было видно с этого моста.
Аркадий объяснил, что всё было сделано в соответствии с подписанным заказчиком проектом. Но дядя Миша не пытался доказывать, чью то неправоту.
- Вы подумайте, как лучше решить этот вопрос. И честно говоря, меня больше волнует вот что. Я хочу на время зимы загородить летнюю площадку и использовать её, конечно.
- Это другой вопрос, - обрадовано сказал Гарри, - предвкушая дополнительную работу для своей фирмы, - это мы пойдём и обмоем.
- Куда пойдёшь, садитесь у меня пообедаете, - предложил дядя Миша.
Гарри вопросительно посмотрел на хозяина ресторана.
- Пообедаете за счёт заведения! – уточнил дядя Миша.
- Обещал я тебе обед, получай, - прошептал Гарри Аркадию.
Гарри был доволен, что претензия дяди Миши исчерпана, и он принесёт своей фирме новый заказ.
Аркадий ел люля-кебаб, густо посыпанный зеленью, и вспоминал тот недавний вечер, когда он познакомился с Людмилой. Но теперь ему всё казалось далёким, хотя он чувствовал, как начинает стонать сердце при мысли о ней.
Когда подошёл хозяин ресторана поинтересоваться, довольны ли его гости, Аркадий пообещал, что обязательно заберётся на мост просмотреть обзор его заведения.
- Ты собираешься после этой трапезы пойти на мост? В такую холодную погоду? – спросил Гарри, как только остались они наедине.
- Да. Может быть, просто эти тополя мешают. Возможно, что они заслоняют фасад - Аркадий посмотрел в сторону набережной.
- А я пас.
********
В час пик Крюковский мост через Днепр самое больное место в городе. Вереница автомобилей, словно траурным маршем движется по единственной в городе переправе соединяющей «Левобережную и Правобережную Украину». Так порой подчеркивают горожане стратегическую важность своего города. С тех пор как указом Павла Первого Крюковский посад, расположенный на правобережье стал частью Кременчуга, город приобрёл ещё большую значимость. А мост через Днепр называли не иначе как главной артерией всей страны.
Аркадий не обращал внимания на холодные порывы ветра. По мосту он шёл не торопясь, и его умеренный шаг легко опережал движения автомобилей. Добравшись до середины моста, куда могла долететь лишь редкая птица, он стал рассматривать левый берег. Ресторан «Арарат» своим синим фасадом, выделялся на фоне позолоченной осени.
Действительно, несколько тополей и кленовое дерево своими кронами заслоняли вывеску, но не настолько, что бы делать её невидимой с моста. Аркадия осенила мысль, что проезжая на автомобиле, «Арарат» не попадал в поле зрения пассажиров. Куда лучше он проглядывался с пешеходной дорожки или с автобуса. И чтобы его выводы звучали убедительнее, он сфотографировал этот вид камерой мобильного телефона.
Под мостом уныло проходила баржа, как бы предчувствуя конец навигации.
Аркадий облокотился на перила моста и созерцал несколько обеспокоенную баржей поверхность реки.
*****
Известие о том, что Аркадий остался без работы, не выходило у директора института из головы. Зная обидчивый характер своего подчиненного, Михаил Аронович не исключал того, что его бывший начальник бюро после постигшей неудачи может пойти на отчаянные поступки. По его предположениям он мог запить, удариться в спячку, или в лучшем случае засесть перед компьютером погонять по монитору разноцветные шарики. Последней версии он усмехнулся.
Шофер служебной машины мельком взглянул на него, угадывая причину его усмешки.
- Михаил Аронович, не думаю, что на мосту серьёзные пробки, прорвёмся.
Автомобили двигались по мосту с пешеходной скоростью.
Директор вновь вернулся к своим мыслям. Ему вспомнились его собственные неудачи на работе, разлады в семье, когда непонимание в семье приводило к постоянным ссорам и скандалам. Смешавшийся дом Облонских в сравнении казалось ему толстовской забавой.
Тогда он прогуливался по этому Крюковскому мосту, чтобы развеять свои печали, и он помнит, какие опасные мысли постигали его… «Отчаявшийся человек способен на любую глупость». И когда он незаметно плевал с высоты Крюковского моста вниз, успокаивался и получал удовольствие. Лучше делать маленькие глупости, чем свершить одну непоправимую глупость.
Когда его пригласили почитать для студентов лекцию о самых высоких сооружениях мира, он с трудом, но согласился.
Войдя в аудиторию, он заметил тоскливые глаза студентов, которым предстояло просидеть больше часа и томиться, слушая монотонный голос лектора.
Чтобы не быть обузой, он решил пробудить ребят от скуки с первых же минут лекции.
- Я хотел бы вас спросить, друзья мои, чтобы Вы сделали в первую очередь, окажись на верхушке Эйфелевой башни?
Аудитория в миг пробудилась. Каждый слушатель представил себя, слившемся в одно целое с символом французской столицы. С мест посыпались ответы.
- Осмотрела бы Париж с птичьего полёта.
- Повторил бы опыты Галилея.
- Сфотографировался.
- Раздвинул крылья и полетел бы как фанера над Парижем.
По аудитории прошёлся смешок.
- А я бы плюнул вниз, - сказал какой-то студент.
- Спасибо за откровенность, - улыбнулся лектор, - правда, так делают многие, как только убедятся, что их никто не видит.
Смех в аудитории, а значит пробуждение.
- Но я бы с Вами хотел узнать, для чего же человек возводил эти гигантские сооружения…
Подъезжая к середине моста, он увидел знакомый силуэт, облокотившийся на перила моста.
- Стой, - крикнул он шоферу.
Шофер вздрогнул, непонимающе посмотрел на шефа, но ход замедлил.
- На мосту нельзя останавливаться
- Останови, я приказываю, - шофер никогда ещё не видел такого выпада от всегда спокойного и уравновешенного Михаила Ароновича.
Он включил аварийные мигалки и остановился.
Директор осторожно вышел из машины. Между машиной и дорожным отбойником был небольшой промежуток.
Шофер, выйдя из автомобиля, открыл капот, делая вид, что устраняет неполадки.
- Аркадий, - голос директора, казалось, выходит из живота.
Аркадий вздрогнул от неожиданности и непонимающе посмотрел на бывшего шефа.
- Что ты здесь делаешь?
- Плюю в Днепр, - улыбнувшись, ответил Аркадий.
- Не надо плевать в Днепр, - в голосе Михаила Ароновича слышались слёзы, - у него и так, предел допустимых вредных концентраций велик. Пойдём в машину.
Аркадий и не думал не подчиниться.
Директор велел шоферу после моста развернуться и ехать обратно, к дому Аркадия.
Дорогой он просил завтра рассмотреть материалы по заказу горисполкома и предложил ему должность своего заместителя по реконструкции центральной части города. Теперь в штатном расписании будет такая должность!
Аркадий молча кивал и соглашался.
*****
Прошла неделя. Аркадий в трудовых буднях стал забывать, о том, какая его постигла неудача в работе после той встречи в ресторане, но в душе продолжала теплиться надежда на встречу с Людмилой.
Вечером, когда обычно тоска у одиноких людей усиливается, он сел за компьютер и вошёл на сайт Mail.ru. Выстраивать шарики ему изрядно надоело. Играть в шахматы с невидимым тугодумом, размышляющим по долгу над каждым ходом, ему не хотелось.
Он попытался найти среди участников сайта Людмила. Фамилию он не помнил, но по номеру домашнего телефона нашёл в справочнике её. Он вошёл к ней на страницу, словно боясь нарушить её привычный ритм жизни. Внимание сразу привлекла её фотография. Он затаил дыхание, глядя на неё. Теперь с удовольствием, во все глаза он мог смотреть на неё и не скрывать своего большого чувства, которое пришло к нему впервые за долгие годы одиночества.
Ниже фотографии значился довольно высокий рейтинг её внешности, который его скорее огорчил, чем восхитил. Он почувствовал ревность к тем, кто ставил ей оценки, виртуальным друзьям. Он рассматривал все её другие фотографии, отметив с облегчением, что на них нет мужчин, которые бы вызвали в нём ревность.
В разделе «Моя музыка» значился всего один пункт.
- Шуберт «Вечерняя серенада», - прочёл он голубоокую строчку, - 3 минуты 49 секунд.
Стрелкой мышки он щелкнул на строчку.
Полилась до боли знакомая мелодия Шуберта, под которую он танцевал с ней в тот прекрасный вечер их знакомства.
Сколько бы он отдал, чтобы обратно вернулся тот момент, когда они прощались у её подъезда. Неужели трудно было найти слова, которые бы позволили сохранить их отношения.
«Если тогда у меня от обиды во рту летали мухи, то теперь, что мешает мне сказать ей о своей любви?!»
В сообщении он написал: «Мне было нелегко. Прости меня, что не мог скрыть своё замешательство».
Одним щелчком он отправил это сообщение. Письмо, как бы упало в почтовый ящик. Выемка и доставка адресату произошла в одно мгновение.
«Я тебя люблю», написал он в другом сообщении.
*******
Было около десяти часов вечера, когда Людмила появилась на этом сайте. Мигалка на её фотографии передала такую информацию. Он всё ещё «сидел» на её странице и время от времени включал мелодию Шуберта. Аркадий только мог предположить, что Людмила прочитала эти сообщения. А какой даст ответ, было известно одному Богу.
В компьютере раздался сигнал получения сообщения.
«Мы нашли вашего сослуживца», казалось, от этой новости ликовал весь виртуальный мир. Но найденный сослуживец действительно служил в одной части с Аркадием, когда тот ещё учился в школе.
Аркадий вновь включил «Вечернюю серенаду». Он приглушил немного звук, опасаясь, что соседи начнут жаловаться на монотонный звук, доносящийся с его квартиры. Любой музыкальный шедевр звучащий громко, для соседей - раздражающий шум и нарушает их покой.
В дверь позвонили.
- Ну вот, уже пришли жаловаться, - почему-то вслух произнес он.
Он открыл дверь, и его виноватая улыбка в миг исчезла с лица.
- Людмила?! – протянул он, не веря своим глазам.
- Ты позволишь войти? – спросила Людмила
Он отпрянул от двери. Он помог ей снять верхнюю одежду.
- Я прочитала твоё сообщение…
Аркадий улыбнувшись, опустил голову.
- Хотела отправить ответ, - продолжала она, - но почему-то в момент отправления компьютер зависает.
- Это ведь замечательно, что он завис, - он обнял её.
Губы их слились в поцелуе.
Из динамиков доносилась мелодия Шуберта