Правило пятнадцатое. Идти до конца
Кажется, я недооценил следователя Вяткина. Мы встретились с ним в следственном изоляторе. Как и договаривались – чтобы предъявить моему жулику обвинение. В ожидании привода арестованного я и следователь сидели друг против друга одинаково веселые, радостные от того, что у нас есть время поговорить не о деле.
Обсудили изменения в законе о прокуратуре. Посетовали, что как платили следователям мало, так и продолжают недодавать в зарплате. Вяткин сочувствовал мне.
– Да…– вздохнул я.– Такие дела.
– Такие, да…– согласился Вяткин.
Наконец, я не выдержал и попросил ознакомиться с текстом обвинения.
В постановление о привлечение в качестве обвиняемого утверждалось, что Пронин О. по предварительному сговору с Кирилловой В. из корыстных побуждений совершил умышленное убийство Гусевой И. Убийство при отягчающих обстоятельствах.
Видя моё удивление, Вяткин сказал:
– Ваш клиент через начальника следственного изолятора прислал нам заявление о роли Кирилловой в этом убийстве. Да и сама Кириллова уже созналась.
– Вот как? Быстро Вы провернулись. Надо отдать Вам должное! – я продолжал удивляться. Следователь хотя и молодой, но расторопный. Теперь мне придётся поломать голову, как всё это преподнести Пронину-старшему и как выйти из этой ситуации, сохранив голову на плечах. Ведь отец Олега сразу поймет, что я не отнёс его деньги по назначению, не дал следователю взятку, а, значит, присвоил эти десять тысяч долларов.
Глядя в постановление, я просчитывал возможные ходы в сложившейся ситуации. Когда в кабинет привели Олега, мне уже было понятно, что делать дальше. Флегматично прослушав вопросы-ответы следователя и подзащитного, я задал Пронину какой-то уточняющий вопрос. И как только следователь спрятал подписанный протокол допроса и покинул кабинет, я быстро распрощался с Олегом.
Было понятно, коли следователь предъявил такое обвинение моему подзащитному, значит, он убеждён, что Кириллова сядет. Значит, скорее всего, есть серьезные улики против неё. Следователь сообщил мне, что она призналась в убийстве. Думаю, что так оно и есть. Вяткин не стал бы меня вводить в заблуждение. Скорее всего, Пронину-старшему уже известно об аресте Кирилловой, а это значит, что моя встреча с ним или его холуем уже не за горами. А точнее, она может случиться в любую минуту. В подъезде моего дома, в доме моей жены. Бывшей жены. Да где угодно. Это даже не вопрос времени, это вопрос – как сойдутся звезды над моей головой. И если я до сих пор живой, значит, они над моей головой сходятся хорошо.
И я сделал то, что и должен был сделать. Я сел в свою «Тойоту» и поехал к Пронину-старшему в его магазин на Посадской.
Оказавшись в магазине, я удивился той перемене, которую там застал. Не было дивана, на котором валялся Пронин-старший, не стояли по углам пустые бутылки из-под спиртного. Вместо полумрака – яркий офисный свет, а за широким рабочим столом, в кожаном директорском кресле сидел незнакомый мне человек. Словно мне Пронин-старший и его подручный только приснились.
– А с Прониным Григорием Павловичем я могу увидеться? – поинтересовался я.
– Он здесь уже не работает.
– Не можете дать номер его телефона?
– Нет. Я не знаю, – коротко ответил мне новый директор, глядя мне в лицо каким-то неживым взглядом.
Оставалась дача Пронина. Но так ли он мне нужен, чтобы я мчался сломя голову к нему на дачу? Телефон его не отвечает. На обычном месте его нет. Значит, есть какая-то причина не появляться ему на моем горизонте.
Наверное, не обошлось тут без Паши Портного, подумал я, не скрою, с радостью.
***
Я заехал домой, достал из тайника десять тысяч долларов и направился в областную прокуратуру. Надо было избавляться от этих денег. Паша оказался на месте. Как ни странно, он ничего об исчезновении Пронина-старшего не знал. «А обещал задать ему!» – мелькнуло у меня в голове. Когда тебе что-то обещают, это не значит, что обещание сдержат. Я уже давно привык всегда подгонять и милицейских и своих, прокурорских. Казалось, в суете они забывают не только свое обещание, но и себя самих.
С деньгами вопрос решился быстро и просто. Я написал заявление на Пронина – старшего и сдал деньги как вещественное доказательство. Паша даже немного обиделся:
– А что с баксами-то тянул, а? Зажилить хотел, сознавайся! Я бы давно Пронина уже прижал, если бы вовремя получил от тебя заявление.
– Да, прижал бы ты! – я позволил себе высказать недовольство. – А что сейчас с ним и где он – не знаешь. А я-то прилично тебе уже о его подвигах наговорил! Вот так и свернули бы мне шею, пока вы тут в бумажках возитесь! Еще не факт, что не свернут, после того, как я сюда с этим заявлением пожаловал!
Да, что-то есть вязкое бюрократическое в нашей прокурорской системе. Если своего порой защитить не могут, то что же говорить о других?
Видимо, чтобы как-то реабилитироваться, Паша бодрым голосом стал говорить мне о том, что Кириллова уже сидит под стражей и во всем созналась. После своего прокола с Прониным-старшим Паше видимо показалось неудобно щеголять передо мной таким бравым, крутым легавым, и он накинул на себя пиджак, чтобы скрыть кожаную портупею и торчащую из нее рифленую рукоять пистолета. У Миши был Стечкин, а не Макаров, как у всех. И он всегда любил при случае прихвастнуть этим.
– Ну и что она, Кириллова, говорит? – спросил я Пашу.
– Дала полный расклад. Во всем призналась.
– А в чем?
– Ну, всех деталей-то я тебе сказать не могу. Ты же адвокат, защищаешь Пронина. А у него противоречивые с Кирилловой интересы.
Всё ясно. Паша опять ситуацией не владеет. Я, конечно, уже ознакомился с показаниями Кирилловой. Вяткин в следственном изоляторе дал почитать мне протокол с её показаниями. Она ни в чем не призналась. Заявила только под нажимом следователя, что помогала Пронину Олегу скрыть следы преступления. Отрицала свое непосредственное участие в убийстве. Сваливала всё на Олега.
Я понял, что опять остаюсь один на один с навалившимися проблемами. Здесь только одна показуха Пашина. Десять тысяч долларов – деньги не большие. Но кто знает, что взбредет в голову этому алкоголику, Пронину-старшему? По голове от него уже получил и в подвале полежал, совсем ни за что. А сейчас, когда его в очередной раз обидели, лишив магазина, Пронин может посчитать, что всё зло мира сосредоточено во мне.
Не успел я завести машину, как забренчал мой сотовый. Звонила жена.
– А ты знаешь, что нам угрожают?– услышал я ее сердитый голос.
– Нет, не знаю, откуда же я могу знать?
–Так вот. Приезжай сюда немедленно и прочти, что тут мне понаписали в записке! – жена бросила трубку.
Ну вот! Началось! Я дрожащими от гнева руками запустил двигатель и рванулся с визгом шин. Машина хоть и старенькая, но двигатель мощный. Мне было страшно за дочку, и в то же время я готов был убить этого Пронина. Угрожает моей семье, сволочь!
Уже в подъезде, стоя перед дверью квартиры, я достал сотовый и позвонил жене.
- Это я.
«С тебя причитается, – прочитал я в записке. – Ты сорвал дело. По твоей милости люди будут париться в тюрьме не один год. Готовь деньги. Тысяча баксов за каждый месяц отсидки Кирилловой и столько же за Пронина, плюс 10 тысяч, переданных тебе. Не считай это наездом – всё по справедливости. Решай быстрее. В суд обращаться не будем, решим сами. Жду тебя завтра с твоими предложениями, в 19-00 у себя на даче. Ты ведь там уже был?»
Решим, еще как решим! Я свернул записку и сунул ее в карман куртки. Гнев прошел, страха тоже не было. Было только холодное и расчетливое спокойствие киллера. Если я вошел в это состояние, то сделаю всё как надо!
Конечно, доверять спокойному, деловому тону записке не стоит. Пронин знал, где я обитаю, но записку оставил в квартире, где живет мой ребенок. Это ли не изощрённая угроза?
Я велел жене собираться. Решил на время увезти их к родственникам в соседнюю область. Жена ничего мне не сказала. Только бросала на меня полные презрения взгляды. Я не откликался на красноречивые призывы в ее глазах перекусить друг другу глотку, сидел в кресле и, уткнувшись подбородком в воротник куртки, наблюдал, как дочка собирает свои любимые игрушки.
Пока ехали, жена не проронила ни слова. Это означало высшую степень ее презрения. Доставив их к матери, я выпил чашку крепкого горячего кофе и тут же развернулся обратно. Мне предстояло уладить дела с Прониным-старшим…
http://www.proza.ru/2011/02/20/833 (продолжение)