Родинка

   

    И вот ты снова увидел Её. Не ту, застенчивую, с кротким взглядом, по-детски робкими движениями, непритязательную, как сказала о себе Она, вспомнив, что её так назвал один из близких ей когда-то людей… Увидел Её властную, с уверенным взглядом, который Она в прищуре бросила на тебя, когда ты в изумлении уставился на её так заметную на носу крупную родинку…

    И только смеялась Она также, открыто, всем ртом, и глаза Её горели теми же, такими же… огнями лукавства и непосредственности…

    У Неё был невзрачного вида в очках худощавый муж, немного сгорбленно, стеснительно ходивший рядом с нею, будто постоянно стремившийся спрятаться в тень её крупного тела, и послушный каждому её слову сын, по-отцовски заглядывая ей в глаза, семенящий между ними, когда они втроём: с гордой осанкой Она, пригнувшийся за нею муж и вытянувший навстречу отведённой ею назад руке свою ладошку мальчик, – когда они шли, шествовали на прогулку или купаться к морю.

    Это была она, возможная Она, которой вовсе не мешала не замечаемая и никакого значения не играющая крупная тёмно-коричневая родинка на самом видном и никем не видимом месте на кончике её носа. Родинку не замечал никто, потому что Она её в расчёт своей жизни не брала. Все видели – Её! Сильную, привлекательную женщину, всегда знающую, что, когда и как делать, где, когда и как поступить.
    Но у той – Её – родинки уже не было. Она её убрала. Только то, что есть у этой – Её – не пришло к Ней – той. И не ушла вместе с родинкой, не стёрлась – её, вызывающая сожаление в мужском любящем сердце, – непритязательность.

 Балтийское море, Юрмала – июль 1988 г.