Здесь собраны разные отрывки, связанные между собой и нет. Посвящается всем моим друзьям и знакомым, которые вдохновляют меня и придают мне сил. Возможно, когда-нибудь из этого получится хорошая книжка, а даже если нет, то я всё равно благодарна главной героине за то, что она всегда была частью меня.
Маленькой девочке было немножко грустно, она пыталась стряхнуть с себя грустные мысли, так пугающие её, она шла по метро и когда подъезжала электричка, распахивала руки и закрыв глаза представляла, что летит. Ей нравились эти глупые мечты. А потом она сразу смущалась, как бы кто не заметил. но никто не замечал, потому что каждый спешил по своим делам и никому не было дело до чужих странностей. Но в каждом, абсолютно каждом человеке были свои мысли, свои мечты, обиды, грусть и радость.
Она сидела на скамейке метро и бесполезно вглядывалась в шумную толпу людей. «Господи, сколько людей, как много людей». Иногда ей казалось, что она всех любит, любит каждого, ведь все так непохожи друг на друга, у всех свои мечты, свои надежды, все кого-то любят. А иногда она их ненавидела, такие грубые противные существа, думающие только о себе и своих деньгах. Тысячи людей куда-то спешили и шли, шли, шли, у неё кружилась голова. А сердечко сжималось в груди. Неужели она так и будет стоять, глядя в толпу и о чём-то жалеть? Зачем? Ведь её никто не слышит и никогда не слышал. Она одна. И ей становилось очень грустно жить на этом свете.
Перед самым её носом захлопнулись двери, свет станции сменился тьмой туннеля. И стало ещё более одиноко.
Маленькая девочка шла по мосту и вдруг увидела двух ворон, сидящих на перилах. Ей захотелось подойти, посмотреть на них, они были так красивы, так задумчивы и умны. Но как-только она сделала пару лёгких шагов, они сорвались и закружились над Невой. Чёрные величественные тени. И такие далёкие.
"Странно, - подумала девочка. - Почему мы всегда срываемся с места и отлетаем, когда к нам кто-то подходит. Почему мы так всего боимся?"
Лишь ветер мог ей ответить, но он молчал, проносясь над Невой.
А вчера девочка видела слепого. Он переходил улицу, а проезжающая мимо машина выбила у него палку из рук. Она вскрикнула и замерла. А человек неловко шарил рукой по асфальту, надеясь, найти её трость на ощупь. А она была совсем в другой стороне.
Затормозила машина, за ней вторая, третья. Кто-то поднял палку и вложил её в руки слепого, помог дойти, что-то говоря.
Девочка стояла и не шевелилась, снова навалило чувство пронизывающей грусти. Есть сотни или даже тысячи людей, которые не видят света, неба, людей, которые не могут даже увидеть куда идут. А ведь идут. И радуются жизни.
«Когда-нибудь, - подумала она, - я завяжу себе глаза, возьму палку в руки и перейду Невский. Или какую-нибудь другую улицу, где много машин. И если меня собьют – значит, так надо».
Ей снилось, что она стоит на пустынной улице, как бывает утром выходного дня. Вдруг появился человек с завязанными глазами, а потом ещё и ещё. Эти люди выходили из домов куда-то шли, говорили, играли. Их было всё больше и больше и вскоре вся улица наполнялась этими людьми. Ей стало страшно. Впереди она увидела того слепого, у него одного были открыты глаза, которые всё равно ничего не видели. Она попыталась протиснуться к нему, но кто-то остановил её, схватив за локоть, и протянул ей повязку, она закричала и проснулась.
...Порой она была очень странной девочкой. Приходила домой и начинала танцевать. У неё были кассеты заслушанные до дыр. И некоторые мелодии так сжимали её потрёпанное сердечко, что она садилась на пол и плакала. Не потому, что её кто-то обидел или случилось что-то плохое, в этих случаях она была сильной и злой, а просто потому, что хотелось плакать. Вот и всё. Музыка иногда делает нас слабыми.
А ещё девочка обожала рисовать. Брала лист бумаги, карандаши и краски и начинала рисовать. Небо, море. Сказочных принцесс, драконов. Юношей. Дороги, мосты, Питер, дождь, мечты, счастье, ветер, детство, сливы, цирк, глянцевые журналы, маму, собачку, которая умерла. Дельфинов. Северных оленей. Продавщицу спичек из сказки. Новогоднюю ёлку...
Воздух тяжёлый опускается, тая, сжимая виски. Если я замёрзну - оставьте меня так лежать. Или согрейте. Я хочу улыбаться небу. Грустно загадочно по-детски. Да какая разница как улыбаться? Кто-то придёт и протянет мне руку. А я улыбнусь, всё равно как. Мне уже кажется всё равно кто это будет и зачем я ему нужна. Просто чьё-то тепло рядом, чей-то взгляд. А каково это чужие губы на твоих губах? Никогда не целовалась. А потом я сочиню сказку, такую добрую и красивую, что люди будут смеяться и плакать и верить в чудеса, и смотреть на солнце, не моргая. И я буду ждать чего-то. И наверное что-то печатать, стуча клавишами по клавиатуре. И синее небо и стены будут смотреть на меня. Белоснежно-нежно.
Эх…
Девочка выбежала на улицу. Июнь был в самом разгаре. Тополиный пух летал по воздуху, кружась и играя, и вся улица, небо, дороги, дома и люди были в этом странном немного другом, но всё-таки в том же мире. "Господи как это волшебно", - подумала девочка, разом забыв обо всех своих проблемах. Она протянула ладонь, чтоб схватить пушинку и улыбнулась, почувствовав себя в сказке, но пушинка ускользнула и выпорхнула куда-то в сторону. Она, смеясь, стала ловить пух. И кто-то из прохожих ей улыбнулся и стало так тепло. Всё-таки необходимо побыть маленькой. Каждый имеет на это право. Какие тут могут быть проблемы, когда по воздуху летает тополиный пух?
Маленькая девочка прибежала домой, достала старые высохшие краски, карандши, бумагу и стала рисовать. Её хотелось нарисовать небо и звёзды, и облака в свете заката, и детей, которые так радостно смеются где-то вместе с ней, и сад, где она бежала с мамой и не знала, что бывает больно, и первые запутанные скомканные чувства, которые было стыдно назвать любовью, и папин голос, и мамину улыбку, и свои руки, на которых играл свет, каждый фрагментик жизни, когда ей было хорошо или наоборот плохо. Но разве можно это нарисовать? Она наносили линии, за линиями, штрихи путались на листках, цепляясь друг за друга, она рвала листы и комкала, глотая слёзы, а потом просто разревелась, как ребёнок, у которого что-то не получается. Потом она убрала мусор, умылась, успокоилась и сказала себе, что больше никогда не будет рисовать. А за окном всё также лил дождь, плача с ней о том, что что-то не вернуть, а до чего-то не добраться. А может ещё о чём-то. Ей не хотелось об этом думать, ей было всё равно.
Девочка сидела в прохладной кафешке и грела озябшие руки на кружке кофе.И всё-таки ей было хорошо и уютно. Ей нравился этот шум и даже холод, он помогал чувствовать себя живой и пробуждал что-то тёплое внутри. Люди входили и выходили. Красивая дама напротив ругалась по мобильному телефону и много курила. Девочке нравилось смотреть на струйки дыма из
длинной тонкой сигареты соседки. Дым ниточкой завивался в воздухе и плавно растворялся в нём. Дама убрала телефон, допила свой сок и, подмигнув девочке, вышла на улицу. Стало ещё прохладнее. Девочка улыбнулась, она была благодарна за что-то. Уходить не хотелось, мысли текли сами по себе. Вот закрыть бы глаза и уснуть прямо здесь. Она вздохнула и заказала ещё кофе.
Она улыбнулась. Сейчас ей хотелось только танцевать. Как раньше. Смеясь и отрываясь
по полной. Просто так, для себя. А потом писать стихи. Чем проще и наивнее - тем лучше.
Какие глупости порой занимают нас и нам кажется, что работа, деньги, дом, хозяйство,
быт - и есть смысл жизни. А в чём он вообще? Да какая разница?
Сейчас бы забыть всё. А впрочем, всё уже забыто и не имеет значения. Сделать бы что-то
хорошее. Или лежать в тишине и мечтать. а лучше написать рассказ, чтобы он завораживал и трогал своей дикостью странностью и добротой. Или хотя бы вытащить кого-то на улицу и до самой ночи гулять по Питеру, пить дешёвый джин-тоник из банок и говорить о жизни, творчестве, дружбе, понимании. Когда становится темно, Питер загорается тысячами огней и напоминает сказку. Но самое лучшее - это всё-таки идти с кем-то рядом и болтать обо всём на свете. Как год назад, сейчас немного сложнее, все стали взрослее и теперь у всех дела. А может просто не осталось таких друзей, которые бы поняли. Сейчас никому и в голову не придёт танцевать и отрываться под дождём или просто прикалываться по телефону "Здравствуйте. Вы выиграли конкурс "Телепузики поют с вами!" Вы в прямом эфире! Расскажите, как вам это удалось?"
Звонок раздался неожиданно. Она рассердилась, что так и не удалось подумать и помечтать в своё
удовольствие. Это была Светка.
-Привет, что делаешь?
-Эээ, да так. Отдыхаю.
-Не пьёшь?
-Нет, а что должна?
-Да не, я просто так спросила.
Она нервно захихикала.
-А я с предками поругалась опять. Достали они меня. Ужас. Мне Петя предложил встречаться. Я угорала. Он смешной такой. Ты бы его видела. Я сказала, что подумаю. А вообще, если бы Гришин предложил я бы умерла от восторга. Хе-хе. Ну или Колибин Димка. Вот или хоть кто-нибудь нормальный... Что-то то густо, то пусто... А ты завела себе кого-нибудь?
-Ты спрашивала два дня назад.
-Но мало ли, может, успела?
-Нет. Мне как-то не до этого сейчас.
-Это как?
-Ну знаешь, бывает.
-Не порядок. Ну, ладно. Как знаешь... Пойдём гулять?
-Я устала.
-Пойдём гулять, тебе говорят!
-Мне покушать надо.
-Покушай, одевайся и выходи. Через пол часа буду у твоего дома.
-Ээ, ну я не знаю.
-Через пол часа увидимся. Фотографии последние не забудь. Ну всё, пока!
Девочка положила трубку и вздохнула. Что тут будешь делать?
В метро было много народу, поезд шумел и стучал и было в этом сейчас (впервые для неё за всю жизнь!) нечто звериное и пугающее.
-Ну, расскажи, ну, пожалуйста! - девочка сгорала от любопытства. - Почему он не захотел со мной встречаться? Два месяца всё было хорошо, а потом исчезло в один момент. Я не понимаю. Я не верю, что он совсем ничего тебе не говорил, я же знаю, что вы общаетесь.
Та стала мяться и всё-таки сдалась.
-Ладно. Но только я тебе ничего не говорила!
-Естественно. Кстати вот свободное место, садись.
-Да, ладно, я не хочу садись ты.
-Ну… как скажешь.
-Ты, знаешь, - говорила Катька, - усевшись на свободное место. Просто… ну короче… ты с ним начинала говорить о том, что он не любит. Что-то скрывала. Всё время не так реагировала… Ну ты бы смогла быть с таким человеком? Который ну не слышит тебя и вообще какой-то не такой.
-Не знаю, - эхом отозвалась она, чувствуя как медленно-медленно куда-то падает. Потом взяла себя в руки. Ха! Было бы из-за чего расстраиваться. Они проговорили ещё пол часа, когда девочке надо было выходить.
-Ладно, я побежала, ты звони, - сказала она.
-О'кей. Пока!
Девочка в очень даже нормальном состоянии пришла домой, попыталась поговорить с мамой. У неё был выходной.
-А что ты хотела? – отозвалась та прохладно. – Ну ты же сама всё понимаешь. Посмотри на себя. Ты всё всегда делаешь не так, как тебя просит. И по дому ничего не делаешь. И вообще…
Девочка быстро пошла в ванную, плотно закрыла дверь и разрыдалась. Увидела себя в зеркало, испугалась. Лицо её было жутким. Тушь стекала с глаз чёрными каплями. Нос распух.
-Нет, не хочу себя видеть, и слышать не хочу!
Она выглянула из ванной, чтобы выключить свет и снова юркнула обратно.
Так и буду здесь сидеть. И никуда не хочу идти. Не хочу жить. Если я такое ничтожное создание, если я никому-никому не нужна, не интересна, значит, всё хорошо, значит, я так и должна закрыться в ванной, чтобы не портить мир своим присутствием. Я дура. Дура, ДУРА!!!
Так прошёл час. И она наконец успокоилась. Просто сидела и размышляла.
Внешность не так важна, практически любые недостатки можно скрыть. А вот как скрыть то, что ты никому не интересна, что ты бездарность, пустота, ноль. Что парень, которому ты в начале понравилась, шарахается от тебя в ужасе, и ему уж лучше быть одному, чем с тобой. Он говорил гадости Катьке, твоей подруге, а она слушает с восторгом и умилением. И зовёт тебя гулять. Совершенно не понятно - зачем? Совесть? Жалость? Странно. И другие подруги – это вовсе не подруги. Не понятно, как они вообще могут находится с тобой рядом. С уродами тоже кто-то общается. Вот и со мной общаются. Блин, зачем это всё? Зачем?!
Ладно, всё, пора прекращать. Слёзы уже высохли. Хватит.
Мысли так и остаться в ванной и проводить там своё время, где никто не будет её видеть, с ней разговаривать, теперь не казались такими правильными. Она поплелась в свою комнату.
Затем она лежала больше часа, глядя в стену, и больше ни о чём не думала, вспоминала истории, которые сочиняла когда-то. Теперь они казались жалкими. Ей никогда не стать такой как Катька, как другие девчонки. Хватит, об этом.
Она встала. И на носках (чтобы мама не ругалась) дошла до шкафчика.
-Я выпью одну таблеточку, а лучше две и всё. Это в последний раз, а то я не смогу уснуть, - сказала она себе, вытащила из коробочки, несколько штук (две уже не помогали) и запила их водкой, припрятанной на всякий случай. Потом подумала и выпила ещё несколько. Выпила ещё несколько глотков. Противно, но надо.
А теперь спать. И ни о чём не думать, ничего не жалеть. - Мне не будет больно потому, что я этого не хочу.
Она тяжело упала в кровать, зарываясь лицом в подушки, и через минуту почувствовала как тонет в сладковатом дурмане набегающих снов. Хорошо, легко, свободно, только когда она была одна и под толстым ватным одеялом она чувствовала себя свободной, красивой, где-то смешной и умеющей что-то.
Прошло, наверное, очень много времени. Ей стало неудобно лежать.
Блин, как же всё было хорошо.
И как же холодно! Кто-нибудь, включите отопление! Какие-то звуки, такие странные. Дайте поспать. Пожалуйста!
Резкая боль. Она очнулась от того что её куда-то тащили. Её стало тошнить. Белые стены, потолки... Голоса, шум, толпа, белые халаты, всё такое чистенькое, что аж противно.
"Куда вы меня несёте? Отпустите меня? Дайте мне жить спокойно!" Мысли потонули в накатившем страхе.
-Она пришла в себя, - чужой голос, отдающийся эхом в её мозгу.
-Где я?
-Всё хорошо, всё хорошо.
Голоса откуда-то сбоку:
-Она пыталась покончить с собой.
Что? Стало ещё страшнее. Нет этого не могло быть. А внутренний голос усмехнулся и повторял "Ты именно этого хотела. Жаль, что не получилось". У неё на глазах выступили слёзы. Стыдно плакать при чужих людях. Стыдно. Всё плыло. Вот она на койке, вокруг эти стены, белые пыльные потолки, койки, люди...
-Так, девочка, спокойно, - сказала полная женщина в халате, доставая шприц. Через мгновение он вонзился в кожу и к ней вернулось чувство боли и собственного тела. А внутренний голос повторил фразу, застывшую в мозгу:
-Она пыталась покончить с собой. Она пыталась покончить с собой...
Через час она лежала в палате, пришла мама, притащила каких-то фруктов. Разговор был, но какой-то странный.
-Мама, я просто много снотворного выпила, честное слово, я не знала, что оно так подействует.
И всё. И весь разговор. Мама стала что-то говорить, рассказывать, объяснять, пространно, обобщённо, обо всём. У девочки закружилась голова, она легла и повторяла.
-Да, я понимаю, хорошо…
Девочку поразило лицо матери – осунувшееся, бесконечно усталое, испуганное, с тёмными кругами вокруг глаз. Девочка просто посмотрела на неё и почувствовала, что слёзы снова подкатывают к горлу.
-А я фруктов принесла, - сказала мама, неловко улыбаясь.
Месяц назад она очень сильно ругалась из-за того, что девочка выпила две банки джинн-тоника, сейчас её дочь чуть не умерла от передоза химией, но она молчала об этом. – Что тебе принести завтра? – спросила мама.
-Книги. И если можно тетрадь и пару ручек. И шоколад... И моего плюшевого медведя. Вот и всё.
-Хорошо, - улыбнулась мама, - может что-нибудь ещё?
-Нет.
-Как ты себя чувствуешь, дочка?
Это слово она употребила уже дважды за вечер, тогда как раньше она не называла девочку так с семилетнего возраста. Тогда к маме по работе приходили гости, с которыми она вела некие переговоры. Девочку наряжали в новое платье, обязательно с оборочками, показывали гостям как экспонат, смеялись и шутили, спрашивали, кем она будет в будущем, а потом родители сухо кидали «Иди в свою комнату и тихо!» На гостях мама её называла «дочкой», но это было как-то не естественно и девочку передёргивало, когда она слышала это слово. Сейчас от него всё разъедалось внутри то ли от отчаянности, то ли от благодарности.
Она понимала, что у них с мамой практически нет общих тем для разговора, но всё же впервые в жизни она осознала, что связана с ней некой силой. Она вспомнила свои страхи потерять родителей (для ребёнка нет ничего страшнее) и в первый раз в жизни подумала, что у родителей есть подобные страхи относительно своих детей. Страшно было представить, что мама чувствовала, когда ей сказали, что дочка при смерти.
Две недели ушло на восстановление организма. Её неохотно выписали и девочка предпочла забыть больницу, как страшный сон. Мама не ругалась, даже если дочка не хотела заниматься или убирать в своей комнате. От этого девочка чувствовала себя виноватой и хваталась за все дела сразу, но не могла ни одно довести до конца. Она стала очень рассеянной, возможно, организм ещё не до конца отошёл, а может она просто привыкла к пассивному образу жизни. Она всё забывала, теряла, разбила кружку, когда её мыла, попадала не туда, когда звонила подругам.
Знакомым она сказала, что уезжала к родственникам на неделю, но так понравилось, что задержались и никто не знал, где она находилась эти две недели. Она с содроганием вспоминала холодные светлые стены, капельницы, больных, старушек, которые с утра до вечера говорили о болячках, медсёстры... Самое ужасное было – процедуры, ей казалось, что она не переживёт их все. Было что-то унизительное во всём этом. Но, слава Богу, это осталось позади. Она твёрдо знала, что не примет снотворное даже при жуткой бессоннице и ни за что не будет гнать истерику из-за какого-то парня, который явно не стоит того.
Она изменилась. На руках появились бесконечные тоненькие браслеты, звенящие при каждом движении рук. На шее пара амулетов. В глазах – ясность, романтичность и даже доброта. Она снова не походила на других. И было даже не понятно чем именно она отличается, но люди оборачивались и смотрели ей вслед. Она была странной. Но всё же прекрасной. Она чувствовала себя прекрасной и счастливой. Она не смотрела на мир через розовые очки. Она не жила в выдуманном мире, она жила в мире самом обыкновенном, но раскрашенном самыми разными красками. После дождя на сером небе иногда появляется радуга. Так радуга появилась в ней. Ей теперь не надо было ярко красить лицо и ногти, одеваться в чёрное, вести себя каким-то образом, чтобы отличаться. Она отличалась от других каждым жестом, каждым движением. Она познала счастье, она познала творчество. Она стала красивее духовно, а значит, и внешне.
В ней появилось что-то славянское и даже языческое, ей хотелось говорить с матерью-землёй, шептаться с ветром, здороваться с каждым деревом и это не было сумасшествием. Наоборот, это было обретение себя, познания собственных «Я» и собственных «хочу».
Вечером она запиралась и начинала танцевать. Руки птицами взметались ввысь. Пальцы мягко трепетали, а спина мягко изгибалась. Обнажённые ноги делали шаги, то совсем крохотные, то быстрые и торопливые. Это был не танец, а полёт. Ей нравилась греческая калокогатия, когда душа и тело – это единое целое, и ты чувствуешь каждую клеточку своей кожи, каждый вздох, ты чувствуешь как твои лёгкие поглощают кислород, ты почти видишь как кровь бежит по твоему телу. А с нею радость, ведь кровь – это радость по той литературе, которую она читала раньше. А сердце – это любовь…
Ей хотелось двигаться, хотелось идти вперёд, хотелось танцевать и петь, хотелось нестись вперёд. Её не заботило есть кто-нибудь рядом или нет. Она была счастлива, ей хватало её самой. Она разыскала благовония и окуривала ими квартиру, звонила в колокольчики, занималась фен-шуй и прочими вещами, которые раньше считала чушью. Заплетала несколько тоненьких косичек и распускала волосы. Красила только глаза, отчего они казались ещё яснее и больше. Одевалась во что попало, но любая одежда ей теперь шла, и подчёркивала её вкус, даже если это был свитер трёхлетней давности. Она мало ела, почти не смотрела телевизор, зато всё время улыбалась.
Её спрашивали: «Ты влюбилась?» На что она удивлялась. Почему если человек прекрасен, то либо влюблён, либо сошёл с ума? Люди разучились мечтать, люди разучились верить. Но она была сейчас исключением.
Она прибежала домой и уселась за компьютер. Связь установилась за пару минут и уже совсем быстро она оказалась в Интернете. «Я на пол часика», пообещала она себе, понимая, что меньше чем три часа у неё вряд ли это получится.
В почтовом ящике была реклама и одно сообщение от старой подружки «Надо встретиться, дурында!» На дневниках стало скучно, она прошлась по знакомым и остановилась на страничке одной девочки.
Она считала Лену своей подругой, всё началось почти год назад, когда девочка увидела в инете странные, удивительные по своей чуткости и отчаянности стихи. Тогда навалил какой-то бред. Знакомые строчки ей мерещились всюду, всё казалось бредом, а знакомые люди стали теперь слишком глупыми и поверхностными для неё. Потом она познакомилась в Интернете с автором. Лена оказалась красивой интересной девушкой. Ей было двадцать и она была лесбиянкой. Утончённость и логика в ней смешивались с некой грустью и теплотой. Она рисовала, писала стихи, сделала пару сайтов в Интернете и учила японский язык. А ещё много работала, чтобы её любимая девушка в будущем ни в чём не нуждалась. С двенадцати лет она врала родителям, что ей нравятся мальчики, и скрывала свои чувства даже от самых близких друзей. Она боялась чем-то выдать себя и очень внимательно следила за тем, что говорит и делает. Осторожность, одиночество и большая ответственность стали чертами её характера По ночам ей снилось, что родители всё узнают, она вскакивала с постели и приходила в себя. Потом ложилась снова и пыталась уснуть, чтобы утром встать рано и пойти на работу. Оттуда идти на учёбу, курсы или просто по магазинам, а если останется время, то поучить японский и порисовать. В перерывах силы оставались лишь на стихи и трогательные письма любимой. Естественно, нервные срывы были её старыми друзьями...
К девочке Елена относилась доброжелательно, но не более. Всё же они были немного из разных миров.
«А может так и надо? – думала девочка, путаясь в чужих жизнях. – Во что-то верить, кого-то любить, бороться и знать ради кого всё».
Знакомые девушки-лесби если уж влюблялись – то надолго, писали стихи, что-то делали, к чему-то стремились, рассказывали удивительные вещи, в каждом их слове был какой-то особый смысл. Как будто бы единственно верный. Обычные же девочки, влюбившись, просто глупо хихикали и повторяли «Вася он тааакой хороший!». Они глупо закатывали глазки, не могли нормально двух слов сложить и говорили одно и то же, как заведённая плёнка. Даже у самой умной девчонки в такие моменты интеллект падал до уровня табуретки и девочка только вздыхала и качала головой.
Сейчас ей не хотелось болтать в чате или в форуме, хотелось просто так сидеть, допивать горячий кофе и продолжать читать перипетии чужих жизней. Она любила утро выходного дня.
К счастью, Интернет вырубился сам, как раз на самом интересном месте. Компьютер выключался мучительно долго; она нашла диван и завалилась на него, но отдыхать ей пришлось недолго. Зазвонил телефон. В трубке орала Вика.
-Ты чего?! Я тебе уже два часа названиваю!!!
-Привет, Вика. Я была в Интернете.
-Ты общалась с красивыми мальчиками без меня?!!!
-Да, нет просто… эээ…
-Что ты там делала? – Викин голос стал очень серьёзным.
-Не знаю, - девочка развела руками. – Что все делают в Интернете? Глупо тратят время. Ну вот и я тоже.
-Плюнь, ты на этот Интернет. Это же как наркотик, если бы было можно, то я бы давно подшилась. Кстати, Кольянчик предложил мне встречаться, а его послала. На кой он мне нужен?
-Что правда предложил встречаться?
-Ну… хотел… Ну он спросил, что я тут стою такая грустная, а я заорала, что не буду с ним спать и гордо удалилась. Правда, здорово я его поставила на место?
-Ээээ, ну можно сказать, что да.
-Вот видишь. Так и надо. Никаких послаблений. Чуть мужик что не так говорит – так посылай его матом, так до них быстрее доходит… Ой какая классная песня на музыкальном канале. А на улице холодрыга жуткая. Но всё равно давай встретимся?
-Давай, сегодня или завтра?
-Сегодня конечно! Приезжай ко мне. Я надеюсь, ты не потеряешься, как в прошлый раз.
-Хорошо, не потеряюсь. У тебя в 5. Раньше никак. Как твоя кошка?
-Отлично. Я ей объяснила, что если будут ещё котята, то жопу оторву, она вроде поняла, баба не глупая. Аааа! У меня что-то горит!!! Встречаемся в 5. Пока!
Раздались короткие гудки, девочка потопала в душ.
Она задумалась о первых отношениях, она плохо помнила его лицо, но воспоминания были ещё очень свежими.
Они сидели в небольшом сквере и разговаривали. Когда они замолкали, он начинал её обнимать, притягивать к себе, тогда она задавала новые вопросы и мягко высвобождалась. Казалось, это может продолжаться до бесконечности. Он ей рассказывал о своей жизни, о том, как его бросила мать, потом как он служил, расстался с девушкой.., девочка слушала его рассказ, сочувствовала, смотрела на проходивших мимо людей. Был уже вечер, грустно светили фонари.
Она была растерянна и совершенно не знала, как себя вести. Он был слишком красивым, словно сошёл с глянцевого журнала или голливудского фильма и было непонятно, что он нашёл в ней. Но с другой стороны, ей не слишком всё это нравилось.
-Посмотри мне в глаза.
Она подняла глаза и он стал её целовать. Это был её первый настоящий поцелуй и ей это было неприятно. В фильмах всё как-то по-другому. Она не ждала что заиграет музыка и с неба полетят лепестки, но ей это представлялось совсем иначе.
Они поговорили ещё минуты три и он снова стал целоваться. Она была совершенно растерянна и её лицо было таким забавным, что мимо проходящие люди начинали улыбаться и подмигивать, мол, держись, мы с тобой. Она понимала, что это надо, что не всю жизнь удастся изображать ребёнка, а он действительно был очень привлекательным, но с другой стороны, какой-то голос в ней говорил, что так нельзя, это неправильно.
-Я тебе не нравлюсь? – спросил он.
-Нет, не в этом дело. Просто это всё так… неожиданно.
Ей не хотелось говорить, что это в первый раз. Он мягко давил на неё и она стала это понимать.
-Тебе не приятно, что я тебя целую.
-Нет, мне приятно. Просто бывает такое… когда я не знаю, чего хочу. Раньше с тобой такое было?
-Нет. Я всегда знал, чего хочу.
-А я так не могу.
-Поцелуй меня, а то я на тебя обижусь.
-Это шантаж?
-Именно так. Я действительно обижусь.
Она вздохнула и поцеловала его, он прижал её к себе. В момент поцелуя она думала, как поступают умные и успешные девушки, волнуются ли родители дома, стоит ли записываться на йогу. Никакого сладкого волнения, никаких бабочек в воздухе, только мысль, что всё это как-то не правильно.
Машка в это время во всю целовалась с его другом. Он взглянул на них.
-Посмотри, как надо.
-Я не такая ммм (она не могла подобрать слово) смелая, я так не могу.
И всё-таки она снова с ним целовалась. Это бывает как с алкоголем, когда ты понимаешь, что пол шатается под ногами и тебе больше нельзя, но всё равно делаешь ещё героические глотки. Вот и она сейчас заставляла себя с ним целоваться через силу, но ничего ему не позволяла. Каждый раз когда его рука с талии поднималась или опускалась, она его останавливала.
Потом она спохватилась, что ей пора домой (чему она была очень рада). Андрей вызвался её провожать. У дверей он снова остановился и сказал «Я хочу, чтоб ты меня поцеловала». Она сказала «Я не могу». Тогда он обиделся и ушёл. «И слава Богу!» - подумала она.
Потом подруга ей рассказывала, что на утро ему было очень стыдно за то, что он так нахально приставал к девушке. И девочка хотела, чтобы он перезвонил. Но потом она поняла, с какой целью он к ней приставал и даже рассказывал все эти трогательные истории. Она чувствовала себя привлекательной и в то же время была обида, что её восприняли только как девушку, с которой можно переспать и всё. А может, она что-то делала не так? И она упустила такого парня? Какого? О таком она мечтала? Как же в этом разобраться?
Все задумываются о последнем вздохе и она иногда об этом думала. Она хотела разбиться. Просто выпасть из окна, глотнуть до опьянения свежего воздуха, почти раскаленного от скорости её падения, увидеть птиц, облака и камнем рухнуть вниз. Затем будет страшная боль и всё кончится. Но она ни за что не наложила бы на себя руки. Потому что это отвратительно. Бог дал ей жизнь и никто не знает, когда придётся вернуть долг. Ей нравилась жизнь. Особенно в дожди. Что-то начинало кипеть в её крови и девочке хотелось вылететь на улицу, смеяться и здороваться с каждым встречным. Это было странно, но она просто сходила с ума от счастья.
Я люблю тебя, моя планета.
А недавно она потеряла ключи.
Она ехала и думала, что родители опять будут говорить ей, какая она глупая, что она всё забывает, что ей ничто нельзя
доверить и разумеется она всё забыла, а как же иначе? В горле саднило и кажется появилась температура.
Она приехала на нужную станцию, почти бесконечно поднималась по эскалатору, потом шла, боясь потеряться.
И так было тоскливо. Вчера мальчик снова лез целоваться, а ей не хотелось и он сказал, что она фригидна, а она ответила, что парни всегда называют так девушек, если им не удаётся сделать её счастливой. Странно, почему вообще секс так важен? Почему всё, абсолютно всё вокруг сводится к этим бессмысленным телодвижениям?
Неужели совсем не осталось место чему-то иному. Почему нельзя с парнем просто общаться, дружить, ходить рядом?
Когда она была красивой и просто шла куда-то встречающиеся парни чмокали губами и что-то отпускали в след. что-то грубое и оскорбительное. И она не понимала, почему при виде чего-то хорошего всем хочется это испортить, опошлить, унизить. Почему бы не улыбнуться, что это есть?
Странно, но родители совсем не ругались. Мама почти заботливо взгялнула на неё и сказала:
-Подожди, мы скоро заканчиваем. Ты как?
-Не знаю. Я заболела, потеряла ключ, рассталась с мальчиком и не знаю... Не знаю.
-Хочешь - купи чего-нибудь.
-Хочу есть, - она поджала губы как совсем маленькая девочка.
Потом подошёл папа, показал где можно поесть и дал денег.
А потом она сидела, пила горячий чай и кушала булочку. Это был столик во дворе, стояли палатки, ходили люди.
Ей нравился этот мирок русской обыденности и реальности, капал маленький дождик, небо отражалось в дыме сигарет, она вслушивалась в
разговоры, перемежаемые матом.
-Девушка, съездите в горячие точки. Всё пройдёт, уверяю вас, и язва, и нервы станут железными.
Продавщица, полная, суховатая женщина смеялась кому-то:
-Я сама трижды тёща, что вы мне рассказываете?
За эти десять минут, сама того не желая, девочка выслушала истории жизни человек пяти, узнала, что сейчас творится на Кавказе,
какие цены в городе и какие у кого дети. Она смеялась и сдерживала слёзы. И так бы и сидела тенью часами, вслушиваясь в чужие слова.
Люди разошлись, она сидела одна. Грустная, усталая, больная и чуточку счастливая.
В свой выходной девочка проснулась рано и неохотно вылезла из-под тёплого одеяла. Она злилась на то, что согласилась на такую раннюю встречу, но знала, что это того стоит. Через пол тора часа она была у метро и ждала свою подругу Годжанову, чтобы провести с ней день. Они вместе учились, но Годжи (так её обычно называли) появлялась на учёбе крайне редко. Она быстро привязалась к девочке, хотя та вначале даже побаивалась её и они быстро нашли общий язык, заставляя многих удивляться их общению, ведь они казались полными противоположностями. Годжи занималась музыкой и собиралась стать мега-звездой, а также искала себе в модельном бизнесе и порой писала песни. Она даже собрала группу и они порой собирались и играли. Были и успехи, им несколько раз удавалось выступать в клубах и на любительских концертах и она была уверена в своём таланте. Всё это ей конечно нравилось, но тяжёлая работа была не для неё, поэтому выпивка, магазины и мужики волновали её не меньше.
Она была очень целеустремлённой девушкой, знала, чего хочет, и почти всегда добивалась желаемого. Многие её не выносили, но уважали все. Девочке льстило, что такая популярная личность выбирает её в качестве подруги, а Годжанова ценила в ней то, что сама порой не могла понять. Ей нравилось то, как девочка смотрит на окружающий мир, радуется всему, как умеет мечтать и искренне относится к другим.
Она как всегда опоздала и появилась на улице, привлекая всеобщее внимание. На ней сейчас были высокие сапоги до колена, сетчатые чулки, мини-юбка, кофта с вырезом до пупка, много браслетов, тёмные очки и странноватого вида шляпка. Её волосы на этот раз были красноватого оттенка, аккуратно уложенные в беспорядке. Как всегда на её лице было много косметики, отчего она походила на проститутку. На интересную уверенную в себе проститутку, с которой лучше не ссориться. Она шла, слушая плеер и громко болтая по телефону, перебежала через дорогу на красный свет, водитель затормозил и что-то крикнул ей в след, но она только махнула ему и расхохоталась. Её вид как всегда говорил «Весь мир у моих ног».
-Ладно, Катюшенька, - заговорила она в трубку. – Я тут шла по улице и встретила девушку своей мечты. Надо с ней познакомиться, пока меня не опередили. Но ты не ревнуй, я полигамна, ты же знаешь. Пока, киса! Я позвоню тебе завтра.
Девочка улыбнулась ей, она не могла разозлиться на неё даже за двадцатиминутное опоздание.
-Доброе утро, ласточка, - закричала Годжи.
Они весь день ходили по Питеру, Годжанова знакомила девочку с какими-то друзьями, показывала сомнительные выставки и клубы, подворотни и редкие места. А вечером они засели в баре и стали напиваться. Годжи как всегда быстро нашла собеседников. Это были два парня лет двадцати семи, высоких и жутковатого вида. Девочка стала злиться на приятельницу, ей не хотелось общаться с этими головорезами и она вышла в туалет «припудрит нос». Когда она вернулась (с трудом вписываясь в повороты), Годжи весело болтала, повиснув на плече одного из них.
-В этом вся суть, - говорила она. – В идеях Заратустры нет ничего нового, он говорит нам о том, что есть в нас самих.
-Заратустра? – переспросила девочка. – Это твой знакомый?
-Конечно, кошечка, как-нибудь познакомлю.
Прошло дня три. Девочка ехала домой, когда раздался звонок по телефону. Это была снова Годжи
-Он видел, как я танцевала с мальчиком, ничего серьёзного, психанул, пошёл домой. Он на меня наорал, ну тут я вспомнила всё, что накопилось. Он меня послал и я его послала. Я орала, что никогда больше не буду спать с таким идиотом! А он знаешь, как меня назвал? Нет, я в шоке. Потом скажу, когда ты подрастёшь. Ой, он звонит. Наверное, чтобы забрать свои вещи. Ну и хорошо, пусть валит отсюда! Пока, солнышко, перезвоню.
Девочка достала конспекты и с ужасом поняла, что с учёбой будут проблемы. Она немало пропустила и много тем не понимала вообще. Через два часа снова позвонила Годжи. Её голос был довольный и, казалось, она улыбается на том конце провода.
-Он приходил. Сделал вид, что за вещами. Короче, у нас был сумасшедший секс и мы помирились. Мне это даже понравилось.
-Здорово, - сказала девочка.
-А ты сама как?
-У меня всё хорошо. В шоке от учёбы. Ты её кстати не забросила.
-Нет, ни за что. Образование и здоровье – превыше всего.
-Я надеюсь, вы там предохраняетесь.
-Конечно. Самые тяжёлые пять минут у любой женщины – это когда она проходит тест на беременность. Не хочу его проводить ближайшие лет пять. Но только ты не думай, что я распутна. Все мужчины, с кем я была, - интересные умные сильные люди, с которыми мне интересно и которые привлекают меня физически. И тебе советую – не стоит спать с кем-то просто потому что все так делают. Будь собой и ты найдёшь его совершенно неожиданно.
Швеция:
Они услышали русскую речь и очень обрадовались. Впереди шли две молодые женщины с колясками и что-то обсуждали по-русски.
-Если они туристки и свистнули где-то коляски, то вряд ли смогут нам помочь. А если они здесь живут, то должны знать в этом городе хоть что-то полезное.
-Я согласна, - кивнула девочка воодушевлённо.
-Здорово, подойди к ним!
-А почему сразу я? Давай ты!
-Я не могу!
-Почему?
-А ты почему не можешь?
-Ну не могу. Я стесняюсь.
-Я тоже.
Русские девушки с колясками исчезли.
-Ой, смотри! – сказала девочка.
-Куда?
-Да сюда. Шведы они почти как наши. Мы строим барьеры, а ведь люди с самых разных стран так похожи! Девушки мечтают замуж. Все хотят денег, чего-то бояться, стремятся к прекрасному. Правда, это здорово? В этом смысл того, что все люди братья и всё-такое.
-Дура! Это надо говорить после пяти рюмок водки, а сейчас это не в тему. Мы умрём в этой чужой стране и никто из наших родных об этом не узнает!
-Как мы можем быть друзьями, если ты меня не понимаешь.
-Ты тоже не понимаешь, как сложно мне было встречаться с четырьмя парнями одновременно. Но мы же с тобой дружим, несмотря на всякие недопонимания.
-Ладно, не будем ссориться, - вздохнула девочка и подумала, что мама права и она подбирает в друзья только самых сумасшедших людей.
-У нас нет шведских денег, мы потерялись и если мы не найдём путь, то автобус уедет без нас… Отлично!
Она перевела дух, потратила драгоценные десять крон на минеральную воду (говорить не понадобилось, она ткнула пальцем куда надо и продавщица молча дала сдачу) и спросила:
-Ты знаешь, как будет слово «вокзал»?
Девочка стала мучительно вспоминать, это было такое простое слово, но она не могла его вспомнить, словно его просто удалили из её памяти.
Девочка засмеялась.
-Смешно, но я знаю, как это будет по-японски. А по-английски нет.
-Отлично. Давай поищем японцев.
-А ты сможешь их отличить от китайцев или корейцев? К тому же я не знаю, много ли японцев гуляет сейчас по Стокгольму. И даже если мне японец что-то скажет я всё равно ничего не пойму, так как знаю японский так же, как ты английский.
-Мдааа, найти в Стокгольме японца, который прекрасно говорит по-русски, немного сложно.
-А какие кстати знания английского у тебя?
-Всё что я знаю по-английски это «ай лав ю, бейби» и «Хелп ми». Ну ещё знаю пару песен из творчества группы Абба и ту песню из «Титаника», а также несколько цитат из «Грязных танцев», «Убить Билла» и «Терминатора». По-твоему это поможет?
-Ну да. Ты будешь петь, а я собирать мелочь.
Они снова посмеялись и стало легко на душе.
-Да ну и что! К чёрту проблемы! Мы находимся в классном городе, в центре Европы!
-Ну это не совсем центр Европы.
-Ну какая же ты зануда, даже не даешь мысль развить. Мы в Стокгольме и надо получать от этого удовольствие! Все проблемы разрешимы. Да! Что самое страшное может с нами случится? Что нас депортируют из страны? Тётя говорила, что если хорошо искать, то можно найти всё и добиться чего угодно. Найдём русское посольство, поплачем там и нас вернут обратно. Надеюсь, бесплатно. Зато будет, что вспомнить! Мне даже захотелось попробовать! Приключения – это здорово!
Девочка очень неохотно согласилась.
-Аааааааа! – завопила она. – Смотри там банк мимо, которого мы проезжали! Там много японцев и много денег. Я всегда в банке стараюсь насладиться этой прекрасно аурой денег, почувствовать их запах. Мы можем обменять деньги и посидеть в каком-то кафе. А там я, кажется, знаю дорогу!
Это было похоже на сказку.
--
Через несколько дней она гуляла по родному городу. Питер словно немного обиделся, что она покинула его и потому представился ей сейчас удивительно ярко, загадочно и потрясающе красиво. Она ведь почти не видела свой город таким. Сейчас было темно и всюду горели огни, она смотрела на вечернее освещение красивых домов, на воду и корабли, проходила знаменитые соборы и музеи. Это очаровывало её и почти сводило с ума.
Марго ей давала мастер-класс по макияжу и говорила о косметике, как о любимом мужчине, вдохновенно и не принимая никаких возражений. Он красила девочку, всё тщательно комментируя, но девочка знала, что всё равно ничего не запомнит.
Когда глаза были готовы она перешла к лицу. Она рассказывала обо всём с трепетом и восхищением и она сейчас походила на художника, который создает что-то дивное и прекрасное.
-А сейчас мы накладываем тональный крем и пудру. Они должны быть по-настоящему хорошими, тогда они не будут заметными. Благодаря им лицо становится девственно чистым. Кстати на этом можно даже остановиться. В Европе женщины чаще всего пользуются тушью, тональником и пудрой, им этого вполне достаточно… А ещё можно сделать светлый тон лица, ярко чёрные глаза и губы очень бледного оттенка. Это очень красиво, притягивает взгляды окружающих, ты будешь напоминать немного гота или любителя рока. В этом случае надо правильно подобрать одежду и аксессуары, не переборщить… Но сегодня мы создадим более спокойный женственный образ. Переходим к румянам. Я считаю это самой ответственной частью макияжа. Они могут превратить тебя в прекрасную богиню или шлюшку с соседнего подъезда. Они могут сделать твоё лицо по-настоящему прекрасным, а могут превратить тебя в матрёшку. Я очень их люблю. Необходимо определённое мастерство...
----
Приближался Новый Год, а девочка совершенно не понимала, почему все засуетились вокруг. Подарки она обычно покупала дня за два и прекрасно понимала, что девять из десяти вообще уже через неделю и не вспомнят, кто и что подарил. Она вообще не понимала праздники. Она так любила жизнь, что ей казалось, что жизнь – это уже праздник, какой смысл считать один день праздничным, а другой – будничным? Она считала, что это как-то глупо и неестественно радоваться в определённый день. Это звучало бы так «Я буду счастливой 5 ноября с восемнадцати-ноль-ноль по двадцать один – тридцать по московскому времени».
Подружки тоже не разделяли энтузиазма.
-Мне Новый год не нужен как собаке пятое колесо, - говорила одна подружка. А на вопрос "Чего?" добавила "Ты что, не знаешь эту пословицу?"
Другая заранее предупредила:
-Только не надо меня поздравлять с Рождеством. Я - мусульманка.
Остальные просто вопили:
-О Боже! Надо столько всего купить!
-Скоро Новый год. Уже через три дня, - сказала девочка.
-Я терпеть не могу праздники, - сказала Стерва.
-О, я тоже их не люблю.
-Почему?
-Мне не нравится, что люди делят жизнь на праздники и серые будни. Я не хочу жить свою жизнь, считая дни до зарплаты, дожидаясь выходных. И чтобы салат оливье и обращение президента – были единственной радостью. Я стараюсь жить так, чтобы получать от неё удовольствие, возможно, помогать другим. Но я не считаю, что радоваться в жизни надо только несколько дней в году и то только тогда, когда это положено.
-Мне нравится твоя теория. И правда, в этом что-то есть, - Стерва задумалась.
-Некоторые считают это беззаботностью, но они просто не понимают.
-Просто они не умеют так же, и, возможно, завидуют. Хотя не знаю.
-Теперь твоя очередь.
-На самом деле это не очень приятная история. Я встречалась с парнем и он бросил меня как раз в канун Нового года.
-Ооо, - протянула девочка. А почему он не мог это сделать чуть позже?
-Мы встречались пол года и это были мои первые серьёзные отношения. Я была влюблена по уши и он мне казался просто идеалом, принцем, о котором я мечтала с детства. В детстве мне постоянно рассказывали сказки о любви и мне казалось, что любовь – смысл жизни любой девочки… Всё было хорошо. Только он намекал на секс, но я ещё всего боялась... И тогда решила, что я уже готова и Новый год запомнится нам навсегда... О, я наверное никогда так не волновалась и ждала этот праздник, как в детстве. Мне всё время хотелось сказать ему, что эту ночь я проведу с ним. Мне казалось, для парня – это лучший подарок... Мы договорились, что встречаем Новый год у друзей и, краснея, как первоклассница у доски, я спросила у друзей можно ли нам будет уединиться и они сказали «Да». Все накопленные деньги я потратила на дорогое нижнее бельё и духи… А ровно за день до Нового года он позвонил и сказал: «Ты знаешь, считается, что не стоит откладывать на Новый год что-то и надо избавляться от всего ненужного». Так и сказал. Потом он добавил, что нашёл девушку более опытную и яркую. И решил меня бросить.
-Какой кошмар.
-Я в начале думала, что он просто шутит так надо мной. Да, мы ссорились, но не до такой же степени… И тогда я решила стать яркой и опытной. Порвала все письма, фото, напилась и пошла на охоту. В кафешке подцепила паренька, притащила домой и переспала с ним. Слава Богу, у меня хватило ума предохраняться.
-И тебе это понравилось?
-Как такое может понравиться? Послушай, что я скажу. Никогда-никогда-никогда не спи с парнем, который тебе не нравится. Особенно в первый раз... После этого я чувствовала себя самой последней шлюхой, просто ничтожеством… Тот парень, когда понял, что я была девственницей долго хотел со мной познакомиться поближе. Не понимаю я мужскую психологию. Но я видеть его не могла. А потом я стала делать то, что больше никому не советую. Возможно, ты не будешь меня уважать, но ты должна знать, с кем общаешься. И если тебе говорили, что я шлюха и стерва – то это правда.
-О чём ты?
-Я где-то слышала, что если тебя бросили, то надо тоже кого-то бросить и тогда станет легче. Думаю, в каждом есть жестокость, а может я просто себя оправдываю. Тогда я развлекалась тем, что знакомилась с парнями и стремилась стать для них просто идеалом. Расспрашивала их обо всём, выясняла, какой тип женщин им нравится, читала много книг по психологии. И когда я понимала, что наконец он – мой, просто бросала и всё. Потом мне этого было мало и я возненавидела так называемых подруг, которые отвернулись от меня в сложный момент. Каждая из них в глубине души радовалась, что он меня бросил, ведь это был первый красавчик; до меня стали доходить самые невероятные слухи и я знала, что распустить их могли только они. И я принялась за них. Я дружила с ними, как раньше, но при этом стала отбивать у них парней. И знаешь, у меня неплохо получалось. Одного я затащила в постель, он мне не нравился, но мне доставляла удовольствие мысль, что я её победила. Со вторым стала встречаться и целоваться в людных местах. Потом бросила его и принялась за третьего, а затем за четвёртого. И если кто-то из них заводил кого-то – я лезла из кожи вон, чтобы приобрести его себе. И знаешь, у меня не было ни малейших угрызений совести. Я считала, что если парня легко отбить дешёвыми уловками, то я делаю просто им услугу.
Она затушила сигарету и они помолчали.
-И что? – спросила девочка задумчиво. – Это правда помогает?
-Как сказать. Пожалуй, нет. Стало только хуже. Потом я стала понимать, что сплю с парнями только для того, чтобы заполнить ту пустоту, которая внутри меня. Никакого удовольствия мне это не приносило. Просто болезненное желание всем доказать, что ты лучшая. Хочется любви и если ты не можешь брать качеством, то берёшь количеством. Но это совсем не делает тебя счастливой, просто теряешь себя с каждым разом и боишься, что потом не останется ничего.
Девочка подумала, что она бы стала её презирать, если б не стало так её жаль.
Они молчали и слушали ветер.
-А у меня ты бы стала отбивать парня?
-Наверное, нет. Ты не такая, как они, как я. И если бы я сделала это, то чувствовала бы себя отвратительно.
-А чем я отличаюсь от них?
-Не знаю. Ты просто другая. Ты общаешься с людьми не потому, что тебе что-то от них нужно и не потому, что охота провести весело время. Просто разговариваешь с ними и они твои. Я не могу понять, как тебе это удаётся.
Девочка улыбнулась. Она всегда терялась, когда её кто-то хвалил, но это было приятно.
-Я не смогу тебя не любить, ты ведь всегда поддерживаешь меня, говоришь приятные вещи. И когда ты говоришь, что делала людям гадости, мне кажется ты шутишь.
-Нет, я просто облегчаю свою совесть. Можно даже сказать, что я пользуюсь тобой и тебе всё равно. Если ты меня прощаешь, значит плохое стирается и не имеет значение.
-Тебе приятно так думать.
-Да.
-Тогда пожалуйста. Но я надеюсь, ты не будешь повторять это. Даже если люди не друзья тебе и не нравятся, то это не значит, что можно делать им зло. Это неправильно.
(летом)
Она решила срезать дорогу и пройтись по скверу. Было ещё утро и настроение у неё было приподнятое. Ей нравилась её новая юбка, которая чуть колыхалась при каждом движении. Ей самооценка, как и у большинства других девочек, очень часто зависела от того, как она выглядела. А сегодня она была на высоте. Но это продлилось недолго.
Мимо проходящий парень схватил её за грудь. Она просто потеряла дар речи, а он грубовато усмехнулся и пошёл дальше. Всё это произошло секунды за две, а ещё около минуты она стояла, остолбенев, и не могла вымолвить ни слова. Это был словно некий паралич, она просто не могла ничего сказать, а потом поняла, что это бессмысленно и в ней проснулась какая-то злоба на всех. Она продолжила путь и чувствовала себя униженной, девочка даже не знала, что это может быть настолько неприятно. И она действительно стала злее. Она не понимала почему, если человек видит девушку, которая кажется ему привлекательной, у него возникает желание её оскорбить и унизить. Она не понимала, почему она не может найти достойного парня, зато легко находит таких сволочей. Она ненавидела себя за то, что онемела и просто не знала, что сказать, хотя надо было влепить пощечину или хотя бы сказать пару матных слов. Ей сразу расхотелось делать что-то хорошее. Какой смысл?
---
Было пять часов вечера, поэтому она поставила будильник на пол седьмого. Ей действительно хотелось спать, а вечером надо ещё попасть в спортзал. Девочка накрасила ногти, выключила свет, легла и аккуратно укрылась одеялом. Но не прошло и минуты как что-то громко затрещало и загудело. Несколько мгновений девочка размышляла на тему – что же это может быть, потом встала и огляделась и только потом поняла, что это звенит мобильник в сумке и его надо оттуда достать. Ещё несколько мгновений она слушала, как надрывался телефон и с болью смотрели на накрашенные ногти. Потом выбирала руки и решила всё-таки пожертвовать левой рукой, так как её перекрашивать легче. Она зажмурилась, впихнула руки в сумку, пошарила там и вытащила мобильник.
-Алло, - сказала она.
Звонила Вероника.
-Привет? Ты где? Ты занята? Что делаешь и где находишься? – её голос звучал подавленно и разбито. И девочка поняла, что поспать ей не удастся.
-Я дома.
-Я перезвоню тебе на домашний, - сказала Вероника и оборвала связь. Девочка сняла трубку и поняла, что телефон не работает, поэтому позвонила подруге сама на мобильный.
-У меня всё плохо. С Ним проблемы. Поссорились серьёзно. Ты можешь приехать?
-Эээ, блин. Может, ты ко мне?
-Меня не отпустят!
-Ладно, поем и выйду.
-Только, пожалуйста, не опаздывай!
-Хорошо, буду через час.
Было приятно, что она позвонила и обратилась именно к ней. Девочка выключила звонок на будильнике и поела. Пришлось краситься, снова расчёсываться, одеваться. Ей было жаль, что у подруги не ладилось, у неё же не получалось создавать хоть какие-то отношения. Но действительно приятно, что у тебя есть такая подруга, которая в самый сложный момент обращается к тебе и приятно было ощущать, что ты кому-то помогаешь. Когда девочка уже одетая быстро собирала сумку, телефон снова зазвонил. И снова это была Вероника, но на этот раз голос её был раз в десять бодрее.
-Боюсь, встретиться не удастся. Он позвонил и мне надо к нему. Он просто не правильно понял мои слова тогда... Но мы с тобой обязательно увидимся в следующий раз, да?
-Хорошо. Это здорово, я надеюсь, всё будет хорошо. Напиши потом сообщение, как что прошло.
-Да. Пока!
---
Девочка стояла в магазине и присматривала подарки близким на Новый год, когда позвонила Годжи и заорала трубку просто сумасшедшим голосом:
-Аааааааа, Маруська!
Когда Годжи была довольна, она всех называла Васьками и Маруськами.
-Я самая счастливая сука на свете! Он позвонил сегодня и предложил встретиться, наговорил комплиментов! Он классный!!! Я хочу подождать недельку для вида, а потом трахнуться с ним! Я так этого хочу! Аааа! Я такая счастливая! Не могу дождаться, когда мы перепихнёмся.
-Эээ, я так за тебя рада, - ответила девочка, понимая, что в магазине на период их общения прекратится всякая торговля, так как все покупатели и продавцы внимательно смотрели на неё. В воздухе повисла полная тишина. – Дело в том, что я сейчас в людном месте, связь громкая и весь магазин в курсе и тоже рад за тебя.
-Ну почему ты такая дохлая? Но я всё равно тебя люблю! Я всех люблю! Я такая счастливая! Мне пора. Пока, заинька! Созвонимся.
Девочка выбрала кружку с именем для папы и коробку шоколадных конфет и встала к кассе. Продавщица внимательно посмотрела на неё, тяжело вздохнула, снова внимательно посмотрела на неё и выбила чек.
Она нашла работу в маленьком книжном магазине, когда никого не было она могла снимать с пыльных полок книги и читать, читать, читать… Она листала страницы, читая всё подряд. Вдруг в ней проснулся удивительный интерес к чтению, чего она раньше за собой не замечала. В магазинчике работало всего четыре человека и иногда приходила уборщица. Кассирша Марья Петровна была не разговорчива, а девочки с другого отдела заходили не часто. Они прибегали, что-то рассказывали, делали чай и убегали снова, но чаще сидели у себя и болтали без умолку. Здесь было спокойно и уютно и ей передавалось это мягкое задумчивое настроение. Она и не предполагала, что может так много читать. Она погружалась в другие миры узнавала много нового, такого невероятного, что сложно было в это поверить. Она узнавала о других странах и других эпохах, о водопадах и огне, о людях и любви, о ненависти и боли. Она читала истории о любви и смерти, грустные и весёлые, странные и обыкновенные, серьёзные и беззаботные. А потом звенел колокольчик на двери, кто-то входил, на стряхивала оцепенение с себя и улыбалась. Первую неделю сложно было ориентироваться, на поиск каждой книги уходило минут по десять, но постепенно руки сами стали тянуться к нужной полке и она легко могла что-то посоветовать и ей нравилось, когда люди уходили довольными, а потом приходили ещё и ещё. Иногда люди рассказывали о своей жизни, увлечениях, работе и эти истории странным образом завораживали её, они были такими простыми, но было в них что-то очень важное. Вот только не всегда было можно понять что.
Ей нравилось танцевать. Забыв обо всём. Спиваться. Быть собой. Мечтать об удивительных странах и конечно о любви. Всё будет хорошо, она вырастет и повзрослеет. Она уже станет взрослой, она забудет что значит дождь и чья-то улыбка, подаренная только тебе, она забудет, что значит тополиный пух летящий по городу миллиардами пушинок, которые касаются твоих рук и соскальзывают куда-то. И ты веришь, что жизнь вечна, что твои друзья навсегда с тобой и нет более лучших людей в мире. Одиночество – это та расплата, которую должен заплатить каждый, кто чего-то хочет от жизни, кто мыслит, не как все. Она привыкла быть собой, привыкла быть одинокой. Зато лишь одинокий человек знает истинную цену общению.
Холодный ветер бил прямо в лицо, её пальцы зябли, она ждала транспорт и всё думала, думала обо всём. Ей было одиноко и не к кому было обратиться за помощью. Мир был полон тайн и загадок, но они уже не имели значения. Какой смысл во всём, если тебя не любят.
Запись 1. Нет, я не буду слабой. Ни-ког-да. Я не буду любить. В этом нет смысла. Я не буду слабой. Я буду заниматься спортом, я буду идти напролом к своей цели, я стану стервой. То, что я ценила в себе никому не нужно. Доброта – это слабость характера и я должна истребить это в себе. Любовь кто-то придумал, чтобы лучше продавались книги, фильмы и музыка. Это миф. Её нет и не надо расстраиваться из-за всяких глупостей. Ну не найду я того человека, с которым всегда будет хорошо. Такого не бывает. А если и есть настоящие мужчины, то надо быть стервой, чтобы добиваться их. Конкуренция так велика.
Она достала свой дневник и стала писать быстро и легко. Запись 2.
"А вообще я точно знаю, что всё будет хорошо. Утром солнце поднимется над городом и зальёт светом этот обречённый мир.
И моё сердце будет биться дальше. Я научусь прощать, научусь верить заново. Как прежде. Мне страшно, что я такая слабая.
Я хочу раскинуть руки и полететь, хочу верить в сказку. Хочу писать такие книжки, чтоб люди читали и что-то в них менялось навсегда. Менялось к лучшему. Это глупости, людей не изменить, а порой хочется. Возможно, я когда-нибудь сопьюсь. А всё-таки закаты бывают просто поразительной сногшибательной красоты, ты не находишь? Порой мне кажется, что хотя бы ради них стоит жить дальше. Я хочу верить в счастье. Хочу верить в сказку о любви. Я верю, что встречу наконец того человека, который будет для меня чем-то удивительно важным. Хочу утром просыпаться и думать о нём и вечером ложиться и чувствовать себя счастливой. Но где найти такого, чтоб моя маленькая глупая душа сжалась в
комочек... Порой мне страшно просыпаться. Я знаю, твёрдо знаю, что всё будет хорошо. "
(Продолжение следует...)
Не забывайте писать своё мнение! :)