На фермерском скотнике с самого утра творилось неладное: свиньи искали корыто с теплым обратом и вареным картофелем и не находили его; гуси возмущённо гоготали- их не выпускали на прогулку к озеру; бараны молча стояли перед тесовыми воротами в каком-то смятении.
- Бяшку то нашего- того... - Бритый выразительно провел копытом по горлу
- А пошто его? - Бара задумчиво пожевал травинку.
- А по машине, рогами...
- Ну дык. А ты чё там делал?
- С Бянькой... ну, это..., - Бритый почесал бок о ворота.
- А он ему это... Бяшке бац! Топором, тоисть, и того... тот и отлетел на...
- На-небо? - С надеждой спросил из загородки Хря.
Бара поперхнулся и уставился на хряка.
Хлопая крыльями на конек воротины взлетел Пятрас.
Бара нагнул голову и коротко разбежавшись ударил в столб. Пятрас закудахтал и покачнувшись рухнул в свинарник.
- До своих бы только добраться, - сказал Бритый. - Иначе и нас того... эвон, как Бяшку нашего... его, стало быть на стол, а а шкуру евонную
на столб!
-Во-во, - всех вас, говорит, к вечеру закуярю!
- Так сказал? - Бара тяжело вздохнул и перевел взгляд на воротину. Толстая гусеница заглядывала снаружи в дырку.
- Так и сказал. А еще...
- Ладно, - задумчиво проговорил Бара, - время еще есть.
- Ага. До вечера тоисть.
Гусеница протолкнула голову в дырку и теперь силилась пролезть целиком.
- Собирай наших, - хмуро сказал Бара коротко глянув на Бритого. - В лес пойдем.
- Во-во, - с готовностью поддержал Бритый, - туда только теперя дорога.
Гусеница застряла в дырке и дергалась туда сюда вертя толстым гузком.
Бара обошел воротину и уставился на гусеницу.
- А помолимся братья, - сказал подошедший Хря, - Бяша ваш теперя святой. За правое дело пострадал. Душу свою невинную мля...
- Тоже мне, хмыкнул Бара не отрывая взгляда от ворот, - еще скажи: мля за грехи наши страдале да на небо вознесси.
Бритый хохотнул но осёкшись под тяжелым взглядом побежал за ворота.
Гусеница сделала страдальческое лицо и высунула язык.
Хря устало подогнул ноги и подслеповато глянул на Бару, - ты вождь. Вот и веди их. Мы вот тоже со своими посовещаемся и пойдем вслед за вами.
Брат отошел и низко опустив голову ударил в тесовые ворота.
Очумевшая гусеница врезалась в Харю. На конек ворот снова взлетел Пятрас.
- Молчи, хворобина, - угрожающе сказал ему Бара. Огляделся. С тоской посмотрел на тесовые ворота.
Ну, все... Можно уходить. Но прежде... Надо кой-кому вернуть должок.
Сбоку подошел Бритый, сразу же все понял с полуслова. Кивнул, нагнул голову.
От двойного удара на красном лакированном капоте машины осталась широкая вмятина. Хрюкнув запиликала сигналка. Бара оценивающе посмотрел вбок. Кровь стучала в висках. Второй удар пришелся в борт, заваливая колымагу на бок. Теперь все. Теперь пора. Как бы до рукоприкладства снова не дошло.
Бритый скакал рядом. По правую сторону тускло мерцала стена леса. Где-то впереди взволнованно перекликалось стадо. Мосты были сожжены.
Бяшку нашего того... - Бритый выразительно провел копытом по горлу
- А пошто его? - Бара задумчиво пожевал травинку.
- А по машине, рогами...
- Ну дык. А ты чё там делал?
- С Бянькой... ну, это..., - Бритый почесал бок о ворота.
- А он чё?
- А он ему это... Бяшке бац! Топором, тоисть, и того... тот и отлетел на...
- На-небо? - С надеждой спросил Хря
Бара поперхнулся и уставился на хряка.
Хлопая крыльями на конек воротины взлетел Пятрас.
Бара нагнул голову и коротко разбежавшись ударил в столб. Пятрас закудахтал покачнулся и рухнул в свинарник.
- До своих бы только добраться, - сказал Бритый. - Иначе и нас того... эвон, как Бяшку нашего... его, стало быть на стол, а а шкуру евонную на столб!
Во-во, - всех вас, говорит, к вечеру закуярю!
- Так сказал? - Бара тяжело вздохнул и перевел взгляд на воротину. Толстая гусеница заглядывала снаружи в дырку.
- Так и сказал. А еще...
- Ладно, - задумчиво проговорил Бара, - время еще есть.
- Ага. До вечера тоисть.
Гусеница протолкнула голову в дырку и теперь силилась пролезть целиком.
- Собирай наших, - хмуро сказал Бара коротко глянув на Бритого. - В лес пойдем.
- Во-во, - с готовностью поддержал Бритый, - туда только теперя дорога.
Гусеница застряла в дырке и дергалась туда сюда вертя толстым гузком.
Бара обошел воротину и уставился на гусеницу.
- А помолимся братья, - сказал подошедший Хря, - Бяша ваш теперя святой. За правое дело пострадал. Душу свою невинную мля...
- Тоже мне, хмыкнул Бара не отрывая взгляда от ворот, - еще скажи: мля за грехи наши страдале да на небо вознесси.
Бритый хохотнул но осёкшись под тяжелым взглядом побежал за ворота.
Гусеница сделала страдальческое лицо и высунула язык.
Хря устало подогнул ноги и подслеповато глянул на Бару, - ты вождь. Вот и веди их.
Брат отошел и низко опустив голову ударил в тесовые ворота.
Очумевшая гусеница врезалась в Харю. На конек ворот снова взлетел Пятрас.
- Молчи, хворобина, - угрожающе сказал ему Бара. Огляделся. С тоской посмотрел на тесовые ворота.
Ну, все... Можно уходить. Но прежде... Надо кой-кому вернуть должок.
Сбоку подошел Бритый, сразу же все понял с полуслова. Кивнул, нагнул голову.
От двойного удара на красном лакированном капоте машины осталась широкая вмятина. Хрюкнув запиликала сигналка. Бара оценивающе посмотрел вбок. Кровь стучала в висках. Второй удар пришелся в борт, заваливая колымагу на бок. Теперь все. Теперь пора. Как бы до рукоприкладства снова не дошло. Бритый скакал рядом. По правую сторону тускло мерцала стена леса. Где то впереди взволнованно перекликалось стадо. Мосты были сожжены.