(обновленный вариант)
Начало: http://www.proza.ru/2009/03/26/729
Глава 3
Следователь пытался учинить Василию настоящий допрос. И тот и другой, были представителями бумажных профессий, оба обладали конфиденциальной информацией, из ряда вон выходящей, отразить которую деловым языком было весьма проблематично. Один был связан с деградированным объектом чеками, другой - заявлением от гражданина Бейкрутова Олега Эдуардовича.
Бейкрутов Олег Эдуардович общественный корреспондент городской газеты, поэт, писатель, публицист и так далее, 19-го июля, сего года, в девять часов вечера возвращаясь домой, был остановлен неизвестной блондинкой у самого подъезда. Она отвлекла его внимание, в то время как некая террористическая группировка совершила попытку украсть рукопись его книги об истории родного города. Чтобы замести следы преступления, в последний момент преступники подменили блондинку на гражданку Фурцеву Зою Денисовну, которую он лично задержал и доставил в отделение милиции.
- Рукописи похитили? - с участием спросил Василий.
- Я хочу получить от вас внятный ответ по поводу ваших взаимоотношений с гражданкой Фурцевой. Алиби на девять часов вечера у вас нет, следовательно, вы могли быть одним из участников, или организатором преступления. Просто знакомым женщинам не покупают подарки размером, как минимум, в два месячных оклада моего начальника.
Василий понял, что перст Господний указал Зойке на следователя, понял так же и то, что следователь прекрасно знает о природе взаимоотношений Василия с гражданкой Фурцевой. Обеих мужчин кроме судьбы рукописи об истории родного города интересовало, откуда берется, и куда пропадает ароматная блондинка?
Василий не жалел, что пошел в милицию «вызволять» Зойку. Происходящее его забавляло, но и что немаловажно, давало надежду продолжать эти самые взаимоотношения. А после того, как на мобильник следователя поступил звонок, вероятно, от жены, Василий прямо таки вошел в раж. Разговор выглядел приблизительно так:
- Сто пачек? С ума сошла, конечно, мало… еще пару мешков обязательно прикупи... Не объясняйся. Мало ли кого что интересует? Скажи, посылку в деревню собираем. Что значит спички по двадцать рублей? Упаковка? Коробок? Все равно бери. Сама там соображай, чай, не маленькая.
- Город готовится к нашествию инопланетян? – как бы невзначай спросил Василий, он нагнулся к самому лицу следователя, и начал давать показания, - гражданка Фурцева Зоя Денисовна моя невеста, и, надеюсь в будущем жена. Гражданин следователь, вы ее видели, как думаете, у меня есть шансы?
Следователь уткнулся в протокол, и молчал. Долго молчал. Минуты три. Василий тоже молчал. Тоже минуты три. В тот самый момент, когда следователь оправился, и был готов продолжать допрос, Василий, как ни в чем не бывало, спросил:
- Что же все-таки с рукописями? История города накануне нашествия инопланетян, меня, как гражданина, волнует этот вопрос. Заявляю, вы протокол-то пишите, я делаю официальное заявление: Зою Денисовну вчера в восемь часов вечера похитили. Имею предположение, что похищение организовано инопланетянами, они же и подменили блондинку гражданину Бейкрутову. Так вы мне скажите, рукописи целы?
Следователь замолчал еще на три минуты, и когда Василий был готов продолжить чистосердечное признание, следователь резко встал, закрыл дверь кабинета на ключ, достал из холодильника початую бутылку водки, колбасу, хлеб и маринованные огурцы. Документы и протоколы убрал в стол. И в тон Василию сказал:
- Следствие располагает конфиденциальной информацией о том, что блондинка имела тело зеленого цвета.
Дальше пошел откровенный разговор двух жителей одного города. Они обсудили вероятность инопланетного вмешательства в земное спокойствие. Следователь по ходу выяснил, что Василий не пьющий, и тогда он на всякий случай достал из холодильника банку пива, Василий же в свою очередь решил, что оригинальности у него и без того хватает, сделал робкий первый маленький глоток пива. И еще глоток. И даже еще один.
Выяснив, что угрозы нашествия инопланетян пока не предвидится, мужчины перешли к обсуждению дальнейшей судьбы Зойки.
- Помолилась, говоришь. Что ж, Господь справедлив, устроил всемирный потоп, посмотрел на дело рук своих, заплакал, жалко ему людей стало, и сказал: «Больше никогда не буду так делать, в следующий раз огнем сожгу». Вот и разгадывай справедливость Господню.
- Об этом в какой главе описывается? - поинтересовался Василий.
- Это я фигурально выражаюсь, - ответил следователь, - выпустить Зойку проблемы нет, но ты прав, во что она вляпается со своим даром? И держать ее здесь, - следователь вдруг расхохотался, - представь идет суд, на скамье подсудимых Зойка, обвиняется по статьям: пособничество терроризму, участие в покушении на жизнь человека, попытка украсть рукописи потерпевшего гражданина Бейкрутова. И вот, во время судебного разбирательства, перст Господний указывает Зойке на гражданина прокурора. Ха-ха-ха.
Василий без труда представил данную картину. Оба смеялись до слез. После чего обоим стало не до смеха. С Фурцевой Зоей Денисовной надо было что-то решать.
- Могу я, конечно, ее в психушку отправить, - рассуждал следователь, - да жалко бабу.
- А может быть в научно-исследовательский как-нибудь пристроить? - предложил Василий.
- Полномочия не те. Да и с обоснованиями, как документально отобразить такое явление?
Двое образованных, неглупых мужчин, ломали голову над тем, как оградить общество от спившейся женщины. Или наоборот, теперь уже не пьющую женщину надо было как-то оградить от общества, которое пока еще не способно понять справедливость Господа нашего.
И тут Василию пришла в голову неплохая мысль.
- Пусть Зойка выдвинет встречное обвинение о нападении на нее и изнасиловании гражданином Бейкрутовым. Факт полового акта имеется? Вот пусть господин Бейкрутов, как поэт, писатель и публицист, подробно литературным языком изложит детали происшествия, пусть он расскажет, каким именно образом белокурая красавица его отвлекала.
Идея была принята. Следователь страх как любил расследовать изнасилования, коих в городе случалось довольно много, особенно между мужем и женой. Конечно, такой поворот событий, не решал проблему окончательно, да мужчины и сами не знали, как вести себя в сложившейся ситуации, что делать с Зойкой. И, вообще, Зойка ли это. Как знать. Господь понятие эфемерное, а вот инопланетяне?
Зойка сидела на нарах, лицом к стене. Она даже не обернулась посмотреть, на того, кто вошел в камеру. Василий чувствовал себя идиотом. Воняло в камере, как будто здесь целый месяц жили с десяток людей, которые пили, кутили, испражнялись и блевали. При этом помещение никто не проветривал и уборку не производил. Василий переминался с ноги на ногу, не зная с чего начать разговор, Зойка спросила, не оборачиваясь:
- Меня посадят?
- Может, для начала расскажешь, что вчера произошло, я имею в виду, где ты взяла адрес этого журналиста?
- Виктор ходил в редакцию, ему адрес и дали.
- А почему с тобой не пошел?
- Пошел. Он у него в портфеле лазил, а журналист как разорался: «милиция!», меня за горло держит, люди повыбегали, Витька портфель бросил, и убежал. Посадят меня теперь?
- С тобой как обращаются? Не обижают? - Василий понимал, что задает глупый вопрос. Разговор не клеился. Он чувствовал себя виноватым, в чем-то не правым. А эта вонючка, восседая на нарах, как царица на троне, в чем-то была права. И потому ей чем-то были обязаны, те, кто чувствовал себя в чем-то не правым.
«Даже головы не повернула - принцесса на горошине, - ругался про себя Василий, - и почему женщины, как только уделишь им внимание, сразу становятся высокомерными и заносчивыми?»
На самом деле, Василий заблуждался. Зойке было не до высокомерия, в камере, она поняла, что не может долго находиться в закрытом помещении. Ей нужна улица. В груди спирало, и Зойке было трудно дышать. Она сидела лицом к стене, потому что не хотела «целоваться», она шепотом молила Бога простить ее, и разрешить жить как прежде.
Василий смотрел на Зойкину спину, сердился, переступал с ноги на ногу, наконец, окончательно рассердился. Он шел в кабинет следователя только для того, чтобы предупредить, что уходит, а с гражданкой Фурцевой пусть органы сами разбираются, как положено по закону. Но следователю он по непонятной причине сказал, что отвезет Зойку домой, потому что волнуется о ее самочувствии, побудет с ней, пока что-нибудь не придумается.
Следователь хотел выделить машину, но, по понятной причине, передумал.
На улице Зойка сразу ожила, и даже вонять стала меньше. Василий понял, что вляпался окончательно, так как пообещал правоохранительным органам присмотреть за Зойкой, а это означало, что с этой минуты он, Василий, несет ответственность и за последствия Зойкиного дара и за тех, на кого укажет «перст Божий».
Продолжение: http://www.proza.ru/2011/02/18/1847