Я прочитала цитату, о том, что если перестанешь мне сниться, я перестану спать.
И поняла, зачем все еще не хочу ссориться с всеми твоими душевными карликами-уродцами.
Почему так дорожу всем, к чему ты прикасаешься.
Потому что больше ничего в моей душе пока нет.
Не ожило, не наведалось, не созрело.
Ты один остался, продолжай, пожалуйста, быть.
Ты мне просто обязан продолжать сильно нравиться.
Только не так, чтобы заглядываться и хвастаться.
А чтобы было тепло и уютно, чтобы твои ключицы обволакивали мои лопатки.
Чтобы ты продолжал так же заботливо и не очень по-вечному прижиматься своей щекой к моим вискам.
Это все очень хорошо и очень окончательно.
Я, конечно, зная свои чувствительные и мгновенно привыкающие губы, буду знать точно, что никак не позволю остановиться тебе и твоим поцелуям.
И я вполне могу пришить на живое тебя к моим рукам, как наказание, как проклятье.
Я ведь именно так эгоистична и алчна.
Только хорошо, что понимаю всю безответственность моего нынешнего счастья, рада, что хоть научилась его находить, вынашивать, как младенца, неопытными руками, вместо матери, лечить и оживлять, чтоб оно потом разрешило побыть с ним еще чуть-чуть.