БЕДНЫЕ , БОЛЬНЫЕ ДЕТИ ЧЕРНОБЫЛЯ,
БРОШЕННЫЕ И СОВЕРШЕННО НИКОМУ НЕ НУЖНЫЕ...
ИЗ ИНТЕРНЕТА
Александр ТАРАСОВ
Александр ТАРАСОВ Чернобыль – «черная быль» – черная реальность – катастрофа, трагедия тысячи людей и всего живого мира…
Как услышишь это название или прочтешь где-нибудь, так мгновенно встревожится сердце от этого осязаемого до полынной горечи слова, которое уже два десятилетия считается синонимом беды. Всеобщей беды, трудновообразимой и абсолютно несопоставимой с какими-то другими трагедиями, пусть даже и самыми тяжелыми и весьма масштабными.
НЕ ВСЕ СГОРАЕТ В ПЛАМЕНИ
Людмила и Владимир МАКИСМЧУК Тяжелая бетонная конструкция, нависшая над скульптурной фигурой землянина, имитирует ядерный гриб. Но неустрашимый человек, раскинув руки, словно говорит «НЕТ» и пытается защитить Мир от надвигающейся страшной атомной беды. Вот так выглядит мемориальный комплекс «Героям – пожарным Чернобыля», воздвигнутый на северо-западе Москвы – на центральной аллее Митинского кладбища.
Рядом с этим строго-величественным мемориалом находится надгробный памятник генерал-майора внутренней службы Владимира Михайловича Максимчука, который в своей жизни успел сделать самое главное – уберег множество людей от гибели в огненной купели. Ибо он был профессионалом, призванием которого стала опасная, но благороднейшая стезя огнеборца. И в мае 1986 года ему, начальнику московского Управления государственной противопожарной службы Владимиру Михайловичу Максимчуку, как и его киевским коллегам – бойцам первого чернобыльского эшелона, выпала опаленная небывалой катастрофой судьба…
По вехам, из которых складывалась биография заслуженного работника МВД Владимира Михайловича Максимчука, легко прослеживается ему судьбою предназначенное – спасать других, рискуя собой. Первый твердый шаг к жизненному призванию тернопольский хлопец сделал в 1965 году, когда после окончания средней школы пробился в курсантские ряды Львовского пожарно-технического училища. В 1968-м он, отучившись на «красный диплом», попал по распределению в Москву – лейтенант был назначен начальником караула 2-й военизированной пожарной части (ВПЧ). Уже через несколько месяцев молодой офицер продвинулся по служебной лестнице, став заместителем начальника подразделения, а на следующий год даже принял под свое командование 50-ю ВПЧ.
Впоследствии майор-инженер военизированной пожарной охраны, сначала хорошо проявил себя в новом должностном ранге заместителя начальника отряда, а потом – руководителя отдела боевой подготовки УПО столицы СССР. Выпускник высшей инженерной пожарно-технической школы отлично зарекомендовал себя и во время Московской Олимпиады, когда возглавлял противопожарную службу в Лужниках.
Перспективного работника заметили, и в 1981 году он был зачислен в штат Главного управления пожарной охраны (ГУПО) МВД СССР. В главке сполна начал раскрываться талант Максимчука – высококлассного пожарного специалиста-руководителя.
…С роковой неотвратимостью приближался апрель восемьдесят шестого. И, как оказалось, очень-очень многим бывалым огнеборцам был уготован дополнительный экзамен на профессиональное мастерство и стойкость – этим сверхсложным испытанием стал чернобыльский ликвидаторский марафон.
Уже утром 26 апреля 1986 года на ЧАЭС добрались прилетевшие из Москвы в Киев заместитель начальника ГУПО Вячеслав Рубцов и старший инженер-инспектор Владимир Захаров. После двойной разведки – облета территории АЭС на вертолете и ее скоростного обследования из автомобиля – представители главка убедились, что первый бой выигран: пламенный всплеск погашен полностью. Специальный корреспондент журнала «Пожарное дело» Юрий Назаров, говоря про этот немаловажный ситуативный момент, в репортаже «Память и бой Чернобыля» лаконично констатировал: «Кончилась быстротечная осада вышедшего из повиновения атомного исполина».
Неполный месяц спустя придет час и первого заместителя начальника Главного управления пожарной охраны МВД СССР полковника внутренней службы Владимира Михайловича Максимчука – показать в «своей» экстремальной ситуации, что ему по праву было доверено руководство штабом пожаротушения здесь, на территории ЧАЭС.
Журналистка Лариса Асаулова, непосредственно общавшаяся с ним – уроженцем Тернопольщины, рассказала в своем очерке «Спасатель» и о том, как «аварийный шлейф», словно смерч, притушил огонь жизни боевого штабиста – старшего офицера из ГУПО Министерства внутренних дел СССР: «Владимир Михайлович Максимчук первый, кто в Москве узнал о чернобыльской катастрофе. Дежурный не в счет: из-за сверхсекретности он не понял, что значит таинственный набор цифр «1,2,3,4», полученный с ЧАЭС 26 апреля в 1 час 30 минут ночи. Подполковник Максимчук, возглавлявший в то время оперативно-технический отдел Главного управления пожарной охраны МВД Союза, знал жуткий «перевод» шифра. «Один» – на станции загорание. «Два» – крупный пожар». «Три» – выход радиации. «Четыре» – есть погибшие и пострадавшие…»
Ликвидаторы, прибывшие в Киевскую область буквально со всех регионов страны, включались в общую боевую расстановку соответственно профессиональной специализации каждого. Для Максимчука заканчивалась вторая неделя напряженной чернобыльской командировки и, вроде бы, ничто не предвещало нового огненного всплеска на атомной станции. Однако в ночь с 22 на 23 мая 1986 года всех подняла на ноги повторная грозная пожарная тревога: запылали помещения 403 и 404, то есть четвертый блок, пламя заплясало в зале циркуляционных насосов. Создавшуюся критическую ситуацию еще больше усугубило то, что загорелся и кабель.
Приказав сосредоточить спецтехнику у бытового корпуса и пока не пропускать на территорию станции ни одной красно-белой автомашины, руководитель наряда пожарной службы Максимчук отправился с боевым расчетом на разведку. С другой стороны по длинному-предлинному транспортному коридору, казавшемуся во тьме кромешной чуть ли не бесконечным, упорно продвигались к эпицентру горения начальник пожарной части по охране Ленинградской АЭС Владимир Чухарев и его подопечные, одновременно прокладывавшие рабочие линии для последующего тушения крупного пламенного очага. Когда дозиметристы определили, что в зоне пожара было «свечение» под двести пятьдесят рентген в час, то, сознательно нарушив уставное правило, Максимчук не стал несколько сотен своих коллег сразу же бросать в «горячий бой», а, наоборот, распорядился сводное огнеборческое подразделение отвести подальше от радиационного пекла.
Чтобы уберечь бойцов-ликвидаторов от лучевой болезни, Владимир Михайлович и его штабные помощники выработали другую тактику локализации и ликвидации этого опаснейшего и чреватого непредсказуемыми последствиями пожара. Решено было, что смены, в которые входили по пять человек, должны каждая поочередно работать в очаговом секторе не более десяти минут. Однако за «расчетный» десятичасовой отрезок времени триста с лишним пожарных не сумели задавить все пламенные ручейки и пришлось продолжить эту схватку с огнем наиболее крепким и выносливым профессионалам.
«Переработка» затянулась еще на пару часов, но геройская пожарная дружина успешно выполнила свою главнейшую боевую задачу: не упустила пламя, которое могло проскочить по насосам в третий блок. Усмирив коварный огонь, пожарные подвели и второй итог этого сражения – уточнили общее число пострадавших при тушении загорания в «пространстве радиационной аномалии». К счастью, тогда никто не погиб, но примерно восьмая часть участников ликвидации майского пожара на ЧАЭС была госпитализирована. На больничную койку, под капельницу, попал и Максимчук, получивший лучевые ожоги дыхательных путей и левой ноги…
Однако и после чернобыльской командировки Владимиру Михайловичу, подлечившемуся и вскоре опять занявшему свое место в боевых порядках огнеборцев, еще не раз приходилось сталкиваться с новыми и новыми вариациями экстремальной ситуации, когда на тушение больших пожаров стягивалось множество дежурных расчетов. И только благодаря быстрым и расчетливым действиям людей в брезентовых робах каждый такой, казалось бы, неукротимый огненный вал постепенно откатывался назад, становясь все менее и менее опасным….
Скажем, по-своему особенным было для многоопытного Максимчука тушение еще одного печально известного пожара – в столичной гостинице «Россия», происшедшего в конце января 1987 года по вине жильца из номера девяносто второго – приезжего из Баку. Беспечный азербайджанец уснул, не выключив цветной телевизор, который немного погодя внезапно загорелся.
Уловив дымный запах, дежурная по этажу Е. Полякова примерно в 18 часов 20 минут подбежала к 92-му номеру и, разбудив постояльца, попросила его покинуть задымленную комнату. Однако самонадеянный бакинец посчитал, что он и в одиночку-то легко справится с возгоранием: мужчина, открыв окно, набросил на телевизор одеяло с пододеяльником. И, разумеется, от притока воздуха пламя начало мгновенно набирать силу.
Приняв тревожное сообщение из гостиницы «Россия», старший инженер Центрального пульта пожарной связи УПО Москвы О. Сычева выслала туда девять красно-белых автомобилей. А еще через считанные минуты – в 18.38 – к гостинице были направлены еще шесть пожарных машин. Складывающаяся обстановка требовала незамедлительного «принятия мер по спасению людей», поскольку там, где возник пожар – в северо-западном крыле Северного корпуса гостиницы «Россия», проживали 38 человек, а во всей «потенциальной зоне риска» вплоть до двенадцатого этажа – 397 постояльцев.
Положение к тому моменту уже было угрожающим, ведь, выражаясь профессиональной терминологией огнеборцев, «пожар принял открытую форму горения» . Из нескольких окон третьего этажа, с фасадной стороны здания, выбивалось пламя, откуда-то доносились крики о помощи.
Обследуя в сплошном дыму номер за номером, пожарные уже в первые минуты спасли девятерых человек, двое из которых были без сознания. Старший пожарный О. Чиров, отыскав на третьем этаже лежавшего на полу мужчину, надел ему на голову маску от своего спасительного кислородно-изолирующего противогаза. Взвалив пострадавшего себе на плечи, старший пожарный вынес его на балкон, где спасенного тотчас бережно подхватили сослуживцы О. Чирова. Одновременно с разных точек другие бойцы заливали водой языки пламени. И очень больно было слышать самоотверженно работавшим огнеборцам переданную по рации горестную весть, что в одном из номеров на третьем этаже обнаружена женщина, которая не подает признаков жизни.
Но хотя дымная мгла поднялась все-таки до двенадцатого этажа, однако в 19 часов 21 минуту усталые огнеборцы услышали долгожданную команду – был дан отбой, так как пожар полностью ликвидировали. Правда, спасательные работы продолжались – начальники боевых участков обеспечивали тщательнейшую проверку всех задымленных гостиничных помещений, чтобы еще и еще раз убедиться, что там больше никого не осталось.
Всего бойцы пожарных подразделений эвакуировали 68 человек, включая 17 пострадавших, которых спасли с помощью механических и специальных ручных лестниц. Среди тех, кто отличился при ликвидации этого пожара, были начальник караула В. БЕНДАРЧУК, командир звена газо-дымозащитной службы П. АНИСКИН, рядовые бойцы ГДЗС В. ВЫРОДОВ и Н. КОСТЫЛЕВ, старший пожарный В. ДЕНИСОВ, оперативная группа дежурной службы пожаротушения в составе В. ЗАЙЦЕВА, А. Ефимченко и В. Зубарева, командиры отделений В. ТИШКОВСКИЙ и А. ЯДРИНЦЕВ, оперативный дежурный отряда А. КАСАТКИН, инструктор профилактики объектовой части С. ШИЛКИН и многие-многие другие. Все они в те быстротечные минуты отвели огромную беду от гостиницы «Россия», сведя до минимума печальные последствия пожара в ее северо-западном крыле Северного корпуса.
Владимир Михайлович Максимчук неоднократно говорил, что он всегда заряжен на борьбу с огнем. Но разве предугадаешь, каким может быть новое «испытание по экстремальному варианту».
Аварию, происшедшую в литовской Ионаве в 1989 году, шведские ученые не без основания назвали «химическим Чернобылем». Поднявшийся в воздух громадный резервуар, в котором находилось семь тысяч кубических литров жидкого аммиака, грозная смесь разнесла так, что были разворочены стены емкости и отвалилось днище. В хлынувшей адской лавине погибли семеро человек, а те, кому удалось спастись, получили ожоги разной степени тяжести.
А тут еще в аварийной зоне, поблизости от которой проживали десятки тысяч человек, началась трудновообразимая «цепная реакция». Сначала жидкий аммиак превратился в газ, после чего последовали вспышка и взрыв – заполыхало в радиусе двухсот метров. Вследствие чересчур высокой температуры пошло разложение нитрофоски, а значит – «закрутился» и обратный химический процесс. Как будто из кратера вулкана изверглась эта смертоносная лава: как-никак несколько десятков тысяч тонн реактивов «распались» на ядовитые вещества.
Прилетев в Вильнюс в полночь, Максимчук и его коллега из главка тотчас поехали на автомашине в Ионаву. Здешние профессионалы явно обрадовались приезду московских коллег, поскольку сами не смогли подступиться к «полигону». Конечно, литовские специалисты попытались локализовать мощный очаг горения, однако вскоре они остались без необходимого подспорья – взрыв вывел из строя карбюраторную технику.
С превеликим трудом добравшись пешком до административного здания и став с подветренной стороны, Максимчук и другие практики оценили не только обстановку в целом, но и ее специфические нюансы. И – тактику и стратегию наступления на «полигон» определили.
По срочному запросу, «отбитому» из Ионавы, сюда из соседних регионов прибыли семь насосных станций, каждая из которых ежесекундно подает сто литров воды. Трое с половиной суток из этих насосных станций бесперебойно вливались струи в ядовитую массу, чтобы прекратилась «самопроизвольная» реакция. Попутно военная техника утюжила гусеницами окраины «огненного плацдарма», размельчая пламенное озеро. А бойцы тем часом подкрепляли этот маневр водяной завесой, пустив в ход пожарные стволы.
Причем, с чернобыльским ионавский распорядок работы был схож тем, что и на «ядовито-огненном плацдарме» отряды трудились посменно. Через каждые полчаса на боевую вахту заступала новая группа ликвидаторов аварии, сопровождавшейся сильнейшим горением и плотной загазованностью округи. Поэтому, несмотря на предпринятые усилия «по обеспечению мер безопасности» участников усмирения «ядовитого огня», более двухсот человек получили отравления и ожоги. Первая медицинская помощь пострадавшим оказывалась в походном лазарете, который был оборудован на стадионе, находившемся на значительном удалении от эпицентра «химического Чернобыля».
Шестого июня 1992 года Владимир Михайлович Максимчук принял под свое руководство Управление государственной противопожарной службы ГУВД Москвы, и уже непосредственно стал отвечать по «личной» служебной линии за безопасность столицы. И надо отдать должное московским огнеборцам, которые и в самых сложных ситуациях не подводили главного пожарного Белокаменной – смело штурмовали всевозможные горящие объекты.
На следующий год, в апреле – накануне 75-летия пожарной охраны страны, в беседе с журналистом Николаем Сальниковым, генерал-майор внутренней службы В. Максимчук высказался с убеждением знающего человека: «На разных этапах деятельности нашей службы были свои герои».
Владимир Михайлович тут же стал рассказывать, по его собственному определению, «о массовом подвиге пожарных в годы Великой Отечественной войны». Тогда орденами и медалями были награждены около тридцати двух тысяч бойцов огненного фронта, многие из которых отдали свои жизни во имя Победы.
Под конец разговора Максимчука и Сальникова зашла речь и о современных боевых буднях пожарных – порой им приходится работать в тяжелейшей обстановке, когда к пламенному потоку, кажется, никак не подобраться. И в качестве показательного примера Владимир Михайлович рассказал о том, как проходила ликвидация невероятно сложного пожара в жилой высотке:
– Такой ад испытали недавно наши бойцы при тушении огня в двадцатипятиэтажном доме на проспекте Маршала Жукова. Он – очаг горения – возник в одной из квартир на двадцать втором этаже. Пожарная лестница достала лишь до семнадцатого этажа. При порывах шквального ветра на шестидесятиметровой высоте пришлось проникать в горящие помещения по штурмовым лестницам – цепляли их за непрочные ограждения лоджий. Через шесть часов огонь был ликвидирован. В ходе тушения из опасной зоны удалось спасти восемнадцать человек.
Да, московские пожарные в эти трагические шесть часов сделали все, что только было в их силах, не дав огню распространиться дальше. Пламя основательно похозяйничало лишь в пяти квартирах, да еще пятнадцать выгорели не полностью. Однако, к глубочайшему прискорбию, на пожаре все-таки погибли мужчина и четверо малышей. Пострадали во время обуздания огненной беды и одиннадцать непосредственных участников ликвидации «высотного горения». У подполковника Ивана Литовского были обожжены лицо, кисти обеих рук и тело, рядовой Минар Миннулин – призывник из Татарстана – тоже получил сильные ожоги лица. Его земляк, сержант Ильдар Невняков, попал с обширными ожогами спины в медсанчасть. Сюда же доставили и нижегородца Алексея Щербакова – у ефрейтора были ушибы обеих рук. Капитана Александра Сальникова госпитализировали с термическим ожогом глаз, сержанта Алексея Куриенко из Твери – с ожогами обеих кистей рук. А первую медицинскую помощь пришлось оказывать майору Валерию Колесову, капитану Сергею Шурупову, ефрейтору Виктору Малетину – ярославскому призывнику, двум сержантам – москвичу Размику Аллахвердяну и Валентину Галинскому из Новозыбкова.
Между прочим, к месту огненного чрезвычайного происшествия были стянуты тридцать четыре красно-белых спецавтомобиля. И всех бойцов – более двухсот участников напряженнейшего поединка с пламенно-дымным ворогом жилой высотки, которыми, как фронтовой полководец, уверенно командовал облачившийся в пожарную боевку генерал-майор Владимир Михайлович Максимчук, – можно смело назвать героическими личностями. Людьми служебного долга.
…Я бережно храню в своем архиве программку международных соревнований по пожарно-прикладному спорту, посвященных открытию мемориального комплекса «Героям – пожарным Чернобыля». В отпечатанной в типографии тоненькой брошюрке значится, что главным судьей этих крупнейших состязаний, загодя запланированных на июль 1994 года, был назначен начальник Управления государственной противопожарной службы ГУВД города Москвы В. М. Максимчук. Однако… последняя декада весны девяносто четвертого омрачилась невосполнимой потерей для столичного гарнизона: не дожив до лета, Владимир Михайлович 22 мая, на сорок седьмом году жизни, скончался. А международные соревнования, которые были приурочены к открытию на Митинском кладбище мемориала чернобыльских пожарных, одновременно стали и спортивным турниром в память о генерал-майоре Владимире Михайловиче Максимчуке.
На московском Центральном стадионе «Динамо» в состязаниях, проходивших под эгидой Главного управления государственной противопожарной службы МВД РФ, первенствовали белорусские посланцы, второе место заняла украинская команда и третьими были хозяева соревнований – российские атлеты-прикладники. Призеров и участников международного спортивного мемориала приветствовал не кто иной, как Герой Советского Союза Леонид Петрович Телятников – бывший начальник военизированной пожарной части по охране ЧАЭС, занимавший к этому времени должность заместителя министра внутренних дел Украины.
В Центральном музее МВД России, размещающемся в уникальнейшем здании бывшей Сущевской части – архитектурном памятнике конца XVIII – начала XIX веков, оборудован стенд о генерал-майоре внутренней службы Владимире Михайловиче Максимчуке. Частью музейной экспозиции служат его боевые регалии – орден «За личное мужество», орден Красной Звезды, две медали «За отвагу на пожаре» и другие государственные награды.
– Для нашего документального фонда хранения вдова, Людмила Викторовна Максимчук, отобрала уникальные материалы из семейного архива, – отметила старший научный сотрудник Центрального музея МВД России Ольга Дмитриева. – Среди них есть выписка из медицинского журнала, сделанная в начале апреля 1994 года рукой шведского доктора Марии Себестьен о своем иностранном подопечном – поступившем на хирургическое обследование Владимире Михайловиче Максимчуке: «…Пациент, имеющий высокое воинское звание, руководил действиями отряда пожарной части при проведении работ по ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС… Настоящий диагноз: получение массированной дозы радиации в результате 12-часового пребывания в эпицентре аварии на Чернобыльской АЭС в 1986 году. Пациент получил также тяжелые повреждения кожи на голени левой ноги и вызванный излучением ларингит… В 1992 г. перенес операцию… При содействии шведской стороны пациент был помещен в больницу Красного Креста в Стокгольме с целью проведения лечения…»
Но спасти московского боевого генерала шведские медики не смогли – спасателю, самому не уберегшемуся от чернобыльской ожогоподобной раны, суждено было прожить еще чуть больше полутора месяцев.
В годовщину смерти начальника УГПС ГУВД города Москвы Владимира Михайловича Максимчука на месте его захоронения торжественно открыли художественно выполненное надгробие: на высоком гранитном постаменте укреплен бронзовый бюст огнеборца-спасателя, который словно всматривается в лица тех, кто идет поклониться им – победившим жутчайший пожар современности.
Автором оригинального мемориального сооружения стал Хизри Асадулаев, который не только лично знал генерал-майора, но и еще в семидесятые годы служил в полку, где в то время Владимир Максимчук являлся начальником штаба. И поистине жизнеутверждающая философия заключается в начертанной на основании надгробного памятника вечной мудрости: «Не все сгорает в пламени истории…»
В память о своем муже Людмила Максимчук написала книгу «Не все сгорает…», выпущенную в свет в Москве в 1998 году издательством «Робин». В эту книгу, помимо большой подборки стихотворений, автор включила одноименную документальную повесть «Не все сгорает…» о судьбе героя-огнеборца Владимира Максимчука и посвященную ему поэму «Сны».
Имя генерал-майора внутренней службы Владимира Максимчука было присвоено пожарному катеру, входящему в состав столичного гарнизона борцов с огнем. Ассоциацией «МВД – Щит Чернобыля» была учреждена премия имени Владимира Максимчука.
Указом Президента РФ от 18 декабря 2003 года генерал-майору внутренней службы Владимиру Михайловичу Максимчуку за мужество и героизм, проявленные при выполнении специального задания, посмертно присвоено звание Героя России.
ЧЕРНАЯ БЫЛЬ – ЧЕРНОБЫЛЬ
Чернобыльская трагедия
20 лет назад сотни тысяч людей из всех республик Советского Союза принялись за ликвидации последствий аварии на Чернобыльской атомной электростанции (ЧАЭС) – печально памятного человечеству беспрецедентного бедствия, происшедшего 26 апреля 1986 года. Кажется, мир еще не осознал, что могло бы случиться в тот день, если бы не нашлись среди нас такие люди – мужественные и отважные герои Чернобыля! Они сумели-таки ценой собственного здоровья и жизни усмирить этот сложнейший пожар на крыше 4-го энергоблока ЧАЭС, разрушенного в результате техногенной катастрофы.
Пожарная сигнализация ЧАЭС сработала 26 апреля в 01 час 26 минут 03 секунды. Через семь минут на загоревшемся четвертом энергоблоке боевые посты заняли огнеборцы дежурного караула Владимира Правика (ВПЧ-2), а через 9 минут по вызову №3 (сигнал наивысшей опасности) на станцию примчался караул Виктора Кибенка из самостоятельной военизированной пожарной части №6 города Припяти. Тут же приехал и начальник чернобыльской ВПЧ-2 Леонид Телятников, который на то время был в отпуске; оставалось догулять денек, но, узнав о пожаре, срочно вызвал оперативную автомашину и поехал на станцию.
– Я прибыл на место пожара в 01 час 46 минут, – рассказывал он позднее. – Огонь полыхал вовсю, горела разрушенная крыша четвертого энергоблока. Пламя могло перекинуться на соседний с ним третий блок, но такой катастрофы допустить было нельзя. Поднялся на 70-метровую отметку, осмотрелся, потом – вниз. Мы еще не знали, что взрывом уже разрушена активная зона реактора – пламя и дым не давали полностью оценить обстановку. Надо было как можно скорее подавить очаги пожара, перекрыть все ходы и остановить огонь. Пробегая по машинному залу, где не было огня, через разрушенную стену я увидел в центральном зале какое-то необычное свечение. Что это?! Неужели реактор? Понял, что это свечение исходит от реактора…
Сегодня почти известны все подробности той страшной апрельской ночи 86-го года, и мы знаем, как жарко было там на крыше четвертого энергоблока: кипящий битум прожигал сапоги, летел брызгами на одежду, въедался в кожу. Знаем, как подобно легендарным фронтовикам-панфиловцам, 28 храбрецов – бойцы первой шеренги, не дрогнули, находясь в самом центре зоны радиации. Они выдержали это нечеловеческое испытание, и крыша четвертого энергоблока стала для них пиком жизни.
Знаем, что чернобыльские пожарные совершили самое великое, что могут сделать настоящие люди для людей – защитили Жизнь, и к 5 часам утра полностью ликвидировали пожар на станции. Но мало кто знает, что за жизнь этих бесстрашных чернобыльцев долго боролись медики, хотя шестерым из них так и не удалось выжить – слишком много времени находились в борьбе с огнем на решающем направлении. Теперь они – Николай Ващук, Василий Игнатенко, Виктор Кибенок, Владимир Пр авик, Николай Титенок, Владимир Тишура – покоятся на Митинском кладбище Москвы.
Трагические события в Чернобыле со всего света вызвали потоки писем, в которых выражалось искреннее восхищение мужеством советских пожарных, сочувствие и поддержка народам Советского Союза. Почта каждую неделю приносила свидетельства профессиональной солидарности пожарных Австрии, Болгарии, Великобритании, Венгрии, Италии, Люксембурга, США, Франции и многих других стран. Вот что писал в своем послании начальник ЦУПО МВД НРБ генерал-лейтенант Илия Дончев: «Дорогие товарищи! Мы, сотрудники Центрального управления пожарной охраны Министерства внутренних дел Народной Республики Болгарии и все болгарские пожарные, с болью и тревогой узнали об аварии на Чернобыльской атомной электростанции… Мы восхищены героизмом и мужеством Ваших сотрудников, которые первыми вступили в схватку со смертельной стихией… Советская пожарная охрана может гордиться тем, что воспитала и продолжает воспитывать таких достойных сыновей своего народа… Любой из нас должен быть готовым совершить такой подвиг. Слава вам, дорогие братья по оружию!»
Как это ни поразительно, ныне подавляющее большинство наших сограждан фактически ничего не знает о том, что спустя всего-то неполный месяц после апрельской аварии Чернобыльская АЭС запылала во второй раз. В ночь с 22 на 23 мая 1986 года, в правительственную Комиссию поступило тревожнейшее сообщение: «на станции обнаружено горение кабелей 4-го блока…». Последствия майского пожара на ЧАЭС могли быть ужасающе страшными, но и снова пожарные не отступили перед набиравшим силу пламенем под руководством подполковника внутренней службы Владимира Максимчука. Как член оперативного штаба ГУПО МВД СССР, он подготовил группу из числа опытных коллег для командировки в Чернобыль и 13 мая прибыл в Чернобыль для непосредственного управления сводным отрядом пожарной службы. Ежедневно и по нескольку часов он находился в зоне станции с повышенным уровнем радиации. И однажды, изучая ЧАЭС, получил серьезную травму голени левой ноги, ударившись о глыбу графита, оставшуюся на площадке 4-го блока после апрельского взрыва. Нога опухла настолько, что Владимир Михайлович уже не мог надеть сапоги, тогда ему пришлось в спортивных кедах тушить происшедший вскоре невероятно сложный «тоннельный пожар». Как и бойцам первого эшелона в апреле, так и в мае 1986 года пожарным во главе с подполковником Максимчуком удалось-таки обуздать пламя и полностью ликвидировать очаг горения в зоне повышенного риска на станции. Правда, в отличие от апрельской огненной одиссеи бойцов первого эшелона, этот не менее впечатляющий подвиг пожарных не был широко обнародован и поэтому страна никак не отреагировала на появление новых героев Чернобыля.
Лично хорошо знавший Владимира Максимчука и прослуживший с ним не один год ветеран столичной пожарной охраны Владимир Никитенко задался благородной целью – как можно более полно восстановить по документам и воспоминаниям очевидцев картину успешно проведенной огнеборцами в Чернобыле майской атаки на очаг горения. Собранные им материалы однозначно свидетельствовали: только благодаря высокопрофессиональным действиям сотрудников службы «01» пожар был вовремя локализован и ликвидирован, что в конечном итоге позволило избежать повторной чернобыльской трагедии. Но руководство страны приняло решение не предавать огласке это событие, поэтому и подвиг пожарных достаточно долгое время оставался неизвестным. И только после смерти Владимира Михайловича Максимчука правду о втором чернобыльском пожаре постепенно начали узнавать все больше и больше людей. В вышедшей не так давно в свет книге генерал-лейтенанта внутренней службы Николая Демидова «МВД – щит Чернобыля» подчеркнуто: «Думается, Правительство России еще не сказало свое слово в увековечении памяти героя-чернобыльца Максимчука В.М.. Говорю это с полным сознанием того, что для цементирования дружбы трех славянских народов Владимир Михайлович своей жизнью и смертью сделал неизмеримо больше, чем многие государственные деятели страны».
Конечно, нужно низко поклониться перед всей инициативной группой во главе с полковником внутренней службы в отставке Владимиром Никитенко, которым удалось добиться государственного признания особой значимости подвига Владимира Максимчука: в декабре 2003 года, Владимиру Михайловичу посмертно присвоено звание Героя Российской Федерации. Его супруга, член Союза писателей России Людмила Максимчук, вспоминая о муже-пожарном, с нескрываемой ноткой горечи констатировала: «как видно, пламя истории избирательно». В своем стихотворении «Звезда Героя России» как на духу она признается нам:
А лучше поздно, чем уж никогда…
И вот она – Геройская звезда.
При жизни говорили: это бред;
Пожара – не было, героев – нет.
Герой! – Ему не нужен был приказ,
Сам все решил – и всех пожарных спас;
Пожарные не дрогнули, спасли
И станцию, и жителей Земли!
Был подвиг – восемнадцать лет в тени.
Скрывали, врали… Где теперь они?!
Семье звезда Героя вручена.
У той звезды – высокая цена:
Она – одна на всех. Пожарных – строй.
Так знайте, что любой из них – герой!
Разумеется, награды – это лишь символ, отличительный знак о признании совершенных людьми Поступков с большой буквы. А если бы существовало звание «Герой планеты», то в списке кавалеров этой награды непременно были бы имена всех героев-ликвидаторов Чернобыля, в том числе и это русского героя – Владимира Максимчука. Но жаль, такой награды еще не придумало гуманное человечество, а ведь, подумать только, что бы было со всеми странами Европы и нынешними «незалежными» государствами – республиками бывшего СССР, если бы не были среди нас таких людей, как Владимир Максимчук? И эти люди спасли наш мир, отдав за это свою жизнь и здоровье.
НАША СПРАВКА. Несмотря на кризисные явления в общественно-политической жизни, в Российской Федерации много лет действует сплоченная общественная сила - Союз «Чернобыль» России. Это объединение граждан, принимавших участие в ликвидации чернобыльской и других радиационных аварий и катастроф. В своей работе члены Союза неоднократно подтверждали свои высокие нравственные качества, которые они проявили во время трагедии. Союз «Чернобыль» России в трудное для страны время встал в один ряд с теми, кто боролся за стабильность в обществе, демократию, единство и справедливость.
Авария на Чернобыльской АЭС явилась крупнейшей в истории атомной энергетики. Объективное понимание ее экологических, социальных, медицинских и психологических последствий – предмет многолетнего изучения специалистов многих стран.
В ней сфокусировались самые негативные черты современного политического, экономического, социального и экологического состояния страны. Авария выявила все то негативное, что может нести современная техника и технология при неумелом руководстве и использовании достижений научно-технического прогресса. В результате аварии на ЧАЭС во внешнюю среду поступила 50 000 000 Ки., различных радионуклидов. В связи со сложной метеорологической обстановкой после аварии существенно загрязненными оказались обширные территории Украины (410075 кв.км), Белоруссии (46006 кв.км), Европейской части России (57001 кв.км). Траектории загрязненных воздушных масс пересекли территории Латвии, Эстонии, Литвы, Польши и стран Скандинавии, на юге – Молдавии, Румынии, Болгарии, Греции, Турции. Загрязнению подверглись территории Австрии, Германии, Италии, Великобритании и ряда других стран Западной Европы.
Согласно официальным оценкам трех стран (Республики Беларусь, России, Украины), от чернобыльской катастрофы так или иначе пострадали по меньшей мере более 9 000 000 человек.
В РСФСР радиоактивному загрязнению подверглись 16 областей и одна республика с населением около 3 000 000 человек, проживающих более чем в 12 000 населенных пунктах. Мировое общественное мнение справедливо оценило катастрофу на Чернобыльской АЭС как результат многолетней практики антигуманного к человеку и природе. В чернобыльском бедствии отразилась вся порочность прошлой тоталитарной системы: укоренившееся невнимание к людям, повсеместная халатность, пренебрежение нормативами труда и его безопасности.
В сфере использования ядерной энергии царила атмосфера секретности. Тревожные сигналы об авариях на Ленинградской АЭС – в 1975 году, на 2-м блоке Чернобыльской АЭС – в 1982 году, замалчивались.
Государство систематически экономило на безопасности атомной энергетики, система дозиметрического контроля находилась в запущенном состоянии. Защитные средства были далеки от совершенства и изготовлялись минимальными партиями. Часто возникали чрезвычайные ситуации при полном отсутствии информации у населения о существующей и возможной опасности для здоровья и жизни.
В период с 1986 по 1990 год, к работам в зоне ЧАЭС было привлечено свыше 800 000 тысяч граждан СССР, в том числе 300 000 человек из России. Масштабы катастрофы могли стать неизмеримо большими, если бы не мужество и самоотверженные действия ликвидаторов.
Время уносит в прошлое события и факты Чернобыльской трагедии. В современном периоде развития нашего общества Чернобыль остается как символ оплошности и страха, который следует скорее забыть, чем помнить. Поэтому усилия по преодолению негативных последствий катастрофы часто бывали поспешными и малоэффективными. Ошибки в законотворческой деятельности по социальной защите пострадавших граждан сопровождались нарушением их конституционных прав на возмещение ущерба, причиненного здоровью и имуществу. «Чужой беды не бывает» – забытый временем призыв к гуманности и милосердию должен обрести в гражданском обществе реальное содержание.
После Аварии на чернобыльской АЭС прошло более 20 лет. Что можно сказать о ее последствиях? Если обратиться к Международной медико-информационной системе Медлайн, то легко обнаружить что по этой проблеме опубликовано более 2000 научных статей. Но остаются неясными и нерешенные многие вопросы, связанные с объективной оценкой последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Авария на Чернобыльской АЭС стала крупнейшей ядерной аварией. В первые недели после аварии радиационная обстановка определялась в основном радионуклидами йода и была весьма напряженной. В ряде регионов мощности доз достигали сотен мкР/ч, а зачастую и превышали 1 мР/ч. На больших территориях наблюдалось повышенное содержание радионуклидов в молоке, овощах, мясе и других видах сельхозпродукции. В этот период и происходило преимущественное облучение щитовидной железы, сорбирующей радионуклиды йода, поступавшие в организм с продуктами питания и воздухом. В последующем, по мере распада короткоживущих радионуклидов, радиационная обстановка стала определяться радионуклидами цезия. Работы по радиационному мониторингу территории страны были развернуты, всего в России обследовано более 6 миллионов квадратных километров территории страны. На основе аэрогаммасъемки и наземных обследований подготовлены и изданы карты по загрязнению цезием-137, стронцием-90 и плутонием-239 европейской части России. В 1997 году завершился многолетний проект Европейского сообщества по созданию атласа загрязнения Европы цезием после чернобыльской аварии. По оценкам, выполненным в рамках этого проекта, территории 17 стран Европы общей площадью 207.5 тыс. кв. км оказались загрязненными цезием с плотностью загрязнения свыше 1 Ки/кв.км.
Непосредственно во время аварии острому радиационному воздействию подверглось свыше 300 человек из персонала АЭС и пожарных. Из них 237 был поставлен первичный диагноз «острая лучевая болезнь» (ОЛБ). Наиболее тяжело пострадавших, а это 31 человек, спасти не удалось. После аварии, к работам по ликвидации ее последствий были привлечены сотни тысяч граждан СССР, в том числе – 200 тысяч из России. Несмотря на принятые меры по ограничению облучения участников работ по ликвидации последствий аварии, значительная часть из них подверглась облучению в дозах порядка предельно допустимой 250 мЗв в 1986 г.
Мероприятия по радиационной защите населения от переоблучения были начаты в России сразу после выявления радиоактивных загрязнений. Они заключались во введении различных ограничений, проведении дезактивационных работ, осуществлении переселения жителей. По мере уточнения радиационной обстановки расширялась зона проведения работ, наращивались объемы противоаварийных мероприятий. Основные мероприятия на начальном этапе проводились в так называемой зоне жесткого контроля, ограниченной изолинией 15 Ки/кв.км (около 100 тысяч жителей России). Граница зоны была выбрана исходя из предела дозы за первый год – 100 мЗв. В последующем были приняты следующие ограничения на годовые дозы облучения населения в 30 мЗв – второй год, 25 мЗв – третий год. Проводимые защитные мероприятия позволяли существенно снизить дозы облучения населения, однако нарушили его привычный жизненный уклад. Изменения в обществе и понимание негативного эффекта многочисленных ограничений жизнедеятельности инициировали в 1988-1990 годах попытку перехода к восстановительной фазе аварии на основе определения предела дополнительной дозы за жизнь в 350 мЗв. По поводу данной концепции в быстро меняющемся обществе, каким тогда был Советский Союз, развернулась острая дискуссия. В этой ситуации Правительство СССР обратилось в МАГАТЭ с просьбой об организации независимой экспертизы. Результаты Международного чернобыльского проекта, подтвердившие достаточность принимаемых защитных мер, не смогли преодолеть наметившуюся тенденцию обострения проблемы. Компетентные организации (НКРЗ СССР, ВОЗ, МАГАТЭ и др.), ориентировавшиеся на радиологические подходы, не смогли в полной мере оценить роли социально-психологических и политических факторов.
В мае 2000 года в Вене состоялась 49 сессия Научного комитета ООН по действию атомной радиации (НКДАР). Значительное внимание этой авторитетной международной организации было уделено оценке медицинских последствий Чернобыля. Одним из самых высоких индексов цитирования НКДАР были отмечены научные исследования, выполненные Национальным радиационно-эпидемологическим регистром, созданным по Постановлению Правительства РФ на базе Медицинского радиологического научного центра РАМН (г. Обнинск).
Авария резко нарушила обычный порядок жизни людей, а для многих из них имела трагические последствия. Однако преобладающее большинство затронутого аварией населения не должно жить в страхе, опасаясь серьезных последствий для здоровья, потому что в отношении здоровья большинства людей должны преобладать благоприятные перспективы.
ЧЕРНОБЫЛЬ и ХИРОСИМА
Редакция с благодарностью примет качественные фотографии Героя России Владимира Максимчука, если кто-то из наших читателей пришлет их нам по электронной почте для иллюстрации вышепредставленного материала.
На этой странице использованы материалы сайта Союза ЧЕРНОБЫЛЬ
---------------------------------
Дата: Вторник, 27.05.2008, 20:33 | Сообщение # 1
30 Seconds to Mars 4ever
Группа: Модераторы
Сообщений: 689
Репутация: 25
Статус: Offline (Не в сети)
...Взрыв разорвал технологические каналы реактора, 200-тонное перекрытие взлетело в воздух, ударило в потолок, в стены четвертого блока и рухнуло обратно в "котел", встав на ребро. От удара чудовищной силы железобетонные конструкции здания хотя и не обрушились, но развернулись, как лепестки цветка. А раскаленные потроха реактора как нож в масло провалились в бетон.
В первые дни после аварии температура внутри достигала тысяч градусов и топливо частью испарялось, частью плавилось, перемешиваясь с остатками конструкций и стекая на нижние горизонты фундамента. По масштабу заражения катастрофа оказалась в 600 раз мощнее, чем бомба в Хиросиме.
Двадцать лет назад председатель комиссии по преодолению последствий аварии на ЧАЭС, зампред Совмина СССР Борис Щербина заявил:
- Мы надеваем на поврежденный реактор оболочку, будто коронку на больной зуб... Мы вступили в завершающую стадию ликвидации.
Но "зуб"-то залечен не был! Не убит нерв, не удалена пораженная ткань... Одеть на него коронку означало обречь "пациента" на долгие адовы муки. Не одеть означало смерть. А третьего дано не было.
Потому уйти от параллелей с Апокалипсисом в здешних краях не получается. Если ты не знал, пояснит любой встречный: российская полынь-трава по-украински зовется "чорнобиль", и следовательно, Чернобыль в переводе - Полынь-город. А атомная станция и все, случившееся здесь два десятилетия назад - как раз и есть провиденная Иоанном Богословом железная звезда Полынь, умертвившая четверть вод, четверть земель, четверть жителей... Старики добавят еще, что никакой аварии не было - это Ангел смерти посетил здешнюю землю. Только не скажут - за какие грехи?
На подступах
Первый человек, с которым удалось встретиться в Киеве, знает о ЧАЭС все. Сергей Парашин "нянчил" ЧАЭС с момента ее рождения в 77-м. Сегодня - начальник администрации зоны отчуждения, в ранге замминистра МЧС Украины.
- Сейчас в 12 селах и самом Чернобыле живет 328 человек, - говорит он. - Мы помогаем самоселам медобслуживанием, транспортом, приезжает автолавка. Еще 3800 человек обслуживают ЧАЭС вахтовым методом. 15 дней работают, 15 - отдыхают за пределами зоны.
- В чем суть обслуживания?
- Поддержание остановленных блоков в безопасном состоянии, удержание в зоне радиоактивных отходов. Сейчас идет работа по преобразованию саркофага в безопасную систему. Новый саркофаг, т.н. "Арка", будет закончена ориентировочно к 2010 году. Она позволит начать разборку четвертого блока, чуть позже - извлечение радиоактивных масс. Сейчас идет борьба между двумя консорциумами - французским и американо-украинским - за подряд на возведение "Арки" над 4-м блоком. Цена вопроса - 600 миллионов долларов. Оставшиеся три блока станции не функционируют, но топливо до сих пор находится внутри. Французская компания, начавшая строить ХОЯТ-2, фактически не справилась с работой. Поэтому и все отработанное ранее топливо и частично выгруженное из остановленных блоков, хранится сегодня в старом ХОЯТ-1, там скопилось свыше 2000 тонн. Слишком большие задержки, финансовые потери, есть недовольство со стороны ЕБРР, финансирующего проект.
- Европе, разумеется, не нужен "ядерный могильник под Киевом". Или все-таки нужен ?
- У Украины возможностей для переработки ОЯТ нет. По договору топливо вывозится на переработку в Россию, но скоро оно вернется. И его надо будет где-то хранить. Не исключено, что такой объект будет построен на ЧАЭС. Пока там находится только "свое" топливо, но если Верховная рада примет соответствующее решение, это будет объективно - все равно "пропащая" земля. Что касается ОЯТ из других стран, то на профессиональном уровне вопрос не обсуждался.
Ядерные побратимы
Город Славутич - главный пропускной пункт в зону отчуждения ЧАЭС. Отсюда туда каждое утро отправляются три бесплатные электрички. С погибшей Припятью Славутич связывают сложные родственные отношения. Они похожи как братья-близнецы, этакие "города будущего": среди сосен компактно расставлены новенькие коттеджи, магазины, стадион, ДК... Но в то же время Славутич и наследник Припяти: ровесник аварии, обязанный ей своим возникновением. Из 24 365 славутчан 17 300 имеют статус пострадавших от последствий аварии. Все малыши с рождения получают т.н. "желтый билет" 4-й категории, и не зря: каждый второй страдает анемией. Жители говорят: на станции до сих пор неплохо платят, вот и торгуем своим здоровьем.
- У нас положительная демографическая ситуация, прирост населения, - делится завцентром информации горсовета Людмила Любивая. - Но, увы, большой процент смертности молодых людей в возрасте 45-55 лет, особенно мужчин. Инсульты, инфаркты, онкология. Но люди привыкают ко всему. Привыкли же, что Припяти больше нет...
Города, разрушенные войной, брошенные жителями села всегда тяжело видеть. Но здесь - иное, куда резче. Процесс не растянулся во времени, не был "естественным" ни в какой мере. Молодая, богатая, красивая Припять была убита в расцвете сил - мгновенным выстрелом в сердце. "Труп" неплохо сохранился, но тем страшнее видеть следы разрушения. От вора нет запора. В городе не найти куска цветного металла - весь выкорчеван, сдан в скупку. Где сегодня служит людям этот металл? Люди здесь не живут, даже самоселы: до ЧАЭС два километра с небольшим. Только стаи диких кабанов иногда пробегут по проспекту - спешат на центральную площадь поваляться в корыте с грязью, некогда бывшем бассейном с фонтанами.
А вот берега Припяти собирают, наоборот, "тяжелый" металл. В 86-м году была сделана обваловка, и теперь талые воды попадают в реку лишь процеженными через землю. Правда, посидеть на берегу Припяти с удочкой рыбаку не пожелаешь. Так их и нет здесь, рыбаков. Зато рыба - есть! Животный мир здесь процветает. О кабанах уже сказано, а еще есть лошади Пржевальского, лоси, волки, зайцы, лисы, косули. Украинская пресса не раз писала, что "кусок Дикого Запада" пропадает без пользы, но уже есть планы организовать в зоне экстремальные охотничьи туры для иностранцев.
Конечная станция
Станция, куда приходит электричка из Славутича, не имеет ни имени, ни таблички, вообще мало похожа на станцию. Это герметичный бункер, войти и выйти из которого можно только через КПП и стойку радиологического контроля. Пятнадцать контактных датчиков проверят вашу обувь, одежду, волосы, ладони - и сразу попадаешь в руки встречающих. Десять минут - и вот она, знакомая по тысячам снимков, оплетенная металлоконструкциями красно-белая труба.
...Первый саркофаг де-факто был собран как карточный домик: кто бы тогда рискнул терпеливо сваривать конструкции? Поэтому могильник изначально не был ни герметичным, ни безопасным. А с течением времени и вовсе пришел в аварийное состояние. Внутри идет естественная деградация конструкций, и за двадцать лет она зашла довольно далеко.
Миграция ядерного топлива в почву, говорят, пока не достигла критической глубины. Куда большую опасность представляет возможное локальное обрушение несущих конструкций - в этом случае массы радиоактивной пыли могут вырваться наружу. Например, опоры балки "Мамонт", на которой держится все перекрытие южного сектора, до недавнего времени буквально висели в воздухе. В кровле масса неплотностей и трещин общей площадью до 100 квадратных метров. Дождь и снег беспрепятственно "промывают" внутренности блока. Чем это чревато, страшно думать.
Нет точной информации относительно объемов и мест скопления топливосодержащих масс. Доступны и обслуживаются лишь 25 процентов внутренних помещений блока. Возможности дистанционного мониторинга тоже ограничены . По последним данным, температура вблизи скоплений составляет +250 (на улице в это время -6), максимальная мощность экспозиционной дозы - 3400 рентген. В помещениях, куда невозможно проникнуть, уровень намного выше.
Впрочем, часть работ по стабилизации саркофага уже сделана, другие ведутся сейчас. Работать приходится в высоких радиационных полях - до 500-700 мР/ч. При том, что разрешенная дневная доза для персонала составляет 10 мР, понятно, что речь идет о минутах. По плану, в течение 50-70 лет будет произведен демонтаж всего оборудования, и здесь останутся только пустые здания. Есть две концепции закрытия станций: "зеленой лужайки", когда все демонтируется полностью и могут жить люди. И концепция "бурой лужайки": жить не стоит, но можно развернуть производство, в том числе и аналогичное. Заместитель гендиректора ЧАЭС, руководитель службы человеческого обеспечения Андрей Шацман иллюзий не питает: "лужайка" ЧАЭС навсегда останется бурой.
- Но Верховная рада уже приняла программу возобновления земледелия на загрязненных территориях...
- О введении в сельскохозяйственный оборот земель в 10-километровой зоне говорить пока еще рано, а в 30-километровой - наверное, возможно. Делать рекультивацию всей почвы - никаких денег не хватит, да и нужды нет. Природа обладает способностью к самоочищению, и вредные изотопы давно ушли в землю.
Если наступит завтра
Что ж, все возможно. Возможно, здесь будут земли в сельскохозяйственном обороте, и туры "экстремальное сафари", и ядерный могильник - все вместе. В многоликом украинском руководстве полно желающих выжать из Чернобыля максимум прибыли. По проблеме освоения средств, выделяемых на ликвидацию последствий, работала отдельная парламентская комиссия, выявила массу случаев неэффективного использования...
Ход преобразования ЧАЭС в экологически безопасный объект все время отстает от плана. Директор станции Игорь Грамоткин обещает, что все ядерное топливо ЧАЭС будет выгружено в новое хранилище самое позднее до 2018 года. Однако все эти годы станции будут требоваться деньги. И расходы на ее содержание всего на 30 процентов меньше таковых для действующей АЭС. В итоге обслуживание станции стоит 100 миллионов долларов в год. На вывод одного блока нужно в среднем до 150 миллионов долларов, хотя на блоки типа РБМК (на ЧАЭС) потребуется несколько больше.
...Складывается впечатление: кое-кому приятно видеть Чернобыль своего рода "болячкой", которую необходимо для вящего спокойствия мирового сообщества, периодически смазывать жирной долларовой мазью. Не торопясь, чтобы на подольше хватило.
Но Чернобыль - незаживающий шрам. Это болезнь, которую более-менее успешно удалось локализовать, загнать внутрь организма. Такое "лечение" чревато рецидивом. И когда он начнется, где зараза вырвется наружу, предсказать сложно. Если сверху атомное месиво хоть как-то прикрыли, то дорога вниз фактически открыта. Малейшая подвижка почвы, скрытая работа грунтовых вод могут стать спусковым механизмом для повторения катастрофы. Утешает одно: этот район Украины считается сейсмобезопасным. Все остальное - пугает.