Оглянись вокруг, мой любимый, открой глаза. Ты видишь это высокое, прозрачное небо над нами, бездонное и синее как горное озеро? Слышишь ли ты, как шумят деревья, согласно качая зелёными главами? Лес полон жизни и света, и мы свободны! Мы князья его, венчанные на княжение зеленым ветром и алым закатом. Словно две серые тени скользим мы в высокой траве. Мы не охотимся и не убегаем и бежим ради самого бега, ибо мы вольны сами выбирать свой путь. Мы дети ветров и метелей, имеем мы всё, и нам не о чем просить. Наши клыки остры и крепки, а взоры не затуманены ни злобой ни смертью.
Наш путь освещала луна, пока мы были вместе. Я помню, как когда-то мы бежали бок о бок в стае, как ты дрался за меня, как победил, помню и наш дом в овраге под поваленным деревом. Но теперь ты уходишь туда, куда мне нет дороги, и твои глаза уже окутывает смертная тьма. Ты обещал, что всегда будешь рядом со мной, но Смерть, как видно, оказалась самой сильной из моих соперниц, и не мне тягаться с ней. Я знаю, о чем хочешь ты попросить меня, но в этот единственный раз я откажу. Я последую за тобой. Разве не клялась я вечно быть рядом, разве не обещала следовать за тобой повсюду? Как же останусь я жить без тебя? Что для меня весь мир, когда в нём не будет тебя? Что будет значить сама жизнь, если ты не будешь рядом со мной?
Но ты уходишь... Я буду с тобой, я с тобой, и так будет всегда. Посмотри на меня. Видишь ли ты меня? Веришь ли ты мне? Ты только смотри, только не закрывай глаза... Мой друг, мой любимый! Дождись меня за чертой...
Две цепочки волчьих следов чётко отпечатывались на снегу, и за ними тянулся кровавый след. Горячая кровь глубоко проплавила белый покров, вряд ли волк мог выжить, потеряв столько крови.
Охотник взглянул на своего друга, размеренной рысью бежавшего рядом, потом перевёл взгляд на трёх собак, поджарых гончих, сильных и быстрых, и снова посмотрел на следы. Он боялся, боялся так, что стучали зубы, и не мог понять причины страха. Он был опытным охотником и не единожды ходил на волков и на медведей в одиночку, а теперь вот боялся, и ничего не мог с этим поделать.
Эта пара волков появилась здесь совсем недавно, их никто не видел - только следы. Волки не трогали домашний скот, не нападали на людей, и всё же на них устроили облаву. Долгие месяцы их пытались поймать, но звери были неуловимы, и вот, наконец, удалось выследить волчицу. Но когда свора обложила её со всех сторон, волк почему-то не убежал. Он расшвырял собак, будто щенков, и подоспевшие охотники сумели лишь ранить его. Почему он не убежал, не скрылся? Ведь даже волчицы не нападают на людей, а прячутся, когда они приходят в их логово и уносят волчат! Он знал повадки волков, но теперь был в растерянности.
Собаки рвались с поводка, и, в конце концов, он отпустил их, подав своему товарищу знак поторопиться. Собаки скрылись впереди, и через некоторое время охотники услышали лай, а затем до их слуха донёсся отчаянный визг. Не сбавляя скорости, они преодолели последнюю сотню метров и буквально вылетели на поляну. Перед ними открылась ужасающая картина: весь снег на поляне был изрыт, а в её центре стояла волчица. Шерсть у неё на загривке встала дыбом, на оскаленной пасти виднелась кровь, а в отдалении лежали разорванные собаки. «Да это дьявол, сущий дьявол!» - Успел подумать охотник, прежде чем волчица бросилась на него. Она двигалась так стремительно, что ни он, ни его приятель не успели ничего предпринять. Острые, как лезвия, клыки сомкнулись на горле человека, разодрав меховой воротник. Глаза человека и волка встретились, и человек с ужасом понял, что в золотых глазах зверя полыхает самая настоящая, человеческая ненависть. В тот же миг клыки добрались до горла и перекусили артерию. Волчица повернула окровавленную морду ко второму охотнику. Тот схватился за ружьё, и когда горящие глаза волка остановились на нём, он прочёл в них свой приговор. Волчица прыгнула, он выстрелил. «Я не промахнулся!» - Билась в его голове мысль, когда зверь разорвал ему горло.
С ветки дерева спорхнула сорока, стрекоча трещоткой, полетела над лесом.
Волчица, отошла от человека, тяжело переступая лапами по рыхлому снегу. Она опустилась подле мертвого волка, уткнулась носом в запорошенный снегом мех. Жизнь медленно вытекала из тела волчицы, вместе с горячей кровью уходила к земле. Из её горла вырвался негромкий, щенячий скулёж. Глаза её закрылись.
Ветер над лесом ещё долго разносил суетливое, встревоженное стрекотание сороки.