Они шли по жизни одним курсом, в одну сторону, но параллельно.
В школе Леська, наверное, была единственной девчонкой, которая не вздыхала по красавцу Сомову. Высокий, спортивный, с густой шевелюрой тёмных волос. Глаза чуть навыкате, большие и голубые, всегда смеющиеся и хитрые. Нос острый, орлиный. Сказались гены мамы-грузинки. И умница. Леся никогда не могла понять: не то он очень много знает, не то просто гениально треплет языком. Пожалуй, и учителя порой были в замешательстве от его ответов у доски. Он говорил уверенно, переливая из пустого в порожнее, перемешивая речь непонятные терминами, подтверждая каждое слово цифрами и ссылаясь на исторические факты.
- Ну, как я? - плюхаясь за парту, спрашивал он, подслеповато прищуриваясь. Его фирменный прищур списывали на самоуверенность и твёрдость характера.
- Как всегда, - фыркнула Леся. - Физику дашь списать?
- Эх, Леся, Леся, тебе, женщине, простительно быть тупой!
- А тебе, как мужчине, неприлично быть таким умным!
- Новикова, Сомов! Хватит болтать! - они всё-таки дождались замечания учителя. Обернулась Ирка, первая красавица класса, прожигая их уничтожающим взглядом:
- Тили-тили-тесто, жених и невеста.
Леся покраснела, а Сомов рассмеялся.
- Ты чё, влюбилась в меня? - зашептал он ей в ухо.
- Не дождёшься, - зашипела смущённая Леська, - у меня на тебя другие планы.
- Какие?
- Физику списать!
Сомов опять заржал и всё-таки схлопотал замечание в дневник.
Леська была обыкновенной девчонкой Симпатичной, но слегка закомплексованной, не привыкшая к вниманию противоположного пола. Сомов не в счёт. Он друг, он ещё хуже – ТоварищЪ! И её совсем не интересовало, красив ли её товарищ, какие девчонки за ним ухлёстывают, и как обалденно он поёт под гитару. У Сомова был музыкальный слух и поставленный голос. И как объяснить, что после этих музыкальных вечеров под гитару, Леська до сих пор не может слушать песни Розенбаума. А ведь было время от песни «груз 200» сердце останавливалось и не было сил дышать, а от «Вальс Бостон» хотелось плакать и любить.
После школы их жизненные пути разошлись. Сомов поступил на исторический, Леся – на филфак.
Сомов завалился хмурым осенним вечером, заросший с двухнедельной щетиной, и слегка подвыпивший.
- Привет. Чаем угостишь?
Леся кивнула в сторону кухни.
- Проходи. Что-то случилось?
- Ничего, - Сомов шумно отхлебнул и стал жевать бутерброд. - Ты можешь ничего не спрашивать?
- Легко, - Леся налила себе чай и молча наблюдала, как бородатый товарищ уничтожает её бутерброды. Наконец, он поднял глаза, и Леся поняла, что зря она пообещала не лезть в душу. Ему бы выговориться, чтоб внутри не болело, не терзало, не рвало.
- Что ж вы, девчонки, такие скучные?
- Ты конкретно обо мне или о всём женском роде?
- Ты скажи, Лесь, куда пропал блеск в ваших глазах? – он, казалось, не слушал её, думая о чём-то своём.
- Детство закончилось…
- И что? – он резко встал, опрокидывая стул, и нависая над ней. - Почему ты сейчас сидишь вялая как рыба? О чём ты думаешь?
- О сессии…
- Господи, какая ты нудная! Надо торопиться жить! Идём! – он схватил её за руку и потащил на улицу. Леська на ходу еле успела натянуть сапоги и куртку.
- Куда?
- Гулять!
- Куда гулять??
- Расслабься, - он тянул её, взвинченный и взволнованный. - Ты посмотри как классно вокруг! Какая красота! Давай споём!
И он затянул красивым басом : «Дельфин русалку полюбил…».
Леся невольно поддалась безудержному отчаянию товарища и заверещала фальшивым голосом, промазывая мимо нот. «Дельфин и Русалка – не пара, не пара, не пара…»
Они потерялись в этой жизни. Даже не так. Они знали друг о друге всё, кто когда женился, где работает. У каждого была своя жизнь, своя дорога, они шли параллельно, не соприкасаясь.
Сомов женился, сделал успешную карьеру на телевидении, и теперь Леська часто видела его по «ящику». Иногда ей казалось, что сейчас он подмигнёт ей и передаст привет прямо с экрана.
Однажды раздался телефонный звонок. Звонил муж. Леська поспешно схватила трубку. Муж «таксовал», и его ночные смены очень тревожили её.
- Ало, Миш! Где ты?
- Привет.
Леська на секунду захлебнулась. Она не верила своим ушам. Этот голос, слегка насмешливый, мягкий, знакомый голос из детства. Но как?
Леська посмотрела на телефон. Номер мужа. Ей хватило несколько секунд провести логическую цепочку: муж, машина, товарищ.
- Привет, Сомов!
- Узнала? - в трубке рассмеялись. - А я с твоим мужем познакомился. Отличный парень!
- Как ты?
- Женат. Трижды. Успешно.
- Кто бы сомневался.
Они проболтали минут 20, цепляясь воспоминаниями за прошлое и дыша настоящим.
- Я рад, что ты позвонил, - произнесла она, улыбаясь в пустой комнате.
- Торопись жить, Леська!
- Зачем?
Он не ответил.
А спустя месяц Леся включила телевизор и в глазах защипало. С экрана на неё смотрело знакомое с хитринкой в глазах лицо с чёрной лентой в уголке.
Сомов погиб в автокатастрофе, ему было 37.
Он торопился жить.