Женский день
День клонился к вечеру. Сумерки еще не наступили, но вокруг уже постепенно начала разливаться серость и предметы стали терять свои четкие очертания.
Надежда, тяжело ступая, вошла в избу. В помещении и днем было не очень светло, а в это время суток всегда царил полумрак. Не зажигая света, Надежда разделась, сняла с себя полушубок, сапоги, сдернула с головы платок и накинула его себе на плечи. Хотя в избе было тепло, но с возрастом она частенько зябла, и кутаться в платок уже вошло у нее в привычку.
Вот так, как-то незаметно прошла молодость, и старость подкралась чуть ли ни вплотную. Уже в уголках глаз морщинки, а в волосах - тонкие серебряные нити. Иногда, глядя на себя в зеркало, Надежде кажется, что смотрит оттуда не нее совсем незнакомая ей женщина.
Дел на сегодня практически не осталось. Ужин она уже приготовила. Придет Алексей, они поужинают, потом надо будет перемыть посуду. Алексей, как обычно, вечер проведет у телевизора. А у нее одно маленькое дело все-таки еще есть – подписать всем женщинам, родным, подругам и просто знакомым, поздравительные открытки. Сейчас конец февраля, женский праздник не за горами. Эта привычка осталась у Надежды с былых времен. Конечно, сейчас живут совсем по-другому, не то, что раньше. У всех телефоны, интернет почти в каждом доме. Прогресс и до их деревни добрался, теперь, чтобы позвонить не надо даже идти на почту. Дети из города письма не пишут, звонят, правда, регулярно. Конечно, это быстро, удобно, да и голос родной услышишь - и спокойнее на душе становится. В письме многое можно скрыть, а вот голос сразу выдаст, если что не так. Но открытки – это что-то особенное. Это как маленький подарок к празднику. Он не исчезнет, как голос, прозвучавший в телефоне. Его можно еще не раз подержать в руках, потрогать, перечитать добрые слова, адресованные тебе. Поэтому такой маленький подарок Надежда всегда старалась послать к празднику всем тем, кого любила, и кому хотелось доставить хоть небольшую, но радость.
Вспомнив женский праздник, Надежда взгрустнула. Когда-то ее Алексей, тогда еще Леша, на каждый праздник делал ей подарки. Хоть и жили они не богато, и денег всегда только-только хватало на самое необходимое, а на подарки он не скупился. И всегда старался купить что-нибудь яркое, необычное. Вазочку для цветов, например, или вообще, безделушку какую-нибудь. То, что покупал не полезное и нужное, а просто красивое, а иногда и забавное, было почему-то особенно приятно. Но потом как-то так случилось, что подарки стали поступать все реже и реже. Когда был последний, и не вспомнить.
И вести себя Алексей стал не так, как прежде. Уже не ловит она на себе его ласковые взгляды, не подходит он, чтобы обнять. Стал меньше с ней разговаривать, все больше молчит. А однажды застала она мужа своего разглядывающим в журнале молодых красоток. Тогда еще она пошутила, мол, что, старый, седина в голову, а бес в ребро? А самой грустно стало – не на нее смотрит, как раньше, на других заглядывается. Оно и понятно, куда ей тягаться с такими ослепительными красавицами. Да еще соседка, язык без костей, доложила, что видела Алексея, беседующего с молодкой Катькой. Та Катька кому только глазки не строила. Неужели и до ее Алексея добралась?
Надежда поправила на плечах платок и присела на диван. Грустных мыслей в голове становилось все больше и больше. Припомнилось, что вот уже несколько раз Алексей куда-то ездил тайком от нее. По несколько часов пропадал неизвестно где, никак не объясняя свое отсутствие. Та же доброжелательная соседка поспешила поставить Надежду в известность, что видела его садящимся в автобус, который едет до города. Неужели завел себе зазнобу в городе? Последние дни, правда, никуда не ездит, но ходит задумчивый, и такое ощущение, что уже несколько раз порывался ей что-то сказать, но не решался. Неужели соседка права, и появилась другая?
Хотя это не удивительно. Ее Алексей и сейчас еще мужчина хоть куда, а в молодости так вообще был красавец. Да и на нее многие заглядывались. Говорили, что они - самая красивая пара не селе.
Но так уж жизнь устроена, что женщины стареют быстрее. А может, не жизнь виновата, а сами женщины? Думают только о семье, работе, всю жизнь в делах и заботах о детях, муже, благополучии и достатке семьи. А о себе вспоминают только, когда глядя в зеркало, вдруг обнаруживают, что коже на лице стала тусклой, затянутой сеточкой морщин, глаза смотрят устало и невыразительно. Тогда с грустью признают, что молодость прошла, хотя сами ничего не сделали, чтобы она задержалась у них подольше.
Стукнула входная дверь. Надежда поняла, что пришел Алексей. По тому, как долго он раздевался в прихожей, как кряхтел, стаскивая с себя сапоги, и потом еще медлил, не торопясь зайти в комнату, она догадалась, всей своей кожей почувствовала, как он на что-то решается.
Надежда вся сжалась внутри. Неужели сейчас, вот прямо сейчас он скажет ей самые горькие, самые обидные и несправедливые слова. Слова нелюбви.
- Леша, Лешенька, милый, не надо. Я старая и некрасивая, но я все так же люблю тебя. А потом, если слова будут произнесены, уже ничего не исправишь, - мысленно взмолилась Надежда.
Алексей вошел, крякнул.
-Почему без света сидишь? – спросил.
-Да так как-то.
А сама подумала, что в полумраке все услышать ей будет легче. Непонятно, почему, но легче. Надежда встала и подошла к окну. Уже совсем стемнело. На небе стали появляться первые звезды, еще не яркие, но уже вполне заметные.
Алексей вздыхал, кашлял, мялся. Несколько раз прошелся по комнате, но света включать тоже не стал. Надежда подумала, что раз так волнуется, раз для него это не просто, то она все-таки что-то для него значит. Почувствовала, что ни зла, ни обиды на него в сердце у нее нет, есть только грусть и где-то в уголке сжалась в комочек надежда. И еще почему-то стало его жалко.
- Не бойся, я понимаю. Только не тяни, - пронеслось в ее голове.
Алексей крякнул:
- Надя, тут я это….
И замолчал.
- Ну же, ну. Давай скорее. Разве ты не понимаешь, что так только хуже, - еще раз мысленно обратилась к нему Надежда.
По тому, как шумно Алексей вздохнул, поняла, что наконец-то решился. Надежда стояла к нему спиной, глядя в окно. Хоть в полумраке его и так почти не было видно, но пусть лучше такое признание прозвучит ей в спину.
- Надя, я тут тебе кое-что купил. К женскому дню. Думал в праздник отдать, да вот, понимаешь, не вытерпел.
Ничего не понимая, Надежда повернулась к мужу. В почти темноте еле-еле различила, как он что-то ей протягивает. Нерешительно подошла, протянула к его ладони руку и почувствовала у себя под пальцами нечто маленькое и приятное на ощупь.
-Что это?
-Тут это… Тут тебе сережки. Я подумал, что это ты все в одних ходишь, вот и купил. Говорю же, к празднику, специально в город ездил. Только ждать долго. Возьми сейчас, ладно?
Ничего не соображая, Надежда погладила маленькую бархатную коробочку.
- Я свет включу, а то так не видно, - подошел, щелкнул выключателем.
Дрожащими руками Надежда с трудом открыла коробочку и ахнула. На синем бархате ярко блестели золотые сережки.
- Эт-то что?
- Сережки. Тебе. Примерь, а?
Непослушными пальцами, как во сне, Надежда вытащила из ушей свои единственные простенькие серебряные сережки, купленные ею еще в девичестве. Достала из коробочки эту непозволительную для нее роскошь, и от волнения долго не могла попасть в дырочки в ушах.
- Леша, это ведь безумно дорого. Мы летом крышу собирались перекрывать. А теперь денег на нее не хватит.
- Крыша… Куда она денется, крыша эта, подождет до следующего года. Ну как, нравится?
Надежда повернулась к зеркалу и ахнула. На нее смотрела та, прежняя Надя, будто бы время каким-то непостижимым способом совершило скачок лет на двадцать назад. И непонятно было, что сверкает ярче: сережки в ушах или глаза у вдруг разом помолодевшей женщины.