Ила Опалова
Любовь и секс глазами разных женщин
рассказ
Облупленное здание больницы сонно грелось в зарослях кривых яблонь и высоких кустов боярышника. На забытых клумбах колюче зеленели выбившиеся из затоптанной земли сорняки.
В палату, по-казенному неуютную, вошла молодая женщина в короткой джинсовой юбке и в кофточке, застегнутой на крупную пуговицу-брошь.Она скользнула холодноватым взглядом по стоящим вдоль стен кроватям, задерживаясь на лицах женщин, и хрипловато обратилась:
– Здравствуйте! Где тут свободная койка?
– У окна, – приветливо откликнулась светлокосая девушка, в цветастом халатике, забравшаяся с ногами на подоконник, и кивком показала на стоящую справа кровать,
– Только там дует, – предупредила дама с ежиком седых волос на голове и неиссякнувшим любопытством в глазах, густо окруженных морщинками. Она выуживала ложечкой из стакана с компотом ягоды.
– Я вредная, меня не сдует, – усмехнулась новенькая.
Поставив на тумбочку пакет, она, не тушуясь под взглядами, разделась до тесного белья. Черные стринги двоили ее круглый зад на отчетливые доли с ямочками, как на улыбчивых щеках, а лифчик бесстыдно выталкивал из кружевного нутра тяжелые груди. Вытащив из пакета яркую футболку и обтянув ею фигуристое тело, новенькая представилась:
– Меня звать Роза, а вас? – и бросила в тумбочку сигареты.
– Меня Ксения, – живо отозвалась девушка на подоконнике.
Отставив стакан, дама сказала:
– Я Раиса Алексеевна.
– А где же остальные? – спросила Роза, показывая на пустые кровати.
– Александра Ивановна ушла кардиограмму делать, Надюшка тайком убежала домой до вечера. Вот и все, – ответила Раиса Алексеевна и, аккуратно вытерев безымянным пальцем уголки губ, обратилась к Ксении: – А тебя, голубушка, может сдуть. Ты не вредная, и тебе фигуры не хватает. Если не сдует, то продует. И найдет твой Костик себе здоровенькую жену. Они, мужики, и от здоровых бегают... Вот скажи, почему он вчера не пришел?
– Костик был занят! – звонко заявила Ксения.
Раиса Алексеевна, соболезнующе посмотрев на нее, хотела что-то сказать, но заметив в дверях палаты немолодую, но яркую, похожую на актрис немого кино, женщину, отвлеклась:
– Александра, как кардиограмма?
– Нормально. Можно операцию делать, – устало ответила та.
– Так это ж хорошо! Сделают – и домой. Муж, поди, измаялся каждый день к тебе ходить. Как молодожен, – в голосе скользнула завистливое удивление.
– Устал, - согласилась вошедшая и вздохнула. - Я его прошу не приходить, а он... Жалко мне его, аж сердце болит. У него работа, и я тут со своими болячками. Похудел, – голос женщины дрогнул.
Она опустилась на кровать, выцветший халат открыл ее отекшие ноги. Заметив новенькую, женщина мягко сказала:
– Какая красавица к нам поступила! Прямо роза.
– Меня так и зовут, – улыбнулась польщенная девушка.
Александра Ивановна осторожно легла в постель, сложив руки на груди и глядя в потолок.
– Ну и тоска здесь! – протянула Роза и подошла к подоконнику, где горкой лежали разноцветные журналы. Коротко взглянув на Ксению, которая, чтобы не мешать, отодвинулась к самому краю окна, спросила: – Мужа ждешь?
– Да, – не сразу ответила Ксюша.
– Ну и время! – покачала головой Раиса Алексеевна и назидательно проговорила: – Муж – это, когда есть печать в паспорте, без этого – любовник. Роза, а ты замужем?
– Нет, – мотнула головой та. – А нужен он, муж?
– Это что-то новое! – удивленно воскликнула Раиса Алексеевна. – Девушки всегда стремятся замуж.
– Чтобы потом искать мужа по подружкам? – насмешливо спросила Роза. – У кого из женатых нет любовницы?
– И то правда, – согласилась пожилая женщина. – Я вот как любила своего мужа! Только его! Ни с кем, хотя на меня такие красавцы смотрели!
– Кто бы сомневался! – весело подначила женщину Роза.
– Директор дома отдыха меня обхаживал, красивый, богатый... – стала доказывать женщина.
– А вы?
– А я нет. Мужа любила...
– А он?
– Он? Застукала я своего Рому. Смотрю, стоит наша машина, а из окна торчит женский локоть, я подошла осторожно, а они там... я схватила эту руку. До сих пор помню, какая мягкая она была... А сердцу как больно было!
– Спорю, ваш муж не сказал той кикиморе с мягкими руками, что женат! - пришурив темные глаза, осуждающе проговорила Роза. - Знаю я этих женатиков: ко мне один прилепился... Переспали мы, и что с того? Стал названивать, надоедать, решил, что я его избегаю, потому что узнала, что женат. «Хочешь, - говорит, - с женой разойдусь?» - «Не хочу», - отвечаю... С трудом отклеила его от себя, – глаза девушки лукаво блеснули. – Пригрозила, что заявлю в милицию об изнасиловании... Только тогда отстал.
– Ну, ты даешь! – ахнула Ксения.
– А больше ничего не помогало. Я стараюсь с женатыми не связываться, хотя есть у меня и такие. Вообще, кто цепляется за женатых? У кого шансов не осталось найти свободных мужиков. Какие-нибудь кривые, хромые, толстые или худые... Страшненькие, одним словом.
– Ну, не совсем, – возразила Ксюша. – Моя подруга вышла замуж за женатого. Не страшная.
– Но глупая, – сказала Роза.
– Нормальная, – в голосе Ксюши легкой ноткой прозвучала обида.
– Бывают исключения, - миролюбиво проговорила Роза. – У него ребенок есть? От первой жены?
– Есть.
– Тогда они живут так: твоя подруга считает каждую копейку, которую он отдает своему ребенку и своей первой жене. Подруга злится, и жалуется, и говорит, что его бывшая - жадная попрошайка... – Ксюша промолчала, а Роза повернулась к Раисе Алексеевне и спросила: – И как вы с мужем? Простили ему?
– Этого я до сих пор не знаю, – покачала та головой. – Ведь я никогда ни с кем! Тут изменила бы, да время ушло... Вот и говорю вам, девчонки, любите себя и надейтесь на себя. И гуляйте себе в удовольствие.
– Так и живем! – подхватила Роза и вдруг хихикнула: – Ой, что тут пишут! – ее голос приобрел клоунские интонации. – «Оказывается, англичанки не настолько нравственны, как было принято думать. Исследования британских ученых показали, что, в среднем, у англичанки в жизни бывает шесть сексуальных партнеров». Вот бедненькие!
– Кто? – не поняла Раиса Алексеевна.
– Англичанки! Это ж скучно: шесть мужчин за всю жизнь! У меня было сорок! И все суперские!
– Ну, ты даешь! – ахнула Ксения.
– А то! Мужикам можно иметь любовниц, а нам нет?
– Это как ты умудрилась? – распахнула глаза Ксюша.
– Как-как... На тусовках подхожу к самым красивым и знакомлюсь. Ну, и это имеет продолжение в виде волшебного секса...
– От секса-то они не откажутся! – сварливо заметила Раиса Алексеевна. – Если девушка себя предлагает.
– Предлагаю, – дерзко сказала Роза. – Я тоже хочу получить удовольствие.
И она обратилась к Александре Ивановне:
– Вот вы, такая красотка, наверняка мужчин имели видимо-невидимо?
Женщина повернула к ней красивую голову и негромко сказала:
– У меня был и есть один-единственный мужчина – мой муж.
– И... – споткнулась Роза и замолчала.
– Я у него тоже единственная, – Александра Ивановна вздохнула.
И никто не усомнился в ее словах, а она продолжила:
– А сейчас я не хочу, чтобы он был один... если меня не станет...
Раиса встрепенулась:
– Что ты, голубушка! Все будет хорошо!
– Хочу, чтобы рядом с ним была заботливая, симпатичная женщина, как ты, Рая. Если меня не станет...
Неожиданно Ксения замахала кому-то руками, соскочила с подоконника, глянула на себя в зеркальце, которое достала из кармана и, едва не теряя тапочки, устремилась из палаты со словами:
– Костик пришел!
Роза устроилась по-турецки на кровати, прикрыв голые ноги одеялом и сверху положив журналы. Стало тихо. Раиса Алексеевна открыла книгу, почитав, достала банку с ягодами.
– Александра, компота хочешь? – обратилась она к тихо лежащей женщине. – Налить? Спишь, что ли?
Потянулась за стаканом соседки и испуганно замерла: лицо женщины было неестественно бледным. И Раиса Алексеевна громко закричала:
– Шура, Шура! – и неуклюже побежала в коридор с криком «Помогите! У нас больной плохо!»
В палату вбежала врач, медсестры привезли каталку и Александру Ивановну увезли. Раиса Алексеевна заспешила следом и села около операционной, ссутулившись. Придавленная мыслью о возможности внезапной смерти, она не заметила, что у Ксюши, тихо идущей по коридору, покрасневшее лицо.
– Голубушка, садись рядом, – позвала она девушку, чтобы посетовать на краткость жизни.
– Раиса Алексеевна, там, внизу, муж Александры Ивановны умер, – сообщила Ксюша и всхлипнула. – А она не знает... Все закричали: «Посетителю плохо! К кому он пришел?»
Из операционной вышел врач, и Раиса Алексеевна поднялась ему навстречу.
– Отчего это случилось? – спросила женщина.
– Тромб оторвался. Такое бывает.
В палате была одна Роза. Оторвав взгляд от журналов, она лениво спросила:
– Что там с Александрой Ивановной?
Раиса Алексеевна молча прошла к своей кровати и стала наливать компот, не заметив, что стакан полон.
А вошедшая следом Ксюша ответила:
– Нет Александры Ивановны, и мужа ее нет, – и, вздохнув, завистливо воскликнула: – Как в сказке! Умерли в один день. Счастливые!
– Ты в своем уме? – недоуменно спросила Роза. – Они же умерли!
– Они любили.
Когда в палате выключили свет, Раиса Алексеевна услышала, как Ксюша шепотом спросила Розу:
– А ты хотела бы так полюбить?
– Как? – словно не понимая, буркнула та.
– Как Александра Ивановна: один раз и навсегда, – и так как Роза молчала, девушка продолжила: – А у тебя, правда, бывает классный секс с этими чужими мужиками?
– Я спать хочу, – свистяще прошептала Роза, но вскоре воровато встала, нашарила в тумбочке пачку сигарет и вышла из палаты.
Зарывшись в подушку, Ксюша счастливо думала о Костике. Вот если бы были такие весы: на одну чашу поставить Костика, а на другую Бреда Пита или Джонни Деппа и дать им голос Майкла Джексона. Да еще положить на вторую чашу все деньги Билла Гейтса... Костик все это перетянет! Пусть он худой и конопатый, он лучший.
В темном холле, открыв форточку, Роза закурила. Любовь – штука обременительная, на нее время нужно и силы. А ее даже от секса тошнит. Жизнь съедается работой, шопингом, тусовками. Розе не хотелось думать, что чувства изжиты, хотя ей двадцать девять лет – лучшее время, чтобы родить. Ее рука словно ощутила прикосновение детской ручки.
Роза кошкой вытянулась, стряхивая пепел в форточку. За окном чужой толпой темнели деревья, рвано отсекая мутное небо. Чего-то не хватало. Звезды! Интересно, когда в последний раз она видела звездное небо? Память манила яркими картинками, но это были журнальные фото, и Роза перешла к более важному занятию: стала прикидывать, от кого лучше родить. Женатых не надо. Делить с бывшими женами имущество мужа – это занятие для жадных блондинок. Ей нужен свободный, не жлоб, чтобы ребенка после развода не потребовал, и помогал чтобы. Она запуталась в толпе своих мужчин и решила отложить ответственные расчеты на утро.
А Раиса Алексеевна беспокоилась о Надюшке: та не вернулась вечером. Только бы у нее все было хорошо в семье! Женщина вспомнила мужа, как они ехали в троллейбусе. Солнце садилось, и длинные лучи тянулись через окно. Узкие глаза Ромы щурились, ресницы, позолоченные светом, пушились, взгляд был улыбчиво теплым. Вот тогда она была счастлива. И еще она вспомнила их первую ночь, его твердое, как дерево, тело, солоноватый вкус пахнущей летом кожи. У них ничего тогда не получилось, но это была самая эротичная ночь. Как наяву, увидела она красивого директора дома отдыха, ощутила жадное дыхание возле уха, и вновь почувствовала отвращение.
Что там говорила про секс Роза? Бедная девочка не знает любви! А она, Рая, знает. Пусть Рома ее обманул. Если ему Всевышний не дал любви, то его надо пожалеть. Слава Богу, ее сердце не стало кладбищем убитых чувств.
январь 2011 года