…Витек снова сорвался. C вечера пришел к Лере. Она позвонила на работу и предупредила, чтобы два дня ее не ждали. На больший срок здоровья у Витька не хватало...
… Они жили на разных концах города, которые испокон веков в мальчишеских войнах были по разные стороны баррикад. Но им были все эти войны по барабану. Друг с другом они воевать не могли. Это не касалось всего остального мелковозрастного населения. Бабушка, отмывая в очередной раз кровь с разбитой сопатки одного или другого, приговаривала: «Один белый, другой серый – два веселых гуся». Они постоянно влипали в какие-то истории.
Местный участковый, в очередной раз выцарапывая друзей из отделения, вопрошал, ни к кому не обращаясь: «Я понимаю, Серега вроде на моем участке, но за что мне это счастье?» Счастье по имени Витек стеснительно шмыгало носом и улыбалось.
В качестве компенсации за причиненный моральный вред, участковый забирал его на опорный пункт. Серега притаскивал из своего дома баян. И часа два Витя услаждал избирательный музыкальный вкус «дяди Вовы», как по свойски именовала местного Анискина вся округа, «Дунайскими волнами», "Севастопольским вальсом" и иными бессмертными музыкальными произведениями по просьбам публики.
Витька играть на баяне никто не учил, он подбирал мелодию по слуху. Если бы и попытались – ходить ему в музыкальную школу было некогда. Он, вообще, не любил заморачиваться посещением общеобразовательных учреждений. Вокруг было столько интересного, а всякие там школы только время отнимали. Полностью поддерживал его в этом мнении и Серега.
Сначала с ними пытались бороться. Отец Сергея брал отпуск за свой счет и ходил вместе с сыном на занятия. Когда он добросовестно сидел в классе, Сергей отпрашивался в туалет и проскальзывал в узкое окно. И уже через час вместе с Витьком они сидели на озерах в районе нефтебазы, или прыгали с «тарзанки» в бешено несущуюся по весне Кубань. В конце концов, их обоих оставили в покое. Из класса в класс все же переводили. За две недели до окончания занятий они добровольно сдавались в школьно-домашний плен. Оптом ответив на каверзные вопросы, получали честно заработанные тройки. И на все лето - полную свободу.
После школы вместе пошли на завод, в один цех. Станки стояли напротив. Понимая, что на глазах их держать спокойнее, устроил их туда отец Сергея. Как ни странно, токари их них получились вполне приличные.
Повестки им тоже пришли почти одновременно. Мама Сергея настаивала на том, чтобы отец пошел в военкомат, отнес справки и потряс удостоверением. Уже начал приходить на станцию «груз 200», уже витало в воздухе слово Афганистан. Отец категорически отказался чем-то трясти. Сказал, что сын его служить будет.
За Витька просить было некому. Мама – маленькая суетливая уборщица в поликлинике – лишь тихо плакала по ночам.
Призывали их в один день. Проводы делали общие. В полуразвалившемся домике Витька и его мамы развернуться было негде, да и родственников у них не было. А в семье Сергея Виктор давно уже стал родным. Для Леры - братом.
Первое письмо Виктор прислал из учебки. Оно было коротким. Он писал, что после срочной будет поступать в военное училище. И – молчание в течение полугода. Затем пришло письмо из Ростова. Витек просил приехать в госпиталь.
Из госпиталя Лерин отец Витька привез в их дом. В другом не было горячей воды и ванной. И газового отопления.
Виктор не бился в истерике. Он улыбался. Сказал Лере: «Не переживай, сестренка. Зато в классики играть удобно». Ноги не было выше колена.
Он ловко передвигался на костылях, помогал готовить. Днем играл на баяне, читал, учился ремонтировать видеоплееры и магнитофоны. Каждый вечер приходила его мама, тихо плакала, предлагала убрать в доме, помочь постирать.
Лерин отец ходил в военкомат. Вернулся с посеревшим лицом, заперся в комнате. Было слышно, как открылось окно - сосед партизанской тропой протащил свой продукт. Витьке отец налить категорически отказался.
Квартиру дали неожиданно быстро. В старом жилом фонде, на третьем этаже без лифта. Протез сделали раньше. Он был тяжелым и неудобным, и при ходьбе приходилось подтягивать его за штанину.
Первый раз Виктор сильно напился в день, когда в дом Сергея пришел "груз 200".
Лера его домой не отпустила. В комнатах было душно и пахло восковыми свечами. Она постелила ему на веранде, на старом диване. Диван был короткий и неудобный, нога упиралась в боковину.
Во сне Витек метался и кричал. Несколько раз вскакивал и пытался куда-то бежать.
…Прошло много лет. Лера о той войне читает книги и смотрит фильмы. Витек никогда о ней не рассказывает. Он живет один в той же квартире. Ремонтирует компьютеры. Часто ему снятся сны о войне, которой не было.