PG-13
Тишина, которую никто не хотел нарушать. Доминик нашел для себя наиболее безболезненный по последствиям выход и открыл книгу на той странице, где остановился вчера утром. Он пытался сосредоточиться на сюжете, вникнуть и отвлечься.
Напряжение и недосказанность висели в воздухе, мешая расслабиться и снова быть лучшими близкими друзьями.
Перечитывая один и тот же абзац уже третий раз, Дом косился на Мэтта. Тот сидел на приличном расстоянии от него и то и дело запускал руку в волосы, путал их и поглядывал на часы.
Доминик вызвал ему такси. Предложение остаться переночевать Беллами отклонил. Он даже предложил другу свою широченную кровать, а сам был готов ютиться на жестком диване, но Мэттью, поджав губы, отрицательно покачал головой.
Что-то терзало его, сжигало изнутри, не давало покоя… Но он не изливал душу. Наверное, пытался сам во всем разобраться, не впутывая в это дело друга, из-за которого, собственно, все и началось.
Уже стоя на пороге, Мэтт обернулся и совсем вплотную подошел к Дому, теребя короткие рукава его футболки:
-- Ты прости меня… Я иногда глупости всякие делаю… -- на этих словах Мэтт стал поглаживать его ключицы, но уже через секунду, словно опомнившись, отдернул руки и поспешил сунуть их в карманы собственных брюк.
Дом промолчал. Лишь едва заметно улыбнулся и поправил ворот его пальто.
-- Значит до завтра? Не опаздывай в студию. – как «спокойной ночи» пожелал Дом.
-- Хорошо, «мамочка», -- усмехнулся Мэтт и, проигнорировав лифт, легко побежал по лестнице вниз.
…Не спалось. Дом ходил по гостиной, как в зоопарке по клетке бродит насильно разбуженный среди зимы медведь.
Свет от фар изредка проезжающих мимо машин на секунды выхватывал его фигуру из темноты и исчезал снова.
Кофе уже не лезет. Курить? Нет уж…
Он не понимал, почему так внезапно превратился в заостренный шип. Это ведь Бэллз боится спать в темноте и, как параноик, перед сном бегает по дому, включая всевозможные светильники.
Дом давно уже осознал: несмотря на то, что они знали друг друга, как облупленных, и, казалось, сколько себя помнили, ели из одной тарелки, но с возрастом отторжения непонимания все чаще стали проявляться между ними. Помочь, принять, поддержать Бэллза – это одно, но никогда Дому не удавалось мыслить, как Мэтт. И какой-то тумблер в его голове в последнее время так часто переключался на неизвестные частоты, что иногда Доминику думалось, будто перед ним незнакомец.
Где-то на улице послышался звон стекла. Дом машинально выглянул в окно – группа подростков врассыпную разбегалась от разбитой витрины рекламного бокса.
Непонятно почему, но от этого треснувшего всхлипывающего звука стало еще тревожнее.
Дом пожалел, что позволил Мэтту уйти…
Забота, которой Доминик окружал друга как мог иногда выглядела нелепо и банально. Но по-другому он не мог. Хотелось всегда быть рядом, тем самым обеспечить спокойное существование себе и необходимую защиту и комфорт ему. Дом никогда не был дотошным, он всегда четко знал, когда нужно отступить. Уважая желания Мэттью, он, хоть и с тяжелым сердцем, но все-таки давал ему свободу, которую так требовал Бэллз.
Он видел, что эти синие глаза что-то скрывают, но не расспрашивал его и не припирал к стенке. Этим он сделал бы только хуже. Но Дом нутром чуял, что в его друге что-то изменилось. Желание помочь ему, разобраться, может даже развеять сомнения; но потухшие глаза Мэтт старательно прятал, принимая задумчивый вид.
Доминик извел себя размышлениями о том, как помочь ему.
Тем временем беспокойство усиливалось, и теперь, кусая губу, Дом глядел в темное окно, постукивая мобильником по ладони.
Страх показаться навязчивым. Все-таки Мэтту уже не десять лет, чтобы его кто-то постоянно контролировал.
Длинные гудки, и в динамике Дом услышал родной голос:
-- Да.
-- Мэтт, это я. Я звоню просто так, ну, узнать, как ты...нормально доехал...у тебя все в порядке?
Глупый набор фраз, но упражняться в оригинальности Ховарду хотелось меньше всего.
Недолгое молчание и вздох:
-- Все в порядке...не волнуйся.
Голос стих, и Доминик услышал несколько голосов в трубке, там, рядом с Мэттом. Незнакомые. Чужие.
-- Домми.. -- почти прошептал Мэтт и связь оборвалась. Короткие гудки и мертвая тишина.
* * *
-- «Ну да…соврал… -- подумал Мэтт, стоя с зажатой в пальцах потухшей сигаретой напротив бара какого-то придорожного мотеля. – Что ж… Значит не судьба…»
Он толкнул дверь и вошел в полутемный зал. Занято было всего пару столов, но накурено было как в заправском пабе.
Кое-как разглядев бармена в сизом дыму, Мэттью заказал виски и лениво взобрался на высокий барный стул. Огляделся.
Столики в углу под имитацией герба какого-то гольф-клуба. Несколько девушек с хищными улыбками, просверлившие в спине Мэтта уже не менее десяти дыр. С ними подозрительно молчаливые и весьма широкоплечие байкеры, со всех сторон обставленные дюжиной пивных кружек. Они курили сигары, отчего, по всей видимости, и стоял дым столбом.
-- «Ладно… Я их не трогаю – и они меня не тронут». -- успокоил свои подозрения Мэтт.
Порция виски закончилась весьма быстро. И он попросил вторую.
На очередном глотке он почувствовал, как странная компания зашевелилась, из нее отпочковались и подошли к Мэтту две девушки.
Мэттью никогда не умел определять возраст человека на вид. Но, кажется, девушкам было не больше двадцати пяти. Одна из них, что посмелее, присела на соседний стул, и стала пристально вглядываться в его бледное лицо. Вторая стояла чуть ли не за спиной подруги.
От пристального внимания Мэтт съежился и перевел взгляд со своего стакана на "новую знакомую". Встретившись на секунду со злыми и колючими глазами, он поспешил отвернуться.
-- Я тебя где-то видела. Мы раньше не встречались? -- предвзятый тон.
Мэтт напрягся еще больше и перевел взгляд на длинные и острые ногти девушки.
-- Нет... Думаю, что нет... -- Бэллз поспешил спрятать нос в стакане.
-- А ты не думай. -- она наклонилась к самому его уху и, прошептав это, отстранилась.
Ее подруга засмеялась, видя, как Мэтт пошатнулся на стуле от дерзости незнакомки.
-- Знаете, я хотел бы побыть один... Не могли бы вы... -- Мэтт начал бормотать так быстро, что казалось, он повторяет заклинание.
Своими словами он лишь рассмешил их, и девушка задрала голову к подруге, стоящей позади нее:
-- Ну что, Эмили, оставим его в покое? А то, я смотрю, он на контакт идти не хочет.
Мэтт как-то даже облегченно выдохнул, решив, что для него неприятная встреча и впрямь закончилась.
-- Брось его… Пусть им мальчики занимаются. – жеманно закатила глаза Эмили, и они обе неспешно уплыли к своим столикам.
Тут у Мэтта напряглась спина, и он почувствовал, как по ней предательски стекает липкая капля холодного пота.
«Мальчики» в кожаных одеяниях не замедлили появиться перед Мэттом ровно через 20 секунд.
-- Что ты им сказал? – прохрипел один из них.
Боже, как несет кислым пивом и дешевым табаком!
-- Ннничего… -- Мэтт открыл в своем голосе какой-то новый блеющий элемент.
-- Они расстроились! – повысил голос второй.
-- Парни, я не сказал им ничего плохого… -- Мэтт поднял плечи и втянул голову. Даже сидя на высоком стуле, он был ниже их.
Именно этот стул через мгновение огромная нога в шнурованном сапоге выбила из-под него.
Мэтт в ужасе рухнул на каменный грязный пол, поднял голову и увидел, как над ним нависли два совершенно гигантских байкера.
-- Не надо… -- едва пропищал он, предчувствуя, что самое страшное еще впереди.
Медвежьи лапы здоровяков подхватили его, как перышко, и легко понесли вон из бара.
Господи, неужели они несут его убивать???
-- Нет… Отпустите! – страх заливался Мэтту везде – за воротник, под рубашку, в глаза и уши, в одеревеневшие ноги…
Его безмолвные мучители принесли его в один из темных номеров этого придорожного мотеля, бросили на пол, включили свет и закрыли дверь на замок.
-- «Орать бесполезно, -- мелькнуло в голове Мэтта. – В этой дыре никто не спасет меня. И не услышит… Доминик… черт возьми!..»
Мэтт быстро оглядел небольшую комнату, попытался подняться, но один из громил присел рядом на корточки, не давая встать или хотя бы отползти, склонил голову набок и стал разглядывать напуганного Мэттью.
-- Чистенький какой. Откуда здесь? -- и снова это жуткое дыхание, от которого Мэтт невольно отвернулся, -- А ну! На меня смотри! -- здоровяк наградил Беллами пощечиной.
Второй подошел сзади и отвесил ему болезненный подзатыльник. Мэтт взмолился:
-- Отпустите меня...
-- Рот закрой и снимай пальто!
Дрожащими руками, рваными движениями Мэттью стал стягивать с плеч верхнюю одежду, но застрял в локтях.
Одному из обидчиков надоело ждать, и он ударил Беллами в челюсть, отчего тот упал на пол, потеряв равновесие. Как тряпичную куклу его подняли и сдернули с рук пальто, отшвырнув его в другой конец комнаты.
-- За что? -- заскулил Мэттью.
Но ответа не последовало, лишь мощные удары по лицу, от которых голова Мэтта моталась из стороны в сторону.
-- Чарли, не бей его в полную силу. А то через пару минут он сдохнет. А я еще не поучаствовал...
Мэтт пытался закрыть лицо руками, но это не помогало. Тонкие запястья обхватывали грубые руки и сжимали так, чтобы кровь не поступала, и они синели.
Улучив момент, Бэллз пнул одного из них в колено, но это только разозлило байкера, и он стал молотить его, снимая всякие ограничения.
Мэтт уже почти хрипел, когда из угла комнаты послышалась мелодия. Телефон в кармане выброшенного пальто.
-- Макс, а ну посмотри, что там, -- он указал взглядом в угол и схватил лежащего на полу Мэттью за лицо, -- Ну что?! Живой? Это хорошо...
-- Слышь, ему тут какой-то Дом звонит.
Услышав имя, Беллами зашевелился, едва заскулил и попытался даже подняться. Но Чарли не дал ему это сделать и сам встряхнул его, заломив руки за спину, поднял на ноги.
Не спеша, второй подошел к нему, дразнящим жестом покрутил надрывающимся телефоном перед его лицом:
-- Это что, твой приятель? Хочешь с ним поговорить?..
Мэтт попытался дернуться, но ему лишь сильнее заломили руки.
-- Сейчас мы устроим мыльную оперу. – засмеялся байкер с телефоном Мэтта в руке. – Чарли, сделай уже более красноречивым этого цыпленка.
Макс принял звонок и поднес телефон поближе к лежащему Мэтту.
-- Мэтт?.. Алло?!. Ответь!.. Что происходит?!. – слышались восклицания Доминика в трубке, включенной на громкую связь.
В этот момент Чарли стал откровенно, не давая ни секунды продыху, пинать Мэттью по ребрам своими огромными ботинками.
Дыхание Мэтта потерялось где-то между ноющим животом и разбитыми губами. Чарли на минуту остановился, и Беллами зашелся захлебывающимся кашлем.
-- Мэтт!.. Где ты?!.. Ответь!.. – и, наконец, совсем безнадежное, -- Отпустите его!.. Я вызываю полицию!
Байкеры переглянулись после этих слов.
-- …связь длится более пятнадцати секунд – и я записываю! Вас вычислят! – уже кричал Дом. – Я вызываю полицию!..
С ним поистине случилась истерика от испуга. В трубке слышались такие хрипы и стоны Мэттью, что Дом уже не надеялся увидеть его когда-нибудь живым. Про запись он, конечно, от страху просто-напросто соврал. Но ведь надо же было как-то остановить тех, кто издевался над Мэттом!
Связь вдруг оборвалась, и Доминик не знал, что это могло означать: что мучители Бэллза испугались и бросили его или что они перетащат его в другое место и добьют окончательно?
Дом пошел ва-банк. Дрожа, он набрал номер:
-- Алло? Полиция?.. Мне нужна помощь…
Байкеры поднялись на ноги и, недолго разглядывая искалеченного Мэтта, стали соображать, что делать:
-- Что за приколы?! Макс, зачем ты взял трубку?! Надо было его просто подразнить. Кто такой этот Дом? Сейчас сюда понаедут легавые! -- он кивнул на Беллами. Он уже почти беззвучно подрагивал на полу и даже не пытался встать.
-- Не психуй! -- жестко прикрикнул второй. -- Значит, давай так: тащи его на улицу. Балахон его рядом брось и мобильник туда же. Ничего не случится… И самим пора сматываться.
Чарли кивнул, подхватил Мэттью подмышки и потащил за дверь. Небольшая лестница, всего несколько ступенек, но он повернул Мэтта лицом к пролету и ногой толкнул в спину. Пролетев эти несколько ступеней, он рухнул лицом вниз на землю. Следом полетело его пальто и телефон.
Дверь хлопнула так, что, казалось, развалится весь этот чертов мотель.
Как назло, вокруг не было ни души... Один. Мэтт боялся потерять сознание, хоть оно уже несколько раз грозило покинуть его. Он хотел позвонить Дому... Но глаза не открывались... Он вообще не смог пошевелиться. Холодно лежать на земле в одной только рубашке. Он сделал усилие и подогнул под себя ногу, нащупал мобильный и толкнул его носком ботинка на себя. Не с первого и даже не со второго раза ему удалось взять его в руку. Пальцы не шевелятся. Нужно. Ему нужно нажать всего одну кнопку, чтобы пошел вызов.
Поднести трубку к уху -- сейчас, это за гранью возможного. Громкая связь и взволнованные крики из динамика.
-- Мо...Мот...Мотель… -- прохрипел Мэтт, не зная наверняка, услышал ли его Доминик. И догадается ли, какой именно.
Так холодно… И мокро… Идет какой-то ледяной дождь… На разбитой голове каждая клеточка чувствует удары капель. Они такие тяжелые… Какие лужи… Если не отвернуть головы от асфальта, то вскоре можно захлебнуться.
Мэтт с трудом разлепил один опухший глаз и попытался осмотреться по сторонам: отвесная стена какого-то красного здания, красная машина в конце квартала, красный асфальт… Боже…все красное… И лужа, в которой он лежит тоже красная. Но не потому, что дождь красный, а потому что он лежит в луже собственной крови…
Мэтт систематически проваливался в небытие, и, когда выплывал из него, то чувствовал: дышать можно только короткими быстрыми вдохами – хреново, потому что, скорее всего, это дают знать о себе сломанные ребра. Ног не чувствуется – неужели они перебили ему позвоночник? Про лицо и говорить нечего – просто мясо… Руки… О, нет… Только не кисти!..
Домми… Господи, найди меня!.. Где полиция? В ненужный момент от них нигде не спрятаться и не избавиться от вечно колесящих от скуки патрулей!.. Но когда надо, их никогда не дождаться… Да и надо ли так уповать на полицию? Если меня спасут, то сколько потом будет позора: «Муза найдена избитой в подворотне Гарлема», «Беллами доискался приключений на талантливый зад». А если не успеют спасти, и мне посчастливится просто тихо умереть на этом тротуаре, то это будет вообще ниже некуда…
Надо попытаться встать…
А как? А ЧЕМ??? Я не чувствую ничего из того, чем люди обычно встают!..
Лежи уж…
Из очередного обморока Мэтта вынул яркий свет. Даже через запекшиеся в крови и уже не открывающиеся веки он видел этот свет. А потом он услышал один единственный голос:
-- Матерь Господня! Что это?!
-- Хм… Домми, ты не узнаешь меня? – Мэтту казалось, что он говорит громко, но на самом деле из его тела выходили только хрип и мычание.
Как только выскочивший из своего BMW Дом подбежал к нему, Мэтт понял, что не умрет. Дом просто обречет его на реабилитацию и никак не позволит отдать концы…тем более здесь, в этом странном месте…
Доминик даже не знал, как поднять его с асфальта, чтоб не доломать тому еще чего-нибудь. Но поднимать пришлось. Мэтт был похож на тряпичную куклу, в ватном животе которой запрятан органчик с подыхающей батареей, отчего из этого гутаперчивого тела вырывались какие-то нечленораздельные ноющие звуки, как у зажеванной пленки.
Когда тело Мэттью было немалыми стараниями водружено на заднее сиденье, Дом прыгнул за руль и рванул по газам.
Где тут ближайший чертов госпиталь?!
-- Мэтт! – кричал он, бросая тревожные взгляды в зеркало заднего вида. – Ты..это… Ты держись там!.. Слышишь?! Не вздумай отключаться!.. Господи…
Дом не знал куда ехать. Он понимал, что нужно соображать и действовать быстро. Но паника не позволяла. То и дело посматривая в зеркало на Мэтта, он упускал из вида дорогу.
-- Да где же здесь хоть один госпиталь?! Мэтт, ты помнишь? Черт, черт! -- Дом говорил сам с собой, собирая мысли в кучу и пытался сконцентрироваться.
Его можно понять: на заднем сиденье умирает его друг, ему нужна помощь…да она им обоим нужна!
-- Не...надо... -- простонал Мэтт.
Доминик остановился и, отстегнув ремень безопасности, чуть не перелез к другу:
-- Что ты сказал? -- Дом смотрел на это упрямое, едва живое существо.
-- Не хочу в больницу. -- рваная, требующая грандиозных усилий речь.
Ховард распахнул глаза и уставился на Мэттью:
-- Да ты в своем уме?! У тебя наверняка переломано все, что можно! Тебе нужна немедленная помощь, которую я не смогу тебе оказать, пойми ты это!
Бэллз немного повернул к нему голову. Блеск глаз в темноте...умоляющий.
-- Ты идиот! Подохнуть хочешь?
-- Прошу...
Дом схватился за голову. Зажал рот рукой, еще раз оглядев Мэтта.
-- Нет, Бэллз. Если что случиться, это будет на моей совести, я не прощу себе, слышишь?!
Ховард вернулся за руль. Он не поворачивал ключ в замке зажигания. Черт, предательски потекли слезы. Но, быстро смахнув их пальцами, он все-таки завел мотор.
С заднего сиденья доносилось едва слышное мычание.
-- А если я домой врача вызову? -- вдруг спросил Дом, понимая, что сморозил чушь. Какого врача?! У Мэтта что, простуда?!
Доминик видел перед собой эти глаза, полные боли и мольбы. Ничего, кроме них. Они просто застыли в памяти. Но поддаться им...это безумие!
-- Врач Тома… -- из последних сил выговаривает, намекая на возможность обойтись без больницы, Мэтт и снова стонет.
-- Доктор Кирка? – недоумевает Дом. – Ты в своем уме?! Том подвесит меня за яйца, если я тебя ВОТ ТАКОГО сдам его врачу!
-- Соври ему!.. – настаивает чуть живой Мэтт.
Черт! Чертчертчертчертчерт!!! Доминик готов был рвать на себе волосы.
Почему Мэтт так упрям?! Ладно…
-- Алло? Том? Привет, слушай… -- стараясь быть бодрым, начал Дом. – Извини, что поздно. Но тут такое дело…
Дьявол! Надо соображать быстрее, не мямлить и не истерить!
-- Да я говорю-говорю!.. – снова подхватил Дом. – Слушай, мы тут с Мэттом в шутку боролись, и у него теперь ребра побаливают…
«Боже, что я несу! Кирк уже сейчас имеет полное право меня пристрелить!»
-- Нет-нет! Ничего страшного, -- вымученно засмеялся Дом. – Вон он сидит рядом и хихикает. Но просто…в общем, может, ты пришлешь своего доктора к нам? Пусть он посмотрит его бока, а?.. Да-да… Да уверяю тебя, с ним все в порядке! О’кей, мы ждем!.. Да, мы у меня… Спасибо, дружище!
После разговора Дом хлопнул телефоном по рулю и выругался, его лицо мгновенно стало чернее самых черных воображаемых Белламовских озоновых дыр.
-- Твоими стараниями я только что подписал себе смертный приговор! – зло сказал он, в упор глядя на Мэтта в зеркало заднего вида. – Приехали… Давай, Мэтт! Помоги мне немного – к приезду врача я должен хотя бы отмыть тебя от крови!..
С этими словами Дом принялся вытаскивать Бэллза из машины. С трудом закрыв все двери и поставив авто на сигнализацию, Дом с висящим на его плече Мэттом аккуратно пошел к парадным дверям…
Сам он идти не мог, но и на руках Дома он душераздирающе стонал. Позвоночник целый, хочется надеяться. Но вот с ребрами явный непорядок. Это уж Доминик смог определить самостоятельно.
Он принес его в ванную. Стоять Мэтт тоже не может, как и сидеть. Был вариант уложить его прямо на пол, но Дом не решился. Кое-как держа пострадавшего и прислонив его к краю душевой кабины, Дом умывал Мэтту лицо. Все это чертовски сложно делать одному. У Беллами явно пробита голова, и под струю воды ее не сунешь. Его нужно переодеть или хотя бы раздеть до трусов, но Бэллзу больно даже вдохнуть. Оставался единственный возможный вариант -- зайти с ним вместе в душ и так отмыть от крови и грязи.
* * *
-- Я вколол ему обезболивающее. Тугую повязку ни в коем случае не снимать.
-- Я попытался это сделать, но...впрочем, вы сами слышали.
-- Это не трудно. У него сломано два ребра слева, имейте ввиду.
Дом кивал и внимательно слушал. Он говорил почти шепотом, стоя уже у выхода из квартиры.
-- Скажите, а сколько времени нужно будет, чтобы…
-- Две-три недели. Пока никаких движений. Ему нужен покой.
Доминик поднял глаза к потолку, мысленно прикидывая, что с ним сделает Том за "две-три" недели.
Ховард немного помялся, придумывая, как бы тактичнее намекнуть, чтобы Кирк об этом ни слухом, ни духом. Но мужчина оказался понятливым, заметив, как Доминик переминался с ноги на ногу и потирал шею.
-- Не волнуйтесь. Мы с вами обо всем уже договорились.
Ховард кивнул и закрыл за ним дверь.
Вернувшись в спальню к Мэтту, он присел на край кровати:
-- Ну, и зачем ты орал, точнее, пытался орать на него?.. Ты даже в таком состоянии способен бунтовать... Я никогда повязок не накладывал, а нужно еще и крепко... Он-то ладно, а вот я на твое страдальческое лицо смотреть не могу, у меня руки слабеют, понимаешь это?..
-- Домми… -- выдыхал Мэтт багровыми разбитыми губами.
-- Не смей! Не смей давить на мою жалость! – отвернулся Дом к балкону. – Рассказать Тому всё равно придется. Тут-то он меня и прикончит за все это…
Он потер виски и снова повернулся к Мэтту:
-- Первое, что ты сделаешь, когда будешь в состоянии говорить, это объяснишь, как ты оказался в том захолустье в то время, когда ты должен был быть дома в своей постели!
-- Домми!..
-- Боже, да заткнись ты! – зажмурился Дом от ужасающего вида Беллами. – Я тебя лично выставлю хоть больного, хоть хромого перед Кирком – будешь сам оправдываться! Ты хоть представляешь, ЧТО могло бы быть, если б меня не надоумило набрать тебя во второй раз?..
Но Мэтт только безучастно смотрел в потолок мутными глазами.
До рассвета Дом ходил по комнате, слушая, как Бэллз сопит во сне опухшим (слава богу, не переломанным!) носом.
Утром опухоли заметно сошли с лица Мэттью, но гематомы налились багровым и фиолетовым.
-- Домми… -- тихо позвал он, шаря взглядом по спальне.
Доминик, задремавший в кресле и сжимающий в руках растаявший ледяной мешок для компрессов, вздрогнул и проснулся… Он подошел к кровати и сел на ее краешек.
-- Дом, у меня руки забинтованы – они что, сломаны, да? – пропищал Мэтт дрожащим голосом.
Дом пристально посмотрел на него:
-- Нет. Они просто в ушибах и царапинах.
Взгляд Мэтта стал менее беспокойным.
-- Дом, как ты нашел меня?
-- А ты как думаешь? – не мог не съязвить Доминик. – Что мне оставалось делать? Ты же никогда не говоришь, куда тебя понесут черти… Я просто объезжал все мотели по списку в ежегодном справочнике из будки телефона-автомата…
-- Я не знаю, как тебя благодарить…
-- Поторопись придумать способ. – невесело ухмыльнулся Дом. – По крайней мере до того момента, как меня вздернут за самодеятельность…
Дом оперся локтями на колени и несколько минут сидел в таком положении, обдумывая происходящее. Из неприятных мыслей его вытащил слабый и негромкий голос Мэтта:
-- Мне больно...
Дом моментально "проснулся" и взял с тумбочки пузырек с таблетками. Сбегал на кухню, и вернулся со стаканом воды.
-- Доктор сказал, это сильное, - Доминик положил Бэллзу в рот таблетку и, приподняв голову, поднес стакан к опухшим губам, -- Я тебе не сильно затянул? -- Дом легко коснулся забинтованной груди Мэтта. Тот покачал головой, -- Ничего не поделаешь, просто лежи и жди, когда твои кости срастутся.
Доминик допил воду после Мэтта и, покрутив в руках стакан, поставил его на тумбочку.
-- Дай-ка посмотрю... -- Ховард встал с кровати и уже взялся за кончик одеяла, когда Мэтт поднял руку, что означало протест и недоумение, -- Да не бойся. Я только посмотрю.
-- Что посмотришь? -- все тот же напуганный взгляд.
Доминик едва заметно скривил губы в улыбке и отогнул одеяло. В этот момент Мэттью попытался поднять от подушки голову, чтобы понять, что задумал Дом, но затекшая шея таких нагрузок не выдержала, и он упал на подушку.
Собственно то, на что хотел посмотреть Дом, были синяки на ногах и бедрах Мэтта. Огромные синие пятна красовались на бледной коже. Дом легко надавил на них пальцами, отчего Мэтт дернулся.
-- Больно? -- он тут же убрал руку.
-- Не в этом дело... Ты просто...так...прикасаешься...необычно...в общем....да...больно. – покраснел Мэтт.
Дом смущенно улыбнулся и накрыл его одеялом:
-- Завтра буду лечить твои синяки.
-- Если это будет так же…ммммм…соблазнительно, то я согласен. – попытался улыбнуться Мэттью.
-- Даже не думай! – пригрозил ему пальцем Доминик. – Я специально буду без осторожности действовать, чтоб это было для тебя поучительным уроком! Нехрен шляться, где стреляют!
-- Домми…
-- Да прекратишь ты этот мармеладный тон или нет?! – тот не выдержал и подскочил от этих откровенных ноток в голосе Мэтт. – Чего там тебе такого отбили, что ты вдруг стал похож на мартовскую кошку?
-- Не ори… -- попросил Мэтт, но улыбаться перекошенными губами не прекратил.
Дом резко выдохнул и снова сел.
-- Принеси мне гитару… -- вдруг попросил Мэтт.
Доминик вытаращил на него глаза:
-- Ты свихнулся? Чем ты собрался играть? Забинтованными культями или, может, ты освоил технику игры задницей? Так она, я извиняюсь, тоже у тебя отбита.
Мэтт хрипло смеялся. И от этого бурые коросты на его скулах потрескались, и из них засочилась кровь.
Дом мгновенно достал ватный диск и приложил к подтеку.
-- Прекрати ржать, идиот… -- начал было он, но тут же почувствовал, как Мэтт одной рукой крепко тянет его за талию на себя.
Через мгновение взгляд Дома оказался на уровне губ Мэтта. Эта гипнотическая картина парализовала его сознание. Он закрыл глаза и аккуратно поцеловал Мэтта…
А потом, приподнявшись над Мэттом, пристально посмотрел ему в глаза:
-- Почему ты вчера не остался?..со мной.
Оба вдруг стали серьезными, а у Мэтта из взгляда мгновенно исчезли искорки.
Он отвернул голову, словно не желая об этом говорить. Но Доминик отступать не хотел. Ему хотелось знать, что же такого происходит в голове Мэттью. Что он себе придумал?
Пытать, естественно, не собирался. В таком состоянии его не нужно тревожить. Но если бы Мэтт сказал, назвал причину, Дом бы перестал терзать себя вопросами.
-- Домми…
-- Бэллз, ты прости меня, что я спросил. Но я не знаю, что думать. Я боюсь в твоем присутствии проронить неосторожное слово или коснуться тебя "не так". Ты молча отодвигаешься от меня, убираешь мои руки, а я не знаю, что в эти моменты в твоих мыслях. И вот сейчас ты вдруг тянешься ко мне за поцелуем. Как мне это понимать? Скажи, хоть что-нибудь, пожалуйста.
-- Я бы сказал, но ты же слова не даешь вставить, тараторишь без умолку, -- он слегка улыбнулся, и глаза его потеплели.
-- Я молчу, видишь, -- Дом приложил к своим губам пальцы.
Мэтт попытался вздохнуть, но перекосился от боли в груди. Доминик взял его забинтованную кисть в свою руку. Он не торопил его с ответом, лишь молча гладил поверх бинтов и наблюдал, как Мэтт бегает глазами с одного предмета на другой и время от времени облизывает губы. Он хотел ему ответить, но не мог подобрать слов. И Доминик вздохнул, прерывая думы Мэтта:
-- Не важно. Просто знай, что я буду с тобой... Любым.
Дом робко поднял глаза и увидел на лице Мэтта облегчение и благодарность. Наклонился к нему и поцеловал в лоб, потерев затем кончиком носа пространство между его бровей.
Нехотя он поднялся с кровати и развернулся к выходу из спальни, но Мэтт окликнул его:
-- Не уходи! Побудь со мной.
Дом оглянулся у двери, улыбнулся:
-- Принесу тебе чай. И соломинку.
-- И зонтик коктейльный!
-- ...если только тебе за ухо!
Последнюю фразу Дом кричал уже из кухни, нажимая кнопку электрического чайника.