Был обыкновенный летний день, вернее, вторая его половина. Солнце уже удалялось к горизонту и не так припекало, как, будучи на вершине, в зените. В "Скверике Горького", на лавочке, как обычно в это время, сидели два еврея из бывшего СССР и перемывали косточки приютившей их Америке. “Откуда "Скверик Горького" в Америке?”, – спросите Вы. Всё очень просто – это ностальгия бывших советских граждан. Если в американском городе есть большой дом, в котором проживает много выходцев из бывшего СССР, а недалеко от этого дома есть зелёные насаждения, напоминающие парк или сквер (в зависимости от размера), то почти наверняка, русскоязычные жители этого дома, а особенно их старшее поколение, назовут этот парк или сквер: "Парк Горького" или "Скверик Горького". Если в одном и том же городе несколько подобных домов, и возле каждого есть свой парк или скверик, то вполне вероятно, что все они, пусть и не официально, носят имя Максима Горького. Я знаю несколько таких городков в Америке. Замечу, что улиц, проспектов или площадей Ленина нет (даже неофициально), или я о них не слыхал. Видимо, у бывших советских граждан нет ностальгии по Владимиру Ильичу.
Но вернёмся к тем двум евреям, что сидят на лавочке одного из таких сквериков Горького. Сегодня у них на повестке дня: "Почему негры в Америке называются афро-американцами"? Дело в том, что в США назвать негра негром считается неприличным и даже оскорбительным для негра. Поэтому, по приезду в США, вам перво-наперво запретят называть негров неграми и реагировать на женщин. О женщинах – это уже другая тема, а сегодня Изя и Абрам (именно так зовут тех двух евреев) обсуждают непонятную для них национальность – афро-американец.
– Послушайте Абраша, как Вам нравится это американское националистическое изобретение?
– Что Вы имеете в виду, Изя?
– Я имею в виду то, как эти Американцы называют негров.
– Изя, говорите тише. Их тут, как чертей в аду, – глухо прошептал Абрам, озираясь по сторонам.
– Что Вы мне затыкаете рот? Я не для того приехал в Америку, что бы мне затыкали рот, – громко, словно нарочно, чтобы его услышали, возмущался Изя, – я окончил школу с золотой медалью, и там меня учили, что люди с чёрной кожей называются неграми. Пусть они мне докажут, что советские педагоги были не правы, – не унимался он, – куда этим американским гоям браться до советской школы. Тоже мне выдумали – афро-американец. Он что родился в Африке? – с сарказмом спросил Изя. – Этот грязный поц, вообще что-то знает об Африке? Что он вообще может знать об Африке, если он учился в американской школе? И то, учился – это я, не подумав сказал. Этот афро-засранец прогулял, прокурил школу с самого первого класса. Что он знает, кроме марихуаны, наркотиков и рэпа? – продолжал настойчиво спрашивать Изя.
– Да, я с Вами согласен, – согласился Абрам. – Но Изя, зачем Вам лишние неприятности на старости лет? Они хотят “афро-американец” – пускай будет “афро-американец”. Белее они от этого не станут, уж Вы мне поверьте на слово. Зачем Вам нужен этот цурес с американской полицией? Нет, они, конечно, поинтеллигентней Бобруйской милиции и в морду не дадут, во всяком случае сразу, но Изя, не сойти мне с этого места – они таки будут на их стороне, во всяком случае, – официально. Признаюсь Вам, меня таки удивляет, как эти недавние рабовладельцы теперь заискивают перед потомками тех африканцев, которых их деды когда-то завезли в Америку.
– Но те хоть были африканцами, – продолжал возмущаться Изя, – а эти что? От их предков им остался цвет кожи, да и тот с каждым поколением светлеет. Ведь они, ненавидя белых, при любой возможности женятся или выходят замуж за представителя белой расы.
– А что Вы мне скажете, когда негр женится на китаянке, а? – насмешливо спросил Абрам.
– А что я могу сказать? – брезгливо отвечал Изя, – Генная инженерия без диплома – вот что это такое. Узкоглазый, смеющийся негр грязного цвета. Нет, то, что неграм нравятся белые или китаянки, я ещё могу понять, – рассуждал Изя, – но что те находят в этом монстре? Двухметровая громадина, нижняя челюсть выдвинута далеко вперёд, ручищи (по-другому их и назвать нельзя), как у наших общих предков, – вот-вот будут свисать ниже колен. А если он ещё и сутулится (ведь его никто не учил манерам) то эти ручищи таки висят ниже колен, – описывал Изя среднестатистического (для него) афро-американца. – А эта шутка природы... Абраша, Вы видели, какие ладони у негров?
– Как будто, на протяжении веков, они мыли только руки, – смеясь, ответил Абрам.
– Там, в Африке, наверное, так и было – когда среди пустыни появлялось немного воды, хватало, что бы попить и помыть руки, – согласился Изя. – А теперь эти потомки африканцев моются в душе три раза в день, обливают себя туалетной водой, так что рядом невозможно стоять без противогаза и мнят себя приличными людьми.
– Если бы только так... – вздыхая, сказал Абрам. – Но они ведь требуют к себе особого отношения, за то, что их предков отлавливали и привозили сюда. Даже евреи не требуют от немцев такой покаянности, не бегут в суд, если немец посмотрел на еврея, и еврею показалось, что он смотрит на него как когда-то его дед, нацист, смотрел на всех евреев, – продолжал вздыхать он. – Чуть что не так, сразу вопят: "Это потому что я негр"? – словно передразнивая афро-американцев, прогнусавил Абрам. – В любой другой стране я бы ему так и ответил: "Да, потому что ты грубый и невоспитанный негр", – а здесь нельзя, табу. – Помолчав секунду, он добавил: – Мякнут американцы в своём расскаивании перед неграми, а те и рады – пользуются, как только могут.
– Дерьмократия одним словом, – прокряхтел Изя.
– Но знаете, в этой новоиспечённой национальности всё-таки что-то есть, – уверенно сказал Абрам. Изя взмахнул в удивлении своими густыми бровями... Абрам, не обращая внимания на удивление Изи, продолжал, – ведь негры были рабами, а теперь их сделали полноправными гражданами Америки, а значит американцами – так?
– Да, сделали на свою голову... И что? – возмущённо спросил Изя.
– Ну как, – что? – с удивлением переспросил Абрам, – Если добавить, что они любят свою историческую родину... – Изя посмотрел на Абрама так, как человек смотрит на другого человека и понимает, что тот сошёл с ума.
– Абраша, о какой любви к исторической родине Вы говорите? – перебил его Изя, – Эти негры наверняка толком и не знают, где эта их историческая родина находится. Вы когда-нибудь слышали, чтобы они туда ездили для оказания помощи? Для того, чтобы там жить? Чтобы научить своих сородичей читать и писать? Или, хотя бы по примеру американских евреев, помогать своей исторической родине финансово? – сыпал Изя вопросами. – Нет, единичные случаи, конечно, есть... Но среди тех, кто туда едет с гуманитарной миссией, белых всё же больше, – уверенно продолжал он. – А вот требовать возмещения морального ущерба от американцев за то, что те когда-то пользовались трудами их сородичей, это – всегда пожалуйста, – заключил Изя, взмахнув руками. – Принимают душ три раза в день, обливаются дорогими духами, ездят на дорогих автомобилях, пользуются всеми правами гражданина, – так нет, мораль у них ущерблена, – с иронией в голосе изрекал Изя, – не ущерблена у них мораль, а ущербна! – брызгая слюной, закончил он.
– Вы, конечно, правы, Изя, но чисто теоретически предположить, что они таки любят свою историческую родину, Вы можете? – уговаривал его Абрам.
– Даже чисто теоретически я не могу себе такое представить, – не поддавался Изя, – но ради Вас, Абраша, я сделаю такое насилие над своей психикой.
– Я знал, что Вы мне не откажете, – улыбнулся Абрам. – Итак, если американец любит свою историческую родину, которая является Африкой, тогда он и должен называться афро-американец, – заключил он.
– А Вы значит патриот Израиля? – усмехнулся Изя.
– Да! А почему Вы, Изя, задаёте мне такой вопрос таким ехидным тоном? – возмутился Абрам.
– Ну, Вы же Абрам Израилевич, – спокойно ответил Изя, – и по Вашей теории, Вы патриот Израиля, а я нет.
– Почему нет? – удивлённо спросил Абрам.
– Потому что моего отца звали не Израилем, а Львом. И зовут меня Изя Львович, – напомнил ему Изя, – но я не могу сказать, что я большой патриот города Львова, что находится на западе Украины.
– Не воспринимайте всё так буквально, – размахивая руками, сказал Абрам.
– А если не буквально, то в Америке больше никто не любит свою историческую родину, кроме Ваших негров.
– Они такие же мои, как и Ваши. Но почему Вы так решили?
– Потому что в Америке нет испано-американцев, англо-американцев, франко-американцев, аидише-американцев (это я сократил послужной список всех стран, где мучились аиды) и прочих американцев. Только афро-американцы. Если на то пошло, – продолжил Изя, – то негры должны называться просто африканцами.
– И как вы обоснуете, Изя, свою точку зрения?
– Всё очень просто: из Испании – испанцы, из Англии – англичане, из Франции – французы, а из Африки – африканцы. Что тут непонятного, – спросил Изя удивлённо и продолжил, – Но ведь они не хотят быть только африканцами, это для них звучит так же, как и негр – оскорбительно. Вот какая у них любовь к своей исторической родине.
– Вы знаете что, Изя? – спросил Абрам, глядя Изе прямо в глаза, – Вы меня убедили. При всём моём почтении к американской конституции, негры должны называться либо неграми (как это уже сложилось исторически) либо просто африканцами. Американец – это общее понятие для гражданина США, а вот то, откуда он эмигрировал сюда (будь то по своей воле или насильно), определяет, кто он – англичанин, француз или африканец. Конечно, можно усложнить названием африканской страны, например камерунец или зимбабвец. Но думаю, что это будет уже слишком сложно.
– Ваши слова, да конгрессу в уши, – грустно произнёс Изя.
Солнце уже поравнялось с первыми этажами небоскрёбов, зажглись фонари.
– Что ж, Абраша, мы хорошо сотрясали воздух сегодня, – вставая с лавочки, произнёс Изя, – но пришла пора идти нам домой. Поужинать, закусить горсткой пилюль, положить в стакан зубы и предаться в руки Морфея. А завтра, – закатывая глаза к небу, продолжал он, – Бог даст, будет новый день, и мы обязательно с Вами встретимся на этой же самой лавочке.
– Зай гезунт, – ответил ему Абрам (что в переводе с языка Идиш означает – будь здоров).
Солнце уже совсем исчезло. Освещаемый фонарями "Скверик Горького" покидали последние два старичка, семеня мелкими шажками по направлению к дому.
Январь 30 – Февраль 07, 2011