Маленькая Кэтти была прирождённым репортёром. После окончания Мэйминского университета она работала на радио всего год. За это время она многому научилась: как первой раздобыть сногсшибательную новость, как при этом записать самые незначительные детали, а потом их обыграть, как раньше всех дать в эфир свой материал. Маленькая Кэтти была трудолюбива и сметлива.
Её жених Ив работал в дорожном надзоре и до смерти не любил репортёров. Он мечтал, что когда женится на Кэтти, приберёт её к рукам и сделает из неё хранительницу семейного очага. Это хорошо, что Кэтти не догадывалась о его намерениях, а то бы она давно от него ушла.
Кэтти не расставалась со своим магнитофоном, он вечно болтался на её хрупком плече. У неё был далеко не лучшей марки репортёрский магнитофон «Сэмми»: он был хотя и мал, но тяжеловат для такой малышки как Кэтти. Зато работал он безотказно.
Ив часто говорил ей:
- Кэт, ты гораздо легче своего «Сэма». Посмотри: он уродует твою фигуру. Ты станешь кривоплечей.
Маленькая Кэтти подозревала, что Ив не любит её работу. Но она готова была лучше поменять своего жениха, чем профессию.
- Репортёры лгут, – злился Ив. – Из всего вашего болтодела только пять процентов смахивает на правду. Остальное всё – враки.
- Врать тоже надо уметь, – возражала ему Кэтти. – Старенький Юмм любил говаривать, что гений – это девяносто пять процентов упорного труда и только пять нам даются даром – ведь правду не надо выдумывать, её надо знать. И скажи после этого, что мы не гении! – хвастливо шутила Кэтти.
Конечно, Кэтти была если не гениальна, то талантлива: недостаток фактов не ставил её в тупик никогда. В конечном итоге у неё белое было белым, а чёрное – чёрным. Кто умел слушать, тот сразу понимал, что хочет сказать Кэтти. К сожалению, Ив совсем не обладал таким даром.
Маленькая Кэтти имела некоторый комплекс. Ей всегда казалось, что сто сорок девять сантиметров её роста – это самый позорный недостаток её биографии. Чего она только ни делала, чтобы хоть немного подрасти. Но ни витамины, ни стояние на голове, ни, наконец, баскетбол, не дали ей ни сантиметра.
Кто-то ей сказал, что прыжки с парашютом способствуют росту. Кэтти мало надеялась на хороший результат, но полюбила парашютный спорт.
В воскресенье она должна была прыгать в свободном падении. Ей пришла в голову сумасшедшая идея, и она всю ночь не спала, чтобы придумать, как её осуществить. К утру она придумала...
На посадочной площадке никто не обратил внимания на то, что у Кэтти что-то спрятано под комбинезоном. Она, торжествующая и сияющая, тихо-тихо повторяла:
- Всё нормально, всё прекрасно. О ;кэй.
Если бы кто-то внимательно присмотрелся к Кэтти, то заметил бы, что она шепчет это в маленький, прикреплённый к воротнику, микрофон своего «Сэмми», спрятанного у неё под комбинезоном. Она на ощупь то включала, то выключала кнопку записи.
Самолёт набрал нужную высоту. Маленькая Кэтти прыгала последней. Прежде, чем смело шагнуть в небо, она включила своего старого трудягу «Сэмми».
Внизу лежал пёстрый глобус. Кэтти должна была отыскать место приземления на этой далёкой карте Земли. Она должна была следить за временем свободного падения. Важно было не прозевать и вовремя дёрнуть за кольцо, чтобы раскрыть парашют...
Кэтти была увлечена своим «падающим» репортажем. Она стремительно парила над планетой, неумолимо приближаясь к земле. Кэтти механически делала все нужные в затяжном прыжке движения, а мысль работала на репортаж…
…О чём он был, последний репортаж Кэтти? Ив так и не понял. Он злился и недоумевал: стоило ли платить жизнью за это? Он часто потом слушал плёнку, которую принесли ему парашютисты. Кэт говорила о солнце и земле, о синем небе и зелёной траве, об ощущении полёта и белом голубе, о мире и счастье… Потом испуганный вскрик – когда было поздно раскрывать парашют. А после – жуткий вой ветра.
Ив горестно пожимал плечами: стоило ли терять жизнь ради этого. Он так и не понял, что маленькая Кэтти была прирождённым репортёром…