Машина времени, или повесть о том, как Пров не вернулся из неолита
Пров поднимался по руслу обмельчавшего ручья, который весело и говорливо сбегал по пологому руслу вниз, играя в светлых косах водяных струй разноцветными камешками. Его рыжие армейские сапоги приятно похрустывали мокрыми камешками, а прохладная вода со звоном закручивалась следом за ними в маленькие, быстро исчезающие воронки.
Ручей был золотоносным, это Пров определил почти сразу, едва закрыл дверцу своей машины времени и спустился к ручью. Пров шел не спеша, изредка нагибался, шарил рукой в воде, доставал из намытого песка желтые неровные комочки золота и клал их в наплечную сумку.
Машину времени он оставил там, на низком правом берегу в тени могучего осокоря.
Опознавательный маяк отключил еще накануне, пройдя первые десять тысяч лет. Патруль времени теперь вряд ли сможет вычислить его следы в пространственно-временном континиуме, и, тем более, определить место, где он задумал в этот раз затихариться.
После отключения маяка, что категорически запрещалось, Пров сделал несколько пространственно-временных скачков и сам точно не знал, на какой временной отрезок прыгнул из своей эпохи. Но он рассчитывал на надежность программы бортового компьютера, который обязан знать и помнить все.
В этот раз Пров решил провернуть дельце с самородковым золотом.
Покуситься на машину времени тут было вроде некому, но все же, он время от времени посматривал назад, а потом так увлекся, что забыл про все.
Сумка на глазах потяжелела от удачных находок и приятно ударяла по боку.
Что ж, три кило, пожалуй, набрал. По ценам две тысячи триста двенадцатого года очень и очень неплохо. Еще два-три таких удачных путешествия…
Отнесу, пожалуй, я золотишко в машину, потом пройдусь с видеокамерой по округе, поснимаю. Хотя снимки и видео – это компромат против меня же. Но удержаться всякий раз не могу.
Пров поднял голову, огляделся, и решил дойти до промоины, которую ручей проделал поодаль, в полусотне метров вверх, падая тысячи лет сверкающим каскадом с невысокого каменного выступа.
Видимо, в сезоны дождей его нрав и силы были куда серьезней, чем теперь, потому что промоина оказалась довольно глубокой, вытянутой в длину метров на пять – шесть. В этой продолговатой каменной чаше плавала стайка небольших рыбок.
Вокруг росла нежная травка, несколько кустов незнакомого кустарника с узкими бледно-зелеными листьями и высокий папоротник, угнездившийся под обрывистым теневым боком ложа.
Пров сунул анализатор в воду, она оказалась не просто пригодна для питья, а еще и дотянула до риски – целебная. Он скинул с плеча "Кипарис", положил вместе с сумкой на камни и припал к воде губами.
Здесь хорошо. Убираться к себе в металло - пластиковые джунгли смрадного города совсем не хотелось. Дышится – то как, благодать.
Пров присел на покатый камень вблизи симпатичного водоемчика, расслабился и задумчиво поглядывал на воду, где резвились серебристые рыбешки.
Пров сирота при, возможно, живых родителях. Родители отправились в дальний космический полет, когда ему было десять лет. С тех пор о них ни слуху, ни духу.
Крепкий голубоглазый парень двадцати пяти лет, спортивного сложения, знаток всяческих самодвижущихся машин и механизмов. Брачными контрактами и семейными узами не связан. Последние три года работает на гигакомпанию "Время – вперед". Контракт его, благодаря уловкам хитрых юристов компании, весьма неудачен, платят мало, хотя сам он себя считает хорошим наладчиком и водителем этих капризных машин времени.
Но зато у него есть персональный доступ к их малым экземплярам типа "Пикник", "Отшельник", "Хроноцикл".
Он в одиночку, или вдвоем с какой – ни будь ученой мышью, зачастую отправляется в далекое или не очень прошлое для получения нужных артефактов, подтверждающих заумную теорию очередного маразматика профессора.
Многое изменилось на Планете за последнюю сотню лет, а вот кабинетные крысы так и не вывелись, их расплодилось еще больше, а запросы стали еще обширнее и глупее.
Иногда ему поручают идти вторым пилотом на большой машине "Ноев Ковчег", сопровождать шумные многолюдные экскурсии в прошлое, чаще всего это группы жирных котов и их богатых самок.
Этих Пров совсем на дух не переносит. Но приходится терпеть, когда, порой, на обратном пути, отдохнувшие и хорошенько поддавшие властители мира, дарят памятные сувениры, ненужные безделушки, а то, и визитки с позывными смартфонов. Хотя, по прошествии, некоторого времени, на звонки Прова не отвечают вовсе, либо удивляются, а кто это такой Пров и что ему надо?
Сейчас он прибыл, если правильно рассчитал, в эпоху раннего неолита на любимом "Отшельнике", это такой прозрачный полуцилиндр с креслом внутри и пультом управления.
Вес без водителя всего под двести кило. Пульт управления разнесен под правую и левую руку. Под креслом сзади топливный бак, торсионный двигатель, компактный "дырокол" и хронопривод, сверху за спинкой кресла контейнер с некоторым запасом еды и питья. Все размещено очень рационально и целесообразно.
Надоело Прову работать на чужого дядю, и он задал себе вопрос, а не сделать ли несколько левых путешествий в те далекие времена, когда золото, никому не нужное, просто валялось под ногами.
Получится удачно, не попадусь в лапы патруля времени, открою свое небольшое дело. Или сорвусь на какую – либо дальнюю планету, куплю ферму…
Пистолет – пулемет "Кипарис" Пров раздобыл в одну из своих непродолжительных поездок в 2009 год.
Тогда он на хронолете среднего класса "Тандем" сопровождал не то торговца оружием, не то гангстера в район горного массива Кавказ.
Парень и сам оказался ушлым да заковыристым, но ему требовался надежный водила, умеющий держать язык за зубами. Вот ему и подсунули Прова.
В результате короткого и результативного путешествия на пару - тройку сотен лет назад, Прову в знак благодарности подарили девятимиллиметровый пистолет – пулемет "Кипарис" c солидным боекомплектом.
Отныне он не расстается с ним, отправляясь в одиночные путешествия по временным эпохам. И где только не пришлось ему побывать, даже к динозаврам забирался, а вот в неолите лишь второй раз. Ну, тогда это была плановая поездка с археологами - наблюдателями на поиски свежих стоянок древних людей. А теперь вот сам по себе, красота.
Пров, наверное, еще долго бы сидел у ручья, размышляя о превратностях своей судьбы. Он не любил тесных многолюдных городов, предпочитая при всякой возможности покидать их хотя бы ненадолго.
Едва собравшись подняться, он вдруг ощутил сильный удар за левым ухом по голове. Сознание его затуманилось и погасло. Пров повалился набок прямо на сумку с золотыми самородками.
Очнулся он от того, что его немилосердно трясло. Разлепил осторожно глаза. Повертел головой. Туго связан по рукам и ногам. Лежит, похоже, на носилках. Затылок окровавлен, кровь уже запеклась и сваляла волосы.
Несут его четверо на импровизированных носилках из двух жердей, переплетенных широкими ремнями, нарезанными из шкуры. Спасибо, что хоть головой вперед несут.
Впереди еще одна большая группа, больше мешая друг другу, тащит его "Отшельника". Судя по одеждам и вооружению – воины или охотники.
Лето. На воинах легкая одежда, на ногах кожаные чуни без каблуков. Вооружение: дротики и копья. Луков не видно. А вот и пращи у некоторых. От такой пращи я и получил по затылку камнем. Факт. Несут, конечно, домой. Съедят или нет?
Долго ли коротко, но тряска закончилась.
Прова без особого почтения скинули на землю перед входом в огромную пещеру, образовавшуюся над обрывом в скалистом предгорье, вытянувшемся вдаль над быстрой полноводной рекой.
Все племя, от мала до велика, высыпало из щелей поглядеть на новое чудо природы.
Живые, подвижные дети тут же бросились к машине времени, облепили ее со всех сторон, будто тушу убитого быка или мамонта. Пров, несмотря на тупую пульсирующую боль в голове, понял, что, если их не остановить сию минуту, то о возвращении в свой драгоценный благоустроенный мир придется забыть навсегда.
Над ним склонилось широкое, заросшее курчавой бородой лицо. Грива не совсем чистых волос свалилась на плечи. От широкогрудой могучей фигуры пахло крепким мужским духом. Кремневый острый нож рассек ремни, стягивавшие руки и ноги пленника.
Вскоре Пров, пошатываясь, поднялся на ноги. Его окружили воины, их бесстрастные лица глядели на пришельца без страха и удивления, как будто они каждый день приносили по такому необычному пленнику. К счастью Пров не выглядел хилым в толпе рослых предков. И ростом и статью не уступал многим.
Вспомнив о машине, которую сокрушали маленькие дикари, он показал рукой на нее и крикнул: прочь от машины! Оставьте ее в покое. Иначе может случиться непоправимое.
Речи его, конечно, никто не понял, а вот жест был понятен. Это чужак беспокоился не о себе, не о том, как спасти свою шкуру, а об этой странной блестящей штуковине, к которой рвался словно медведица к детенышу.
Малышня, тем временем, продолжала бесчинствовать возле машины, пытаясь хоть что – ни будь от нее отвинтить или отломить, но окрик гривастого широкогрудого богатыря, скорее всего, вождя племени, остудил их пыл, не то бы они разнесли ее по винтику. Машину оставили на время в покое, но зорких глаз с нее не сводили.
Напротив Прова стоял вождь, рядом пристроился колдун, судя по многочисленным побрякушкам и амулетам, часть из которых была даже вплетена в его длинную бороду.
С другой стороны встал молодой воин, сильно смахивавший на вождя без бороды. Он держал в руках сумку и автомат Прова. Толпа зевак приличная, человек пятьдесят, не считая разнокалиберных детей и подростков.
Из пещеры вился легкий дымок и доносился приятный запах жареного мяса. Пленник почувствовал, что изрядно проголодался. Он решил, что пора познакомиться и начать действовать.
Пров, - ударил себя в грудь, явившийся в дружное племя не то пленником, не то гостем. Народ безмолвствовал, заглядывая в рот вождю. Пров громко повторил ритуал.
Вождь сообразил первым: Хурр! Рыкнул он, тоже стукнув себя кулаком по железной груди, да так, что она глухо загудела. Понятно, вождя зовут Хурр. Потом вождь представил колдуна, ткнул того в грудь крепким пальцем и сказал: Хрущ!
Оно и понятно, успел подумать Пров, но лучше было бы Хлыщ, вон какой хитрый взгляд у колдуна Хруща. Остальных вождь не соизволил представлять. В рабочем порядке, так сказать.
Пров слегка поклонился вождю и попросил, как мог, с помощью жестов пройти к машине времени. Ему было милостиво позволено, но под прицелом копий двух молодых воинов. Наверное, вождю и самому очень хотелось, поскорее, узнать, что же это такое они притащили в стойбище.
Толпа, шурша по земле обувками и босыми ногами, последовала за Провом, постепенно окружая его и машину. Машина стояла ровненько на вытоптанной площадке неподалеку от входа в пещеру.
Пров решил бежать отсюда немедленно, наплевав на золото и прочее, сел в кресло, включил блок питания, перевел шкалу времени на две тысячи триста двенадцатый год, нажал кнопку запуска, - тишина. Покрутил верньер, пошарил под пультом, вроде бы все на месте, запуск, вновь тишина.
Племя с интересом глядело на манипуляции пленника и помалкивало. Звериным чутьем древних охотников люди почувствовали, что эта странная и красивая вещь сломана. Они хорошо понимали, что значит, сломано копье, топор или рубило. Значит негодно, не работает, надо делать новое.
Пров попробовал предпринять последнюю попытку, напрямую закоротить зажигание двигателя и пробиватель черных дыр, именуемый на сленге путешественников во времени "дыроколом". Правда, неизвестно, куда тебя в таком случае занесет судьба – злодейка.
И он попробовал.
Полыхнула яркая вспышка света, бело – голубые кольца его поднялись над кабиной, и стали пульсирующими бубликами раскачиваться, искривляя вокруг пространство.
Племя отшатнулось, передние ряды отбросило силой гравитации. Народ попадал кто куда, на колени или ниц на землю. Дружный возглас, похожий на громкий протяжный стон разнесся над рекой, подняв тучу птиц с реки.
Потом вдруг все исчезло, бублики света померкли, растаяли в дрожащем воздухе, пространство медленно, словно нехотя, вернулось в свое нормальное состояние.
Пров тупо смотрел перед собой, мысли едва шевелились в раненой голове. Все, это конец. Я ведь даже ни ремкомплект, ни наноробота - наладчика с собой не взял. Но вида подавать нельзя.
Тут к Прову на полусогнутых подкрался колдун Хрущ, он воздел руки к небу и завопил что-то на своем тарабарском языке, указывая рукой то на небо, то на незваного гостя.
Подошел вождь Хурр, отодвинул Хруща небрежным движением руки, видно, не слишком-то церемонился вождь с колдуном, не то колдун был явно слабоват, и уже давненько не оправдывал надежд и чаяний племени.
Сдернул разом с колдуна огромное ожерелье из клыков, бус, деревяшек и прочих безделушек и торжественно преподнес Прову, тыча в него крепким, как железо, пальцем, возьми, мол, носи, теперь ты колдун, наш великий и ужасный шаман, ведун, или еще как-то так.
Народ одобрительно загудел, мужчины стали ожесточенно тереть себе щеки, притопывать восторженно ногами, а женщины и дети мигом попадали на землю, упершись лбом в нее, и замерли в такой неудобной позе.
Вот она, слава с первых минут пребывания, подумал Пров, поправляя на шее тяжелое ожерелье. Он сразу же определился для себя не сопротивляться, не прекословить, принять это как неотвратимую данность судьбы.
Там видно будет, пробормотал Пров и сделал первый великодушный жест, пребывая в своей новой роли.
Встаньте, граждане! Тьфу. Сородичи! В общем, встаньте все! И сделал такой поднимающий жест рукой. Однако народ и не подумал выполнять его гуманную просьбу, пока не рявкнул им что-то на понятном языке вождь Хурр.
Надо, пожалуй, попросить или приказать, короче, внести мою машину под своды пещеры и установить в ее лучшем почетном углу. После места вождя, конечно. Троном моим будет, предсказывать непогоду буду, сидя в кресле. И еще немедленно изъять мой автомат, пока они и с ним бед не натворили.
Как мог, Пров растолковал новоявленным сородичам об ответственном задании. Удивительно, но ребята его быстро поняли, подхватили машину, мигом внесли и торжественно установили возле лежанки бывшего колдуна.
Его персональные апартаменты, точнее дальний угол, был отделен от остальной части объемистой пещеры шкурой не то саблезубого тигра, не то льва. Она была выделана вместе с головой и имела весьма устрашающий вид.
Этот бедный котенок, чья шкура вывешена в назидание, наверное, проживал здесь в уютной пещере до прихода племени Хурра. Впрочем, так оно и оказалось, как позже узнал Пров.
Пров быстро освоился на новом месте, в этом ему немало помогло высшее образование, ведь он окончил университет с отличием сразу по двум специальностям: астрохронавт и инженер – наладчик экспериментальных самодвижущихся аппаратов третьего рода.
Помогла и природная смекалка, которая не раз выручала его в сложных ситуациях в процессе многочисленных путешествий во времени.
Вернув себе с помощью дипломатических приемов, пока еще неизвестных в широких кругах антропоидов и прочих неандертальцев, свои немногочисленные личные вещи и пистолет – пулемет "Кипарис", он стал впоследствии не только любимым шаманом племени рыжеволосых, но и их самым удачливым охотником.
Правда, дольше всего пришлось изымать патроны у аборигенов, в магазинах они уцелели и были переданы Прову вместе с магазинами, а вот те, что лежали в запасной коробке, почти мгновенно были растащены как детьми, так и взрослым населением. Нескольких желтеньких штучек Пров так и не досчитался, заныкали, черти. Два магазина по тридцать, да почти двести оставалось в коробке, при экономном подходе патронов хватит надолго.
Но особым успехом в племени рыжебородых (их еще и так называли соседние племена) пользовался даже не автомат Прова, а острейший самозатачивающийся тесак, который он носил в ножнах на бедре. Его при пленении не удосужились изъять, не сообразили, что это за предмет.
Пров подумал, что будет стратегически грамотно, подарить при удобном случае нож вождю племени, тогда у него появится мощная поддержка на случай провалов в колдовской профессии. А, если сын вождя Рарог унаследует власть после смерти вождя, то он же унаследует и этот кинжал.
Жизнь среди простых и честных людей, свежая полноценная пища и питье, упоительный воздух, постоянное движение - пошли Прову на пользу, он раздался в плечах, заматерел, отпустил русую курчавую бороденку.
Немало внес усовершенствований в быт и воинское искусство народа племени рыжеволосых.
Его в племени боготворили, уже несколько раз предлагали наложниц из числа молодых модниц.
Женщины зачастую приходили к новому колдуну, чтобы еще и еще поглядеть на глаза Прова, норовили потрогать такие необычные глаза яркого небесного цвета, того и гляди, выткнут. Ведь у людей племени, и всех соседних племен глаза были карие, светло-карие, но, ни у кого не было таких изумительно красивых, как цвет неба, глаз.
Женщины просто боготворили молодого колдуна, немедленно исполняли все его наставления. По призыву новоявленного колдуна мгновенно освоили выгоду от ежедневных умываний, стали охотно мыться с мыльным корнем, который рос в изобилии по низменным берегам реки чуть дальше и ниже по течению.
Устраивали состязания по укладке волос в замысловатые прически, наловчились красить себе губы и ногти, шить модные вещицы из цветной кожи, которую племя научилось красить разными отварами трав и коры деревьев.
Молодые модницы, да и замужние женщины часто окружали Прова, просили его поделиться другими секретами женского обаяния, а мужчины племени теперь действительно на своих женщин стали поглядывать иначе, с неподдельным интересом и вожделением.
Поблизости от реки нашлись и залежи глины, вполне пригодной для изготовления посуды. Гончарный круг был сделан в считанные дни. Первые кривобокие экземпляры посуды решили сообща сохранить на память в уголке колдуна, как напоминание об учителе. Стали пробовать изготавливать строительный кирпич. Первые пробы были неудачны, но людей это не останавливало, когда они сообразили, какую пользу это принесет.
Мастера по изготовлению одежды и обуви, вместе с подмастерьями наловчились шить не только надежную походную обувку, отдаленно похожую на армейские ботинки Прова, но и расшитые бисером, украшенные висюльками из меха и кожаных шнурков, женские сапожки.
Теперь за такие сапожки их племени дальние и ближние сородичи приносили не одну, а две туши быка и пяти оленей. В одежде появились новые, доселе неведомые элементы: пояса, пуговицы, карманы, капюшоны, закрывающие голову от хлябей небесных.
Мужчин Пров научил изготавливать лук и стрелы. Охота стала изобильной и не столь опасной для соплеменников. Даже с костяными наконечниками стрелы и луки стали грозным оружием племени.
И этим секретом Хурр, ни в какую, не хотел делиться даже с дружественными племенами.
Слухи о необычном пленнике с голубыми глазами, ставшем неожиданно колдуном племени, который прилетел на птице без крыльев, принес с неба много секретов и щедро одаривал ими людей племени Хурра, распространился в округе с быстротой степного пожара.
С разных сторон в племя рыжеволосых шли и шли делегации с дарами и признанием силы племени Хурра то от племени черноголовых, то от племени землекопателей, то от степных пастухов кобылиц, от племени утконогих, проживавшем на реке, и от горных ланов, и от лесного племени волосатых уев, и многих других племен.
А однажды соседи из племени чероноголовых принесли в дар небесный камень, потому что дочке их вождя, красавице Рале немедленно потребовались самые лучшие сапоги, такие, чтоб ни у кого больше не было.
Вождь Хурр сказал Прову, который уже немного понимал незамысловатую речь соплеменников, что ему, Прову надо воспользоваться моментом и просить дочь вождя черноголовых в жены, тогда союз двух племен будет очень крепким, а их племена на этом берегу реки станут непобедимыми.
Это мое решение и оно обжалованию не подлежит, так понял речь вождя бедный колдун Пров. А ты, добавил вождь, обратись к звездам, и подтверди мое решение каким – ни будь надежным знамением.
Пров мог бы поклясться, что при этом разговоре вождь хитро ухмылялся. Религия опиум для народа, но не для вождей, подумал вслух Пров и пошел придумывать подходящее знамение.
И еще Пров подумал о том, что надо бы разыскать в горах каменный уголь, тогда из принесенного железного метеорита можно будет изготовить немало полезных вещей.
Бессменный вождь Хурр терпеливо и с пониманием относился к нововведениям Прова, он по натуре сам был революционером, а вот бывший колдун Хрущ затаил на него лютую злобу, и ждал только удобного момента. Рядом с ним увивались и несколько его сообщников, самых ленивых и бесполезных членов общества. Пусть лишь только раз опростоволосится новоявленный колдун – самозванец, как я снова отберу у него ожерелье, шептал сообщникам Хрущ.
А Пров, тем временем, расспросив Хурра о некоторых геологических особенностях окрестностей, предложил вождю отправить с ним экспедицию в горы на поиски горючего камня. Как мог, он объяснил понятливому вождю, что бывают черные камни, которые горят в огне и дают большой, очень большой жар.
Хурр дал Прову пятерых воинов, каждому вручили по плетеной корзине. Воины немного заартачились, не мужское дело таскать на загорбке корзину, однако, уважив Прова, пошли.
Идите в Ущелье старых осыпей, напутствовал небольшой отряд Хурр, указывая рукой направление. Мы когда-то жили в тех местах и находили случайно такие камни.
До моего возвращения, сказал в ответ новый колдун, надо к пещере доставить большой гладкий гранитный валун из реки, и изготовить несколько молотов из прочного камня и кожаный мех. Сверлить в камнях отверстия племя умело на отлично, поэтому его заверили, что все будет готово к сроку.
Неподалеку от пещеры вскоре стояла небольшая хижина на четырех столбах, крытая старыми шкурами, в ней горел жаркий огонь, исходивший от черных камней, добытых в Ущелье старых осыпей. Долго бродили экспедиционеры, но нашли–таки в том ущелье выходы пластов бурого угля на поверхность. Теперь туда снова ушли люди племени с корзинами для угля. Его следовало заготовить и на зиму.
Два молодых подмастерья с увлечением помогали Прову, бухая молотами по огромному валуну, на котором огненно светился небесный камень, искры веером разлетались вокруг, распугивая любознательную ребятню.
Кусок метеорита, нагрев, разрубили на несколько частей. Сначала Пров подумал о самом главном, об инструменте для кузницы: большой молот, молоток поменьше, клещи, зубило, бородок.
Из оставшегося куска он сковал вождю добротный нож, закалил его как следует, используя не только воду, но и животный жир, и даже свежий навоз, которого ему натащили с лихвой. Рукоять сделали наборную из бересты березы, принесенной из дальнего леса. Нож получился на славу, а ножны смастерила любимая жена вождя Яра, она никому не доверила это действо.
Наковальню изготовим, когда еще найдем метеориты, так определился Пров с перспективой.
По его просьбе и распоряжению вождя, несколько небольших отрядов ушли по разным направлениям искать небесные камни.
Пров с первых дней жизни в племени подметил, что эти древние люди с увлечением и удовольствием учатся всему новому, мгновенно и жадно усваивают незнакомые навыки, и вскоре, начинают превосходить учителя в мастерстве.
А Прову, порой, легче было что-то объяснить, нежели самому изготовить, зато эти древние люди, которые были моложе его на двадцать тысяч лет, осваивали любое ремесло, схватывая на лету.
Три луны с тех пор, как Пров оказался в племени рыжеволосых, пролетели незаметно. Наступила осень, пора свадеб. Женили и астрохронавта, а по совместительству и колдуна, на той самой дочке вождя соседнего племени.
Свадьбу сыграли шумную и веселую, с многочисленными состязаниями и танцами. А потом в семье Прова пошли дети, и еще дети. Рождались они все как один с глазами цвета ясного синего неба и русыми волосами, как у отца. Было их числом семь. Три мальчика и четыре девочки.
На общем сходе племя решило, ни одной девочки с голубыми глазами в другие племена не отдавать, сколько бы, не предлагалось женихом богатства.
Старый колдун Хрущ с наступлением зимы сильно занемог, от лечения, предложенного его преемником, гордо отказался, однако погребен был после смерти с надлежащими почестями.
Дальновидный политик и мудрый вождь Хурр знал, как ты к людям, так и они к тебе потом.
Завистников и врагов других у Прова не было.
Пров так и не сумел наладить свою машину времени. Она долго и исправно служила троном вождям и колдунам того племени, привлекала паломников со всего света, любопытствующих узреть это чудо небесное, а потом куда-то затерялась.
Жил астрохронавт Пров с женой долго и счастливо. О своем сытом и развращенном цивилизацией двадцать третьем веке быстро позабыл. Дождался и внуков и правнуков. Все они сплошь рождались с голубыми глазами.
Отсюда, сказывают, потом и пошло племя русоголовых и голубоглазых людей. Другие народы стали их поэтому называть руссами.
Были руссы воинственны, но добродушны характером, смелы, но доверчивы как дети, немножко с зимней ленцой, но очень работящи в остальное время года и досужи на всякие ремесла и новшества.
Древние летописи сказывают, нет – нет, да и появлялись позже на свет в племени руссов рыжеволосые, со светло-карими глазами. Отличались они от прочих руссов лишь цветом волос да глаз, а еще решительностью, энергичностью и некой хитринкой в характере.
ОКОНЕЦ.