Мальчик и 3 трупа

Название: Мальчик и 3 трупа
Автор: Тахена
Фэндом: ориджинал
Рейтинг: NC-17
Жанр: слеш, даркфик, инцест (вертикальный), ДД.
Размер: мини
Предупреждение: убийство новорожденного ребенка

В моей душе всегда жила маленькая девочка. Маленькая и капризная. Они бесила меня своими идиотскими вывертами: то цветов хочу, то конфет хочу. Я веду себя иногда, как моя старшая беременная сестрица – а я ненавижу ее и ребенка, которого она носит, говорят, что будет девочка. У меня нет отца, умер, просто умер, сколько я не спрашивал, но мать молчала, а моя сестра тоже не знала, наверняка, она даже не интересовалась, идиотка!
Мне 15, моей сестра 17 и она уже на 8 месяце, скоро появится на свет третье поколение Усен, я как единственный мужчина в этом цветнике, точнее семействе, являюсь и главой этой семьи, но меня почему-то все не информируют на счет кончины моего отца! Да, меня это бесит. Я ходил к друзьям отца, к сослуживцам, к его командирам, к подчиненным, в военную часть тоже ездил… И никто. Ни одна живая душа не сказала мне как она погиб! Только дали эту дурацкую бумажку, которую я держу в руках, а на ней написано: пропал без вести. Они, что издеваются?..
- Кадеирн, - раздалось из-за двери в мою комнату, я поспешил спрятать уведомление в стол и когда уже поворачивал ключ в замке ящика, мать зашла.
- Кадэ, если ты не поторопишься, то опоздаешь в школу.
Я ненавижу ее за этот мягкий голос, за эти светлые волосы, за лицо в котором светится счастье, за хорошую фигуру на которую обращают внимание на улице. Как она смеет быть счастливой без отца? Да как она смеет!
- НЕТ!!!!!!!!!!!!!!!!!! – заорал я, казалось на весь мир, и провалился в обморок.
- НЕТ!!!!!!!!!!!!!!!!!! – заорал я, казалось на весь мир, и провалился в обморок.
- Ты же знаешь, что у Эль беременность проходит тяжело, ей нельзя много двигаться.
Стряхиваю ее руку и продолжаю все тем же тоном:
- В школе вообще-то надо думать, а не бегать. Думать-то ей можно? – делаю вид, что ненадолго задумался, - ах да! Она же попкой думает, а ей двигаться нельзя!
- Кадэ! – как-то обреченно, - сколько можно нас изводить?
Я взрываюсь и говорю быстро и тихо:
- Это вы во всем виноваты! Отец бы не пошел тогда, я пытался его удержать, но… - из глаз покапали крупные слезы, я их смахнул, не замечая, - а Эльза все торопила! Иди-иди! А ты как всегда мило улыбалась! Это вы виноваты, что он не вернулся, не хочу тебя видеть!!! – хотелось орать в голос, топать ногами, но я сдерживал себя, не ребенок.
Послав ей ещё один яростный взгляд, хватаю свою сумку и вылетаю на улицу, действительно, могу опоздать.

На урок пришел вовремя, занимаю свою первую парту, надеваю очки, за последний год мое зрение сильно ухудшилось, прошло полтора года с пропажи отца, но я верю, что он не умер. Раньше я просто хорошо учился, мне это нравилось, а сейчас превратился в отличника-заучку, что только не сделаешь, чтобы хоть немного отвлечься.
Прозвенел звонок, урок начался. Я как всегда отвечаю, когда нужно кому-то помочь, о да, я отличник и поэтому у меня почти нет друзей. Скучно. Опять звонок смена класса, снимаю очки и убираю, ненавижу их.
- Привет, - раздается над ухом и кто-то хлопает меня по плечу, что за невежество.
- Чего тебе? – даже не оборачиваюсь, мне все равно кто это.
- Дай списать метронику.
- Нет, ещё что-то?
- Да, как на счет лИтры в самом лучшем месте города?
Поворачиваюсь и смотрю заинтересованно, литра – напиток из нескольких компонентов, его ещё называют напиток исполненной мечты, за эти полтора года я к нему очень пристрастился, а стоил он не дешево. Хотя не в деньгах дело, я всегда мог бы его купить, но что-то меня останавливало, а вот так, когда предлагают.
- Какой вариант, - деловито спрашиваю я, если от 1 до 5, значит обойдется 1 стаканом, с 6 до 10 - двумя, с 11 до 15 – тремя.
- Седьмой.
- Два стакана, давай вариант.
Одноклассник протянул листик, смотрю на него и сразу вижу решения, метрика – это же так просто… Иду в другой класс, там занимаю парту и быстро решаю, потом возвращаю 2 листка.
- Когда?
- Сегодня или завтра.
- Завтра после школы.
Одноклассник кивает. Иду на свое место на первой парте, и день проходит неторопливо, но так привычно, что хочется зевнуть от скуки. Наконец занятия закончились, и я иду на факультатив, что за занятие? Мне все равно, главное чтобы домой вернуться как можно позже, не хочу их видеть и слушать, и вообще. К сожалению, даже дополнительные занятия тоже заканчиваются, стараюсь задержаться ещё дольше, но ничего не получается, да и не получится, ночь.
Дома светло и жарко, мать опять кудахчет вокруг сестрички, сколько можно? Скорее бы она родила мальчика, а то невозможно уже тут находиться. Наверное, стоит уже начать придумывать мальчику имя, какое бы ему больше понравилось, а мне?
- Кадеирн, ты уже пришел, - мать стоит и смотрит, я должен чувствовать вину, но я не чувствую. – Что опять тебя задержало?
Не хочу с ней пререкаться и ссориться, нет настроения. У меня есть чем заняться сегодня вечером – имя, для моего маленького братика, поэтому просто обхожу и иду в свою комнату, дверь не запираю, хотя очень хочется это сделать. Ложусь на кровать и начинаю представлять братика, даже если он и будет мне племянником, все равно он мне брат и точка!
Было бы лучше, если этого ребенка вынашивала моя мать, тогда бы он точно походил на отца. У него бы были черные шелковистые волосы и смеющиеся серо-зеленые глаза; а мы с сестрой обладатели отвратительных светлых волос, хотя мать ими гордится. Тьфу, тоже мне, редкий цвет!
- Кадэ, - позвали из-за двери и сразу заглянули.
Я приподнялся на локтях и смерил сестру взглядом, но она его проигнорировала, вошла в комнату и присела на край кровати, на которой я лежал:
- Чего тебе Эллик, – язвительно проговорил я, почему-то этот вариант своего имени, она терпеть не могла, поэтому наименовалась сестренка с моей стороны только так.
Она привычно поморщилась, но проглотила и спросила обычным тоном:
- Чем занимаешь?
Я усмехнулся и решил сказать правду:
- Придумываю имя для ребенка, - специально не уточнил, что для своего братика.
Эльза сразу покраснела, ей определенно было приятно знать, что мальчик, который предвзято относится к ней и матери, придумывает имя для ее ребенка.
- У тебя родится сама красивая племянница! – и погладила свой большой живот.
Я сжал зубы, почему она так уверена, что это будет девочка? Это будет мальчик, и он будет вылитый отец; он будет любить меня и всегда будет со мной, а я буду о нем заботиться! Идиотка!
- Почему ты нахмурился?
- Не почему, - достаточно грубо оборвал, - что ты хотела?
- Я хочу, чтобы ты первый увидел мою малышку. Завтра с утра я уезжаю, поэтому рожу уже очень скоро, - она взяла мою руку в свою и преданно посмотрела мне в глаза, как же противно. – Я хочу, чтобы ты был со мной там.
Посмотреть, как появляется на свет мой брат? Почему бы и нет, я судорожно кивнул, меня переполнило счастье, я уже представил, как услышу его первый крик…
- Спасибо братик, - и поцеловала в щеку, а потом покинула комнату.
Через некоторое время мать позвала ужинать, ужин был всегда минут через сорок после того, как я приходил домой, вне зависимости от того, во сколько возвращался. Я сел как всегда по правую руку от отца, а он на центральном месте во главе стола, мать села по правую и рядом с ней сестра. Сначала просто ели, а потом что-то взбрело Эльзе в голову и она сказала, чем я занимался в комнате.
- Кадэ, какое же ты имя придумал? – дружелюбно спросила она, но это было так наиграно, что меня только что не стошнило съеденной пищей.
- Эшли, - тихо произнес я, мне было неуютно под их взглядами.
- Оно ведь что-то значит, да? Аонгус и ты всегда выдумывали что-то особенное и странное.
- Да, оно что-то да значит как и мое, как и отца! – я вскочил и чуть не кричал на нее, но все же сдержался.
- И что же оно значит? – елейно спросила мать, у меня было ощущение, что очень ядовитая змея ползет по моей руке.
- Не твое дело! – я резко дернул рукой, и эта гадина свалилась, я побежал к себе и громко хлопнул дверью.
Я лежал на кровати и чувствовал, как эта мелкая капризулька внутри меня начинает просыпаться. Будь моя воля, я бы ее задушил, но убив ее я убью себя, поэтому просто стараюсь с ней не связываться. Ненавижу себя, а больше всего ее во мне. Когда отец был жив, эта девчонка почти всегда молчала, а когда он ко мне прикасался, я чувствовал блаженную пустоту, тишину, в такие моменты я понимал: сейчас мое тело принадлежит мне и только мне. Это делало меня абсолютно счастливым.
Она улыбается моими губами, потягивается моим телом, смотрит моими глазами, потом мое тело поднимается, подходит к шкафу с одеждой и начинает раздеваться, а потом рыться и искать другую одежду, но я все повыкидывал! Но радость моя была не долгой, она как была раздетая пошла в комнату сестры, я пытался ее остановить, но это никогда не получалось. Если она захватывает мое тело то надолго и сама его покидает.
Открыла дверь, Эльза седела за столом и что-то читала, с книгой повернулась к двери и с удивлением произнесла:
- Кадэ?
Мое лицо выразило отвращение к этому имени, тогда сестра исправилась:
- КадИ, - и радостно улыбнулась, заметив, что на мне нет одежды, мотнула головой в сторону шкафа, - можешь выбрать, что захочешь, но я сохранила ту одежду, что мы покупали для тебя в прошлый раз.
Она начала поиск одежды, я не мог на это смотреть и просто закрыл глаза, проваливаясь, как она обычно делает (наверное). Очнулся, стоя у своей парты после какого-то урока и ко мне подошел вчерашний парень, за которого мне пришлось что-то делать, я вопросительно посмотрел.
- Ты странно выглядишь в этой одежде.
Я оглядел себя, и надеясь, что это не очень ужасно: белая кофта с рукавом ;, на ней черная безрукавка с большими белыми пуговицами, черные бриджи, белые гольфы и черные туфельки на небольшом каблучке. Опять ее любимая черно-белая гамма, тошнит, но что делать?
- Она мне идет, - равнодушно пожал плечами, ведь она действительно мне шла, но была девчачьей, что раздражало безмерно.
Этот парень, имя которого мне так и не удосужилось узнать, хотя он может и говорил, но я не помню, оглядел меня с ног до головы, видимо ему понравилось, как выгляжу.

В клубе было душно, как я и предполагал, это мое второе посещение клуба и, вращая глазами, осматривал все вокруг, но в полу тьме, мало, что можно было разглядеть. Мы подошли к бару, и мой знакомый заказал напиток, потом нашли столик и уселись за него. Я наслаждался своим литрой, когда увидел мужчину. Уже точно не смогу сказать, насколько он был далек от стола, но я разглядел его сразу и понял, что сходство с моим погибшим отцом почти стопроцентное.
Наконец мне удалось поймать его взгляд, у него были черные глаза и темные волосы, но может быть, мне все это кажется, потому что я знаю, кто он такой. Мне нестерпимо захотелось подойти к нему, но я только сидел и пялился на него из-за стола. Мужчина тоже с интересом рассматривал меня. Я чувствовал, что пора что-то сделать, но никак не мог придумать ничего.
- Слушай, - толкнул меня в бок одноклассник.
- И что? – с вызовом спросил я.
- Он тебе тоже приглянулся? – насмешка в его голосе разозлила, он видимо это заметил и исправился, - иди в туалет, не забудь глянуть на него когда будешь проходить мимо.
Мне хотелось ударить по столу и сказать, что я не шлюшка как моя сестра и не собираюсь трахаться с кем ни попадя, а потом иметь от неизвестно кого детей, но взглянув на мужчину, мой гнев испарился. Что-то было в нем такое… Я безумно хотел оказаться под ним, почувствовать его власть и силу. Решившись я встал, кивнул однокласснику, тот все понял и улыбнулся. Пошел, все сделал, как было сказано, зайдя в туалет, понял, что там один. Было пугающе, но почему-то я верил, что будет как надо и я получу что-то очень важное.
Дверь туалета открылась и я напряженно замер, обнимая себя руками, может это не он. Дверь закрывала обзор, мужчина вошел, дверь закрылась. Черные глаза посмотрели на меня и мужчина чуть улыбнувшись, спросил, медленно подходя, как будто боялся меня спугнуть:
- Почему ты дрожишь, милы мальчик? – голос был мягкий и глубокий, я всем существом потянулся к нему навстречу.
Мужчина взял за подбородок удерживая, наклонился и чуть прикоснулся своими гуммами к моим, я не мог понять, почему он медлит.
- Сегодня я сорву цветок твоей невинности, - сказал он, и его горячее дыхание обжигало мне губы. – Называй меня Аодх.
Мне послышалось Аонг, сокращенное имя отца, которое я боялся произносить даже про себя, ведь услышит. Будет ругаться, отец не любит, когда я называю его по имени. Матери значит можно, а мне нельзя – нечестно!
Мужчина уже почти скрылся за дверью, я поспешил его нагнать. Потом мы вышли из клуба, моего одноклассника уже не было за столиком. Потом была машина с мягким сиденьем и взгляд в лобовое стекло, почему-то жутко хотелось прижаться к мужскому плечу. Скосил взгляд на водителя и понял, что сегодня будет все и возможно, эта девка, что живет во мне, пропадет навсегда!
Аодх жил в высотном доме, я даже засмотрелся, последние этажи терялись на фоне ночного неба:
- Идем, кстати, как мне тебя называть? – спросил мужчина, дотрагиваясь до моей спины.
- Кадэ, - произнес я, прикосновение было едва заметным, но я вздрогнул как будто по моему тело прошелся электрический заряд.
Лифт не был тесным, ярко светили лампочки, но я начал задыхаться. Даже прикрыл глаза, чувство почти невесомости пугало, но я пытался держать себя в руках, наконец, лифт остановился и мы вышли. Мужчина странно на меня посмотрел, но промолчал. Заметил, что мне не понравился лифт? Или что я нервничаю? Или…
В квартире было темно, а до этого в коридоре. Аодх крепко сжал мое запястье и потащил куда-то, я думал – в спальню, так и оказалось. Он закрыл за собой дверь на ключ, после чего сел на кровать, ключ скрылся в кармане его штанов. В комнате был приятный полумрак, звезды и луна как будто специально светили именно в это окно.
- Раздевайся, медленно. Мне должно понравиться.
Я застыл не представляя себе с чего начать.
- Не теряй времени, Кадэ.
Он так произнес мое имя, как даже отец не произносил, когда мой был доволен, по телу прокатилась какая-то сладостная истома, мне понравилось это ощущение и я подумал, если сделаю как он говорит, то мне будет ещё лучше.
Я начал расстегивать безрукавку, но это не было красиво или эротично. Но я хотел понравиться Аодху или Аонгу? Я представил, что там в тени на кровати сидит не незнакомый мужчина, а отец, который желает меня и которого желаю я. Я прикусил губу и подергал предпоследнюю белую пуговицу, а потом медленно вытащил ее из петельки с таким чувством, что открываю какою-то тайну, потом последнюю. Я сделал вид, как будто задумался, снимать ли ее, но все же решился, повернулся чуть боком  и она быстро скатилась по рукам на пол. Потом я расстегнул пуговицу на штанах и как будто хотел продолжить дальше, но вдруг вспомнил, что не снял кофту. Чуть приподнял ее края, демонстрируя свой плоский живот, а потом медленно потянул вверх, обнажая свою грудь, я хотел нравиться. Свистнула молния и я перешагнул через упавшие бриджи, эта дрянная чертовка, забыла надеть белье, поэтому быстро скинув туфельки в одних гольфах я подошел к мужчине.
Аодх провел ладонью по боку, поднимая вверх:
- В лунном свете, твоя кожа имеет совершенно нереальный оттенок, - сказал мужчина и, схватив юношу за руку, усадил к себе на колени. Зарыв пальцы в короткие волосы, продолжил, - отрасти волосы, они такие же необыкновенные.
Сжав в кулаке светлые пряди, потянул руку вниз, открывая беззащитное горло, но сначала поцеловал плечо, потом прошелся по ключице, поднялся по шее, поцеловал подбородок и, повернув лицом к себе, впился в губы. Кадэ был как хорошо натянутая струна, легко реагировал на каждое движение. Его губы были слегка приоткрыты, и поцелуй сразу получился глубоким. Ногти юноши впились в плечи мужчины, но по мере длительности поцелуя, пальцы расслаблялись и вскоре, он уже сам страстно отвечал на напугавший вначале поцелуй, а руки крепко обнимали шею.
Почувствовав, что юное тело расслабилось, Аодх решил, что можно приступить к подготовке юноши для себя. Все не прерывая поцелуй, прошелся правой рукой по груди, задевая горошины сосков, но, не останавливаясь на них. Достаточно грубо погладил левое бедро, но чувствовалось, что Кадэ это прикосновение пришлось по душе, он выгнулся и застонал, когда всего лишь на мгновение губы разъединились. Мужчина начал покрывать лицо и плечи поцелуями, иногда покусывая ушко; его рука уже хозяйничала между бедрами юноши, медленно подготавливая тело к вторжению.
Кадэ совсем расслабился получая удовольствие, он даже и представить не мог, что может быть так хорошо. Он нежился и плавал на волнах наслаждения, медленно, но уверено достигая высшую точку наслаждения, но когда он уже был невероятно близок, все изменилось. Такие надежные объятья распались и Кадеирн снова напрягся, как будто ожидал удар, но через некоторое время понял, что теперь лежит на кровати и смотрит в потолок, пошло расставив ноги, поняв, что продолжение все же последует, вновь расслабился. Переведя взгляд вперед, сначала не поверил своим глазам:
- Аонгус, - почти одними губами произнес юноша, и ведение темноволосого сероглазого красавца растаяло, однако оставив легкий иллюзорный свет, который искажал сущность Аодха.
Мужчина быстро разделся, залез на кровать и достал из тумбочки крем, приблизился к юноше, который как-то странно на него смотрел, и в его взгляде плескалась похоть на пополам с мистическим ужасом, а губы беззвучно шевелились, повторяя слово, но мужчина не обратил на это внимание. Нанеся крем на свою восставшую плоть, откинул тюбик от себя, и он упал на пол, схватил руками за щиколотки, дернул тело на себя, а потом вошел, единым плавным движением.
Я выгнулся, приподнимая попку и облегчая проникновение. Аодх начал двигаться, сначала медленно наблюдая за выражением лица юноши, желая найти и тень недовольство, если она будет, но ее не было, поэтому мужчина наращивал темп. Я удивленно смотрел в потолок и не видел его, полностью сосредоточившись на своих ощущениях. Они были приятны, а после того, как Аодх что-то начал задевать внутри него при каждом движении, я уже не смог бы описать свои ощущения.
Я уже взмок и чувствовал, что сейчас кончу, потому что не могу больше сдерживаться и когда я уже готов был подойти к пику, губы потребовали поцелуя. Я перевел взгляд на лицо Аодха и раскрыл глаза шире, потому что не мог поверить: это было лицо моего отца, но в следующую секунду наваждение исчезло и вместе с ним и возбуждение, хоть и не полностью. Мужчина не замечаю, все так же яростно продолжал вбивать молодое тело в матрац, моя спина начала побаливать.
Вскоре я вновь был полностью возбужден, на этот раз закрыл глаза и сосредоточился на своих ощущениях и благодаря этому, быстро достиг пика, но Аодх все не останавливался. Пара движений руки мужчины по ставшей чувствительной коже и мой член опять в строю, кончив ещё несколько раз, мое тело превратилось в одну эрогенную зону. Мысли покинули его голову ещё раньше, в полу прикрытые глаза отражали наслаждение в полном его смысле. Наконец Аодх с протяжным стоном кончил и навалился на меня, через пару минут, придя в себя, скатился и почти сразу уснул, я ещё долго прибывал в нирване, но ближе к утру мне удалось очнуться. Я быстро похватал вещи и нетвердой походкой подошел к двери, спина и что пониже жутко болело, подергал. Вполголоса высказался, а потом начал шарить по комнате ища штаны, найдя их, без промедления залез в карман, ключ и я, наконец, за дверью спальни. Найдя ванную комнату, сполоснулся в душе, оделся и вышел на улицу. Не раздумывая поковылял в школу.

Следующие 6 дней прошли в ожидании ответа от медиков на счет Эльзы и ее ребенка. Я, конечно, волновался за Эшли, но не так сильно, как радовался ощущению внутренней пустоты. Наконец на подлинном примере понял, что значит ПОЛНОСТЬЮ обладать своим телом. Да, я был счастлив. Полностью и безоговорочно.
Сегодня я вернулся домой раньше, чем приходил обычно, ничего не поделаешь – выходной, мать меня встретила у дома и что-то начала быстро говорить, мне хотелось на нее плюнуть и пойти к себе, но я был в благодушном настроении, поэтому соизволил выслушать, оказывается время пришло. Мы поехали в больницу. В родильную нас не пустили и мы ждали в коридоре. Через час нам ее показали, Эльза была, ну, милая, и улыбалась, прижимая к груди сверток.
- Кто у нее? Эшли? – мне не терпелось узнать, глаза горели азартом и помноженным счастьем.
- Эшли, - сказала мать, не смотря на меня, но перемигиваясь с сестрой, опять какие-то девчачьи тайны, как они меня бесят!
Мы подождали ещё несколько часов и наконец, появилась Эльза:
- Девочка! – радостно заявила девушка, и они с матерью обнялись.
Вот и настал худший день моей жизни. Наихудший. Хотя, что хуже день, когда матери прислали уведомление или, когда опять же мать получила заявление? Я не знаю. Отец умер. Я это понял так отчетливо, что мне хотелось разреветься, но я держал себя в руках, я не какая-нибудь слезливая барышня, я парень, глава семьи пока… Он мертв! Мертв, умер, его больше нет, на небесах… Каждая такая мысль била меня с такой силой, что я мог бы умереть в мучениях, будь это реально, но это были только чувства. Я терпел и пытался улыбаться, но с каждой секундой это становилось все сложнее.
Наговорившись с сестрой, мать направилась домой, а я все так же сидел, сил, чтобы встать и пойти, сил не было, но я опять пересилил себя и с трудом, но все-таки доехал до дома. Там сразу же пошел к себе и завалился на кровать. Я опять смотрел в потолок и боялся перевести взгляд,  вдруг я увижу Его? Аонг, мой любимый отец. Мне ведь без тебя так плохо, от тебя ведь ничего…
Вскочил с кровати и с силой дернул ящик, но он был заперт, в это мгновение, пока вспоминал куда засунул ключ, проклял свою скрытность. Щелчок и желтоватый лист с уведомлением был у меня в руках, я поднес его к губам и не смело поцеловал. Ноги подогнулись и я рухнул где стоял из глаз градом плелись слезы. Я скорчился на полу и тихо всхлипывал, целовал листок и бил кулаком по полу. Было такое ощущение, что мою душу рвут на части, все рвут и рвут и она становится все меньше и меньше. Потом мозг отключился, и я провалился в пустоту.
Сначала вокруг было все черное, а потом в этой черноте начали появляться предметы, точнее сначала очертания. Через некоторое время я стоял на полу, но и мысли не возникло, что он реальный. Игра воображения? Оглядевшись, я сел на скамью, что стояли около стола и стал ждать. Я ждал чего-то и пытался понять где нахожусь. Последнее, что задержалось в моей памяти это мысль о том, что хорошо было бы останься отец в живых. Время шло, но ничего не происходило. За окном на улице, если это можно посчитать улицей, потемнело. Внезапно дверь, я вздрогнул от неожиданности, открылась, и вошел мужчина. Он был красив и статен, а ещё он казался знакомым, но и одновременно совсем неизвестным.
- Чего сидишь, иди сюда! – потребовал мужчина, сразу перешагнув порог.
Я вскочил как ужаленный и почти в один шаг оказался рядом с ним. А глаза были серо-зеленые, такой красивый цвет, что ненадолго выпал из этой реальности, любуясь ими. Очнулся, когда по моей голове прошлась рука, слегка взъерошив волосы, они оказались удивительно длинными, почти до пояса. Потом мужчина, резко намотав заплетенные в косу волосы на кулак, дернул его вниз, задирая мой подбородок к потолку, у меня даже промелькнула мысль, что это очень странное действие, когда он впился в мои губы каким-то диким всепоглощающим поцелуем. Ему было невозможно сопротивляться, да даже если бы я захотел – не смог бы, рядом с таким мужчиной я чувствовал себя юной барышней, мне хотелось подчиняться. Я ему ответил со всей страстью, на какую был способен.
Поцелуй длился долго, но наконец, мужчина отстранился, выпустив волосы, подошел к печке, порылся и, обернувшись, грозно сведя брови на переносице, спросил:
- Где опять моя еда?
Я покраснел и посмотрел в пол – отреагировал по привычке как на недовольство отца, а потом, осторожно посмотрел сквозь ресницы. Мужчина пристально наблюдал за мной и, заметив, что я опять на него смотрю, усмехнулся, мои щеки уже просто пылали.
- Ну, - садясь на лавку, спросил мужчина, - долго ты будет строить из себя невинность?
Я промолчал, продолжая стоять на месте и смотреть в пол.
Понаблюдав немного за мной, мужчина опять заговорил:
- Снимай штаны, ты будешь наказан. Я же тебя предупреждал, что как я прихожу – еда на столе!
Я удивленно моргнул и посмотрел на мужчину, когда это он говорил? Задумался. В голове проносились какие-то мысли и наконец, оно! Мне было 7, мать болела, поэтому не могла готовить. Тогда отец мне сказал, что раз мать болеет, а на Эльзу полагаться нельзя, то для добытчика должен готовить я, к тому же настоящий мужчина умеет все, и пока мать лежала, приходилось извращаться, кулинария – не мое. Потом когда мне было 12, мать уехала куда-то, и отец пришел голодный, тогда и был первый раз, когда я не приготовил для него. С раскаянием я посмотрел на мужчину.
- Вспомнил, - на его лице появилась удовлетворенная улыбка, - а ну иди сюда, - и похлопал себя по коленке.
- Но отец… - слетело с языка раньше, чем я придумал обращение.
- Я что сказал? – мужчина начал хмуриться, что было очень и очень плохо.
Прикусив нижнюю губ,у я подошел к отцу, но штаны снять не решался – было до ужаса стыдно.
- Давай-давай! – подбодрил меня отец.
Вдохнул полной грудью, чтобы успокоиться, выдохнул. Потеребил пояс, медленно расстегивая его.
- Хватит тянуть время! – рявкнул отец, я вздрогнул. – Ремень доставай.
Ну все, испугался я, надо же было разозлить его окончательно. Было страшно. Быстро опустив штаны до щиколоток, лег животом на колено и постарался встать максимально устойчиво на полусогнутых ногах.  Отец сам выдернул ремень из моих штанов, сложив его пополам, ударил по ягодицам. Было больно, но не смертельно и даже пока терпимо.
- Неповиновение рождает наказанье, - наставительно произнес мужчина, перекинул косу мне через плечо и вновь ударил.
Я молчал закусив губу и терпел. Отец бил долго и размерено, нестерпимо больно было в самом конце, из глаз полились крупные капли, а губа оказалась прокушенной, но я все так же не издал ни звука.
- Молодец, - наконец проговорил отец и, взяв меня на руки, встал. – Ты будешь сильным и выносливым, это важные качества для мужчины.
Даже прикосновения вызывали боль, но я улыбался, эта похвала полилась бальзамом по моей больной попке, уставшим ногам и спине. Он понес меня куда-то, я с любопытством следил за нашим перемещением. Но ничего интересного не было, прошли через 2 помещение, и попали в третье, которое оказалось спальней, меня аккуратно сгрузили на кровать, но положили почему-то на спину. Я скорчил обиженную мордочку, но меня погладили по щеке и сказали потерпеть немного. Отец быстро меня раздел, а после сразу перевернул на живот, я подполз к подушке и уже собирался положить на нее голову, и уснуть, но мне не дали, дернув за щиколотку, вернули обратно, я недоуменно обернулся и с вопросом посмотрел на мужчину.
- Лежи смирно! – и куда-то отошел, в почти полутьме помещения разглядеть что-либо было трудно, только редкий свет звезд и луны проникал в единственное окно, освещая комнату.
Отец был красивым и сильным, пока он меня нес, я успел оценить мускулы на руках и ширину его плеч, а так же мне понравился запах его волос. Никогда его не ощущал при его жизни, может потому, что он никогда не носил меня на руках? Да и не наказывал тоже. Что же происходит? Вероятное, это мое подсознание, я этого всегда желал, только не давал себе в этом отчета. Теперь я вспоминал отца немного в другом ключе, как это, когда сильные руки тебя обнимают? Его глаза потемнеют от возбуждения? Он будет нежным или нет? От этих мыслей я здорово возбудился, но этого было почти незаметно, к тому же попытка лежать тихо должна была скрыть мое состояние.
- Подними свою попку, - сказал отец, и я мгновенно выполнил его просьбу, а сам покраснел.
Мне хотелось думать, что у этого требования есть сексуальный подтекст и отец хочет меня, а не просто с помощью мази облегчить мои страдания, к тому же в этой позе гожа на ягодицах опять начала гореть. Пальцы мягко прошлись по правой ягодице, но боль не отступила, я нахмурился, боясь поверить. Потом ягодицу сильно сжали, я закусил подушку - больно, а потом провели чем-то упругим и скользким, было неожиданно приятно, мне было интересно, чем это таким водят, но я сдержался. Далее мои ягодицы опять сжали, я уже приготовился к очередной боли, но ее не было, их просто раздвинули. И стыдно признаться ТАМ меня коснулось что-то, оно протиснулось сквозь колечко мышц, и я громко застонал от переполняющего меня восторга! Сразу же все прекратилось, я ждал наказания, потому что мне не хватило выдержки, и оно последовало. Болезненные удары шли друг за другом, сопровождаясь звонкими шлепками. Я мужественно терпел, почему-то было особенно больно. А ещё обидно, и до меня с трудом доходила причина ее. Наконец отец закончил наказание, и я тихо с облегчением выдохнул, но продолжал находиться в той же позе, без движения. Когда я был уже готов обернуться, моего входа что-то коснулось, а потом проникло внутрь тела, было приятно, я улыбнулся и подумал, что это, наверное, пальцы, похожее ощущение было мне знакомо. Они  хозяйничали внутри, но для меня этого было мало, я хотел кое-что иное, поэтому попытался намекнуть, раздвинув ноги, но ничего не изменилось. Мне опять стало очень обидно, но она не успела разрастись, меня погладили по бедру и отец произнес:
- Потерпи немного, тебя надо подготовить, как следует.
Мне хотелось сказать, что не надо, что у меня уже был первый мужчина, но побоялся. Аонгус вот кто должен был быть первым. Тот раз был мокрый сон, который случается со всеми подростками, только то, что происходит сейчас – настоящее. Наконец, пальцы пропали, и я едва сдержался, чтобы не застонать от разочарования, мне нравилось, что хоть какая-то часть отца находилась во мне и пусть, что это были только пальцы.
Потом было пару мгновений, когда я застыл в ожидании и, казалось, оно тянулось вечно, и начал думать, что ничего не произойдет, что-то в солнечном плетении начало сжимать и было так больно, но неожиданно моего входа что-то коснулось. Я мог только надеяться и был счастлив от этого чувства. Он двинулся дальше, преодолевая сопротивление мышц и было невообразимо хорошо, что же будет дальше? Вот он зашел полностью и застыл, член как будто был создан для моего тела, так идеально вписался, я не сдержался и покрутил попкой, за что получил не сильный шлепок, а потом меня схватили за бедра, и Аонгус начал насаживать на свой член. Каждое движение рождало фейерверк чувств, мне хотелось стонать в голос, но  я только мычал в подушку, которую зажал между зубами. Этот акт был ужасающе короток, прошло всего пару минут, а отец уже кончил и лег на кровать. Мне хотелось разрыдаться от досады, но я пытался сдерживаться, как мог, но слезы на глазах все равно заблестели.
Видя, что я никак не реагирую, отец мягко произнес, притягивая к себе:
- Тебе не понравилось или было больно?
Я повернул голову, щеки были мокрыми и плаксиво произнес, хлюпая носом:
- Я хочу еще! – и окончательно разрыдался, не в силах больше сдерживаться.
Мужчина приподнялся и прижал к своей груди, и я сам вцепился в него, боясь отпустить.
- Ты чего, Кадэ, успокойся, будет тебе продолжение. Не надо так расстраиваться, - голос был мягким и успокаивающим.
Я поверил, да и разве может быть иначе. Отстранился, вытер слезы и с вопросом посмотрел на мужчину.
Аонгус лег на спину:
- Я в твоем распоряжении.
На моем лице появилась совершенно идиотская улыбка, я был на вершине блаженства, о таком я не мог и мечтать! Сначала я сидел и просто любовался телом Аонгуса, он был так прекрасен, что взгляд отвести, было решительно невозможно, но мысль о том, что мне будет позволено ласкать это совершенное тело, придала сил. И я благоговейно дотронулся до шелковой кожи колена и очень медленно двинул ладонь вверх, наслаждаясь каждым сантиметров кожи. Когда я дотронулся до его члена, тот уже стоял, я лукаво посмотрел в глаза Аонга и соблазнительно улыбнулся, дразня. Потом перевел взгляд на его член и сжал рукой, потом наклонился и обвел языком бархатную головку. Мне хотелось уже сесть сверху, но сдержался, взяв его член полностью в рот, сделал пару ритмичных движений, а потом резко отстранился. Не могу больше.
Перекинув колено через ноги отца, завис попкой над стоящим колом членом и начал медленно на него опускаться, поддерживая его рукой; наконец наши бедра столкнулись и он был полностью во мне. Я улыбнулся одной из самых бесшабашных улыбок и начал движение. Сначала я приподнимался медленно, пытаясь растянуть удовольствия и купаясь в удовольствии, но потом Аонг схватил мои бедра и начал насаживать на свой член. Я обвил его шею руками и прижался своей грудью к его, она была мокрая от пота, поэтому было очень приятно по ней скользить. На самом пике, отец так впился пальцами в мои бедра, что я чуть не закричал от боли, а потом укусил меня около ключицы и после этого я кончил, он сразу же последовал за мной.
Я лежал сонный в кольце сильных рук, прижавших меня к груди, и слышал равномерные удары сердца. Вот оно счастье. Я так и знал, что будет именно так. Вдыхал любимый запах и улыбался как идиот.
- Кадэ, - тихо начал отец и подул мне в ухо.
Я попытался отстраниться, но меня не пустили:
- Что? – недовольно спросил я, - не дуй, щекотно.
Я краем глаза заметил, как он ласково улыбнулся и потрепал по волосам, губы опять растянулись в улыбке и как только скулы не сводит?
- Будь сильным. Тебя ничто не должно сломать. Ты скоро проснешься…
- Нет! – вздрогнул я от ужаса. – Не хочу! – на глаза начали наворачиваться слезы, но я сдерживал их как мог.
- Тихо, любимый мальчик, - стирая соленые дорожки проговорил мужчина. – Твоя мать хорошая женщина и сестра достаточно умна. Моя внучка будет прелестным ребенком.
Я смотрел на него с диким ужасом и начал медленно отползать, хоть и получалось это плохо. Не может же мой отец считать, что этот цветник хоть чем-то хорош?
- Ну куда, ты? – сжимая объятья при притягивая меня обратно. – Я не договорил, а ты уже пугаешься. Рано я ушел. Ну ладно. Твоя мать действительно хорошая женщина, но вот ее род. Ты знаешь, чья в тебе течет кровь? – и с вопросом посмотрел на меня, я отрицательно покачал головой. – Потом узнаешь. Она древняя. У твоей матери, она не менее древняя. И нет, наши рода не враждовали, как ты мог наверняка подумать, - он наклонился и поцеловал в кончик носа, - просто так случилось, что их род удержался, а наш начал тонуть. Я был последний истинный представитель и это хорошо для тебя, потому что это открывает тебе дорогу. Твои дети будут истинными представителями. В тебе две крови. Моя внучка истинная представительница их рода. Их род теперь рождает только девочек, наш был род войнов. Еще 3 поколения и они вымрут, как и мы. Если они умрут раньше, ты будет представителем от двух радов. А это дает право на основание рода. – Он повернулся и посмотрел мне в глаза, - запомни, это честь. Все было именно ради этого момента. Ради жизни.
- А я справлюсь? – с внутренним трепетом спросил, было тревожно и одновременно, я чувствовал гордость.
- Конечно, - он улыбнулся и поцеловал меня в губы.
- Что я должен сделать? – губы отца были так близко, мы дышали одним воздухом.
- Убей их всех, - и впился в губы страстным поцелуем.
Я обхватил его за шею, надеясь на продолжение, но перед глазами все завертелось и начал появляться потолок, с первого взгляда мне его узнать не удалось, но со второго… моя комната. Посмотрел по сторонам, рядом стоял мужчина с матерью и о чем-то переговаривались. Попытка встать успехом не увенчалась, но зато обратил на себя внимание.
- Как вы, молодой человек?
- Не знаю, - и я не знал, по телу гуляла приятная истома.
- Хорошо. Вам нужен отдых.
Мужчина вышел, а за ним мать, я уже хотел вздохнуть, как из-за двери появилась сестра.
- Чего тебе? – достаточно грубо спросил я.
- Знаешь, как я назвала девочку? – и требовательно посмотрела, спросить «как» было обязательно нужно.
Но я не спешил, мне почему-то стало не хорошо, расслабленное состояние исчезло, и теперь каждая мышца была натянута до предела, я не понимал, что происходит. Сестра ждала ответа, а мой взгляд метался по комнате. Молчание затягивалось. Видимо решив, что вопроса я не задам, она сама ответила:
- Кади, я назвала ее Кади.
В глазах сразу потемнело и воздух перестал поступать в легкие, я судорожно пытался сделать вдох, но в попадали только клочки, усугубляя мое мучение, пальцы комкали простыню. Топот, но я уже ничего не вижу, проваливаясь куда-то, но все ещё удерживаясь на краю, хочу сказать что-то, но мысли стали слишком вязкими, чтобы можно было их использовать. Пытаясь ухватиться за край и глотая воздух кусками мои губы шевелились пытаясь что-то произнести, не знаю что. Вдруг мать наклонилась, пытаясь разобрать мой шепот и я, собрав все оставшиеся силы, четко произнес:
- Эшли умер, - и провалился в черное, вязкое нечто.
Чернота обнимала его как латекс, потом чуть раздвинулась, создавая чуть освещенное пространство, появился пол и углу. Стуча каблуками, кто-то подходил.
- Привет, Кадэ, - сказала девушка, мерзко ухмыляясь.
Я сделал шаг назад, потом ещё один. Мой кошмар, маленькая девочка, что жила внутри меня.
- Кади.
Она выглядела в точности как я, если бы был девушкой, моя почти близняшка, та, кто вечно пытался захватить мое тело и ей это иногда даже удавалось.
- Именно, я сначала хотела захватить твое тело, - говорила, подходя все ближе, - но потом Эльза залетела…
- Там должен был быть мальчик… - тихо проговорил я, однако не веря самому себе.
- Неа, - ответила она, покачав головой, - не должен, но ты прав, я заняла чужое тело.
- Зачем ты пришла?
Она пожала плечами:
- Место тебя, должна была родиться я! – вскричала она и топнула, - но родился ты! – полный ненависти взгляд в меня. – Но теперь, - на ее лице опять резко сменилось выражение на радостное, - у меня есть свое тело, поэтому я тебя прощаю.
- Прощаешь, - я усмехнулся. – Не стоит.
- Мы ещё встретимся, когда я подрасту…
Она не должна вырасти, вдруг подумал я. Ее не должно быть вообще, потому что побочный продукт, дефектный, его нужно уничтожить.
- Угу, - кивнул, не слушая ее.
- Я родилась. Время пошло.
Я усмехнулся и начал медленно растворяться, даже помахал ей рукой и, уловив ее недоумение, открыл глаза в своей комнате. Я не чувствовал усталости, наоборот был полон сил и решимости сделать сегодня все. Приподнялся и сел на кровати, голова не кружилась, и ничего не напоминало о том, что я провалялся в беспамятстве некоторое время. За окном было темно – ночь. Я встал, подошел к двери и выглянул в коридор – тишина.
Отличная ночь, самое лучшее время для любых преступлений. Я прекрасно знаю, что убивать запрещено, но если это единственное, что можно сделать? То, почему бы и нет, если ты готов отплатить, я готов. С того момента как я родился, моя жизнь мне уже не принадлежала. Я вошел на кухню и взял первый попавшийся нож, теперь мне нужно в комнату сестры. Медленно продвигаясь по дому, я прислушивался к каждому шороху, скрипу и казалось, что даже ветер бесшумно не передвигается. Вот  дверь. Я медленно ее приоткрыл и просочился в щелку, сестра спала, меня это обрадовало. Занес руку с ножом над ее грудью, но не смог ее опустить.
Я старался, прикладывая все свои силы, но ничего не получалось, пот тек по лбу и спине, губы были сжаты, лоб нахмурен, но нож не сдвинулся ни на миллиметр. Тогда я решил поступить по-другому, приставил кончик ножа к груди сестры, где-то под ней, по моим расчетам должно находиться сердце. Теперь один удар по ручке и все, но я опять не смог этого сделать, из глаз потекли злые слезы.
Вдруг в комнате что-то изменилось, это было едва заметно, но я находился в таком напряжении, что это было очевидно. Меня за пояс обняли чьи-то руки, и знакомый запах защекотал мои ноздри, я улыбнулся. Пара поцелуев коснулось моей шеи, а потом удар и нож на все лезвие вошло в грудь, мне хотелось закричать от ужаса, но из горла не мог вырваться даже хрип. Отец прижал меня к своей груди и начал что-то успокаивающее шептать на ушко, напряжение начало покидать мое тело.
- Ещё не все. Я буду рядом, мой любимый мальчик.
Я кивнул и подошел к колыбельке и взглянул на свою сестру в теле моей племянницы, она была отвратительна. Нож только коснулся ее детской груди, как Кади заорала, я вздрогнул от испуга и метнул взгляд в сторону самого затемненного угла комнаты, пытаясь различить мужскую фигуру, и мне это удалось. Ребенок надрываясь, орал все громче. В стороне хлопнула дверь, видимо мать разбудили крики этого ненавистного создания… Я надавил на ручку, и настала благословенная тишина. Шаги матери все приближались, мои ноги  дрожали и едва удерживали в вертикальном положении тело, голова кружилась все сильнее. Дверь скрипнула, вошла мать и включила свет. Я не дал ей и мгновения чтобы осознать, что здесь произошло, а сразу кинулся на нее сбивая с ног и одним ударом загнал нож ей в глаз, после чего потерял сознание.
Первое, что я увидел, очнувшись: черную рукоять ножа, которая торчала из глаза матери, я отшатнулся. Оглянул комнату и разрыдался от ужаса и содеянного, утром все выглядело более чем ужасно. Все еще рыдая, я попытался подняться, и мне это удалось, хоть и с трудом и поплелся в свою комнату, там я завалился на кровать и сразу же уснул.
Мне снился странный сон. Какие-то двери, наказание, выбор и калейдоскоп красок. Я был выкинут из сна, поэтому сразу открыл глаза. По телу прокатывались волны усталости, и в доме была какая-то мертвая тишина. Я старался не думать, почему так, и какое место в ее появлении мне пришлось занять. Сходил в душ, оделся. Оглянул комнату, может что-то стоит взять с собой? Под кроватью желтел уголок листа, я метнулся и поднял, да, это было оно. Уведомление о том, что отец больше не вернется в живом теле, в груди что-то сжалось и стало невыносимо больно, я сел на кровать и смотрел на лист не отрывая взгляд. Соленые капли падая на листок растворяли его, но меня это уже не пугало. Столько странных вещей коснулось меня за такой короткий срок. Я сдвинул ладони в плотную друг к другу и наблюдал как пропадает последний уголок желтоватого листа. И как только он растворился, в руках появилась странная цепочка.
Украшение состояло из кольца, к которому присоединялась тонкая цепочка, она состояла из маленьких серебристо-прозрачных бусинок, которые тянулись в три ряда посередине, и заканчивалась опять цепочкой с замком. Надел кольцо, странная фигура оказалась между костяшками и запястьем, а на запястье я скрепил замок. Потряс рукой, это украшение было весьма неудобно, но я не решился его снимать.
Больше мне здесь делать было нечего, и я вышел на улицу. Куда мне идти? У меня теперь нет даже места, где меня ждали. Было ужасно плохо, но я старался сдерживаться и шел вперед. Все шел и шел, не разбирая дороги, почему я шел именно куда шел? Не знаю, меня что-то тянуло вперед, и я не хотел противиться. Потом я резко остановился, как будто уперся в стекло. Немного отойдя потрогал преграду левой рукой, бусинки блеснули и передо мной показалось что-то вроде двери в темную комнату, пожав плечами, я шагнул внутрь.
Пока я шел по этому черному проходу, было такое ощущение, что меня лапают чьи-то руки, они скользили по коже чем-то прохладным, то потом чем-то горячим. То я задыхался от недостатка кислорода, то легкие чуть не лопались от его избытка. Я не понимал, что происходит, но упорно шел вперед. Наконец я вывалился из черного бесконечного коридора и сразу передо мной открылся чудесный вид на поле. Я полной грудью вдохнул воздух и нахмурился, что-то мне мешало. Я посмотрел на свою одежду – она была женской. Судорожно сглотнув, я дотронулся до места, где у женщин располагалась грудь и у меня она там тоже была!
- А что, - язвительно спрашиваю я, вешая веревочку, на которой привязан ключ на шею, - Эльза тоже в школу собралась?