- Федр - ответил он, икнул и протянул руку.
- Очень приятно - ответил я и протянул свою.
- Ты меня уважаешь, Федор? - поинтересовался я у новоявленного друга.
- Уважаю.
- Точно? Без дураков?
- Без - ответил он, разделив слово на два с дефисом “ик”.
Я засомневался и решил проверить, для чего повторил вопрос и ударил Федю по скуле.
- Не взирая ни на что - сказал он и поцеловал меня в нос.
- А ты меня? - Федя влепил мне под глаз.
- Безгранично - ответил я, обнял друга и заехал ему под ребро.
- А ты?
- Безграничнее твоего.
Получаю дружественный хлопок по плечу и коленом в бедро. Целую его в лоб, трясу за лацканы пиджака и в такт тряски внушаю:
- Мое уважение уважительнее твоего.
В Федора, вероятно, вкрались сомнения. И он треснул мне по лбу. В ответ глажу его голову, прицеливаюсь кулаком в область солнечного сплетения и осведомляюсь, являемся ли мы с ним взаимно уважаемыми людьми?
На краю автобусной остановки дрались два пьяных мужика и не то, чтобы дрались, а просто буцкали друг друга, но достаточно крепко. Из их не членораздельной речи можно было понять только то, что один из них икал. Потенциальные пассажиры поспешно освободили край платформы.
- Мужики, да разнимите вы их! - завизжал кто-то из слабого пола.
- Твой что ли? - поинтересовался средних лет мужчина.
- Был бы мой, сама разобралась с обоими. И тобой, заодно.
-Чего их разнимать, когда они целуются - встрял в разговор старичок.
- А может это любовь - прыснул смехом паренек.
- Милиция! - вдруг заорала солидная дама.
- Скорую, лучше зовите - посоветовал юноша.
- Рано еще - подсказали из толпы.
- Че с них станется? - пролепетала сухенькая старушка - Бывало по молодости в деревне по празднику наши мужички, как молодые бычки резвились Стенка в стельку. Бывало и пришибут кого, ненароком, так-то ж праздник, на то и Божья воля.
- Вот именно, поубивают друг дружку, разнимите вы их люди, мужиков, что ли нет?! - не унималась, взывавшая милицию.
- Что, слабонервная, отвернись или сама попробуй разнять, они враз, против тебя консолидируются?
- Чем грубить женщине, лучше бы узнал, почему у них так все не понятно, интеллигент вшивый?
- Сама ты, коза драная.
- Ах ты, хам, вот кому врезать не помешало бы?
- И не подерутся - прыснул смехом юноша.
- А ты заглохни щенок.
- Кто? Я щенок. Может, отойдем побазарим?
- Ну вы то чего? Вы то трезвые же? – кто-то из толпы.
Не расслышали и возня, перебранка, набирала обороты.
Подошедший автобус на время отвлек внимание конфликтующих сторон.
Мы с Федей протиснулись на заднюю площадку. Что там происходило? Писк, давка, матерщина. Я извлек купюру из кармана, подал Федору.
- Передайте, пожалуйста, молодой человек. До конечной. Два. До дому, ко мне. Покорнейше благодарю.
- С при великим удовольствием. И не стоит благодарности. – проикал друг.
Мой спутник, в свою очередь, протянул деньги через мое плечо: - Будьте любезны, два билета до конца, вот к нему, до дому - но его рука не находила поддержки.
- В какое мерзкое общество мы с тобой попали - прошептал мне в ухо Федор.
- Ни какого взаимоуважения - согласился я.
- Что они так сильно толкаются?
- Они дерутся, Федя.
- Все? - удивился Федор и перестал икать.
- Почти.
- Разнимем?
- Надо бы, но не справиться, много их.
- Так что же мы стоим, все равно что-то надо предпринимать, милицию может?
- Не вариант. По-моему, лучше скорую. Они больны, Федя.
- Все?
- Похоже, все.
- Вылечат?
- Будем надеяться, что да.
- А когда выздоровление?
- Говорят, через три поколения.
- А мы с тобой поколение?
- Нет. Бери выше.
- Не томи, кто?
- Раз уважаемые люди, значит генофонд!
- А как же они?
Я промолчал.
- Страшно, че та... и за них - прошептал Федя.
Я прижал его к себе.
- Не бойся, я тебя уважаю и никому...
- И я тебя, слышишь, тоже ни кому...
Мы обнялись и на пол тона выше вместе - Будьте любезны, будьте любезны, два билета до…
-До третьего поколения.Пожалуйста. Ик.