В далекие дикие времена, когда еще не было do100verno, жил-был одинокий с детства человек, к тому же не красивый, который вынужден был из-за своего одиночества делать все для себя кое-как сам.
Он очень страдал от этого и от своего одиночества. Он хотел делать все так, как делают люди, он приходил к ним, старался сделать для них хоть что-то хотя бы даром, но он всегда отовсюду слышал почти только одно слово, которым люди оценивали его и его труд: "выродок".
И вынужден был этот человек уйти от людей и продолжать придумывать себе самому, но уже в полном одиночестве, все, что ему нужно было для выживания в условиях дикой природы. Жизнь людей он наблюдал только издали, а когда встречался с ними, старался пройти мимо них незаметно и молча, низко нагнув голову. Он почти разучился не то что говорить, но и думать, отраду находил в изготовлении из всего, что было под рукой, разных вещиц и старался, чтобы они были сделаны добрыми, приветливыми, надежными друзьями. Этими вещицами он и окружил себя.
Мысли его вначале очень болели, и он как-то догадался освободиться от них. Мозг его стал чист, и руки его как бы сами собой руководили нехитрыми полусамодельными инструментами, изготовленными им из того, что выбросили люди. Он знал свою судьбу, смирился с ней, знал, что он уже не пойдет к людям за оценкой своего труда, и поэтому делал все абсолютно спокойно, не спеша и в свое удовольствие.
Кормился он как попало, преимущественно тем, что давала дикая природа и не заботился о еде, так как с молодости мечтал умереть пусть даже от голода. Но почему-то так всегда получалось, что каждый раз, когда он был уже готов умереть голодной смертью, что-то подворачивалось такое, что можно было пожевать. Вначале его это удивляло, потом он привык к этому, а потом как-то и забыл о своем желании умереть.
Прошло много лет. И захотелось ему перед уходом в другой мир раздать людям лучшее из того, что он делал для своего удовольствия.
Пришел он в город и подошел к рынку с непонятным для него названием "Do100verno". Люди показались ему приветливыми, он зашел на этот рынок, поискал глазами молодых людей. Их было не так уж и много. Некоторые помогали взрослым; некоторые сбивались в маленькие стайки; были, как и во все времена, такие, которые выглядели одинокими. Он пошел к одиноким и к маленьким стайкам и стал дружелюбно и молча протягивать молодым людям свои вещицы.
Молодые люди удивлялись, почему-то брали эти вещицы, части его самого, - и скоро отовсюду стало слышиться одно незнакомое для него слово, направленное к нему: "Самородок".
"Странные люди, - с трудом подумал он, - зачем они переделали слово? Зачем они заменили несколько букв? Это теперь выродок у них самородком называется. Пойду я лучше к Богу". И он ушел от людей опять.
Так и не успели люди объяснить ему небольшую разницу между словом "выродок" и словом "самородок".