Эх, друзья мои, господа любезные, канули в лету времена советские, отпечатавшись в истории, как ярчайшими, так и чёрными страницами. Кто перекрестился тогда, облегчённо выдохнув, а кто до сей поры зубами скрипит от негодования.
Что и говорить, отношение к тем годам неоднозначное… Но, как бы, то, ни было, могучий, некогда, корабль, с красивым названием – Советский Союз, проржавел и ушёл на дно; однако ж, воспоминания о той эпохе долго ещё будут кочевать среди людей и передаваться вглубь поколений. Вот и я предлагаю вам одно такое воспоминание моего, более старшего товарища. (И как мне кажется, в небольшом воспоминании этом, прячется одна из причин коррозии нашего затонувшего корабля).
Работал Николай сварщиком на обычном ремонтно-механическом заводе. От работы никогда не уклонялся и даже, наоборот – при возможности заработать сверхурочные всегда изъявлял желание. Но, как Николай, ни пыжился, как, ни старался – заработать больше установленного «потолка» родной завод не давал: сто семь рублей оклад по пятому разряду, плюс семьдесят - восемьдесят премия и сверхурочные - девяносто – максимум!
Но как-то на дне рождения близкого товарища, Николай познакомился с Василием Семёновичем. Мужчины сразу же нашли общий язык, кучу общих интересов и взаимную человеческую симпатию. Родственные души – коротко и ёмко именуют таких людей.
Когда же диалог, между новоиспечёнными знакомыми, коснулся темы – работа, тут Николай – разогретый ста пятидесятью граммами коньяка, начал рассказывать Василию Семёновичу, какое у него есть желание зарабатывать больше и, как родной – ремонтно-механический, ему этого не позволяет.
- Сколько же тебе платят? – резонно поинтересовался Василий Семёнович.
- Сто девяносто, – с горечью ответил Николай, – больше… - характерный звук, вылетевший из-за плотно сжатых губ сварщика и, разведённые в стороны ладони чётко досказали обрисованную выше ситуацию.
- Давай-ка ты, братец, ко мне, – по-дружески предложил ему Василий Семёнович. - У меня, как раз место сварщика освободилось. (Родственная душа Николая, как выяснилось, оказалась начальником цеха одного из оборонных предприятий). - Оклад у нас в полтора раза выше, премия тоже, плюс квартальные; отличный профилакторий. В общем, всё как у людей… и напрягаться особо не надо…
Особо напрягаться в НПО «Ракета», куда Николай перевёлся благодаря помощи своего нового приятеля, действительно не пришлось. За три недели на новом месте, он сжёг примерно столько же электродов, сколько на своём РМЗ сжигал за день. Умиротворение и благолепие, окружавшие теперь Николая, вообще никак не совмещались в его понятии с тем местом, где должен трудиться сварщик. Бетонная коробка – засаленная и прокопченная – вот стандартный образец сварочного цеха; здесь же была какая-то оранжерея...
По старой привычке, и по натуре своей сущности, первое время Николай постоянно метался по «оранжерее» не в силах долго сидеть без дела. Рабочие – все, как один в новеньких и чистых спецовках, бросали на него, кто снисходительные, а кто раздражённые взгляды.
- Да угомонись ты, Колька, не пыли! Придёт заказ – поработаешь… - говорил ему бригадир в те минуты, когда Николай, уставший от безделья, брал метлу и пытался хоть как то себя занять.
- Иди вон, газеты почитай или с мужиками в домино забей, – поддерживал бригадира седоволосый электрик Наумыч, всякий раз лукаво усмехавшийся, глядя на новичка.
Заказ, пришедший, таки через какое-то время, был выполнен за четыре дня. После этого, смена, для непривыкшего ещё к «основному» режиму работы Николаю, вновь потянулась со скоростью контуженой улитки. Хотя постепенно «новичок» все же втягивался в общий ритм.
Наконец, наступил тот долгожданный момент, ради которого, собственно, большинство людей и ходят на работу – получка!
Квиточек, с указанием заработанной суммы, выдававшийся накануне долгожданного дня, к Николаю не попал, затерявшись где-то в кабинетах бухгалтерии. Однако до полного рабочего месяца, Николаю не хватало лишь одной смены, и потому, можно было без затруднительных подсчётов убедиться, какая реально зарплата его теперь ожидает.
Отстояв длинную очередь, сварщик произнёс в зарешёченный проём свою фамилию. Кассир нашла в списке нужную строку, поставила галочку и, просунув листок между стальными прутьями, принялась отсчитывать деньги. С приятным замиранием сердца Николай посмотрел в отмеченный столбец. Двести семьдесят рублей, тридцать восемь копеек – такая сумма значилась для выдачи на руки, отработавшему неполный месяц, сварщику.
К радости, охватившей Николая в первое мгновение, через какое-то время добавилось неприятное чувство стыда…
Отойдя в сторону от окна кассы, Николай механически пересчитал купюры и сложил их в кошелёк.
Всё, вроде бы, хорошо – денег теперь на порядок больше; пятьдесят рублей можно смело откладывать на сберкнижку и больше сотни отдавать жене… Всё, вроде бы, хорошо… однако мысли, теребившие сейчас сознание Николая, заставляли чувствовать себя неуютно.
«Мы же целый месяц «ваньку валяли», а получили вон сколько! – думалось Николаю. – На РМЗ – вкалывай, как проклятый, столько – хрена с два заработаешь!»
Не привыкший получать деньги задарма, трудяга-сварщик был настолько сконфужен, что стоявший рядом Наумыч, не смог этого не заметить. Подойдя к Николаю, он, как всегда, скривил губы в усмешке, но глаза его в этот раз, выражали некую солидарность.
- Что, Колян, - в обращении седоволосого электрика проскочила нотка иронии, - стыдно деньги получать?
Сварщик виновато улыбнулся и согласно кивнул головой.
- Ты не переживай, - успокаивающе произнёс Наумыч, - мне сперва тоже не по себе было… - тут мужчина замолчал и внимательно посмотрел на смущённого сварщика. - А сейчас знаешь, что я по этому поводу думаю? – неожиданно, вдруг, обозлившись, спросил Наумыч.
И не дожидаясь ответа Николая, с досадой выдал:
- Мало платят, сволочи! МАЛО!!