пожизненный дзённiк

пожизненный дзённiк
Майкл Улин
Автобиографический отчёт  посыльного  № 56  на  планету  звезды  Солнце.
                начато     13.06.04

                Фиолетовая Частичка – душа из  далёких
                пространств Вселенной,  преодолев несколько            
                световых столетий и «подвозимая»
                стремительно пролетающими в сопряжённом   
                векторе метеоритами и кометами, наконец 
                приблизилась к огненному оранжевому шару, как
                бы дышащему и призывно переливающемуся в
                сферической форме космического тела.
                Без задержки Частичка окунулась в этот
                океан света, разбрызгивая и рассыпая слегка
                упругую плоть светящегося образования.
                В фантомных руках Частички с небольшой
                вибрацией рассыпался искрящийся пул .
                Купание в этой бесконечной радости бытия и
                света было долгим, почти вечным и,
                постепенно Частичка приобрела тот самый
                оранжевый оттенок. Субстанция этой
                Частички души была более стабильной и
                световая пропитка не нарушила её
                целостность. И вот наступило время
                проявиться этой Частичке- душе, и она
                покинула огненный шар, где среди света она как
                бы растворилась в общей массе , почти исчезла.
                Для такого проявления она и направилась в
                одну из самых мрачных и тёмных мест
                Вселенной,  одну из планет …Эту планету

      Моё рождение было неприметным и, за исключением родителей и ближайших родственников, процесс «внедрения» в ту – эту жизнь прошёл гладко.  Моя мама пыталась с самого рождения выделить меня из потока новорождённых и всерьёз обсуждала идеальную сферичность моей головы.   Право не знаю так ли была округла моя голова, но данный факт причинил небольшую и в данном случае напрасную тревогу моим так называемым ангелам хранителям.
      Серьёзным испытанием моего раннего постнатального периода адаптации было заболевание тела  -  по-моему коклюш.  Заболевание зашкаливало все совместимые с жизнью температуры и потому его протекание было определено местными спецами в тутэйшай больнице, под наблюдением безразличных специалистов.  Эксперимент чуть было не закончился неудачей, однако моя бабушка каким-то немыслимым образом вошла в контакт с моими ведущими ангелами-хранителями и т.о. смогла совместить несовместимое с жизнью на этой планете.
 Как произошла передача информации никто иной не узнает.  Таковы обычные условия контакта \ контракта.  Однако последний произошёл позже начала процесса инициации уничтожения.  Меня, свято доверявшего ( как и большинство традиционных обитателей ) этому миру, случайно уронили на землю, предусмотрительно укреплённую толстыми деревянными полосками.  Удар был сильным, но не больным, так как ударившись головой я сразу потерял сознание, и это к лучшему.  Факт того, что моя  жизнь не волнует никого в этом учреждении, да и вне его, за немногим исключением очень близких родственников, был критичным и определяющим мою миссию, мою жизненную линию здесь. 
 
 Среди жителей планеты это явление называется «… в детстве уронили» ,  и используется как механизм воспроизведения, правда с малой долей вероятности, особых свойств.  Метод не узаконен социально из-за низкой эффективности и большой вероятности побочных эффектов, однако неофициально широко применим в такого рода учреждениях и других местах.  Как правило этот акт совершают особые люди, большей частью осчастливленные отрешённостью, беспечностью и т.п. роскошными свойствами этого мира.
Итак я попал, вопреки статистическим расчётам в тот малый процент выживших и без видимых на первый взгляд последствий, продуктов обработки.  Наверное, я полагаю \хотя в то розовое время мне ещё не показывали зеркало \  изменения и из сферы видимых были.  По крайней мере я уже никогда больше не слышал, что моя голова – более идеальная сфера, чем у окружающих.  Невидимым же эффектом была окончательная потеря доверия ко всем обитателям планеты, даже к тем, кто никогда не представлялся беспечным, безразличным и прочим «беc…».
А между тем школа моей миссии продолжалась.
   Чтобы вписаться в этот мир нужны особые свойства.
Этими «свойствами» прежде всего,  конечно, являются вид, - раса и пол безусловно менее существенны, но также значимы весьма.
Далее «свойства»  могут быть :  -  опосредованные временем, преимущественно до твоего появления и реализуемые, как правило, твоими родителями и ближайшими родственниками;   -  пространством, -  в каком месте планеты, в какой стране тебя определила Судьба .  -  интуицией, чем-то труднообъяснимым {даже для нас} свойством без всякого видимого анализа ситуации делать правильный, либо оптимальный выбор.  Эволюционные процессы на планете однозначно «поработали» над большинством видов, особенно многоклеточных организмов, приведя в действие семейства безусловных рефлексов и др.
       Так вот, всё это у меня было в определённых сочетаниях.
Как оказалось впоследствии страна (фактор пространства,  названный вторым) ещё не знала, что ей предстоит в контексте моей миссии, и как небесные силы изменят ситуацию для оптимальной реализации в рамках проекта меня, как опытного кролика.
      Посёлок Хвоенск  (или более древнее название Майдан, от него происходит название лобного места в г. Киеве, прим. авт.) расположен недалеко от ветхого и забытого, некогда великого города Турова, столицы Туровского княжества Дреговичей. 
      Первый из названных факторов был искусственно ослаблен до минимума разладом в семье, результатом которого мои биологические отец и мать разошлись едва мне исполнилось 11 лет.
Интуиция. Может ли кто-либо утверждать, что полностью лишён её?  Ведь стоит лишь дождаться определённой ситуации, в которой твой выбор был оптимален, и это железобетонное доказательство её наличия.  Изменения жизненных ситуаций происходят непрерывно, бесконечно и это позволяет определённо утверждать цикличность проявления факторов.
[ Как правило длительность циклов соизмерима с длительностью жизни индивида и потому у каждого есть свой шанс !].
Но в то раннее время я ещё не  знал об этом, я чувствовал полное отсутствие интуиции.  Уловив мою тревогу по поводу …  мои ангелы-хранители впоследствии посылали мне знаки, некоторые из которых я с успехом для себя распознал.  Но не будем забегать вперёд и вернёмся к тому волшебному радостному периоду  детства, который я до сих пор вспоминаю как волшебный притягательный калейдоскоп.
Вспоминаю весну.  Ранней весной сразу при входе в лес – я встречал обильно расставленные, выдолбленные деревянные корытца возле берёзок с соком.  Этот сок с кусочками коры, дерева и муравьями можно было неограниченно пить с помощью оставленных на веточках берёзовых – же стаканчиков и настоящих  деревянных ковшей, грубо вытесанных каким-то добрым щедрым мастером берендеева царства. И какой был сок!
      Настоящим откровением и великим открытием онтогенеза было осознание и изготовление самодельного лука. Изготовил его кто-то из  «знаковых»  посланцев и настолько ненавязчиво  изготовившего образец, что при всей фантастичности этого образца я его не помню. [ Что ж, значит так и надо].
Среди гигантских деревьев -  дубов , ольхи, вязов  было реликтовое дерево Гинн или Гинг, - очень старое и редкое для этих мест. Поговаривали , что в нескольких десятках вёрст  есть ещё такое же, но где ? – я уже не помню.  На этом древнем высоком дереве с необычными листьями в виде зелёных сердечек было большое воронье гнездо, где старый чёрный ворон с  редкими седыми перьями гортанно и резко озвучивал гулкую глубину пущи.  Однажды, когда я, маленький охотник и всемогущий властелин  [ благодаря наличию лука за плечом и пары стрел]   шагал по узкоколейке через мост с ветхим уже тогда деревянным настилом, мне слышался чудный шелест волшебных листочков древа Гинн, как бы вещающего мне нечто важное.  Но раздавшийся вдруг резкий «каррр»  ворона Стрекотара на миг испугал меня и прервал шелестящий поток звуков священного дерева.  Как настоящий герой на этой планете я снял лук, прицелился,  немного приблизившись к дереву с восседавшим на ветке, довольно низко под гнездом, вороном.  Стрела, описав дугу, упала под деревья, пролетев под вороном, с любопытством наблюдавшим юного охотника чёрным блестящим глазом.  Вторая стрела должна была исправить досадную слабость первой, пробной попытки.
Натянув лук до предела своих возможностей и с корректировкой на дальность и траекторию, я посмотрел на Стрекотара , - он внимательно и с некой непонятной тревогой смотрел на меня, слегка наклоняясь в балансировочных движениях, сидя на ветке.   Помню, мне на миг стало жалко попадать в птицу, однако понимая малую вероятность этого и в приливе охотничьего азарта я отпустил стрелу в цель.  Стрела пронеслась совсем рядом, сантиметров, наверное, в двадцати от тела птицы, испугав её.
Стрекотар громко неестественно каркнув слетел с ветки и тяжёлыми взмахами крыльев набирал высоту для того, чтобы изменить диспозицию, расположившись повыше, в явной недосягаемости для  юного охотника. 
Но что же там блеснуло и упало под кроной, оброненное напуганной птицей?   Я подошёл под крону и, приглядевшись увидел возле зелёной розетки примулы блестящий предмет из золотистого металла.  Я поднял кольцо.
К нему было на ветхой нити привязана полоска с какой-то надписью.  Помню, что буквы были очень смешные и сложные, не такие, как я видел в газете или в книжке.  В ту пору я определённо не знал вообще никаких букв.  Сейчас мне кажется было не более трёх – четырёх слов.
Я сунул находку  [или добычу от Стрекотара]  в карман и пошёл разыскивать свои стрелы.  Нашёл только одну из них, первую.  Вторая, более счастливая, была отыграна в моей судьбе.  Всё время моего поиска птица следила за мною и периодически посылала в мой адрес резкие,  крумкающие звуки. (Наверное такими же звуками провожала лису ворона в известной басне Крылова).
Похолодание и начало сумерек я заметил одновременно. Пришлось оставить попытку найти счастливую стрелу.  А сделана она была из сухого стебля тростника, вытащенного из кровли соседского сарайчика – стёпки.  Вторым важным и ценным компонентом стрелы был наконечник из гильзы мелкокалиберной винтовки времён последней ВОВ. 
В то время этих памятников – экспонатов на нашей территории  было множество.  Они служили как бы разменной монетой среди пацанов с достоинством примерно  1\2 копейки,  впрочем цена – эта моя эмоциональная оценка может быть совсем иной. Ходили ещё долго слухи о наличии у некоторых жителей не только пистолетов, ружей военного времени, но и автоматов, пулемётов и даже у кого-то было артиллерийское орудие, но это, к слову, как нюанс того времени.
По дороге домой я понял, что свою находку надо держать в секрете.  Прошлый опыт показывал, что вероятна  не только конфискация находки, но и разбор  где  и  как,  и почему я оказался в лесу,  да ещё один, и т.п., и опоздал на ужин, и промочил свой классный ботинок, купленный на базаре вместе с чёрными резиновыми галошами, которые , кстати,  ценил больше  всего остального за блеск и специфический химический запах,  за розовость и бархатистость внутренней поверхности, за особенную скрипучесть при носке, за зависть сверстников.
То, что колечко было волшебным, я понял много позже.  А в то золотое время, когда весь мир был волшебным, мне не приходило в голову выяснять этот факт.  Как-то мы с мамой и младшей сестричкой Татьяной пошли на прогулку к большой реке Припять после того, как спала вода и стало достаточно тепло даже вечерами.  Тропинка проходила по лугу, метров за двести от берега притока, и рядом стояла маленькая лужица с неспокойной мутной водой.  Там конечно же было что-то живое, может даже рыбки!
Я не задумываясь сунул руки в воду и вытащил! Ну разве не чудо!  Золотого карасика, величиной чуть больше медной пятикопеечной монетки времён СССР, тех времён!, с упругим трепещущим тельцем и красноватыми плавниками.  После того , как радостный визг моей сестрички и меня  помог успокоить запредельный эмоциональный пик, мы в руках, по совету мамы переносили этих волшебных трепещущих рыбок и выпускали их в большую реку.  Однажды, много позже я видел огромного золотого карася, весом около трёх кило.  Он был красив своим наполненным золотой упругостью телом. Но тех моих маленьких золотых карасиков нет лучше.  Ни золотые рыбки китайской селекции с мудрёными плавниками, окраской, декоративными наростами и формой, ни какие – либо другие не сравнятся с теми моими волшебными золотыми карасиками никогда!
В ту пору я уже начал чувствовать одиночество.  Сестричка была младше и поэтому не могла синхронизироваться со мною в новых чувствах познания окружающего мира.
Хотя, как и я  она была послана с миссией.  Частично отсутствие интуиции было присуще ей также.  Из-за этого, точно выполняя доп. инструкции родителей  она «закладывала» меня, рассказывая без утайки всё, что ей удалось наблюдать. Мне иногда перепадало от родителей за деяния, описанные моей глупой, доверчивой и прямолинейной сестричкой, которая была убеждена, что поступает правильно  и должна всё рассказать.  При этом был у неё как бы ореол геройства, как наблюдателя.  Особенно я запомнил случай - как-то был наказан за купание в стайке с детишками в травяной лужице после обильного дождика, где мы даже умудрялись нырять с пеньков.  Как мы отрывались! - как  лягушата в тёплой прозрачной воде и солнечных брызгах…!
Полное растворение в природе!
Друг моего раннего детства  Женька Дергач – искристый экземпляр  местной фауны был лучшим другом мне и даже, будучи чуть старше, кумиром.  Это с ним, когда мне уже исполнилось 5 лет, а ему, пожалуй 6,  мы самостоятельно пришли в школу учиться, где, как Филиппок, были приняты, но ровно на один урок, а затем переданы для возврата домой.  Такое фиаско!  Наверно мы очень очень переживали, но это уже не так хорошо вспоминается сейчас.  Именно он явился той рукой Судьбы, которая сильно встряхнула путь моей сестрички Татьяны.  По его идее, в игровой форме мы уговорили её спрятаться в чемодан, продемонстрировав на своих примерах.  Даже не столько спрятаться, сколько сложиться в нём так, чтобы он при этом закрылся. Эта забава завораживала нас по причине иллюзии чудесной трансформации человека в предмет, который затем можно было даже передвигать или перевернуть, ну чем не чудеса!  Мы закрыли сестричку в чемодане и ушли гулять, напрочь забыв о ней.  По крайней мере я, как это ни странно, забыл, точно чем-то отвлекся.  И если бы не моя бабушка, мой земной путеводитель и ангел, сохранивший мне жизнь ещё в период коклюша, спасла также сестричку, чудом услышав её звуки, звуки полу-задохнувшегося ребёнка в чемодане.  Мы были сильно и поделом наказаны. Я был впервые избит, прочувствовав всю глубину своего ужасного проступка. Думаю  это сильно повлияло на путь моей сестрёнки [а может такова её миссия?].
 В принципе, забегая вперёд,  эти события не помешали ей успешно закончить школу, а затем матфак университета, но, наверное, что-то безусловно было потеряно, изменено и это сказалось на её дальнейшей судьбе.
      Место моего исходного назначения уникально и только сейчас, спустя полвека человека, я пытаюсь понять предназначение этого.  Так, ранней весной, после ухода снега и период ледохода частым, почти обычным  было затопление посёлка.  Не помогали рвы, вырытые вдоль тротуаров по обе стороны дороги, ибо воды было вдруг слишком много. 
      В то бесконечно счастливое время, когда я уже мог не только запомнить ощущения, но и делал первые попытки их оценки, измерения, первыми, в то время ещё не нужными были констатация уровня поднявшейся воды в нашем дворике, высотой в золотую середину по отношению к среднему уровню грунта, составлявшего верхнюю высоту моих классных шортиков,  это около 50 см. Этот уровень воды превышал высоту сапог взрослого населения и уже позволял передвигаться по улице, между домами на лодках, имевшихся в наличии почти у половины жителей-старожилов того Рая.  Лодки были дощатые, со смолистым чёрным днищем, осмоленные каким-то особым способом – основа была, конечно не гудроновая и имела своеобразный, стойкий, приятный для меня , смолистый запах..  Но лодок хватало не на всех.
       С каким тоскливым чувством, слегка притупляемым онемевшим от прохладного гладкого упора  оконного стекла и моего лба, я наблюдал, как соседский мальчик  Федька плавал на случайном плоту из чьих-то ворот, ловко орудуя шестом, и всё это прямо за моим окном!  Пол-царства, пол-жизни  - не жалко за миг такого!  Венеция это прекрасное, удивительное явление мира;  но кратковременный миг разлива того ветхого и великого Майдана  с улицами – реками, обозначенными лишь верхушками заборов в ареоле детских  воспоминаний бесконечно прекраснее любых, даже  признанных апостолов - Венеций.
Прекрасным дополнением сказочного пейзажа местечка были знаменитые дощатые тротуары из свежей  смолистой древесины, с перилами вдоль дороги, вернее придорожных рвов, с другой стороны были заборы.  Эти сооружения, предназначенные для защиты от грязи после разливов, возникали быстро, в течение 3-4 дней работы прекрасных и безвестных мастеров местного предприятия леспромхоза. Тротуар возводился на высоте в несколько дециметров на поверхностью земли, и состоял из достаточно плотно сбитых поперечных досок.  Это сооружение иногда оставалось до самой осени и для нас, малышей, странным было его отсутствие в других населённых пунктах, куда всех когда-то раскидала судьба.
      Самое сильное из моих детских душевных переживаний также произошло здесь, в стране моего детства  сладостно-притягательного, вплоть до само-растворения в природном явлении.  Это определяющее по большому счёту мою судьбу, судьбу агента разума  событие также произошла здесь.  Как и следовало ожидать, это, конечно же случилось зимой    ……
         Я помню, как всё началось в то далекое время.  По видимому дежурный ангел забылся в рождественских хлопотах и такой пробел был искусно использован конкурентами, внёсшими мягко говоря чрезвычайно сильную корректировку в план эксперимента.  Был искусно введён мощный негативный фактор, кромсающий ламинат личностного развития психики, называемый лицемерием и вводимый в психическую среду ребёнка через механизм острого испуга, породителя страха.
Итак, первое проявление лицемерия, как производного от страха, выразилось в один из зимних дней, когда я с весёлой стайкой одногодков забавлявшихся катанием по льду замёрзших лужиц, довольно многочисленных на нашей улице, столкнулся с кажущейся необходимостью в нём.   Беззаботно перепархивая с одной лужицы на другую весёлая и шумная ватага, продвигаясь к концу улицы натолкнулась на "настоящее кощунство". На самой большой окраинной луже стоял парнишка,  лет шестнадцати в фуфайке, керзовых сапогах, шапке-ушанке и с топором в руках. Причём он не просто стоял, а рубил топором лёд  то ли из развлечения, то ли по какой-то иной причине. Дело в том, что эта лужа была особой. Лёд на ней потрескался и прогнулся подобно обратной линзе, но держал резвящегося ребёнка. Катание скольжением на ней было особенным: - к центру можно было долго скользить, оттолкнувшись один-два раза слушая слабые потрескивания льда – участника веселья. Это был любимый каток детворы.
         Ватага умолкла и в тишине, прерываемой ударами топора и звоном разлетающихся льдинок, зрела в душе каждого мальчишки справедливое возмущение. Словно сговорившись ватага схватила снег и стая снежков отправилась к ледорубу. Пришлось подойти, чтобы поразить цель, на припорошенный снегом лёд.
         Парень, заметив такое внимание к себе, был удивлён до тех пор, когда снежки стали достигать цели,  после чего,  приняв грозную для малышей позу бросился к нам,  не выпуская топора из рук.
         Этот оперативный ответ обратил стайку в паническое бегство.
Но тут-то, о ужас…, всё  и произошло! Будучи чрезвычайно впечатлительным, загипнотизированный страшным зрелищем я слишком поздно начал убегать. Так как остался последним, панический ужас не позволил мне достигнуть края льда, разрушив координацию. Результат плачевный и чрезвычайно ужасный для меня - беспомощно растянувшегося на льду. Мои резиновые галоши остались дома. В них не покатаешься.
     Возможно не за жизнь я тогда боялся, в детстве вообще не думаешь о смерти, но животный страх подкреплённый видом убегающих товарищей довел меня до какого-то запредельного состояния.  Парнишка настиг меня, подбежав и … завершающая фаза даже не потребовала каких то экстримов,  не выпуская топор из рук, позволил, возможно даже помог мне подняться, испуганно глядящего на него, чем окончательно парализовал мою волю и вместо того, чтобы убежать, я остался с ним и со своим страхом "заложником" и даже остался смотреть как он продолжает рубить лёд /так как не был уверен, что удастся убежать от него, достаточно подвижного и сильного и из боязни спровоцировать его использовать свой страшный инструмент при погоне/.
         Чувство вины перед товарищами, стайкой стоявших на безопасном  расстоянии не позволило мне в этот день слиться с ними в одну общую ватагу и домой я брёл один с неясным неприятным стрессовым чувством пятилетнего ребёнка, маленького и подавленного ситуацией.
         Эти незначительные для окружающих случаи детства внешне быстро забываются окружающими, но сильно сказываются,  на пережившем их ребёнке. Так я стал чувствовать себя более скованным, чем прежде,  при истинно беззаботной прежней жизни отрока.
Эта скованность вылилась в сферу внутренних переживаний, значительно углубив их. Так произошёл первый удар по моей беззаботности и беспечности.
         Дальнейшая жизнь протекала с переменным успехом внутренней борьбы человека сильного и справедливого и слабого трусливого.  Некоторые случаи малодушия в боязни оскорбить бумагу я не смогу  никогда описать.  Впрочем, ссылка на бумагу это так же уловка лицемерия,  на самом деле я избегаю их вспоминать, хоть они иногда спонтанно напоминают о себе.       ***
Вышеописанные события – действа явились необходимым коктейлем вводных для следующего этапа – знакомства с полу-цивилизацией, - провинциальным городком страны (г. Барановичи).  Незначительным нюансом, предшествующим этому переезду ( в составе семьи, конечно ) было кратковременное знакомство с девочкой – горожанкой, русскоязычного создания с необычным тембром голоса и забавнейшим «й» в кончиках таких знакомых слов.  Так впервые я встретился с русским языком, с тем, чем по-видимому, нужно было дополнить мою подготовку к  перемещению в другую среду обитания.  Притягательность этого забавного диалекта с  «й» прочно удерживала меня с этой девочкой, имя которой уже не вспомню никогда.  И лишь одно событие, подаренное видимо за примерное следование предназначенному, запомнилось мне навсегда.
      Знакомя юную незнакомку с местностью, мы как-то наткнулись в лесу на одно старое дерево.  Ещё метров за 50 от него меня привлёк звук приглушенного многоголосого писка. Этот писк я расслышал случайно, как дополнение к «тиканью» издаваемому моей прошлой находкой – кольцом, прикладываемым к уху. \ Колечко периодически находилось в моём кармане и, до настоящего времени, использовалось в качестве дополнительного контекстного ключика к «таинству мироздания». Некоторые свойства,  трудноуловимые ребёнком моменты, исходящие от кольца таинственно извлечённого из кармана, придавали реальности сказочно фантастический фон.\ 
 Найти гнёздышко с птенцами было очень привлекательно и эффектно как для себя, так и демонстрации природы этого райского места. Подойдя к дереву – источнику этих странных звуков, совсем не страшных, судя по тембру их звучания, я обратил внимание на то, что кора этого большого и уже мёртвого дерева как бы отрешена, оттопырена с заметной вертикальной трещиной – щелью.  А звуки, этот странный писк, доносились из-под коры! Я даже ухо приложил и убедился в этом наверняка.  Уцепившись в край коры, без каких-либо раздумий о последствиях, я решил выяснить природу этого писка.  Уже тогда я слегка чувствовал ответственность за природные явления ареала моего обитания перед юной девочкой «Й».   Кора медленно, как бы цепляясь за возможные средства сохранения прежнего статус-кво, сопротивлялась, и тем не менее подалась, и рухнула внезапно. К своему великому ужасу, подкрепляемому испуганным писком девочки «Й» , я увидел что меня осыпают тела серых маленьких существ, часть из которых суматошно махая крыльями разлеталась в разные стороны под общую крону  обступающего леса.  Да, это были летучие мыши.  Об их существовании, как и о многом другом, я в то время ничего не знал.  Их количество и близость ко мне ошеломила.  Спустя минуту, видя, что эти существа не меньше моего ошеломлены реальностью момента, я осмелился брать их, упавших на землю вокруг меня и барахтающихся на земле в  попытках взлететь, в руки и подбрасывать их вверх, наблюдая за их последующим полётом. Через пять минут мы остались с девочкой «Й» одни. Рядом было лишь обнажённое дерево с большими кусками обрушенной коры под ним. Помню лишь, что нами  довольно быстро овладела естественная забота  о лишённых жилья летучих мышках и перед уходом мы попытались приставить кору к стволу, соорудив ,увы не пригодное для прежних обитателей подобие жилья.  Таким образом свою долю в разрушение Рая внёс и я, перед тем, как его покинуть.  И сейчас я сожалею об этом, хотя понимаю незначительность моей печальной лепты, печальной потому, что она исходила от несомненно любимого дитя этого мира. А также потому, что мне досталась вероятно не первая роль в трагической судьбе популяции летучих мышей, потерявших прежний свой дом – старую колокольню в соседней деревне.
Барановичи – этот город со своим специфическим сленгом в какой-то степени патриархальный городок меня, конечно же впечатлил.  Прежде всего многоэтажные дома. Ещё долго после переезда я считал внутренней обязанностью просчитывать количество этажей во встречных домах. По непонятной причине я как бы чувствовал гордость за город, в котором этот высокий дом находится, за страну, в которой этот город есть, за себя, что и я также принадлежу  ко всему этому.  Городок принял меня как то безразлично. В конце первого месяца после переселения играя с мальчишками на каких-то стройках-свалках я, по привычка беспечно носясь по поверхности обильно оснащённой как железными прутьями, так и всякими другими металлическими стеклянными и бетонными профилями, незаметно для себя разбил голову. \Опять моя бедная головушка !\.  Боли я практически не почувствовал, однако сразу, как только со лба обильно потекли струйки крови, попадая в глаза и странным образом окрашивая мир вокруг не раздражая при этом слизистую глазного яблока, я увидел исказившиеся от страха или испуга лица друзей по играм и понял – что-то стряслось.  Мне велели не вставать, позвали кого-то из взрослых и подоспевшая скорая с моей мамой, с побелевшим от испуга лицом отвезла меня в больницу на перевязку.  Рана оказалась не опасной, и меня в тот же день выпустили с перебинтованной головой. Как раненый партизан возвращался домой. Рана оказалась в зоне сочленения левой теменной и лобной костей черепа.
Моему отцу вначале дали подменную квартиру в центре на 2 этаже. Всё это, - и переезд и временное поселение были необычны, интересны как какие-то новые приключения.
Очень запомнилась мне с той поры одна соседка – женщина в годах, еврейка, учитель английского языка. Она всегда была строга (как судьба), но в отношении себя я всегда чувствовал с её стороны доброжелательность. Однажды она навсегда поразила меня, купив моё неискушённое сердце.
Так, заметив меня в каких-то кустах во дворике она властно велела мне зайти к ней в гости, что я безропотно и сделал.  В комнате она задала мне несколько вопросов, которые не запомнились мне потому, что я слегка опасался , что нечаянно в дворике сделал не так, и она, как старожил и вообще …   может предъявить мне какие-то укоры.
Однако вместо этого она попросила меня подойти к ней, присевшей на стуле, возле вполне приличного письменного стола, выдвинула одну из шуфляд и сказала: «выбирай !»
Взглянув в коробку выдвинутой шуфляды я оцепенел, как это происходит в те редкие жизненные моменты нахождения чего-то неожиданно ценного, хорошего.  Там лежало два десятка детских пистолетов, практически все разные, чёрные блестящие металлические, а также матовые серые и коричневые, стреляющие пистонами на бумажной ленте, автоматические и одиночные. В магазине, в отделе детских игрушек я не видел и трети от такого разнообразия, да ещё и собранных в такой настоящий арсенал. Особенно меня поразил один пистолет, красивый и стреляющий в самом деле пробками, с хлопающим звуком пневмо-выстрела. Этот пистолет по какой-то причине мне и достался. Когда я выходил, крепко сжимая в руке свой неожиданный и сказочный подарок, мне даже не верилось по началу, что это случилось со мной  и не по ошибке. Целый день я тешился своим неожиданным подарком, а сестричка с нескрываемой завистью кружила возле до тех пор, пока толи случайно, толи нет  пробка попала в неё. И тогда рёву было немерено. Пробка не могла оставить даже синяк на теле, но могла ведь (хотя бы чисто теоретически) попасть в глаз, по мнению возмущенной бабушки и мамы.
Этот день прошёл как маятник.  Утром маятник событий качнулся вверх к беспредельной действительной радости от такого подарка; а вечером – маятник с суровым размахом неизбежности вернулся вниз …, к столь же беспредельному горю  - пистолет был не просто конфискован моей любимой бабушкой, но и  … о ужас !, держите меня! – брошен в огонь печки отопления. Бабушка отреагировала на личный онтогенетический опыт, либо решила сделать этот сильный жест дабы навсегда поколебать во мне радость обладания оружием, опасную романтику бандитизма.  Печаль была бесконечна, а слёзы лились и лились. На следующее утро я первым делом открыл чугунную дверцу и нащупал в ещё теплом пепле обгоревший и значительно окислившийся, как бы заржавевший пистолет с уже не работающей отпущенной пружиной, в общем жалкий и до боли печальный скелетик любимой игрушки вчерашнего дня. Через неделю моя безмерная печаль, проявлявшаяся  приступообразными наплывами плаксивости, ушла. А жизнь продолжалась и кипела.

Встреча с матом.
С матом я встретился спустя несколько месяцев после прибытия в Барановичи. Какой-то мальчик начал обзываться непонятными словами, и я совсем не принимал это во внимание. Один из моих союзников обратил моё внимание на эта слова: - он тебя обозвал по матёрному, пояснил он. Но для меня это был пустой звук. И единственное, что я принял, так это то, что такие слова есть. Это были новые для меня слова, которые были уже известны практически всем местным городским мальчикам моего возраста. Мама сказала, что это плохие слова и их нельзя произносить. И это больше подогрело мой интерес. Однако позже, заметив, что я иногда использую эти слова, она устроила маленький спектакль, сообщив какой-то своей знакомой в разговоре, который слышал я, что «Мой сын никогда не ругается матом!». И этот спектакль удался. Я долго помнил эти слова и практически никогда не ругался, за исключением случаев в самом конце учёбы в СШ, в ВУЗе и  на сборах по военной подготовке, где эти ругательства просто необходимы.
 
+++ в г. Барановичи –  внутривидовой прессинг\увлечение растениями\ арбалеты\ фантастика-фантазии\  проблемы с полом\прессинг матери, формирование чувства неполноценности земной\ ……

Второй раз пошёл в школу уже «насовсем» в положенный срок, сразу после достижения 7-летнего возраста. Школа в центре г.Барановичи, шумная и переполненная, заполнилась навсегда и желанным ароматом пончиков и пирожков с  повидлом, по 5 коп штука, и, конечно же, первой учительницей Марией Григорьевной, очень эмоциональной, умной и уверенно обаявшей все неискушённые детские души моих одноклассников, включая, конечно же, мою. Думаю, что и здесь не обошлось без подбора «в небесах».
Не знаю, влияло ли это на тот Авторитет, который наша первая учительница сохранила по меньшей мере до окончания школы, но степень его влияния был достаточен для действенного укора за невыученный урок или не сделанное домашнее задание  и в то же время не ущемлял тот казалось бы неистощимый оптимизм, который всегда ощущается у любимых чад.
Программные занятия умело перемежались с расслабляющими беседами. Мы знали о своей учительнице много – о её детях, их поведении и о правильной позиции нашего кумира, ненавязчиво, на собственных примерах воспитывающего в нас - самостоятельных и чутких к собственному мнению.
И это в таком-то возрасте!
Расстались мы внезапно, с неожиданным стрессом для меня, считавшимся в «любимчиках». Как-то, во время контрольной по математике я досрочно решил все задачи и сдав тетрадь вышел из классной комнаты.
   Что-то необычное было на коридорах школы в тот момент. – В результате несчастного случая один из более старших учеников сорвался с перилл лестничной площадкии был в ожидании «скорой».
Из разговоров столпившихся около лежащего тела пострадавшего учеников и учителей я услышал сногсшибательную информацию о том, что пострадавший и есть сын нашей любимой учительницы Марии Григорьевны.  Моментально, без оглядки я уже нёсся с этой информацией в класс, где продолжался урок с контрольной работой класса.
«Мария Григорьевна, ваш сын ….»  я помню, как тревожно, трепетно она содрогнулась, услышав меня и тут же бросилась к двери.
Я вспомнил, как меня пытались остановить в момент, когда я ворвался в классную комнату, дабы не срывать контрольную.
И я, такой герой принесший плохую весть, плакал в углу, отчитываемый завучем и покрываемый укоризненными неодобрительными взглядами других взрослых. За срыв контрольной мне казалось, что моя вина распространилась на саму причину события. Лишь спустя несколько месяцев, когда всё благополучно завершилось, Мария Григорьевна успокоила меня, высказав мнение, что мой поступок всё-таки был правильным, что нельзя было скрывать даже это тревожное событие от матери.
Эмоционально воспитательный замес первой учительницы был настолько крут, что уже на следующий год (средние классы) мы просто не могли не выбрать себе нового кумира «маму», которой стала очень симпатичная учительница и наша временная классная.
Помнится, всем классом после уроков с огромным желанием ходили в больницу и к ней домой, когда однажды она чем-то заболела.
   Особенно следует сказать о дороге домой.
Часть пути мы шли группой. А до самого дома, последнюю треть я шёл один. Эту часть пути я помнил наизусть. Единственное, что изменялось  это сезон, погода и растения, особенно под забором, - район, где я жил в то время – сплошь одноэтажные домики, часто кирпичные, с участками огороженными заборами.  Я с интересом наблюдал как весной прорастают травы, деревца из семян клёнов, каштанов, косточковых и др. Каждый раз проходя мимо как бы констатировал новые явления в микро-масштабах:  появление ростка с зародышевыми семядолями – листиками, первые настоящие листки, бутоны и цветки трав и т.д.
Иногда, очень редко к моей величайшей радости в земле блестела монетка.  Такая находка могла поднять настроение весьма. И дело было совсем не в мелких покупках, которые, вероятно, становились возможными.
Своеобразным самообманом была игра, в которой я бросал вперёд монетку, выделенную родителями на пирожок (или от сдачи) и потом находил её снова и снова. Удовольствие от такой «находки» было  идентично настоящей находке монетки.
     В то далёкое время дома читали книги и слушали радио. Когда у соседа появился телевизор, О! это было событие на всю улицу.
Мы ходили «на телевизор», часто вместе с родителями. А когда транслировали художественный фильм, комната была полна гостей, дети сидели на полу. Некоторые, пришедшие позже стояли в дверях и смотрели кино. Сосед же владевший телевизором приобретал своеобразный ореол значительности, его мнение часто было непререкаемым для нашей тусовки. Наверное этот эффект и подпитывал схему поддержания походов на телевизор до поры, когда телевизоры появились у большинства семей и это были, конечно же ещё чёрно-белые варианты.
Вспоминая этот план , и то что первым обладателем телевизора был некто Степан, по профессии электрик или сантехник или что-то в этом роде, думаю это не случайно, ибо уже в старших классах авторитет такого человека даже без учёта профессии, был непрочен. И в педагогических целях тех же небесных сил был необходим легко обрушивающийся авторитет, для саморазвития «новой поросли», её возможной трансформации в особый дзэн.
   Обратив внимание на  мой интерес к музыке, мои родители записали меня в музыкальную школу, которая была платной.   Т. о.  третий класс СШ у меня стал совмещён с первым классом музыкальной школы. 
Играть на фортепьяно, вернее пианино, в первый год я ходил далеко, к знакомым родителей. Пианино стоило дорого.  Его мне купили, когда отец  продал деревянный дом с участком (правда участок в то время ничего не стоил и даже не учитывался) в г. п.  Лельчицы. Почти все деньги ушли на пианино Борисовского производства – блестящее и роскошное украшение дома.
Белые клавиши, медные струны рядами, белый войлок на деревянных молоточках, медные блестящие педали, ровные пластины петель, колёсики, массивные завитки, вырезной рисунок передней панели с надписью золотым тиснением …
О! Это был священный ларец из другого мира, который я исследовал с неиссякаемым интересом целый месяц. Некоторые вещи изучались без посторонних глаз, требовали несложного демонтажа.  А какие дополнительные звуки рождало прикосновение и пиццикато струн!  Как долго звучал этот ларец потревоженными струнами, если нажать педаль, отжимавший глушащие молоточки!
   Часто интерес убивают обязанностью. Не замещают, на это требуется время различное для каждого, и тогда понятие «хочу» парализуется «надо»м, а затем и вообще убивает его.
Маятниковые настенные часы неторопливо отсчитывали сначала пол-часа домашнего задания в день, затем и час и даже полтора!
В прочем, к этому времени я уже научился «управлять временем» и подводил для зорких родителей часы по чуть-чуть разово, а затем дважды сначала назад, для констатации начала занятий, а затем вперёд, для ускоренного завершения и, т. о. до получаса отлынивал от обязанности повторять снова и снова какой-нибудь этюд, гамму, арпеджио и т. п.,  но это я начал делать не сразу. После какого-то начального периода в музыкальной школе мне опять повезло с учителем музыки. Возможно, мои могущественные ангелы-хранители изначально что-то замышляли в сфере музыки со мной. 
Это была пожилая женщина, по легенде – бывшая «блокадница» из Ленинграда.  Когда к своим музыкальным способностям я прибавил чуть старания с  прилежанием, она очень умело и грамотно меня хвалила, ставила «пятёрку с +» (См. фото 2 - приложение странички из дневника муз школы) , а это  было что-то новенькое для меня. Тем более, когда мама всем приходящим в гости соседям и родственникам показывала этот дневник с 5+ !, Охи, ахи,….в общем обычная формовка роли вундеркинда началась.
Этому способствовали и разговоры о лучших учениках, оказывается…, я был «второй такой».  Первый – уже заканчивал Консерваторию в столице. И однажды, даже (видимо для демонстративного закрепления) меня во внеурочное время пригласили в музыкальный класс, где после небольшого знакомства с опрятным, даже холёным юношей , моя учительница сыграли что-то потрясное в четыре руки, и после этого я был отпущен.
Такой высокий тон поддерживал моё старание: по специальности, сольфеджио, где я умудрялся писать диктанты на «пятёрки» за счёт слуха, поддерживая общую хорошую отметку.*
*- В связи с этим сюжетом мне хочется добавить маленькое, но серьёзное дополнение. Это относится к такой казалось бы эфемерной для этой планеты материи, как  … психо-наследие. Мама выросла в очень трудных условиях – репрессированный дед, её отец, и, как следствие, двое детей-подростков «вытягивала» одна маленькая, но сильная женщина – моя бабушка Лида.
       Судьба распорядилась таким образом, что  мама в своём раннем девичьем возрасте (14-15 лет) познакомилась с девушкой-одногодкой Люсей Ляховцовой и её семьёй. Мать Люси – Лиза была немка, отец, Адам – белорус, живших в то время в Микашевичах.  Эти люди окружили маму вниманием и заботой, такой притягательной для неискушенной души бедной девушки-подростка. Забота и внимание делали этих людей предметом обожания для неё и безусловного авторитета. Возможно причиной такого поведения была потребность в верной подруге для их дочери Люси? 
       Эта психологическое «ангажирование» мама пронесла через всю свою жизнь, вспоминая об этом как о чем-то самом прекрасном в своей жизни. И это качество т. о. стало доступно моему пониманию, как части наследства, которое я называю «психо-наследие». Ведь Люся умела играть на фано!
      / Когда в студенческом возрасте я знакомился с трудами  психоаналитиков, в частности Эриха Фрома «Человек для себя», эта работа глубоко засела в моём сознании. И она, вместе с наследственной предрасположенностью к восприятию особенно хороших посылов, создала тот самый рисунок внутреннего мира, структуру творческого саморазвития./ 

   Но через год- полтора, небесные планы изменились, моя музыкальная фея ушла на пенсию, оставив меня «сиротой» для безразличной молодой замене, справедливо воспринимавшей меня как нежелательную нагрузку.
Дополнительным испытанием для меня были постоянные, обязательные посещения любых музыкальных концертов, для того у меня завёлся даже чёрный костюмчик с иголочки и белоснежная накрахмаленная рубашка. Недоработкой, превращавшей такие посещения в малополезную нагрузку, была ограниченность репертуара слишком «взрослым» сюжетами и произведениями, история которых и сюжет мне были неведомы.
Как правило концерты были неинтересны для очень юного слушателя, одиноко сидевшего по соседству с очень взрослыми дядьками и тётками. Некому было объяснить ни сюжетную канву , ни особенности звучания, - слишком велик был разрыв со школьной программой, жизненной практикой и сферой общения. И никто не помог мне ассимилировать это.
      Около года я «съезжал». Если в свой выпускной за 1-й год я играл программу 2-го года, и получил балл с учётом сложности, то, видимо «съезжал» я интенсивно. Начали побеждать позывы поиграть вместо домашних музыкальных занятий в «золотого» сразу за окнами, в среде беззаботных и счастливых сверстников с мячом.
      Остро ощущая нежелание работать со мной и неумение правильно и эффективно подстёгивать меня, привело к отказу от этой «нагрузки».  Сначала – академический отпуск на год (по состоянию здоровья) а потом не захотелось продолжения.
Родителям было в то время не до меня. Они разводились.
      Года через четыре, после моего отказа от музыкальной школы мама продала пианино, по-дешёвке, и только воспоминания остались от этого этапа. 
   Много лет спустя, разговаривая со случайным знакомым в поезде, переубеждал его в сомнении необходимости обучения музыке его ребёнка. Апологет баптизма представлял мне убедительные доказательства того, что всякое умение ненужно, если оно не служит богу (в его понимании – религиозному обряду). Только после того разговора я осознал наконец, что музыкальное образование, даже в таком редуцированном виде , как это было у меня, дарит возможность понимания звуковой гармонии, слышать музыку и лучше понимать её, радоваться и заряжаться с использованием той божественной символики, изучаемой в музыкальной школе. Без того и редчайшего гениального наследственного запаса чувствовать, понимать настоящую музыку, мелодичную гармонию звуков природы сложно, это и даёт музыкальное образование, даёт именно тебе в жизни что-то ещё. Это дар очень ценный но трудно ценимый или отрицаемый несчастными, обделёнными заботами их родителей и Господа.  Потому что это дар средства принятия мира, а не его объекта.
      Моё знание музыки не слишком продвинуто, однако достаточно для глубокого восприятия и анализа звуковых эффектов. Много позже, одна моя знакомая сказала мне очень обидные в то время для меня слова: «Ты никогда этого нет поймёшь!» И это на мой вопрос объяснить что такое ионический тетрахорд. С легкой обидой я расстался с «грубиянкой», но вот уже прошло несколько десятилетий, а я так и не знаю конкретно, что это такое. Видимо она была права, решив «щёлкнуть по носу» этому вездесущему юноше всезнайке, самовлюблённо сочинившему басню «Соло.вей и лягушка».
      Глубина и сила восприятия музыки пропорциональна музыкальному знанию, доступна подготовленному слуху и воздействует на ритмику, эмоции базовые струны работы мозга, составляющую ту самую душу.

Итак. Родителям было в то время не до меня. Они разводились.
Отец сильно одеколонился. Видимо для того, чтобы подольше носить нестиранное бельё.
К нам приехала жить мамина двоюродная сестра – тётя Вера. Она была замечательной рассказчицей сказок-экспромтов и мы с сестричкой были счастливы когда она нас укладывала спать. Этот дар она приняла от своей мамы – тёти Людмилы, младшей бабушкиной сестры.

Похищение кошелька.
В то время рядом со школой, немного в стороне от моей обычной дороги домой, находился Старый парк. ( Позже этот парк не сохранился, на его месте были построены кинотеатр Октябрь, церковь, спортивная школа, и что-то еще)  Иногда я проходил и задерживался в этом парке, в тени старых деревьев, с деревянными массивными и неуклюжими лавочками.
Изредка бывал я там и без достаточной причины – просто приходил прогуляться. В то время как раз начинали строительство на краях территории парка (возможно нового для того времени - здания исполкома). Моё богатое воображение находило много интересного в узких траншеях пересекавших газоны и дорожки парка. Так, играя, я приблизился к какому-то месту с парой лавочек вдоль дорожки и –
 О, чудо!!! Я увидел на одной из них кошелёк. Кошелёк лежал без хозяина. Редкие прохожие не обращали на него внимания. Я подобрался поближе, посмотреть – возможно кто-то просто положил его и играет или прогуливается рядом, а может коварно ждёт того, кто его обнаружит. Однако вокруг не было ничего необычного. И я решил, что это моя находка, что этот кошелёк должен достаться мне. Мне не нужны были деньги, 5 копеек на пирожок, выдаваемые мамой или бабушкой – вполне достаточно. Но откуда-то шел болезненный интерес; - возможно это неоднократно подслушанный нечаянно разговор родителей по поводу денег, из нехватки на то или иное, так необходимое маме, сестричке, бабушке, и даже мне, после развода. Приготовившись как на старте я выпрыгнул из рва, бросился к кошельку, схватил его и побежал, что было сил, со своей добычей домой. Возможно кто-то кричал мне вослед, догонял, или это мне только казалось. Пробежав пару кварталов, я остановился, чтобы оглядеться и проверить содержимое кошелька. Вот здесь, всё происходящее со мной до настоящего момента было игрой. Кража началась сразу после этого. Дело в том, что в кошельке, кроме нескольких рублей была пара квитанций, каких-то бумаг. Я понимал, что с помощью этих самых бумажек можно найти владельца кошелька, чтобы вернуть ему, этому растяпе, его деньги. Я вытащил эти все квитанции и выбросил их за чей-то забор. Единственной вещью, которой я воспользовался из этого кошелька – небольшая шелковая ленточка с какими-то рисунками-буквочками на ней, и мотыльком.
          Кошелёк с гордостью «кормильца» я принёс и передал маме. Целый допрос с пристрастием - мама и бабушка оказались очень озабочены такой находкой. Это и понятно, воровство – худшая привычка в жизни. Я рассказал, что нашел этот кошелёк в парке , но у другого выхода из него. А мама даже ходила пару раз в указанное место в попытке найти Растеряшу и вернуть пропажу, установить истину. Возможно, она не верила мне, и была права в этом.  До сих пор, не могу точно сказать, каким образом формируется эта чудовищная привычка на планете. Это табу собственности играет значительную роль в социальном устройстве Человеческого социума. Этот фактор так сильно воздействовавший на моё ангельское сознание того возраста ещё следовало бы тщательно, с пристрастием, исследовать! Зачатки этого наблюдаются уже у некоторых насекомых. Однако следует констатировать тот факт, что, скажем, муравей, забравшийся в пчелиный улей и пьющий их мед, не мучается угрызениями совести по поводу своего поступка.
Может это потому, что он пьет как раз мой мёд (из моего улья!) не заморачиваясь при этом ?!
         Как знать, возможно целью этого проступка, известного с сего момента всему миру, было послание – пропозиция "Шелка", его удивительных свойств и источника.
         Вы можете спросить меня: - зачем!? Зачем я это пишу о себе, зачем ставлю пятно на своей биографии? Зачем окунаю себя в грязь этого социального греха?
        Отвечу всем. Дело в том, что этот социальный грех – тонкая абберация в поведенческой структуре, закладывающаяся в раннем детстве. Это когда родители ведут себя беспечно в вопросах воспитания. Внешне они воспитывают, но в деталях – увы, ошибаются. Ребёнок просит у родителя о чём-то непотребном, с точки зрения родителя и получает отказ в своей просьбе. Но тут, отказав ребёнку, они беспечно оставляют открытой для него возможность получить желаемое. И ребёнок, пользуется этим. Это могут быть 10 копеек на кино, или мороженое. И дальше родитель не замечает отсутствия этой мелочи в кошельке, беспечно оставленном на доступном месте. Или санки были использованы вопреки запрету, и оставлены на месте после ослушания. Формирование такого упрощенного поведения в достижении желаемого и есть основа греха. Даже когда и если сам человек осуждает это своё свойство. Где-то в глубине души, структурах поведения есть «лазейка» нарушения этого социального запрета.
Это всё можно было не писать вовсе и не придумывать остроты, если бы не одна важная вещь! Этот огонёк запретных деяний окунает нас в проблему прав и денег, как нового права современности. Для осознания четырёх главных пропозиций нашей жизни. Что дается нам от рождения и равны ли права у всех рождённых ныне на планете Земля? И как это нарушено и культивируется традиционным наследованием неравенства. Даже демократия не является перспективным решением прав человека. Она пришла после того, когда уже не победить старым устоявшимся мышлением "Власть денег", как торчащую из тёмных вод часть айсберга обречённости на бесправие всех и каждого, но с сохранением избранного клана вне законов общества....
но обо всём об этом позже!
Нас, небольшую группу из класса, перевели в новую, недавно построенную школу №16. И в 7-й класс мы пошли уже по новому маршруту, в котором я был предпоследним. Последним был Попов Валера, талантливый, очень красивый мальчик из неполной, как и у меня семьи,  который  легко наяривал «Даббл», и мог сходу подстраиваться и определившись с тональностью аккомпанировать в четыре руки и даже, кажется импровизировать.
В ранжире по росту я до 10 класса тоже был предпоследним.

Замечательной темой моего детства был репрессированный дед Вениамин.
Бабушка, напуганная политическим процессом 37-х и далее лет, включая военные годы, чудом уберегла и вырастила двоих своих детей – мою маму и дядю Бориса. После возвращения с ссылки она не сошлась снова с Вениамином, который позже женился  на другой женщине, внешне похожей на бабушку Лиду, тоже с двумя детьми от первого брака. Причина так и останется неизвестной, но их отношения были по-моему хорошими.   В новой семье Вениамина позже появились ещё двое, уже совместных детей – Зина и Аркадий.  Дед редко приезжал к нам.  Но все приезды были значительными для нашей семьи, и это исходило больше от мамы, сильно любившей его, и воспринимавшей его как эталон, кумир и в то же время отец. С войны её отчество было «Владимировна».                ***
      Прошло несколько лет, даже десяток лет, прежде, чем я понял, осознал очередную атаку Зла. Однажды нас с сестричкой Татьяной – парочкой не пристроенных детей того непростого времени, отправили к дедушке Вениамину, который в то время жил со своей новой семьёй : Цилей – женой, с которой заключил второй брак ( в первом Гринштейн с двумя или тремя сыновьями) дочерью Зиной и сыном Аркадием. Они в то время жили под Брестом в живописной деревушке Чернавчицы. Дед там в местном колхозе или совхозе внедрял новую культуру для Беларуси – черноплодную рябину. Я смутно помню  поле с двухлетними семенными саженцами Аронии и постоянно пропалываемую дедом. Думаю у него навсегда оставался запал выпускника Горецкой академии.
     Житейские сложности настолько измотали маму и бабушку, что , похоже, им было не до «тонкостей» в плане пикантности нашего положения. Циля видимо не стала открыто возражать нашему приезду, но, как оказалось, она конечно была очень против. Это «против» было многомерно. Оно включало не только просто жадность, но и ревность к детям и внукам от прошлой семьи мужа. Не желая открыто возражать супругу, она попыталась сделать всё возможное для того, чтобы мы были наказаны незаметно для нас самих и чтобы неповадно было этому повторяться впредь.
     Аркадий был года на 3-4 старше меня и вел интересный содержательный образ жизни: - тренировки, что было необычно для того времени, тем более для ребёнка из сельской местности. Часть времени он пропадал где-то на занятиях – и это летом! наверное это были какие-то курсы, возможно иврита или музыки вместе со старшей сестрой Зиной – очень красивой девушкой-подростком на то время, с вьющимися густыми чёрными волосами.
Во всей семье только одна Зина не скрывала своей ненависти к нам, и кажется, особенно ко мне. Думаю этот процесс регулировался её матерью так тонко, что доказательств этому, возможно, нет вообще. А у меня хватило ума ещё и дразнить её всякими примитивными (по мере того своего развития и провокационного желания) способами.
      Месть заключалась в том, что как-то само собой в отсутствие Аркадия, у меня организовалась группа собутыльников – пара пацанов, один из них примерно моего возраста (лет 10-12) и второй – старше на пару лет. Эти ребята как бы дружественно «пасли» меня, у них где-то нашлись бутылки (несколько штук!) с чачей – своеобразным спиртом особого вкуса известным и используемым по-моему в технической авиации. Почти неделю мы тусовались на гумне в полупьяном состоянии с папиросами и картами в полупьяном состоянии, появляясь иногда только покушать да на глаза явиться. Возможно, на какое-то время дед отъезжал по делам. Невероятно, но нас никто не тревожил, не искал или проявлял какого-либо интереса. Кто-нибудь из детей приходил и звал меня и моих собутыльников, если мы были нужны и мы наивно полагали, что никто не знает чем мы там занимались на гумне целую неделю. Нам почему-то предлагался сухой паёк, на гумне периодически появлялись какие-то консервы и другие продукты. (Циля работала в продовольственном сельском магазине и на складе). Так протекала месть. Нас удалили с глаз долой, от себя, от своих детей, и попытались привить дурную привычку к алкоголю, табаку, картам.
Я почему-то до сих пор плохо помню лицо этой женщины Цили. В начале, когда я её увидел впервые, она чем-то напомнила мне бабушку Лидию. Я даже думал о какой-то константе фенотипа пристрастия у деда Вениамина.
Татьяна, сестра  ….
Вечером мы обычно возвращались в комнату на ночлег.
      Всё кончилось неожиданно для нас: Однажды за дверью я услышал диалог Зины и её родителей и которая была наверняка уверена, что я это услышу за дверью… типа: «Когда эти гойские придурки, эти байстручьи дети наконец уедут от нас!?!» и успокоительные заверения Цили потерпеть ещё немного. Это было эффектным , - а я не мог поверить своим ушам.  Мне до того казалось все нас так любят! Мы с Танюшей желанны везде, ну может быть времени на нас не было свободного. И тут! На тебе!!! Это было чувствительное ранение. Я не спал всю ночь… это открытие глубоко ранило мою душу. Утром, поговорив с Татьяной и попытавшись ей всё рассказать, категорично заявил о нашем отъезде. Помнится также, что Зинаида не сдерживаясь порадовалась за такой результат, такое моё решение.   Перед отъездом Циля продемонстрировала свою заботу (возможно чтобы проверить насколько мы осознаём ситуацию) – завела меня с сестрой в магазин и сказала выбрать что-нибудь на дорожку. Что-то выбрала Татьяна, я выбрал какой-то кондитерский батончик, взял и себе и Аркадию, который находился рядом. К Аркадию я долгое время после и, наверное, до сего времени относился очень хорошо. Однако Аркадий при мне же вернул батончик матери, пояснив мне изумлённому и непонимающему, что за него маме придётся платить много денег и он не может этого себе позволить! Вот так.
     Выбрав такую месть Циля и на будущее проводила акт еврейской мести: – отрезая возможность некоей конвергенции потомков, имеющих хороший геном формированием элементов алкогольной, никотиновой зависимости и социальной неполноценности нас, беззащитных и наивных гойских детей, внуков деда Вениамина. Не знаю, узнал ли об этом дед, догадывался ли? Думаю последнее.  Хотя потом он мне говорил, что Зина – плохая, злая девушка, а Аркадий – совсем другой. Думаю, что он не всегда догадывался о том, что Зинаидой просто манипулировала супруга или не желал допускать к моему осознанию всей ситуации в его семье.
     Мама и бабушка приняли наше преждевременное возвращение как обычный детский каприз.  Тема эта никогда не обсуждалась до сего момента, когда и дедушки с супругой и бабушки давно уж нет, и все родственники по линии деда, покинули Беларусь.
Заканчивая тему деда Вениамина, вспоминая его мягкие критические замечания относительно своей дочери и моей мамы, мне кажется он был бунтарь по жизни, сильно битый бунтарь как системой СССР, так и традиций иудаизма. Очень способные мальчики рождались у него,а это и Y-хромосома. Это и мой дядя Борис, и Аркадий и, наконец, мой двоюродный брат Сашка.
В иудаизме национальность передаётся по матери (наверное с учётом внехромосомной наследственности от яйцеклетки). Однако дед видимо осознавал другое, своим жизненным  примером показал такое «торжество генома» в браке пусть и гражданском со славянской наследственностью. Впрочем, об этом теперь мы можем только догадываться.
                ***
В один из приездов он (дед) сделал мне сказочно желанный подарок – велосипед.
Дед был ненавязчив, мудр, и, несмотря на сравнительно небольшое количество подарков, казался щедрым.
Подаренный им карманный справочник птиц с цветными иллюстрациями долгое время был для меня самой популярной книгой, - по рисунку я знал названия всех этих птичек. Возможно эта книжка повлияла на мой выбор специальности, и библиотечную болезнь впоследствии.
В период вольных поселений в районе Игарки у деда была легендарная лайка, помогавшая ему выжить в то долгое, суровое время.  Он считал себя "5-ти процентником" (это процент выживших). Так, курильщики, на все 100% не вернулись.
Поэтому, когда я захотел иметь собачку, сопротивление мамы и бабушки было несильным. Двор у нас был огорожен. Так у меня появилась первая собачка «Полкан», среднего роста, коричневая с белым ошейником, лапками и кончиком хвоста.
Она беззаветно любила меня, хотя я бывал груб с нею, иногда обижал без причин. Наверное нужно человеку пройти через череду ошибок, чтобы потом осознать свою неправоту?   
Кто-то сделал нам будку, которую установили возле сарайчика. Мне она была тесна, даже играя в прятки в неё не спрячешься, что-то предательски всегда торчит. Собачку часто привязывали, так как очень страдали бабушкины грядки.
Зимой, на снегу, как на улице, так и во дворе у меня был повод поваляться и поносится до предела сил, промокания одежды.
Через год, когда оказалось, что моя собачка не Полкан, а Полканиха, родители без особой огласки «избавились» от собачки, передав её кому-то в деревню. Я порюмзал, но дал себя успокоить и не отстоял возвращение друга.
После развода родителей был очень дефицитный режим жизни, денег хватало лишь на выживание.
Сначала только меня, а позже нас с сестричкой на лето выправляли на 1-2 смены в п\л «Павлиново», «Строитель», «Иссу», таким образом решался вопрос нашего отдыха и оздоровления и финансовый – мама отрабатывала один-два месяца в лагере, часть зарплаты уходила на наши путёвки.


---  нечаянный  флирт с Музой
28.12.2004 г.
       Ещё с одной необычной сущностью свела меня судьба.  Произошло это вскоре после того, как  моя дорогая, заботливая бабушка, связала мне шарфик из каких-то самодельных ниток из козьей шерсти. Нитки  были неодинаковы по толщине и их нужно было проинспектировать перемоткой.  Для предотвращения скручивания, я (а мне была поручена перемотка) продел нить через своё колечко, закреплённое медной проволокой к спинке деревянного стула. Получилась сложно-интересная                технологическая линия, да и нить , как мне казалось , становилась несказанно лучше.  Шарфик получился хоть куда, хотя прослужил совсем недолго так как был потерян.  В первый раз, когда я его надел утром, чтобы сходить за батоном и пачкой чая в магазин, мне повстречалась чудная девушка. Она была незнакомкой в той степени в какой приходят образы в сон.  Но проходя мне навстречу сказала: «Доброе утро, принц». Я был ошарашен и, пройдя 2-3 шага, после того, обернулся и посмотрел ей в след. Она тоже оглянулась!, улыбнулась и сделав сдержанный приветственный жест рукой ушла как то изящно не оборачиваясь более. Онемев , я постоял ещё пол минуты, в течение которых начал уже сомневаться, - уж не показалось ли мне это ?
       Второй раз я увидел её в художественном салоне, где присматривал себе кисть и краску для грунтовки широкой дубовой доски.  Её (доску) по моей просьбе привёз их командировки отец.  Я собирался тогда сделать копию иконы. Традиционно было бы загрунтовать её белилами, однако я медитировал в нерешительности между красным и чёрным альтернативным фоном.  Красный был привлекателен не своей ассоциативной связью с цветом крови, а теплом и тем сказочным предчувствием, которое мне виделось в первых мазках по нему.
       «У вас такой шарфик, маэстро ! Не удивительно, что вы являетесь покупателем этого богемного салона» -  голос сзади и знакомая улыбка … . Почему-то в этот раз я был смущён.  Шарфик был ничем не привлекателен и я думал, что в магазине я бы мог выбрать что-то поприличнее. А может это её «маэстро» прозвучавшее как аванс? 
Несколько скоропостижно, закупив белила и кисть с мастихином, несколько смущённый и скованный тем неожиданным и сладким желанием, я поторопился к выходу. Мельком бросив косой взгляд в сторону этой особи и чуть досадуя на то , что она в этот миг рассматривала одну из картин, развешенных на продажу на стенах салона.  Я тушевался.  Но непонятное ощущения зарядили меня, и я в тот же день спешно завершил грунтовку доски. Однако сюжет иконы был антагонистично изменён таким образом, что это уже не могло быть иконой. Иисус в пасти дракона со спокойным взглядом, сдержанным жестом как бы с трибуны в треть тела, и всё это не смотря на огненные мазки во вне, отражающие адские страсти реальности.  Сработанный за ночь эскиз следовало бы тщательно проработать. Но был отложен, а затем оставлен на ответственное хранение у знакомой девушки «Мышки»,  как оказалось навсегда, так и не перейдя  стадию эскиза.


Тайная запись (-воспоминание) от 29 сентября 2007 года.

Propozition – X

   Настоящая запись является тайною от женской части моей семьи и прежде всего от моей любимой дочери Вероники.
Некогда, уже более 21 года назад, я делал запись звуков Этого маленького нашего ребёнка, параллельно занимаясь приготовлением еды для неё, …  и, о ужас!
Она каким-то образом скатилась с дивана, преодолев валик из одеяла, и упала на пол. Высота падения около 40 см и могла оказаться очень опасной для ребёнка. Всё это записал мой бобинный магнитофон .
   Как-то по моей беспечности и бережливости к архиву Вероника нашла и, наверное, прослушала это своё «падение». Мне бы не хотелось, чтобы это, второе «падение» или какие-то отрицательные ощущения коснулись её снова при знакомстве с настоящим текстом.
    Вся моя жизнь проистекала под заметным влиянием формы и её увязки с гармонией. В студенческие годы моим третьим волшебством был фенотип. Да, именно его величество ФЕНОТИП  следовал за магией Эмбриологии и Принципа самовоспроизводства систем.
    Именно тогда, впервые,  я пришёл к выводу о том, что для создания улучшенной модели рождающихся организмов, их фенотипа, необходим подбор второй половины т.о., чтобы желаемый фенотип ребёнка вписался  в разбежку фенотипов родителей.  Со временем я пришёл к выводу о принципе выбора для себя оптимального образа девушки, будущей матери.  Однако осознание принципов для формирования такого образа не означало автоматический его поиск.  Это было как бы вторично, Спонтанность и Интуиция, вместе с Комплексом правили балл в моей молодой страстной юной душе.
И теория моего образа оставалась одной из курьёзных тем того времени, наряду с гипотезой антимира – волновой аннигиляции световой энергии при интерференции когерентного излучения.
Однако однажды произошли события, которые сделали эту идею более весомой в моей жизни, моей судьбе. Для того, чтобы понять этот переход,  видимо нудно было бы вспомнить те события для либидо моей души очень важные и по своему трагические. (Этот «опыт» я опишу отдельно, возможно даже вставлю в данный текст, либо как приложение. Необходимость в этом – моя внутренняя потребность в реабилитации.)
 Ибо  немного страшно осознавать себя как некий новый вид на основе Homo sapiens – Homo se partum (самосозидающий).
     Поводом для данного покаянного текста явилось событие тривиальной важности: - при просмотре клипов очаровательной Мадонны в демоверсии «Rain» я с удивлением обнаружил сильное совпадение образа певицы с внешностью своего ребёнка – Вероники (см.фото 1, приложения в данной папке). К тому же она в настоящее время сделала аналогичную причёску (см. фото 2). Её фенотип расположен где-то  между таковыми Мадонны и известной артистки Милы Йовович.
Мой, достаточно скромный эксперимент, апеллирующий к гармонии и красоте – основным идеалам того моего возраста дал результат с впечатляющим эффектом.
Дополнительным доказательством – меткой является выраженный рецессив в группе крови: - первая группа и резус - отрицательный. У меня – то третья группа и резус положительный! У супруги резус так же положителен.
   Однако, строго анализируя это, обе мои бабушки: -
 Мария Дмитриевна по отцу (см. фото 3) и
Лидия Фроловна - по матери (см. фото 4)
 несли в себе этот «вирус» красоты, с радужными оттенками блеска. Кроме того, бабушка моей супруги Зинаиды (выглядящей местами божественно), Катеринка (см. фото 5) безусловно несла некоторые фенотипические черты ближе к Миле Йовович.
Мужская часть моего рода достаточно скромна по фенотипу и, как я сейчас уже понимаю, просто «не мешала» проявлению на этом участке наследственной информации «образа прекрасного» , накопленной многовековой эволюцией родов (см. фото 6-9).
Мне приятно слышать слова великого писателя «Красота спасёт мир» и хочется верить в такого рода заклинания.  Однако на самом деле судьба красавиц, за редким исключением, ничем не отличается от своих, внешностью что-ли более серых сверстниц. Увы.  Если даже энергия эмоций и сопоставима, то соблазнов опасных ошибкой  диапазон у красавиц побольше будет.


Об отмене заповедей, как неканоническое писание сокрытое историками, ангажированными Христианскими иерархами и указывающее на условия действия 10 заповедей , периоды их 100 % законности и узкие «зоны» времени и обстоятельств для их отмены….

Эволюция человека.
Тайная запись (-воспоминание) от 29 сентября 2007 года.
Propozition – X     Дополнение 1 , февраль 2010 г.

А – спонтанная, эт.0-2.

0 этап – случайный,   определяется физическими качествами партнёров, местностью их обитания, в т.ч. географической изоляцией, сезонностью.
1 этап – романтический,   определяется прежде всего внешностью партнёров, на убывающем фоне сезонности.
2 этап – социально-романтический, определяется как внешними данными партнёров, так и социальным их положением, что значит и материальным положением.
Устойчивость романтических факторов не позволяет сменить соответствующую доминанту предшествующего этапа и заметно замедляет прогресс социального фактора.

Б – контролируемый (в смысле заметной естественной тенденции), эт.3-5

3 этап – научно-технологический, определяется опытно-научными знаниями манипулирования генетическим, в частности вирусным материалом, внесением корректирующих генов при некоторых мутациях и открытием новых полезных свойств придания «нативному» организму. Постепенно генетическое до-совершенствование человеческого организма становится приемлемым опытом большинства и все факторы спонтанности тем самым ослабляются.
4 этап – техно-утилитарный,   знания и практика человечества достигла уровня тиражного моделирования оптимального генофонда человека и дальнейшая его эволюция проистекает из само-понимания самого объекта эволюции, и конкретной среды его обитания на планете.
5 – этап,  научно-романтический, когда весь геном и организм подгоняется под среду обитания - это другие планеты, действующие на постоянной основе спутники искусственные и сопряженные, создание универсального кода жизни, его реализации при космических превращениях в эволюции звёзд, планет, комет и др. объектов с максимальным резервом соответствующих гарантии.

В – творческий
+
Homo se partum (самосозидающий)
Homo  ostendens (творящий)
Homo se facere (самотворящий)


Писано 25;26.02.09
 Боги обращают внимание лишь на избранных - им и посвящается это откровение моё

Картины, выставленные здесь оказались под прицелом невероятных выводов печального человеческого опыта…
             История эта началась давно, в то счастливое и беззаботное время, когда молодость, интеллект – казалось, позволяли парить, не касаясь земли и я готов был, тем самым, бросить вызов богам!  И это случилось в первый раз тогда.   
             В то время я переснимал альбом репродукций С Дали с наслаждением до драйва образами и находками, и одновременно досадным чувством от того, что он уже  это сделал, до меня!
             Фото были готовы, и один из вариантов – картина с графическим решением обнаженной женщины в анфас на фоне пейзажа оказалась лишней для моего самодельного альбома. Вот её то я и закрепил в своей лаборатории к стеклу вытяжного шкафа – дабы придать элемент романтики интерьеру.   Но всё началось с того времени, когда я от нечего делать, этакой денди, всемогущий, надписал синим восковым стеклографом на этом фото: FORTUNA.   Это был вызов!  Ведь я отважно подписал образ фортуны отвернувшейся от меня! В течение последующих месяцев на меня стали лавиной сыпаться неприятности, провалы, разочарования …доведя до того самого крайнего состояния, когда уже начинаешь задумываться – типа за что?!,  что было не так!?, как у меня баловня способностей вдруг всё рухнуло!?!, Когда это всё наступило, и  главное,  за что?!?   И тогда я понял – это всё моя позиция, моё демонстративное отрицание благословения богов, удачи, фортуны.
             Да,  фото с порочной надписью неспешно опустилось на дно мусорного ведра в виде мелких неровных кусочков.   … и тиски неудачи, невезенья стали отпускать мою внутренне покаявшуюся сущность. 

           Прошло много лет – вполне достаточно для того, чтобы снова стать беспечным что ли, по меньшей мере расслабиться.
           В то время я выращивал киви на балконе, - как биологу мне был интересен этот опыт. Лианы разрослись до потолка, причудливо завиваясь в пространстве своей зоны роста. И вот однажды, в начале зимы, когда все листья обсыпались, в мой взор вошёл новый притягательный образ – линия-абрис, которая как бы прорисовывала  женский образ, фигуры выше  пояса, в стильной шляпке. Это можно было обнаружить с определённого места.  И мне захотелось сохранить этот, так сильно резонирующий образ, и я срисовал его в свой альбом, архив.
            Более того, мне захотелось слегка поиграть с этой графикой и результатом этого явилось создание двух эскизов маслом объёмным мазком и странным явлением зеркальной симметрии с инверсией цвета (см. рис.2,3,4 ).
 рис.2.
     рис.3.
Рис.4.
 По какой-то причине именно эти две картины небольшого размера были помещены в рамки и как бы экспонировались в жилом помещении.  Самым странным было то, что не желая заранее «открыть» лик женщины, и отчасти из лености, они смотрели прочь, куда-то вглубь картины, … т.о. они отвернулись! Отвернулись от зрителя! Отвернулись от меня!
           Тяжёлый, почти безрадостный период жизни властно подхватил меня, лишив привычного внимания женщины. Я думал это обычное явление – возраст. … однако… вот уже я в разводе… а по-прежнему что-то у меня не получается, не клеится, и много, много других не…. В отношениях определённого рода.
 
Рис.5.
           Волею Судьбы…. Попадается мне книга  «the Secret» - апофеоз идеалистической идеи, как продолжение трансерфинга реальности В.Зеланда,  «Бесед с Богом»  Д.Уолша.
И вот, на стр. 129-131, в разделе наиболее заслуживающем доверия: - «Тайна для отношений», от Мери Даймонд читаю: (см. рис. 5)!

…наконец до меня дошло и это: картинки!   Женщина, самого приемлемого для меня образа  смотрит…  в другую сторону…! О, да!  Вот она причина!
И мои картины тут же оказываются чёрном плёночном мешке. Немного жаль выбрасывать их… вдруг кто найдёт, и уничтожить… ведь столько мистики с ними связано, это уже почти легенда  :)). Можно бы, в качестве предупреждения, поместить их в музей с соответствующей характеристикой.
                Как считаешь Ты?!?

«Мятежная  воля»  // к истории рода Л./

     Помимо скульптурного фенотипа, которым я называю проявление внешних качеств : - телосложения, формы головы, носа, глаз, губ и т. п., есть наследуемые качества иного плана, не видимые глазом, но разумом, и историческим наблюдением. Иногда это называют сумасбродством, самодурством, «тараканами в голове», определений много, но все они касаются проявления свободной воли человека, в своей яркой эмоциональной форме – бунту, мятежу.
     Во время сталинских репрессий именно это качество было ключевым, его наличие роковым образом повлияло на судьбы носителей этой наследственности, основательно вырезав из общества изрядное количество носителей этого качества.
      Мой дед, Никанор, в далёком прошлом зажиточный крестьянин середняк под влиянием гнёта Советов, вынужден был отдать всё своё имущество в колхоз, всё, включая коня. Однако коня он придержал у себя. За этот «каприз» семья была дочиста ограблена  налогами, которые сейчас выглядят смешными – копейки да рубли, однако в те времена денег крестьянам в колхозе не платили – на трудодни можно было получить продукты и всё. Как хочешь, но в срок налог должен был быть оплачен, иначе непомерно высокая и жёсткая конфискация, а то и арест.
       Бабушка, Мария , многодетная мать и очень добрый, душевный человек, мягко, но неуклонно проводила свои представления о правильности этого мира в религиозной вере, - перекрестила всех своих детей не смотря на буйствующий атеизм в стране.
       Отец Иван – первенец этого семейства, получив высшее образование и занимая достаточно высокие должности, так до конца жизни и не вступил в ком. Партию, потеряв из-за этого все свои очевидные преимущества.
В личной жизни, он так же не проявлял гибкости, поступая по-своему.  В своё время он был и послушным заботливым отцом, но не «подкаблучником». Впрочем это зависело так же от второй половинки в браке. Это свойство проявлялось редкими мятежами воли, своеобразным «сбрасыванием» груза (подобно упрямому ослику, вдруг, без видимых со стороны причин, происходил бунт), и многое возвращалось на свою точку отсчёта. Безупречен он был только в делах карьеры.
        И там, где можно было поживиться на человеческих слабостях, , он, занимая должность ревизора в министерстве, строго следовал букве закона, выявляя и вскрывая недостатки и нарушения часто себе во вред. Ведь люди, которых это касалось, мстили каждый по своему за вскрытие их афер и мелкого мошенничества.
Когда ему намекали на бедность существования на одну свою, заработанную честным трудом зарплату, он, прекрасно понимая существо вопроса, повторял: - «Зато я спокойно сплю». Дело было в том, что он непоколебимо верил в правильность законов.
         Мой второй дед – Вениамин, - по материнской линии был замечательным человеком и по уровню образования и по душевным качествам. Он был из еврейской семьи и, вероятнее всего, так же с выраженным мятежным духом. Наперекор традициям он женился по любви на гойской девушке. Неся в себе свой образ эго, он так и не избежал репрессий  37 года, имея свою точку зрения на политические темы. Лагеря под Архангельском, а затем «вольные» поселения в районе Игарки. Парадоксом для моего понимания его был тот факт, что до конца своей жизни он остался настоящим коммунистом. Его разногласия с властью были в деталях и это привело его к изгнанию, при том, что он имел пропуск на беспрепятственный проход в дом правительства! ( После его реабилитации /посмертной/, мне вернули этот документ из архива КГБ по моему запросу.)
      Бабушка Лидия, напуганная ситуацией, вырастившая и воспитавшая двоих детей «врага народа», тем более в период немецкой оккупации, с бескомпромиссным отстрелом евреев и их детей, так больше и не вышла замуж. Её дети получили высшее образование, согласно её и своей воле.
      Дед моей супруги,  Николай – яркий носитель «мятежной воли». Он был шляхтичем, мелко-средним земледельцем по наследству в западной части Беларуси, когда власть захватили большевики. Конечно и с его хутором произошли изменения владения. Насильственные изменения. Тёрки с властью большевиков  его, здорового националиста и патриота привели к заключению и ссылке на север, в район Мурманска, РФ. Во время ВОВ он был пленён и, в конце концов не вернулся назад, в свою горькую, кровоточащую от «ветра с востока» родину, обосновавшись в более уютном месте на планете – Англии. Там он оставался до конца жизни. Бабушка Степанида с тремя его детьми не отважилась выехать к нему  по приглашениям, самостоятельно вырастив их в суровых условиях нашей измордованной родины.
       Второй дед, Александр супруги, по отцовской линии был практически лишён мятежности, был работягой и доброй душой всегда. Его же супруга – бабушка Катеринка обладала уникальным набором качеств, неутомимой энергией потомка «георгиевского кавалера».  Если вся женская параллель была консервативна, проявляя свою волю почти только в пределах семьи, своих детей, то Катеринка выходила и за эти пределы, овладев чудесным образом тайнами магии.
      Вышеописанное относится к поколению дедов (моих), так же, в редких случаях, просачивается информация типа того, что мой прадед по материнской линии (бабушки Лидии) был грамотеем в селе Ярыги, расположенным в Могилёвской области (губернии) и в своё молодое время служил денщиком у генерала в Пензенской губернии России.  Во время становления советской власти принимал участие в преобразованиях на стороне этой власти, помогая прежде всего своей грамотностью, чтением и пояснениями указов и постановлений революционного правительства в массах неграмотного крестьянства. Известно так же, что он был «Асiлкам».   
      Что касается моих дальних предков по фамильной линии отца, то, исследуя самостоятельно архивы, я обнаружил там яркого представителя организованных бунтарей, со стороны крестьянства заключавших соглашения с помещиком-землевладельцем, не только составившего, но и подписавшего это соглашение.
      Спускаюсь на ступеньку, к поколению отцов (моих).
       Мой отец Иван был очень консервативен по сути. Новое, которое он принимал (в основном  в своей молодости) затем всю жизнь держался этого, практически никогда не подвергая это сомнению, а тем более бунту, протесту.   Компартию он не считал совершенно правильной и это, вероятно, исходило от его родителей. Если бы он пошёл на этот компромисс – стал бы министром. А так занимал должности, которые б\п раньше не занимали – и.о. главного бухгалтера, ревизора, начальника ревизионного отдела министерства лесной промышленности. Служба требовала особой самоотдачи, в ущерб семье. Времени, но не денег.   Моя мама имела иные приоритеты для образа мужа, и не смогла простить ему потерю третьего ребёнка на стадии беременности, а возможно и чего-то иного. Фены Вениамина в сочетании с недостаточной гибкостью отца  предопределили последовавший распад семьи. Этот распад принёс много огорчений не только нам с сестричкой Татьяной, но так же и самим родителям.
И семи человек – братьев и сестёр отца, ген «мятежной воли» был выражен больше всего у младшего – Алексея. Проявление им своего здравого смысла выглядело в его исполнении как бунт, чудачества. Просто он не утруждал себя объяснениями окружающим. Однажды он поразил меня серьёзностью обоснования своей модели «вечного двигателя», я видел его ошибку, но так и не смог ему показать её, он замкнулся на своей правоте, отчаянно и безапелляционно отстаивая свой вариант, свою правоту – такое признание выглядело бы оскорбительным для его самооценки. Благодаря ему я сам долго думал и разрабатывал свой вариант вечного двигателя, прибрёл и прочитал целую книгу об этом.
      Брат отца – Николай был так же грамотным человеком, и кроме того умельцем и весьма трудолюбивым. Он много сотворил для домашнего благоустройства, был всегда радушен к друзьям и родственникам, всегда готов был помочь и поделиться.  По каким-то качествам, в сумме, он был похож на дядю Бориса (брата моей мамы), и явно выраженных проявлений протеста они не проявляли. Однако вот в чём парадокс, или совпадение- они ушли из жизни сравнительно рано, в возрасте около 60 лет.
Его жена, Катерина была умной, волевой и очень деятельной личностью, она она умело вела свой семейный корабль без видимых конфликтов со стороны мужа. Волевая компонента в её поведении была сильнее общественного мнения (деревни) со стороны соседей и родственников.
     Средняя степень проявления «мятежной воли», как и у отца была у дяди Василя, второго сына в семействе деда, и у Михаила, самого младшего сына в семье. А так же, пожалуй у тёти Анны - сестры отца. У тёти Анны, впрочем этот фактор был сильнее, она переняв традицию религиозного культа у бабушки Марии (своей матери) стала ещё более ярким её носителем. У женщин проявление «мятежа воли» проявляется несколько иначе, чем у мужчин. Сфера их проявления почти всегда находится в области семьи, дома, хозяйства, детей.
      Мама, интуитивно приняв врождённый бунтарский дух своего отца Вениамина, проявила это качество и с возраста 32 лет осталась вне брака.
Дядя Борис был очень умным мужчиной, и ему удавалось строить свою жизнь согласно своему представлению и реальности. Это помогало ему почти неконфликтно прожить свою жизнь, вырастить и воспитать своих детей, дать им много любви и внимания,  а также высшее образование.  Однако следование преимущественно путём разума не проходит бесследно, - инсульт , наказание за это, настиг его в сравнительно молодом возрасте.
      В семье моей супруги Зины, её мать – Мария имела сестру Ольгу и брата Степана. Гены Николая, их отца проявились и тут. Мария была умной и весьма деятельной женщиной, заключив удачный брак с Аркадием, достаточно видным кавалером того времени. Ольга так же создала семью с энергичным и красивым для того времени и места мужчиной, Иваном.  Наиболее ярко «мятежная воля» проявлена у их брата – Степана.  Это был крайне остро критически настроенный человек, критичный ко всему и во всём. Он постоянно ссорился с окружающими, имеющими иное мнение, и был не слишком «удобным» родственником. Можно было бы сказать, что «Мятежная воля» его была самой высокой в рассматриваемом мною примере. История его отца – Николая с самого детства настраивала его на критичное отношение к государству, чиновникам и в конце концов свеем окружающим его людям. Его сын трагически погиб в юношеском возрасте и возможной причиной этой трагедии, скрытой причиной явилась всё та же «мятежная воля».
      Аркадь был мягким, очень умелым и старательным человеком, который заслуживал большого уважения за свои умения и трудолюбие. Проявлением его «мятежной воли»  была безапелляционность к окружающим, и это испытывали его дети. Эта безапелляционность накладывала отпечаток на  судьбу детей и была вероятной причиной семейного скандала, когда он уходил из семьи, познакомившись с другой женщиной. Узнав её поближе, вернулся назад, в семью, что бы навсегда принять свою судьбу в ней, и при этом он всегда хорошо отзывался о своей супруге Марии.
      Опустимся ниже, на уровень моих сверстников для того, что бы проследить на судьбах явление (распределительное) «мятежной воли» в наследовании.
      Характеризовать себя я могу сейчас, сравнительно поздно повзрослевшим, как «противный скептик». Однако эта производная прекрасно уживается у меня с выраженным любопытством, ненасытным стремлением к познанию тайн мироздания. Эта активность к познанию проявлялась с самого моего детства, притупляясь лишь в самые короткие периоды болезни.  На полынном поле моего детства я мог часами играть в воображаемом мире доисторических животных (книжки о которых у меня были и в основном библиотечные). Или это была просто иная планета. Из всего этого и следовал логический вывод – моё эго происходит от далёкой звезды с любопытством алчущей нового, необычных явлений, законов этого проявленного мира. Меня забавляли некоторые ощущения и я пытался повторять их, для наслаждения и конечного понимания их сути. Помнится моё изобретение игровое, приносящее мне импульсы радости. Я брал пяти-копеечную монету и бросал её вперёд, в различные места. Радость появлялась, когда монета находилась. Были так же потери, но это случалось редко.
       В школе было интересно, и это было предопределено – от меня ждали хорошей учёбы, вопрос о других вариантах  не мог появиться. Мой опыт в школе был под определённым давлением сверстников, особенно в старших классах.  Но в целом всё шло хорошо, у меня было много друзей, были и враги. Социальный опыт был небольшой, но его диапазон значителен – от пьянящей власти в небольшом детском коллективе, до «размазывания» по стене в полу-уголовных тусовках, как следствие не проявления должного подчинения локальным иерархам, спонтанным и основанным на силе (+ связях с сильными). Дрался я очень редко, и это были только случаи самозащиты. Ударить человека по лицу – это было не приемлемо для меня в принципе, я был внутренне горд и это внутреннее достоинство простиралось на всех людей, окружавших меня.
      Поступление в университет и учёба в нём были для меня стрессом, преодолеваемым, посильным, но стрессом.  Мне было интересно, моё любопытство удовлетворялось, однако обстановка резко отличалась от прежней, домашней жизни – я жил на снимаемой квартире, а затем в студенческом общежитии. На время учёбы я «забыл» о своих каких-то личных интересах, это было оставлено на потом, - ведь нужно было изучить так много, как только можно, на пределе возможностей.  Некоторые из профессоров поддерживали этот дух познания, заявляя, что мы – цвет науки, что университет (а он тогда был единственным в стране) даёт нам самые передовые знания. И что мы- будущее науки, страны, человечества. Да ! – не более и не менее.  Высокий «штиль» амбиций той поры юности проносили многие, в основном иногородние студенты, которые испытывали больший контраст с прежней жизнью. В каком-то плане это было сладкое и строгое монашество.  Мои контакты с девушками были лишь одной из сторон изучения, но практически не могли в то время трансформироваться в настоящее чувство. Лишь после окончания ВУЗа мои чувства, под постоянным и осознаваемым давлением бабушки Лиды и, наверное, собственной программы, начали очень постепенно, медленно проявлять себя.
Ограниченные возможности в финансах  играли тут важную роль, удерживая волеизъявления «в рамках дозволенного». Настоящие отношения с женщинами у меня проявились только через четверть века после рождения, лет в 26. Это было необычно для моего окружения, тем более непонятно сейчас, современной молодёжи.  Но у меня это было именно так. Чувство влюблённости, в своих неопасных дозах появлялись неоднократно, ещё в школьное время.
Постепенно эти чувства становились всё крепче по силе, и, конечно же всё реже. Всё меньше становился контраст между собственными ощущениями, чувствами, и воспетыми  в мировой классике, типа Ромео и Джульетты, Пер Гюнта  Ибсена.
Только одна девушка в то время (учёбы и сразу же после окончания ВУЗа), таких неудачных для меня в плане проявления чувств, серьёзно пленила меня , - это была студентка филфака, родом из Слонима. Мы встречались иногда, очень редко, хотя жили в одном общежитии, много говорили о себе, своих новых открытиях, но, не смотря на то, что это была реальная (отнюдь не платоническая) любовь, мы так никогда не целовались. В этом был, наверное , больше виноват я сам. Когда я вспоминаю самый радостный день своей жизни, это один из вечеров, когда мы танцевали вместе, и потом шли пешком до общежития. Сзади следовали моли друзья – студенты. Я чувствовал себя по-настоящему счастливым. Это было начало 5-го курса. Моей трагической ошибкой того времени была моя произвольная сдержанность чувств, чрезмерная игра аллюзиями и некая самовлюблённость, вместо должного проявления внимания, постоянного внимания, такого казалось бы естественного для моего отношения к ней, но я не делал этого, разыгрывая до самого конца проигрышную партию безразличия.
Эта ложная само-эйфория подпитывалась лавиной внимания ко мне, как к интересному юноше с перспективой. Я даже выслушал несколько смущавших меня высказываний признания в любви.  Это тешило мои амбиции, отравляя мои истинные чувства. С  её стороны была сделана попытка заострить вопрос, - она как-то назвала меня ловеласом! -= меня, не знавшего женщин до этого и ещё после этого. Я пропустил эту её попытку и, наверное, у неё были ещё основания личного плана, что бы поставить точку на наших, всё ещё платонических отношениях, через год после окончания ВУЗа. 
Свою будущую супругу Зину я впервые увидел в общественном транспорте и не мог оторвать глаз – это было, похоже, любовь с первого взгляда.  Я не делал попыток познакомится по той причине, что она ехала не одна, а вероятно с родителями, какими-то пожилыми людьми и постоянно с ними о чём-то разговаривая. Потом я интуитивно , и не только, искал её, «стрела Амура в моём сердце! не давала покоя. Прошёл почти год, когда я снова увидел её, едущую в одиночестве – я сразу подошёл к ней и на этот раз, познакомился.
Переполнявшие меня чувства выливались в излишней эмоциональности, я пытался рассказать всё то новое, и, как мне казалось, интересное. Небольшой опыт общения был ложным преимуществом общения, так как это был совсем иной человек, другая девушка. Мне тогда и в голову не приходило, что Эта девушка что-то не понимает, и потому ей это не интересно. Это я понял немного позже, слишком поздно, когда она стала избегать меня и я, повинуясь клише гордости, допустил наше расставание. Я корил себя в слепоте вернее ослеплении, осознав тот факт, что мои интересы  - это почти только мои интересы. Девушки живут в ином мире, мире, о котором я ничего не  знаю.
      Прошёл год, или даже более того, когда мы случайно снова встретились. Моё возбуждение было по–прежнему интеллектуальным  и сильным, но я почувствовал, что она стала иной. Я и сам изменился, стал более внимательным к людям, хотя бы в той части, в которой прослеживался их интерес к теме общения. Изменения с её стороны казались мне приемлемыми – я надеялся на ещё один шанс, где я постараюсь  не делать старых ошибок.  Наше общение стало иным и, через несколько таких встреч, мы познали близость. Совсем небольшой жизненный опыт, приобретённый мною к этому времени не мог подсказать мне, что всё изменилось, и только чуть, совсем немного, я чувствовал, -что-то идёт не так.
Оказалось, что у неё проблема, проблема вполне достаточная, что бы нам расстаться или хотя бы не строить далёких планов. Но я внутренне уже был готов сделать «предложение сердца и руки». Моя предрасположенность, моя ригидность, это было и наследственным фактором, и опосредованно житейским опытом.  Я не поменял своего решения и предложил свою помощь, свою большую часть жизни для Неё.
Наказанием моим (и её тоже)  была смерть первого ребёнка – Маргариты. И хотя небеса были в целом милостивы к нашему союзу, всё-таки двое вполне нормальных детей – показатель.  Мне бы успокоиться и смириться, но тут с большим запозданием сработал тот самый механизм «мятежной воли». Поэтому, получив возможность, «противный скептик» во мне взял временное лидерство. Зина так же не допускала каких-либо флуктуаций в рамках семьи и потому без сомнений пошла на разрыв.  Она не понимала всей глубины моего кризиса, мне требовалась так же свобода для личностного роста, этого самого самосознания, которое я выражаю в этом «Отчёте» и иных вновь появившихся произведениях, моих размышлениях.
Особенностью моего «противного скептицизма» было подавленность дискуссии, но неприятие некоторых влияний извне.  Один из моих научных руководителей высказался о моих способностях, как недостаточных для самостоятельного написания статьи или тем более патента.  После этого, когда мы расстались, у меня было несколько статей, патентов и других ( лит. публикаций) -  я сам для себя отвергал, опровергал навешиваемые на меня шоры.  Можно даже считать, что такое проявление есть часть моих жизненных стимулов и это значит, что самооценка всегда была высока. Однако этот мой мятеж не был достаточно успешным, так как в таком ракурсе не доставало важного – не доставало души.
         Я, мог бы продолжить это сравнительно поверхностное описание характера наследования на моём поколении родственников, а так же на поколениях наших детей.
Возможно, когда-нибудь я это всё-таки сделаю. Пока же могу лишь констатировать, что у «бунтующих» родителей, как правило, больше выраженность к этому качеству у детей.
Трудно утверждать, что это чисто наследственный признак, вместе с тем, очевидно, что само поведение родителей, то есть фактор воспитания влияет на эту сторону жизни детей, проявляясь согласно своему, особому графику в жизненном расписании. Возможно, для манифестации этого явления необходимы условия – бедность, ущемление прав, личные проблемы. И для его проявления достаточно повода, или умелой организации социальными «кукловодами», представляющими причину проблем удобным для них образом как объективно, так и подогнанных для конкретной политической цели. Такой объект чаще всего не догадывается о сути происходящего в полной мере.

Девочки, как правило, проявляют свою «мятежную волю» в кругу своей семьи, детей. И только если мать такого ребёнка явно проявляла себя в иных сферах – религии, социальной жизни, то такое проявление у него более вероятно.
Мальчики же, в свою очередь берут поведенческую схему от сферы деятельности отца.
По этому поводу мне вспоминается одна английская поговорка, очень мудрая, в русском переводе звучащая как: «Не пытайтесь специально воспитывать своих детей. Они вырастут и станут похожими на вас. Лучше постарайтесь стать лучше сами!».
                11 - 27.12.13.

      Мои духовные поиски по этому вопросу, происхождения «мятежной воли», как наследуемой черты, моя Бiбл-медитация, привела меня  к выводу, что всё-таки источником этого моего качества является наследуемый ген от Вениамина Гринглаза. И проявляется он прежде всего в отношении качества человеческой природы, его морфологии, фенотипа, и уж затем души.  После исхода из Египта, незримая и эфемерная носительница таких генов - Эсфирь, затерявшаяся в массе, ведомой Моисеем, несла в себе семя одного из представителей высшей касты Египта, жреца, родственника самого фараона, прекрасного широкоплечего (как мы видим на сохранившихся изображениях – рисунках на стенах этой древнейшей цивилизации).  Думаю на рисунках древнего Египта изображены люди, прошедшие особый, цивилизационный отбор, и потому обладающие некоторыми особенностями стандартными для человека цивилизации.  Этот вынос генов остался незамеченным в сутолоке Исхода. Прошло много веков, было испытание на послушание и жестокая селекция поклонников Золотого Тельца в угоду полного послушания  идеям Второзакония, идеям мирового господства. Мятеж был проявим только относительно качественной стороны человека, как совершенной биологической сущности, но, по существу, почти не проявлялся относительно социальных игр цивилизации. Поэтому селекция была особой, и носители такого свойства должны были быть прекрасны сами по себе, это был их незримый принцип выживания в такой длительный период истории цивилизации. Мне вспоминаются замечания моего деда Никанора и бабушки Марии, - она как-то во время снеданья заметила и обратила внимания на мои широкие плечи, говоря согласившемуся с этим наблюдением деду, что в их роду таких фигур (по плечам) не было. Хотя ширина плеч у меня не так уж необычна, составляла 50 см при росте (стоптанном) ~176 см. Это пришло от моей матери, деда Вениамина. Правда тут ещё была и моя бабушка Лидия со своим отцом-«асилкам» Фролом. Сама по себе такая наследственность неудобна, при широких плечах необходима особая подушка, или специальное ложе, так как лёжа на боку, голова проваливается и шейный отдел напряжён. Лежать же только на спине, как рекомендуют медики, не все удаётся, - в моём случае несколько часов лежания на спине может сопровождаться болями в области кишечника и, с возрастом, в области почек, и требуется поворот для восстановления кровообращения в них. «Мятежная воля» сработала при встрече геномов моего деда Вениамина и бабушки Лидии, пренебрегая полное отвержение как еврейской общины, так и семьи. Его тело было крепким и выносливым, моя мать рассказывала, что по словам её выжившего отца, его неоднократно пытали публично, испытывали новые пытки для заключённых. А он выжил, и, наверное, немногие смогли выдержать то, что вынес он. Это может показаться недостоверным, чисто субъективным, но на фото Гринглаза можно увидеть черты … египтянина.

 Прежде, чем я перейду к "Запискам облигатных жителей клиник", попытаюсь рассказать о своих наблюдениях, опыте в отдельных произведениях - Обитатель, Эволюционный процесс, Портфолио ... , Шёлк.


Мои интроспекции. – ( К Синдромам …)   от 4.09.17

С детства, я был, как и все дети большим любителем сказок и сказочных историй. Некоторые сказки мог с удовольствием слушать несколько раз. Я чувствовал своеобразный голод по такого рода историям и, практически никогда не был пресыщен ими.
/ Сейчас, по прошествии большого времени, я уже осознаю в своём потенциале детской романтики такую вещь:
1. Этот период жизни (после освоения самых основ языка) с жаждой новых и разнообразных сюжетов проходит, достигая юности, как возрастного периода.

2. Встретившись позже с почти бесконечными историями китайского и особенно индийского эпоса, я понимал, что уже никогда не смогу его ассимилировать. Мало того; - я был уверен, что это невозможно ни для кого другого. Однако сейчас я думаю, что если бы «рука Судьбы» в виде старших, подала мне этот колоссальный пласт в то раннее, особо восприимчивое время, то – Кто знает?, возможно это всё и заселилось бы в моём сознании (или под ним)) – в подсознании). Такое свойство – основная причина и способ вербальной традиции человека цивилизации.

3. При дальнейшем обучении, меня всегда интересовали варианты, исключения и иные особенности познаваемого объекта. Часто эти увлечения заводили меня в тупик.  Когда уже надо было вернуться к дальнейшему изучению темы, предмета, оставив эти многочисленные «тупиковые позиции» на разбор как-нибудь потом, или порождений своих собственных идей и фантазий по этим темам.

4. Мне знакомо состояние знания предмета, когда все варианты, исключения и их причинности находились как бы в одной оперативной памяти. Прибегая к образности, мне знакомы чувства, когда ты способен (и находишь в этом драйв) осуществить сверх-сложный переход как по плавающим льдинам на другой берег широкой реки во время ледохода, так и внезапными идеями иных решений.
      Для первого примера это значит, что к каждому шагу-прыжку между льдинами    
      произведен внутренний расчёт…

5. В молодом возрасте, прилегающим к юности я был способен испытывать особые 
            чувства окрыления, и мне казалось, что нет предела моим возможностям (правда 
            иногда заносило). Проблема при этом была только в выборе адекватного решения 
            данной проблемы, выбора. В качестве особого примера – т.н. поэтическая
            трактовка. Имея небольшой опыт рифмовки (юношеского стихосложения) меня
            посещала мысль о возможности реального суетного общения, введение
            рифмованного разговора в быту. Я даже попробовал.  Но нужна была всё же
            тренировка и в этом, ведь тут происходила моментальная оценка собеседником.
            Кроме того, нужно понимание сторонних субъектов общения. И эксперимент 
            быстро прекратился (почти провалился по организационным причинам).

      6.   Обнаружение внутренних запретов Логоса на сфере реальных отношений вылилось
            в моей ранней философской статье под названием «Адвентускрипт».

7.   Моим ранним и важным достижением в этике был сознательный выбор добра. Исходная доброжелательность, а так же вектор любви  несёт незаметную, но важную функцию. Он не только оберегает от неприятностей общения. Он освобождает ум от суетности отношений, засоряющих сознание, а следовтельно и свою жизнь от ненужных и пагубных крючков бытовухи. Освобождает для полёта. Ограничиват проявления ответов, типа мести до уровня наглядной демонстрации. А так же – к демонстрации типа «не замечаю, не вижу в упор».  Любовь, сострадание и доброжелательность  - это жизненные ценности человека.
Сострадание – я не всегда воспринимаю адекватно по принятому в обществе клише. Я уже давно перестал давать деньги опустившимся лицам, которые, имея деструктивную программу, их всё равно пропьют, или пустят на курево.  И это не есть помощь. Но её имитация только. Но и расходовать свой жизненный потенциал перестал.  Были неоднократные попытки этого. Но с малой, очень малой эффективностью.  Мы сами причина и следствие. Потому, если и тратить свой жизненный потенциал, то на детей, особенно своих детей (с самым высоким к.п.д.), или на близких родственников. В целесообразности иных вариантов я сомневаюсь.
Понимая необходимость «чистки», уменьшения количества падших, и других не совершенных людей, их процента, я категорически против военных боен.Тут мне кажется есть потенциал – лучшая педагогика. Но это экономический вопрос и длительность  периода проявимости эффекта превышает два поколения, т.е. 50 лет.

8. Мой опыт, связанный с некоторыми изобретениями, направил меня на освоение как канонов написания патентов, так и обзорного изучения изобретательских тем. Последнее в моём мозгу создавало особый творческий драйв. Состояние «изобретательности» - приятнейшее и возвышенное чувство. Казалось, что ты способен во всех сферах найти что-то новое, и сотворить это, созидая новую реальность, новый мир. Кроме эмоционального подъёма это позволило мне придумать несколько оригинальных решений и даже запатентовать некоторые из них в форме изобретений или полезных моделей.
Мне близка, и я полностью разделяю мысль из Каббалы о том, что творчество - во всех его проявлениях, это божий дар. И лучшее, что есть в человеке это Творец!



 Понимаю, что это не верно – завершать свой Отчёт вопросом …

Завершая свой Дзённiк,  я, в свои 60 стал задумываться об этой нашей цивилизации. О том, что строится она и как-то развивается базируясь на на не совсем подходящих для этого существах – человеках цивилизации. Излишне много агрессии, гипертрофированная сексуальность, культивируемые зависть, жадность, алчность, понтовость.  Слепить из такого теста цивилизацию  - это безумие!  И всё же процесс всё ещё идёт!
В начале, в период древнего Египта воображение исходного материала – дикарей удалось покорить чудесами – строения, фокусы, введением языка (логоса) как орудия ориентации, общения с себе подобными в начале, и покорения, обуздания природы, выдавливания, угнетения некоторых животных инстинктов. Этому, безусловно, способствовали и сонм богов во всех сферах жизни.
Реализация проекта одного из известных практикующих мистиков, возможно самого успешного для данного космического локуса, Тота, привела к тому самому скачку, когда практически непригодные своей биологией существа смогли объединиться и создать нечто грандиозное – начало новой цивилизации на планете.
Вероятно, нечто подобное было сотворено и на других частях планеты – Шумеры,  в южной Америке, и др. регионах планеты.
После распада этих первобытных центров цивилизации были предприняты попытки реставрации самой схемы построения цивилизации с использованием сонма богов (Древняя Греция, Олимп).  Религия стала тем самым орудием формирования цивилизации, объединяя общество, выстраивая иерархию, оттачивая методы индивидуального принуждения индивидов, элементов строящейся цивилизации.
Переход к единобожию совпал с культивированием вины всех и каждого живущего.  При этом включались все иные эффективные методы воздействия и воспитания, проверенные в предшествующих  религиозных культах. Дошло до того парадоксального этапа, когда само появление человека цивилизации возможно только через грех, вину. Хотя природа самого человека цивилизации исходно была таковой, то можно было обойтись и без такого тоталитаризма – греха плоти. В некоторых первобытных формациях, сохранившихся до настоящего времени, табу на сексуальные отношения распространяются на мальчиков и девушек до прохождения ими особых обрядов инициации, посвящения в воины, охотники, и т.п.  для формирования в их сознании жесткого подчинения социуму. 
Я стал задумываться, нет ли иного пути у цивилизации. Требования социума становятся всё более весомыми и уже почти «неподъёмными» для обычных людей большинства, не имеющих средств избежать такого гнёта. Стоит вопрос о ведении индивидуальных программ управления популяцией, чипов.
- Возможно уровень, достигаемый уровень цивилизации находится в зависимости от особенностей биологии индивидуумов, элементов и основы этой цивилизации.
- Имеется ли иной путь цивилизации, путь, более валидный имеющейся биологии человека цивилизации ? Путь, который смог бы без такого тотального давления  способствовать раскрепощению воли и творчества всех и каждого на общее благо развития и комфорта. Ведь пока ещё не запрещён великий труд гениального учёного-психолога Эрика Фромма «Человек для себя», этот вариант механизма внутреннего раскрепощения  человеческого таланта, его воли.

  05/05/14 г.

Однако уже давно пора приступить к настоящим аналитическим отчётам.

Характерной особенностью жизни на планете – есть наличие особых существ, появившихся тут путём заселения отдельно от иных видов живых организмов.
Некоторая информация дискретного и случайного толка, а так же использование метода подручной рестформации, позволили предположить его – продуктом Миссии цивилизации Аватаров.  Кроме того, что-то пошло не так и вместо целевого продукта Миссии, получился так называемый человек цивилизации, - своеобразный гибрид  «изделия Миссии» и деградировавших останков четвёртой расы планеты с их симбиотической меткой.
       Геномное превосходство оказалось недостаточно устойчивым, и потребовало дополнительных усилий для стабилизации, остановки процесса общей деградации. Однако пострадал важнейший фактор серафим-служения согласно системы ; ; - (ижица). Последнее привело к недопустимо высокому уровню локальной конкуренции, включающую физическое истребление «неудачников». Поскольку этот процесс деградации развился до того, пока солнечная звёздная система переместится в координаты, где этот фактор самонивелируется, то Кураторы Миссии были вынуждены принять меры.
       Ключевой мерой был «смыв» посева в т. н. «Всемирном потопе», где, в последнем из которых, был использован выброс воды, с соседней планеты (Венера). Как механизм Слива» и плановой перестройки планетарной фауны. Выжившие в потопе незначительные группы были далее взращены до глобального вида. Однако существенных перемен не произошло; - посев был по-прежнему не годен для строительства цивилизации типа Каям. Выжившие человеки цивилизации ( название включает недостаточно гибкое наклонение в названии, как штрих авторского отношения к расе своего бытия) так и не приобрели качества управляемости, т. е. серафим-служения. Оставленные тексты оставались, по разным причинам, недоступными для всего сообщества планеты. Человеки цивилизации остановились на той точке крайней неустойчивости, когда они уже больше, чем животные, но меньше, чем существа творящие цивилизацию. Дикие гены деградировавшей 4-й расы провоцировали социальные конфликты и силовые решения всех вопросов: - от отношений между индивидуумами (и даже различного пола), до отношений между большими группами. Их уровень способностей оказался губительным как для самих человеков цивилизации, так и для всей эко-системы планеты.
       Вариантом исправления этой ситуации была идея Ангела Преисподней (см. «Шёлк лоскутный», ч. 2, 3) к формовке индивидов в менее агрессивное сообщество, благодаря системе воспитания и постоянного контроля системами эгрегоров социального цензора. Система носит название «Карта сборки» и в самом деле даёт эффект. По крайней мере, даже достаточно большие сообщества могут длительное время бесконфликтно развиваться.  По крайней мере - до тех пор, пока не возникает новое социальное разногласие – новый егрегор в виде религии, новой конфессии. Разрушение (разрешение) такого вида происходить через социальное насилие – войну до победы более многочисленных сообществ, либо более искусных и свирепых бойцов в такой борьбе. Таким образом эгрегоры вершат историческую перестройку общества человеков цивилизации в появившемся новом векторе глобальной власти этого эгрегора на планете.
       Парадоксальной стороной выше описанного процесса на планете является то, что так называемый человек цивилизации достаточно крепко держится за встроенные системы социального быта и «правильного» с точки зрения господствующего эгрегора, поведения. Индивиды в подавляющем большинстве «верят в то, во что играют». Со временем теряя свою исходную позицию в самых укромных уголках души. При этом, они имеют значительно больший потенциал, чем тот, который требуется для игры (под названием реальная социальная жизнь). Скованные, связанные «правилами» и правами эгрегора человеки цивилизации в редком случае начинают понимать, что же происходит на планете, что они делают, как и почему. При этом медленно приближаясь к пониманию того, что имеющийся у них потенциал уже давно востребован и даже проявляется в нечастых пока событиях историй гениев. Система же «карты сборки» висит как виртуальный фактор социального пеленания на каждом их них.
       Пришло время осознать и раскрыть для себя всё это.  Время пришло для того, чтобы вновь раскрепостится в своих способностях, как об этом уже сравнительно давно написал великий Гете  в своём нетленном Фаусте. Но этот процесс не должен произойти безусловно с разрушением «Карт сборки» , ибо иначе будет губительным для всего сообщества как и ранее, ещё до потопа. Этот процесс должен произойти по строгим лекалам системы ; - Ижица, либо иным, очень строгим и важным предписаниям для него.
                10.04.2018 г.

По ту сторону веры.
Много позже, когда я уже написал вторую версию своего «Шёлка лоскутного…» я, по мановению Судьбы, вновь столкнулся  с философией Фридриха Ницше. Книга «По ту сторону добра и зла» стоила много, и меня впервые радовало то, что количество страниц так велико – 1280! Прежде я уже начинал чтение своей другой книжки этого яркого  и противоречивого философа современности. Но раньше, до 60 лет, он был для меня непонятен. Но, кажется, моя инфантильность излечима временем.
Первое, что я прочитал – был «Антихрист». И я понял, откуда мог черпать своё видение А. Гитлер. Тот, кто порой слишком буквально, с педантичностью первоклассника, претворяет идею и плюёт на мораль, права иных, даже таких же, как он сам.
Начал читать его я по той простой причине, что он был невелик по объёму и предшествовал (в данной книге) тому труду автора, который назывался «Esse Homo / Как становятся самим собой», и который я так захотел прочесть, перед «Заратуштрой».
Меня, ещё оставшегося под впечатлением своей темы книги «Шёлк лоскутный…», просто пленили строки в конце главы «Почему я так мудр»:
«…Ибо это – наша  высь и наша родина: слишком высоко и круто живём мы здесьдля всех нечистых и для жажды их.
      Бросьте же друзья свой чистый взор в родник моей радости! Разве помутился он? Он улыбнётся в ответ своей чистотою.
      На дереве будущего вьём мы своё гнездо; орлы должны в своих клювах приносить пищу нам, одиноким!
      Поистине не ту пищу, которую могли бы вкушать и нечистые! Им казалось бы, что они пожирают огонь, и они обожгли бы себе глотки.… И, подобно могучим ветрам, хотим мы жить над ними, соседи орлам, соседи снегу, соседи солнцу – так живут могучие ветры.»
Эта образность, практически целиком была скопирована фюрером в своём служении идеи.
…ещё раз, напоминая мне, что в подготовке сюжета для человеков цивилизации был предшествующий замысел Миф /эст /офф /эля (мифологически существующего (est), либо отсутствующего сущего /эльфа), наряду с так называемым «промыслом божьим», или Сюжетом… или даже вместо него!
Ближайшей и самой важной проблемой человечества должен стать выбор схемы, идеи для жития в сообществе, в котором изобилует, и даже частично правит Субъектность.
Когда в стране живут в подавляющем количестве и качестве человеки, как Объектные существа, этой страной управлять ещё можно. Чем больше степень субъектности населения, тем более управляема система: - государство. Это мы помним по истории, где тоталитаризм приводил к социальному скачку общества. Будь то предельная нищета советов после революции, или проблема мирового признания в довоенной Германии.
Субъектность уже начинает проявлять свои права, но пока это - неорганизованная и примитивная масса, зацикленная на личностную власть очарования, власть денег, политическую, направленную на власть, как таковую…. Примитивность запросов таких мини-субъектов делает их менее опасными для социума. Они так же нечисты, как и все остальные обитатели современных государств, и потому уязвимы и не инфекционны. Постепенно эта тенденция станет прогрессировать и настолько, что общество, с его нынешней структурой с треском развалится. Возможным вариантом объединения будет идея, общая для всех, замещающая религию, как таковую. Это будет идея Миссии человечества, или иная, объединяющая миссия. Во всяком случае, вопрос особого подхода к «взращиванию» новых поколений становится всё более актуальным и жизненно необходим уже сегодня.

Заканчивая свой "А.Отчёт" - я возвращаюсь к самому началу.
Моё постепенное понимание жизни, природы человека цивилизации показали его несовершенства, то, что он сам по себе в редчайшем случае понимает свою природу, и свои недостатки, и то, что влияет самым драматическим образом на его Судьбу! Эти мои размышления я привёл в повести "Шёлк лоскутный, или Книга Падших". В долгом пути развития человек утратил способность понимать ту простую истину, что его мировоззрение в настоящее время лишено важнейшего Судьбоносного элемента,  привносимых т. н. богами (Иегова, Ахура Мазда, ...), ветхозаветными судьями и мессиями (Митра, Гор, Христос,...)
/ они, воспитанники иного мира, соседи «Обители Демона Максвелла» видят одновременно прошлое и будущее, и они едины для них, в отличие от нас, видящих только лишь одну сторону –прошлое и миг настоящего./
 Окутан туманом его путь, отставляя как второстепенное главные принципы для жизни праведной, и потому вечной, в замен суетности и апокалиптического завершения такого "лёгкого" пути. В отличие от иных, совершенных миров, это - основная причина несчастий на этой планете. Стагнации её развития. Причина так же накопления на ней демонов, пирующих в мире земного хаоса.
        Путь исправления возможен, но сложен. Нужно изменить акценты развития – прежде всего открыть и внимательно изучить утерянные знания прошлого. Открыть и прочесть, разобраться в этом наследии, отыскав всё значимое. И будет не проще, чем отыскать иголку в стоге сена. Открыть и с помощью сети (нэта) сделать их доступными для всех. При необходимости провести конкурсные переводы на живые языки общения, с полным перечнем их интепретаций в вариантах перевода.
Провести истинную глобальную Реформацию знаний путем обсуждения всех фактов, выделения крупиц и блоков истины и знания в них.
Осуществить первичный прогноз и оценку их для развития, как индивидуального. Так и общественного.  Образно говоря – воссоздать систему воспитания нового поколения в оправданных анализом традициях «тень за спиной» с наилучшей перспективой «свет впереди» ; Судьбой. Ведь «тень за спиной» это неотъемлемая характеристика «света впереди» и очевидным является то, что «тень за спиной» исчезает вместе со «светом впереди». Эти два явления – две стороны одной медали. Чем вывереннее и чётче «тень за спиной»;базис воспитания нового человека, тем ярче и чётче «свет впереди»;Судьба, его будущее, его жизнь.
Мои скромные данные, явно недостаточны для роли мессии, но я всё же попытался, дерзнул подать голос своей заботы этому миру, миру наших детей и, надеюсь, потомков. И за это я прошу извинить меня прежде всего того, кто ожидает от меня только лишь «А.Отчёта».
Для обозначения этого, настоящего  времени, примем: - как начальный период теоретически возможного выхода этой нашей цивилизации в космос, за пределы своей планеты.