Гуго Вормсбехер
Российские немцы: перед новым этапом
(Доклад на 4-ой сессии Совета МСРН 19 ноября 1994 г.)
Чтобы ясно представлять себе проблематику российских немцев, их цели и задачи, нам нужно сначала определить, во-первых, что же представляют собой российские немцы сегодня как народ, и во-вторых, рассмотреть сегодняшнее наше положение в контексте нашей истории, в контексте проблем России и Германии.
Что же мы, российские немцы, представляем собой сегодня?
По последней переписи населения нас, как известно, насчитали 2 млн. 38 тыс. чел. Однако перепись проводилась в начале 1989 г., когда мы еще не имели возможности свободно говорить о своих проблемах, когда 50 лет репрессий, дискриминации и несправедливостей по чисто национальному признаку заставляли многих не обнаруживать себя без нужды как немцев. Для этого были и объективные причины: утрата многими родного языка, оторванность от народа, незнание своей истории, смешанные браки. В этих условиях, полагаем, минимум половина немцев по паспорту записались русскими. То есть "чистых" немцев у нас не два, а четыре миллиона человек.
Известно, что 70% браков у нас - смешанные, в основном с русскими. Это означает, что у нас минимум миллион супругов не немецкой национальности, которые также неотделимы от нас как народа.
Мы знаем также, что дети от смешанных браков практически без исключения записывались русскими - чтобы уберечь их от трудностей, через которые прошли родители. Это еще минимум два миллиона человек.
Значит, можно считать, что нас не два миллиона, а минимум семь миллионов человек, если мы говорим о российских немцах как народе. А это заставляет уже совсем иначе подходить к проблеме нашего будущего.
Как народ, мы за последние полвека и качественно изменились самым серьезным образом. Если до войны мы проживали более полутора веков компактно, все говорили на родном языке и практически не знали русского языка, то начиная с выселения в 1941 году, разбросанные по огромной территории бывшего СССР, не имея в течение 50 лет ни одной национальной школы, - мы в большинстве своем утратили родной язык и все владеем русским. Мы не только как народ уже не чисто немцы; мы и по своему менталитету представляем собой сплав из двух народов, двух культур: мы сохранили еще многое из того немецкого, что привезли более двух веков назад из Германии, и мы приобрели к этому многое от народов, с которыми здесь жили, прежде всего от русских. Поэтому как народ мы отличаемся сегодня не только от русских, но и от немцев Германии. Это и позволяет говорить о российских немцах как самостоятельном народе.
В каждом из нас как представителе этого народа имеются две составляющие: немецкая (национальный характер, национальное само-сознание, уклад жизни, приоритеты и ценности, для части - родной язык) и русская (язык, культура, общность истории, общность настоящего и будущего). И когда мы говорим сегодня о главной нашей цели - сохранить российских немцев как народ, то речь практически идет о сохранении нашей немецкой составляющей при будущем в России, и русской составляющей при выезде в Германию. Однако и в том, и в другом случае нам совершенно ясно, что если условий для сохранения этих двух наших взаимопроникающих составляющих не будет создано, то мы как народ исчезнем.
Какие же условия нам требуются?
Для ответа на этот вопрос нужно сначала рассмотреть ситуацию, в которой мы находимся. В России по нашей проблеме есть законы, которые заморожены; есть указы, которые не выполняются; есть российско-германские соглашения, которые реализуются только в части германских обязательств, т.к. российская сторона для выполнения своих обязательств средств практически не выделяет.
Вместе со всем населением страны российские немцы испытывают и всё большие трудности от политической нестабильности, экономической разрухи и растущей преступности. Единственная группа российских немцев, которая сегодня может с большей уверенностью смотреть в будущее - это проживающие в наших двух национальных районах.
Из Казахстана, Средней Азии, с Кавказа российские немцы должны, как и русские, бежать: национальное будущее у них там не просматривается. Приглашение немцев на Украину было блефом, поэтому кончилось новой драмой. Беженцы не могут получить поддержки в России, отсюда тяжелое положение сотен тысяч людей.
Что же нам в этой ситуации нужно, чтобы остаться народом?
Сохраниться как народ, проживая в распыленном состоянии, не-возможно. Значит, первое, что нам нужно - это получить возможность собраться вместе достаточной массой, чтобы противостоять дальнейшей ассимиляции. А для этого нам нужна территория.
Территория нам нужна и для создания своей экономики, чтобы не зависеть ни от бюджета России, ни от помощи из Германии.
Но только территории нам недостаточно; ведь мы должны еще иметь и равные права с другими народами России. В условиях, когда национальный вопрос в России решен по принципу национально-территориальной государственности, без государственности мы не будем иметь равных прав с другими. Значит, нам, во-вторых, нужна государственность.
Правда, форма государственности у нас, видимо, должна быть иной, чем до 1941 года, хотя структурно и схожей. До войны мы имели республику немцев Поволжья и ряд крупных компактных поселений в виде национальных районов. Все эти структуры не были связаны ни политически, ни экономически, а только в сфере культуры и образования, и то слабо.
Сегодня нам тоже необходимы национально-территориальные обра-зования. Вероятнее всего, они тоже будут в различных регионах России. Со временем какие-то из них, обладая большей притягательной силой, могут развиться в округ, область или даже республику. Эти образования могут объединиться в систему, координировать свои усилия, помогать друг другу в сфере экономики и культуры. Они могут образовать и общий парламент, общее правительство, чтобы сообща решать общие проблемы. Такая система национально-территориальных образований разного статуса в различных регионах России и может стать новой формой национально-территориальной государственности российских немцев.
Однако ее одной нам будет недостаточно. Потому что многие российские немцы будут жить за пределами национальных образований. Если у них не будет школ и детских садов с преподаванием родного языка, культурных центров, радио- и телепередач, газет на немецком языке, то их ассимиляция будет стремительно продолжаться. Мы их тогда потеряем как значительную часть нашего народа или в России, или вследствие их вынужденного выезда в Германию. Предотвратить это можно, создав для них национально-культурную автономию.
Таким образом, для полного решения нашего вопроса необходимы и национально-территориальная государственность, и национально-куль-турная автономия. Задача, как видим, сложная. Может ли она быть решена в ближайшем будущем (ибо отдаленное будущее - уже не решение), и если да, то каким образом?
На Центр, на государство нам сегодня надеяться трудно, ибо ни у правительства, ни у парламента, ни у президента нет сегодня необходимой власти и средств. На кого же нам рассчитывать?
Главными действующими силами в стране стали сегодня регионы. Они больше, чем кто- либо, заинтересованы сегодня в том, чтобы российские немцы как квалифицированная рабочая сила от них не уезжали. То есть объективно регионы России - за решение нашего национального вопроса: им это выгодно. А если это выгодно регионам, то это выгодно и всей России.
Можем мы рассчитывать и на поддержку политических сил. Ведь любая партия в России, стремящаяся к власти, не может обойти вопрос об экономическом возрождении страны. Российские немцы здесь многое могут сделать - при одном условии: если будет решен их национальный вопрос. Поэтому объективно и политические силы России - за решение нашей проблемы.
Германия также стратегически должна быть за его решение: Россия была и будет главным партнером Германии в ее геополитике; Германии выгодно иметь экономически развитого партнера, чему она может существенно помочь через российских немцев.
Наличие таких серьезных движущих сил, заинтересованных в решении нашего вопроса, и дает нам надежду на то, что вопрос наш может быть решен.
Собственно, мы уже начали его решать. Строятся два национальных района. В ряде регионов создаются компактные поселения. Постепенно возникают элементы национально-культурной автономии. Общественные движения всё больше берут на себя и функции структур самоуправления. Формируется региональное лобби в России, и политическое лобби как в России, так и в Германии. Процесс запущен, и пусть далеко не так интенсивно, как хочется, но всё же идет.
У идеи восстановления национально-территориальной государственности есть, однако, и противники. Они считают, что национально-территориальные образования в России - это наследие сталинской политики. Нигде в мире, мол, нет больше федераций по национальному признаку, и даже многонациональная Америка представляет собой федерацию территорий, а не национально-территориальных образований.
Причина таких рассуждений ясна: межнациональные конфликты и процесс суверенизации после распада СССР доставляют Центру немало хлопот. И "общегражданское государство" типа США представляется панацеей от всех проблем.
Однако пример США совершенно не подходит для России. Два великих государства создавались по совсем разным принципам. США заселялись в течение двух веков добровольными переселенцами разных национальностей, готовыми пожертвовать своими национальными интересами ради материального благополучия. Происходило экономическое освоение свободных территорий, а не создание национально-территориальных образований.
Россия же, как империя, создавалась путем присоединения всё новых территорий, которые веками уже были заселены народами, уже были фактически национально-территориальными образованиями. Советский Союз только унаследовал это национально-территориальное деление и законодательно его оформил. Разумеется, для Центра всегда легче командовать безликой однообразной массой, чем вести продуманную национальную политику в таком многонациональном государстве. Однако не народы для Центра, а Центр для народов. И если Центр ничего не может им дать (как сегодня), то они вынуждены сами о себе позаботиться - именно отсюда берет начало процесс суверенизации, причем совсем не только национально-территориальных образований .
Если в России отменить сегодня национально-территориальную го-сударственность, то народы, веками жившие на своей территории, будут вынуждены для самосохранения перейти от суверенизации к крайним формам защиты своих национальных интересов: жесткому национализму, самоизоляции, религиозному фанатизму, активному шовинизму - пример Средней Азии, Казахстана, Кавказа, Прибалтики перед глазами. Это приведет к гораздо более серьезным межнациональным конфликтам, чем мы их наблюдаем сегодня.
Резко скажется и "синдром отмены": ведь в течение всей своей истории народы имели свою государственность, а теперь ее у них отнимут. Добровольно никто ее, конечно, не отдаст, а если отберут, то "Центру" будет хватать проблем на десятилетия.
Но главное: ведь в многонациональном государстве цель - сближение и дружба народов. А это возможно только при максимальном предоставлении условий для удовлетворения национальных запросов каждому народу, каждому человеку. Сближение - через развитие народов, через взаимообогащение, через экономическое и культурное сотрудничество, а не через лишение национальных прав, не через насильственное перемешивание и ассимиляцию ради мнимых удобств управления .
Другая предлагаемая сегодня форма решения национального вопроса - это национально-культурная автономия. Но народы, имеющие свою государственность, вряд ли согласятся на культурную автономию по вышеназванным причинам.
Что же даст такая автономия нам, российским немцам?
Возможности национально-культурной автономии в идеале ограни-чиваются временным и частичным удовлетворением национальных запросов отдельных лиц и национальных групп, проживающих среди других народов. Непременным условием ее функционирования должно быть на-личие средств на создание и содержание ее инфраструктуры: национальных школ, детсадов, культурных центров, газет, издательств и т.д. Эти средства или должны выделяться из бюджета государства (что сегодня в России - иллюзия), или их дают представители самой национальной группы, что предполагает наличие у них развитого класса собственников. Такого класса у нас тоже нет: средств, как и у всего населения страны, не хватает часто на хлеб, где уж тут школы строить или культурные центры. То есть, национально-культурная автономия невозможна в России сегодня хотя бы по чисто материальным причинам.
Однако такая автономия в принципе не может и сохранить нас как народ. Потому что она может лишь поддержать некоторое время то, что у народа еще есть из национальной жизни; т.е. она может лишь замедлить ассимиляцию. У нас же речь идет о возрождении национальной жизни, культуры, языка, о возрождении народа и о восстановлении его равноправия с другими народами России. А этого можно достичь только через восстановление нашей национально-территориальной государственности.
Мы видим, таким образом, распространенную тенденцию отрицания собственного, российского, опыта и попытку механически перенести чужой опыт, из совершенно других условий, полученный на совершенно иной этнической почве и в совершенно ином политическом климате, в условия многонациональной России.
Если уж так хочется кому-то избавить всех от национальных различий, то почему бы сразу не пойти в этом деле до конца? Давайте ликвидируем государственность не только на уровне национально-территориальных образований внутри России, но сделаем это на уровне самой России. Откроем границы, сделаем "общегражданское" государство, разрешим всем, кто хочет переезжать в Россию, скупать земли, заводы и т.д., и будем удовлетворяться для сохранения русского языка, русской культуры, русского народа вообще – русской национально-культурной автономией.
Полагаю, каждому ясно, к чему это приведет: очень скоро и от России, и от русского народа, русской культуры мало что останется. Разве такое приближение к "идеалу" нам нужно? Если же это не приемлемо на уровне нации, то почему это желательно на уровне народов, составляющих эту нацию?
На мой взгляд, решение национальных проблем в России - не в ликвидации национально-территориальной государственности как основы национального и культурного развития народов, а в ее всемерном развитии. Ибо только через удовлетворение естественных национальных запросов, а не через их подавление, можно построить прочное государство, обеспечить межнациональный мир и согласие.
Как это, может быть, ни странно выглядит на первый взгляд, но именно в ряду таких предложений стоит по своей внутренней провокационности еще одна идея, взошедшая, как говорят по-немецки, уже на собственном навозе - идея фолькстага. То есть идея формирования сегодня парламента российских немцев путем проведения среди них всеобщих выборов.
Внешне идея проста и привлекательна: создать представительный орган народа, который от его имени сам займется решением его проблем. Побочный положительный эффект: у российских немцев будет только один полномочный представительный орган, что устранит разноголосицу в их движении.
Однако если посмотреть поглубже, то идея окажется совсем не такой простой. Даже если бы удалось провести выборы (на которые, естественно, нет средств; а если бы и были, подготовка и проведение выборов потребовало бы около года), то на кого опирался бы фолькстаг в своей политике? На абстрактную распыленную массу, неспособную при необходимости четко поддержать свой представительный орган? Чем тогда отличался бы фолькстаг от ряда Советов, которые были избраны в последние годы на "чрезвычайных и полномочных" наших съездах? Но ведь ни "Совет немцев России", ни "Межгосударственный Совет немцев", несмотря на всю свою "легитимность" и "демократичность избрания" на "общенациональных съездах", до сих пор никем не признаны и бессильны что-либо сделать.
Второй вопрос: какие полномочия будут у этого фолькстага, чтобы добиться выполнения своего решения, допустим, от Саратовской области по созданию там национального района, если даже указ Президента по этому вопросу там игнорируется?
Как сможет фолькстаг заставить Госдуму и Правительство Российской Федерации восстановить АССР немцев Поволжья, если Закон о реабилитации репрессированных народов, подписанный самим Ельциным, не выполняется?
Наконец, откуда возьмутся средства на содержание фолькстага и на реализацию его программ, если у российских немцев этих средств нет, собственной экономики тоже нет, а из бюджета России мы практически ничего не получаем?
Не наивно ли полагать, что Россия потратит деньги на создание и содержание органа, который будет требовать у нее деньги, которые она сегодня не хочет давать? И ради этого изменит вдобавок свою Конституцию и сделает подотчетными этому органу регионы, Правительство, Парламент, Президента? Ведь в иной ситуации фолькстаг не добьется восстановления нашей государственности.
А если фолькстаг создается не для этой цели, или неспособен будет реализовать эту цель, то зачем он?
Даже если допустить, что у авторов идеи фолькстага самые добрые намерения, надо будет признать, что эти намерения из тех, которыми вымощена дорога в одно весьма непривлекательное место. Не зря идея фолькстага начинает сегодня курсировать в кругу чиновников - сторонников "общегражданского государства" и "культурной автономии".
Если эта идея будет поддержана, то мы потеряем как минимум год на его создание; потом он в течение года-двух будет безрезультатно бороться за свое признание; правительственные же чиновники перекинут на него все свои обязанности по решению нашей проблемы; и через несколько лет выяснится, что "сами российские немцы", которым в очередной раз "пошли навстречу", неспособны реально сделать что-либо для себя, поэтому надо опять начать всё сначала.
Таким будет итог, если авторы идеи действительно хотят что-то сделать для российских немцев. Но в этом приходится иногда весьма сомневаться, потому что сторонники фолькстага - обычно те, кто собрался на выезд, и в этом свете идея фолькстага воспринимается больше как способ "представительно" дожить до своего переезда в Германию, при этом сохраняя возможность мешать действительно конструктивному решению проблемы (как это было при создании национальных районов) и уехать не только с имиджем "борца", но и с моральным обоснованием своего выезда: всё равно, мол, в этой России ничего нельзя сделать.
Поэтому полагаю, что нам не нужно тратить силы и время на заведомо непродуктивную идею. Проще и эффективнее реализовать, наконец, другую нашу давнюю идею: создать Объединенный Совет российских немцев из представителей реально существующих и действующих у нас структур - общества "Возрождение", Международного Союза российских немцев, Землячества немцев Поволжья и двух наших национальных районов. Этот Совет будет представлять конкретные структуры, имеющие политический, общественный, а также уже и экономический вес; он может координировать, согласовывать общую работу всех этих структур в сфере культуры, образования, строительства, экономики и политики; и он вполне может быть признан тем реальным представительным органом российских немцев, которым мнится, но не может быть, фолькстаг.
Теперь о другом важном моменте, без соблюдения которого трудно остаться на почве реальности: о необходимости видеть конкретную ситуацию как часть общего процесса; видеть нашу проблему в контексте нашей истории, в контексте сегодняшней проблематики России, СНГ и Германии.
В нашей истории, начиная с 1941 года, можно выделить ряд этапов со своими сложностями, задачами и итогами.
1941-1948 г.г. - это годы огульных обвинений, ликвидации нашей государственности, выселения, репрессий, геноцидной трудармии. Главная цель на этом этапе для нас была выжить физически. Несмотря на огромные потери, несмотря на неимоверные трудности - нам это в основном удалось.
1949-1955 г.г. - это годы спецпоселения, комендантского надзора, дискриминации во всех сферах жизни, отсутствия свободы передвижения даже в пределах регионов проживания. Главная наша цель тогда была освободиться от этого унизительного лагерного режима без колючей проволоки. Мы дожили до его отмены.
С 1956 по 1964 год мы прожили под тяжестью политических обвинений указа 1941 года, в условиях продолжения неравноправия и дискриминации. Наша главная цель на том этапе была добиться снятия этих обвинений. Они были сняты.
Годы с 1965 по 1988 были периодом безмолвия и подавления всей нашей национальной жизни, замалчивания нашей истории, нашей проблемы, нашего существования вообще. Наша главная задача на том этапе была взломать этот гнетущий пресс, довести нашу проблему, наш протест, наши чаяния до общественного мнения, заставить официальные органы заняться решением нашей проблемы. Мы это сделали двумя отчаянными попытками в 1965 году и тремя делегациями в 1988 году, но псевдодемократизация помешала пять лет назад довести это дело до восстановления автономии.
1989-1994 г.г. - это период развала СССР, децентрализации власти, децентрализации нашей проблемы, разрушение экономической основы для ее решения, формирование антинемецких настроений. Главные цели в этот период были приобретение на нашу сторону общественного мнения в СССР, в России, в Германии; выработка реалистической, соответствующей новым условиям в стране, концепции решения проблемы российских немцев; формирование политического лобби для нас в России и Германии; практическая отработка механизмов реализации этой концепции на региональном уровне. Эти цели также в основном достигнуты:
сегодня общественное мнение в России на нашей стороне и противников у нас практически нет;
наша концепция решения проблемы признается всеми как реалистическая, учитывающая интересы всех затрагиваемых сторон; обеспечена политическая поддержка этой концепции и в России, и в Германии;
провозглашено два национальных района и идет их интенсивное строи-тельство;
есть серьезные политические и экономические интересы многих регионов и России в целом в комплексном решении нашей проблемы;
подготовлена политическая база и наработан необходимый практический опыт для перехода к очередному этапу в ее решении.
На этом новом этапе наши главные задачи видятся следующими:
1. Разработка на основе имеющейся концепции - комплексной программы решения проблемы российских немцев как Государственной программы России, как российско-германского проекта.
2. Дальнейшее, но более интенсивное строительство существующих немецких национальных районов как главных приоритетов сегодня в нашей практической деятельности, и одновременно распространение приоритетов на существующие немецкие поселения за пределами национальных районов.
3. Создание новых компактных поселений и национально-террито-риальных образований в России, в первую очередь там, где уже есть значительное число российских немцев; повышение статуса существующих национально-территориальных образований; налаживание экономических и культурных связей между всеми существующими образованиями и поселениями.
4. Переход к строительству экономической инфраструктуры, необ-ходимой для решения проблем российских немцев.
. 5. Начало строительства социально-культурной инфраструктуры, в т.ч. структуры национально-культурной автономии для тех немцев, которые проживают за пределами национально-территориальных образований.
6. Содействие переселению российских немцев из других стран СНГ, обустройству их в России, смягчение их дискриминации в регионах, откуда им приходится бежать.
7. Широкомасштабная подготовка кадров для всех сфер жизни нашего народа.
8. Установление интенсивного сотрудничества национально-терри-ториальных образований, экономических структур и предпринимателей из числа российских немцев с партнерами в Германии и других странах с одновременной целью увеличения вклада российских немцев в экономическое развитие регионов России.
Всё это вполне возможно, и многое тут зависит от нас самих. В связи с этим несколько слов о нашем менталитете.
Среди российских немцев до сих пор очень сильно распространена политическая пассивность. У нее, конечно, есть свои причины. Одна из них та, что длительные репрессии, несправедливости, дискриминация выработали у многих страх, замкнутость, боязнь проявить инициативу в национальном вопросе. Другая причина - что 70 лет Советской власти отучили людей проявлять какую-либо инициативу, ибо все решения принимались "вверху".
Нам нужно понять, что те времена прошли. Мы живем сегодня в совершенно другой стране, чем жили еще в 1988 году. За нас и без нас нашу проблему никто решать не будет. Поэтому ждать сегодня решений от кого-то - это верный способ не получить ничего.
В заключение можно, наверное, сказать, что наша история показывает достаточно убедительно: если мы ясно видим наши цели, если мы действительно хотим их достичь, если мы ставим перед собой реальные задачи - то даже в труднейшие периоды нашей истории добиваемся безусловного успеха.
Мы пережили гражданскую войну, голод и коллективизацию. Мы выстояли в годы войны, депортации и спецпоселения. Мы прошли через долгие годы дискриминации и несправедливостей. Мы многое потеряли на этом трудном пути. Но мы сохранили главное - наш народ.
Полагаю, что мы сможем пройти и через сегодняшний этап очередной болезни России и обеспечить будущее нашего народа. Шансы добиться этого есть; задача состоит в том, чтобы эти шансы эффективно использовать.