Пятница. Последний день.
Feci quod potui, faciant
meliora potentes.
Марк Туллий Цицерон.
Обстановка самая что ни наесть, обыкновенная. Дощатый пол, облезлые непонятного оттенка грязно-зеленого цвета стены, пожелтевший от никотина давно не белёный потолок. Посреди комнаты прикрученный к полу очень неудобный стол, прикрученный к полу табурет и стул. Вот и вся обстановка, хотя нет, есть ещё зарешеченное грязное окошко, подслеповатая лампочка под потолком и криво весящая на стене опись находящегося в комнате имущества. Обычное помещение для допросов самого обыкновенного ИВС или СИзо любого города нашей необъятной родины.
На столе лежит бланк протокола допроса, авторучка и стоит традиционная для этих мест, пепельница – пустая банка из-под какого-то дрянного кофе.
На стуле, в поношенной, давно не видевшей утюга форме капитана милиции сижу я – Савранский Владимир Михайлович. Напротив меня на табуретки сидит чёрт. Да-да! Самый обыкновенный чёрт, правда, в образе очаровательной блондинки, но всё равно – чёрт, со всеми необходимыми атрибутами: с рожками, стройными копытами ножками и ослиным хвостиком с кисточкой. Оба курим. Я задумчиво смотрю, куда-то поверх чёрта и простукиваю авторучкой по лежащему перед о мной протоколу допроса. Чёрт же, ёрзает на табуретки как на раскалённой сковородке, как будто какая-то невидимая пружина постоянно подталкивает его изнутри. В общем, довольно беспокойный чёрт.
- Ну, ладно! Записывай. – Туша окурок в пепельнице говорит чёрт. – И я очень хочу, что бы мои мудрые слова запали в твою бессмертную душу.
Я берёт авторучку.
- Смерть попсе! Рок-н-ролл - жив! – Давясь смехом, орёт чёрт. – Какой ты Вовка все-таки наивный.
- Смотрю у тебя хорошее настроение, надеюсь, это скоро пройдёт. – С раздражение говорю я, бросая авторучку на протокол.
- Ой! Ой! Ой! Какие мы серьёзные! Или ты не приемлешь осмысленной мудрости человечества?
- Слушай! Сделай мне одолжение не лезь ко мне со своими душевными перекосами, меня уже мутит от твоей нечеловеческой мудрости.
- Да я тебе клянусь! Рок-н-ролл - жив! Да хоть у кого спроси, хоть у самого Гребенщикова!
- Не клянись, совесть будет не чиста.
- Напугал банщика голой жопой. – Сплёвывая на пол, говорит чёрт.
- И не плюйся в присутственном месте. Чай не дома, и вообще неизвестно каким ты коклюшем поросячьим болеешь. Кстати, ты знаешь, какой плакат висел в кочегарки женского общежития, где Виктор Цой работал истопником?
- Какой?
- «Рок-н-ролл без яиц это уже попса».
- Всё правильно! - Кивает чёрт. – И что?
Я накланяться и из-под стола заглядываю ему под юбку.
- Ты там поаккуратней, смотри не сглазь меня.- Ржет чёрт. - Кстати, тебе хорошо видно?
- Ага. – Киваю я.
Чёрт заботливо раздвигает колени в разные стороны.
- Спасибо.
- Не стоит благодарности. - Отмахивается чёрт. - Кстати, тебе там снизу виднее, можно считать, что битву за зрителя я выиграл?
- Я бы так не сказал. – Отзываюсь я из-под стола.
- Да?! А ты привереда! Кстати, чего ты там разглядел?
- Судя по поношенной прорехи у тебя между ног, ни тебе рассуждать о рок-н-ролле.
- Это почему?! Или ты что хочешь сказать, что у меня нет яиц?! – В паническом ужасе спрашивает чёрт.
- До того как ты меня об этом спросил, я доверял своим глазам и практически был в этом уверен. – Улыбаюсь я.
- Ой, Вовка! Скучный ты человек и выходки у тебя детские. – Закидывая ногу на ногу, совсем не весело выматерился чёрт. – Слушай! Мне вот тут внеземной разум подсказывает, может тебя, за твой тупой прагматизм , в пионерскую организацию принять?
- Так ведь нет больше такой организации. – Вынимая голову из-под стола, с фальшивым удивлением говорю я.
- В этом и смысл! – Радуется чёрт.
- А ты уверен, что голос, который тебе это подсказал – это внеземной разум?
- Практически – да. – Кивает чёрт.- А что?!
- А вот мне сдаётся, что это банальная шизофрения.
- Может и так. Пожимает плечами чёрт. – Зато в моём пионерском отряде прожженных прагматиков все счастливы.
- Не сомневаюсь. – Ухмыляюсь я.
- А чего ты ржёшь?! – Вспылил чёрт. – Можно подумать, в вашем мире зашореном лабудой семи смертными грехов все счастливы. Да вот хотя бы взять грех прелюбодеяния. Отбросим, кое-что несущественное, например; блуд , похоть , тайнобрачие , кровосмешение , скотоложство , гомосексуализм , и оставим только адюльтер .
- А почему именно адюльтер?
- Потому что он наиболее показателен. – Пожал плечами чёрт. – Положим, ты любишь женщину, а она любит тебя и кто виноват, что волю судеб ты женат или она замужем. Почему ОН не сделал так, чтобы вы были счастливы вместе? В чьих руках ваши судьбы? Кому мешает ваша любовь?
Я молчу. Чёрт смотрит на меня и говорит:
- Почему ты не спросишь меня - что делать?
- Ну, и что делать? – Меланхолично спрашиваю я.
Чёрт пожимает плечами:
- Усомниться.
Я опять молчу, и чёрт воспринимает моё молчание за сомнение.
- Сам подумай, разве человеку естественно страдать?
- Забавно, и это мне говорит существо за хитрожопость и подлость низвергнутое с небес. – Ухмыляюсь я.
- Какой бы я не был низвергнутый, но всё равно ангел. А может меня совсем не за хитрожопость изгнали, а за то, что я говорил правду. Откуда тебе знать, тебя же там не было. – Опять пожимает плечами чёрт.
- Искушаешь?
- Пытаюсь заставить тебя задуматься. – Как можно более равнодушно, произносит чёрт.
- Искушаешь! – Грожу я ему пальцем. – Пошел в жопу!
Я с треском разлепил пересохшие губы и не без труда раскрыл глаза, данный факт дал мне повод усомниться в бытующем заблуждении, что каждый человек по утрам просыпается гением. Что-что, а гениям я себя совсем не чувствовал. Сегодня ни суббота и не воскресенье, а самая обыкновенная пятница, но на работу мне идти не надо, потому что считается, что вчера я работал в ночь и по этой причине, сегодня у меня законный выходной. Если бы сегодня мне пришлось идти на работу я бы на ней, просто сдох. Зря мы вчера с батюшкой после пары-тройки литров «Кагора» на посошок «залакировали» успех коньячком. Это было лишне, но как я мог отказаться? Коньячок пили исключительно - «за здоровье», чтобы голова с утра не болела. Отсюда вопрос, – какого хрена она так трещит? Я с трудом спустил ноги с кровати и под треск в башке, поплёлся в туалет.
Две недели назад в «свято-Троицкую» церковь привозили какие-то сильно могучие мощи. И что тут началось! Со всех весей нашей области к мощам потянулись паломники. Такого я не видел даже в пору своей идеологически выдержанной молодости, когда посетил Мекку православных коммунистов. Если мне не изменяет память, я проторчал часов двенадцать в очереди, чтобы тридцать секунд поглазеть на тушку товарища Ленина.
А вчера был последний день пребывания мощей в нашем городе. Те из страждущих кто не успел попасть в храм в течение недели, ломанулись в церковь, так что батюшке, для предотвращения братоубийства, срочно пришлось звонить начальнику РУВД, и тот бросить на охрану общественного порядка, всех кто подвернулся под руку, в том числе и меня. Ну, а ночью, после закрытия храма и отправки мощей в следующий пункт всероссийского турне, мы с батюшкой-настоятелем с устатку так дали «в бубен», что я вряд ли когда-нибудь смогу самостоятельно вспомнить как я добрался до дома. В общем, как не крути, а по всему выходит, что коньячёк в этой ситуации, был лишним.
Перегоняя продукты ночной переработки алкоголя в унитаз, я краем глаза замечаю что-то неестественно большое в отхожей коробке моей кошки. Я присмотрелся. Не могла такая штука поместиться в моей кошке. Определённо - не могла! Так и есть! Присыпанный наполнителем в коробки лежит пистолет. Я двумя пальцами достаю его из коробки. «ХА- 1777» - читаю я номер. Не мой, интересно чей? Покрутив пистолет в руках и не решив что с ним делать, бросил его обратно в коробку, умывался и пошел варить себе кофе.
Интересно, как в коробку с кошачьим наполнителем мог попасть пистолет? Скорее всего, человек сел на унитаз, и пистолет выпал в коробку из не застёгнутой кобуры. Поскольку наполнитель мягкий, падающий пистолет не произвёл шума, а сидящий на унитазе человек почти наверняка был пьяный, натянув на организм штаны, он даже не заметил, что пистолета нет в кобуре. Несведущий человек, выслушав мои логические умозаключения скажет: «Ах, какой Савранский молодец! «Логик» и всё такоё»! Разочарую. Логика здесь не причём, банальный жизненный опыт, я и сам пару раз ронял свой пистолет в коробку к кошке. По-моему кошка к этому даже привыкла и не очень-то обращала внимание на инородные предметы в своём отхожем месте.
Прерывал мои размышления сосед, он открыл дверь своим ключом, и как всегда бесцеремонно ввалился в мою квартиру.
- Здравствуй Вова! Жив? – Ставя на стол некогда очень дефицитную бутылку «Рижского» бальзама, спросил он.
- А что со мной сделается? – Пожимал я плечами.
- Ну, знаешь! Вчера из окна, я наблюдал очень странную картину. Как какие-то люди в чёрном, очень похожие на монахов картезианцев , выгружали тебя из машины. Вернее даже не тебя, а твоё тело. Знаешь Вова, создалось впечатление, что ты вернулся с ритуального убийства, где агнцам на заклании был именно ты.
- Издержки профессии. – Хмыкнул я. – Кстати монахи картезианцы не практикуют ритуальные убийства.
- Это я знаю. – Кивнул сосед. – Ты просто другой раз скажи своим друзьям, что тело в подъезд не надо заносить ногами вперёд, это создаёт ложные иллюзии.
- Учтём. – Кивнул я и вылил из своей чашки в раковину «добрую» половинку кофе, а высвободившееся пространство с удовольствием наполнил ,принесённым соседом бальзамом. – Тебе кофе налить или будешь бальзам неразбавленным кушать?
- Наливай, только я руки помою.
Сосед пошел в ванну и через некоторое оттуда орёт:
- Вова! Знаешь анекдот, приходит мужик домой, а в ванной страус. Потом пригляделся, всё нормально это жена бельё стирает.
- Ты это к чему? У меня в ванной страус или кто-то стирает бельё? Гони их оттуда, страуса я не знаю и жена это не моя.
- Нет, я не в этом смысле. Ты в курсе, что у твоей кошки в ящике валяется пистолет?
- В курсе.
- Твой?
- Нет.
- А чей?
- Не знаю. Хозяин пока не объявлялся. Да плюнь ты на него. Иди кофе пить. Остынет. Кстати! Бальзамчик-то на халяву или ты потом его стоимость прибавишь к моему и без того не подъёмному долгу?
- А-а-а-а! – Разочаровано протянул сосед, выходя из ванны. – Значит, ты знаешь этот фокус с халяыной выпивкой? Ну, раз ты его знаешь, тогда пей просто так пей, наслаждайся халявой.
И в эту минуту в квартиру, традиционно, то есть без приглашения, ввалился «Толстый». Бросив на ходу: «Привет!» «Толстый» шмыгнул в ванну, где долго плескался в душе и стирал трусы.
- Вовка! У тебя что, хозяйственного мыла нет?! – Через некоторое время кричит из ванной «Толстяк».
- Нет! Там за унитазом «Белизна» стоит, можешь ей сполоснуть вои яйца.
Сосед смотрит на меня с недоумением, и я вынужден пояснить ему ситуацию:
- «Толстый» опять решил жениться, но свои холостяцкие привычки меня не спешит.
- А! Понимаю, понимая. – С полным непониманием произносит сосед. – А зачем яйца «Белизной» мыть?
- Я же тебе говорю, жениться собрался, а привычки менять не торопиться. По слухам, заслуживающим доверия, его дама сердца шибко ревнивая, и если «Толстячёк» дома не ночует, она его тщательно обнюхивает. Вот и вынужден «Толстяк» идти на всякие немыслимые хитрости уничтожая посторонние ароматы.
- А у него яйца от «Белизны» не облезут? – Заботливо спрашивает сосед.
- Это что, твоя проблема? – Пожимаю я плечами.
«Толстый», закутанный в полотенце, вышел из ванной, зажёг духовку и кинул в неё трусы. Затем он взял со стола бутылку бальзама, покрутил её в руках и глубокомысленно произнёс:
- Знающие люди поговаривают, что «Рижский» бальзам шибко помогает для «этого» дела.
- Какого дела? – Слегка «притормозил» я своим отравленным алкоголем мозгом.
- Для потенции! – Удивился моей не сообразительности «Толстый».
- Для потенции говорят, женьшень неплохо помогает.
- Женьшень – туфта!- С интонацией человека знающего, о чём он говорит, авторитетно заявил «Толстяк», и я с интересом на него посмотрел.
- Да?! – С деланным удивлением произнёс я и «Толстый» подтвердил:
- Точно!
- Ты его, наверное, не правильно применял. Без изолетны. А в «этом» деле простым прикладыванием не обойтись, здесь приматывать надо. Или вот что, есть очень верный способ. В конце 1800-ых годов французский физиолог Шарль Эдуар Броун-Секар , может быть, желая совершить прорыв в науке, а может быть, страдая схожими с твоими проблемами, ввел себе сыворотку из смеси спермы собаки и морской свинки. Впоследствии, мировому научному сообществу он объявил, что изобретённая им сыворотка делает его сильнее и даже «удлиняет дугу его мочи».
- Да?! – Наступила очередь удивляться «Толстый».
- Описанный в науке факт. – Подтвердил я. – Хотя, честно говоря, насчёт дуги мочи я сильно сомневаюсь.
- И где же взять эту сперму морской свинки? – В раздумье произнес мой сексуально озабоченный друг, и настала моя очередь удивляться.
- Ну, для начала, наверное, следует завести кобеля и «морского хряка». Окружить их заботой и любовью, и в благодарность они зальют тебя своим семенем. Только для чистоты эксперимента и во избежание животного гомосексуализма, их надо держать отдельно.
- Значит, сыворотка из спермы кобеля и морской свинки. – Потирая подбородок, в раздумье произносит Толстый.
- Слушай толстяк. – Толкаю я своего друга в бок. - Суровая реальность она, конечно, где-то рядом, но не надо мои слова воспринимать буквально, не для того я поведал тебе эту поучительную историю, чтобы ты кинулся мастурбировать член первому попавшемуся «морскому поросёнку».
- А для чего, ты мне это рассказывал?!
- Ну, точно не для этого. – Усмехнулся я. - Шарль Эдуар, конечно, сильно преувеличил пользу собственного открытия, но оно определенно стало предшественником допинговых веществ, основанных на гормонах. Так вот, я думаю, может тебе стоит плюнуть на народную медицину и обратиться к врачу? Если конечно у тебя с этим есть проблемы. Пройдешь, курс гормональных инъекций и перестанешь, наконец, ссать на носки своих ботинок.
- Ты так думаешь?
- Определённо.
Помолчали.
- Но ведь это всё равно, какой ни какой бальзам, значит, нашему здоровью он не повредит? – Постукав ногтем по коричневому боку бутылки, спросил «Толстый».
Я потрогал свою «больную» голову и уверенно произнёс:
- Моему здоровью, точно не повредит.
Подсушив трусы и оказав нам, посильную но, в тоже время, весьма активную помощь в распитии бутылки бальзама, «Толстый», воняющий «Белизной» и благородным напитком, умчался ремонтировать своё «семейное счастье». Правда, сдаётся мне, что отягощенный новыми знаниями, он найдёт минутку и заскочит в ближайший «Зоомагазин» чтобы срочно завести себе домашних любимцев. Но это уже его личное дело, однако, соседу пришлось плестись к себе домой ещё за одной бутылкой бальзама.
Мы сидим с соседом, попиваем кофе с бальзамом или вернее бальзам с кофе, играем в шахматы и я пересказываю ему свой ночной кошмар.
- Верность – дело совести, измена – дело времени! Шах! – Передвигая фигуры, говорит сосед. – Странный сон. Завязывай ты Вова пить по ночам с попами «палёный» «Кагор», а то, не ровен час, энурез может обостриться.
- Сам маленько по-бздёхиваю. – Отвечаю я.
- А в каком ты был звании, в своём сне?
- Капитан.
- Капитан. – В раздумье, повторяет сосед.- Примерно тогда мы с тобой и познакомились? Тому, на круг, уж лет двадцать минуло?
- Да. По-моему. – Киваю я. - И что с того?
- А то, что за другие смертные грехи ничего не скажу, но вот в чём - в чём, а в художественной самодеятельности в форме ****ских свистоплясок с чужими жёнами обвинить тебя не могу.
- Обвинить он меня не может. – Хмыкнул я. - Меня чёрт в этом не обвинял, а ты кто такой, чтобы меня обвинять? Прокурор что ли?
- Не прокурор! – Мотнул головой сосед и, достав из кармана ключи от моей квартиры, покрутил ими перед моим носом, добавил. – Скорее эксперт. Потому что жизнь твоя половая, именуемая в народном фольклоре - половой распущенностью, протекает, так сказать, на моих глазах.
- По-моему, тебе пить хватит, а то, не ровен час, от не опасных для жизни и здоровья философствований перейдёшь к опасным для душевного равновесия галлюцинациям и ключи мне от квартиры верни, а то я смотрю, слишком много ты обо мне знаешь.
- Ладно. Пить больше не буду. Наверное. – Без уверенности в голосе, согласился сосед, залпом выпевая бальзам с кофе. – А ключи верну только в обмен на деньги, которые ты мне должен.
- Ах, вот как ты заговорил - упырь! Сегодня же брошу все дела и начну копить деньги, чтобы вернуть тебе хотя бы часть долга!
- Хоть и гиблое начинание, но хорошее! - Кивает сосед. – И хотя я заведомо уверен в его провале, я готов отступить от добровольно взятых на себя обязательств и выпить за успех!
Сосед потряс бутылкой бальзама, прислушался к издаваемому ею звуку и добавил:
- По последней.
- А-а-а! Разливай! – Машу я рукой, и передвинув коня на шахматной доске, объявляю. – Кстати, тебе мат!
- Вот чёрт! – В недоумении поднимает брови сосед, разливая остатки бальзама по чашкам.
Допив бальзам, сосед поплёлся домой, а я, без цели побродил по квартире, пару раз запнулся о стоящий уже две недели посреди комнаты пылесос, и не найдя себе достойного занятия, наклонился к пыльному агрегату и сказал: «Если русский человек решил ничего не делать, то нет такого препятствия на этом пути, какое бы он не смог преодолеть»! Порадовавшись, вот этому своему «мудрому» умозаключению, я переступил через пылесос и рухнул в постель, почти мгновенно погрузившись в сон.
Всё та же комната, что и в утреннем сне. Тот же дощатый пол, облезлые непонятного оттенка грязно-зеленого цвета стены, пожелтевший от никотина давно не белёный потолок.
Где-то далеко за стенками камеры, работает радиоприёмник, по которому незнакомый голос читает стихи:
Никогда ни о чем не жалейте вдогонку,
Если то, что случилось, нельзя изменить.
Как записку из прошлого, грусть свою скомкав,
С этим прошлым порвите непрочную нить.
Никогда не жалейте о том, что случилось.
Иль о том, что случиться не может уже.
Лишь бы озеро вашей души не мутилось
Да надежды, как птицы, парили в душе.
Не жалейте своей доброты и участья.
Если даже за все вам - усмешка в ответ.
Кто-то в гении выбился, кто-то в начальство...
Не жалейте, что вам не досталось их бед.
Никогда, никогда ни о чем не жалейте -
Поздно начали вы или рано ушли.
Кто-то пусть гениально играет на флейте.
Но ведь песни берет он из вашей души.
Никогда, никогда ни о чем не жалейте -
Ни потерянных дней, ни сгоревшей любви.
Пусть другой гениально играет на флейте,
Но еще гениальнее слушали вы .
Хорошие стихи, но я отвлёкся. В общем обстановка та же что и в первом сне, только теперь чёрт сидел за столом в форме капитана милиции, а я в наручниках сижу напротив него на прикрученной к полу табуретке. Однако в отличии от чёрта (из предыдущего моего сна) я сижу не в юбке, а в старых потёртых джинсах. Что бы убедиться в этом очевидном факте собственными глазами, чёрт наклоняет голову и заглядывает под стол. Дабы его не разочаровывать я сжимаю ладонь правой руки в кулак и оттопыриваю средний палец. Чёрт поднимает голову из-под стола и раздражённо стучит авторучкой по лежащему на столе протоколу.
- Та-а-а-ак! И долго ты будешь играть в молчанку?! – Орёт он на меня.
- Да, сколь угодно долго. – Пожимаю я плечами. - По крайней мере, до тех пор, пока ты ни начнешь задавать вопросы.
- А без наводящих вопросов сам ты ничего рассказать не хочешь?
Я оценивающе смотрю на чёрта:
- Нет. Я бы сказал, что тот ты не то существо кому бы я хотел исповедоваться. – Говорю я.
- А ты попробуй. Вот так по-простецки распахни душу, глядишь, тебе легче станет.
- Ага! Распахни тебе душу, а ты туда насеришь или того хуже сопрёшь её к чёртовой матери.
Чёрт, стуча копытами, подскакивает по мне и, схватив меня левой рукой, за ворот рубашки, размахивает правой рукой, чтобы вмазать мне копытом между рог.
- Мать не трожь! – Орёт чёрт.
- Ну, хорошо-хорошо! – Успокаиваю я его. – Про твою маму больше не слова.
Совладав с собой чёрт меня не бьет, а отпустив и расправив мне ворот помятой рубахи, отходит к окну и закуривает.
«Смотри-ка, чёрт чёртом, а «моральный кодекс» сотрудника милиции чтит! Уважаю»! – Улыбаюсь я про себя.
- Я ведь ничего не имел против твоей мамы. Так, вырвалось ненароком. – Примирительно говорю я.
- Проехали. Забудь. – Выпуская струю дыма в зарешеченное окно, отмахивается чёрт. – Слушай Вова, а ты своим женам когда-нибудь изменял?
Вопрос очень личный, и мягко говоря, застаёт меня врасплох. А самое главное, я не могу понять – к чему он клонит. Поэтому я ни нахожу ничего лучше как ответить вопросом на вопрос:
- Ни совладал с собой?
- Ага! – Кивает чёрт.
- Жена застукала?
- Точно!
- Тогда выхода два или туда или сюда. – Пожимаю я плечами.
- Знаешь, сколько я свою жену добивался?! Она у меня между прочем дома всегда без трусов ходит! И мне это нравиться!
- Интересно, кому такое не понравиться. – Хмыкаю я.
- Вот! Ты меня понимаешь. - Радуется чёрт.- Но есть у неё одна привычка, которая меня бесит. Она сука везде свои колготки разбрасывает! Вот представь, встаёшь ты утром, настроение - во! (Чёрт оттопыривает вверх большой палец на правой руке.) Наливаешь себе чашку кофе, поворачиваешься к столу, чтобы насыпать в кофе сахар, а там лежат её колготки и обязательно с дырой или «стрелкой»! Ну, выбрось ты их! Не порть чёрту с утра настроения! Так нет же, обязательно надо положить их на стол! Скажешь ей: «Чё ты сразу их не выбросишь»! А она такие наивные глазки сделает и отвечает: «Как выбрось?! В них можно лук на зиму хранить». А самое главное она никогда ни какого лука, в своих драных колготках, на зиму не хранит!
- А ещё бывает… - В раздумье произношу я. - … покажется ей вдруг, что она начала толстеть. Раз! И отказалась от всего сладкого. Встанешь утром, нальёшь кофе, а сахара нет. Но ведь это, же она худеет, а не я?! Так почему же именно я должен пить кофе без сахара?!
- В самую точку! – Кивает чёрт.
Помолчали.
- Я вот что думаю. – Спустя некоторое время говорю я. - Колготки, конечно, раздражают, но к ним можно привыкнуть. К тому же неизвестно, сможешь ли ты от своей новой подруги добиться, чтобы по дому она всегда ходила без трусов.
- Вот именно! – Вздыхает чёрт.
- Тогда вот что, пообещай жене бросить ту женщину и самое главное скажи ей, что это было у вас не по любви.
- Пообещал. – Вздыхает чёрт, подходя ко мне и снимая с моих запястий наручники. – Но, видел бы ты её ноги!
- Ну, тогда ничего не поделаешь. Выкручивайся и терпи.
И в тот самый момент, когда у нас с чёртом начали налаживаться чисто человеческие отношения, меня из сна выдернул телефонный звонок:
- Алло. – Раздаётся в трубке Лехин голос.
- И тебе алло, добрый человек. Какого хрена тебе надо? – Зеваю я в трубку.
- Михалыч, надеюсь, я тебя ни от чего важного не оторвал? – Вкрадчиво спрашивает Лёха.
- Трудно сказать. – Честно признаюсь я.
- Вот и хорошо. – Видимо, не очень внимательно выслушав мой ответ, радуется Лёха, и заговорщическим голосом продолжает. – А у нас тут неприятности, по городу объявлен план «Апокалипсис».
- Чего там у вас объявлено?! – Плохо соображая спросонья, переспрашиваю я.
- Не у вас, а у нас! По гарнизону объявлен план «Апокалипсис», версия 2 точка 1- улучшенная. – Гогочет Лёха.
- Бросал бы ты Лёха компьютерными играми увлекаться, а то у тебя от этих детских игр уже крыша свистит. – Вздыхаю я.
- «Тревога» у нас Михалыч.- Забирая трубку у Лёхи, говорит Егор.- При перевозке из суда в следственный изолятор, перевернулся «автозак » разоружив охрану, из него бежали осужденные.
- Понятно. – Зевая, отвечаю я.
- Кстати, Михалыч ты не знаешь где Веня?
- Нет, а что?
- Дозвониться до него не могу, он пистолет в дежурку не сдал.
- ХА- 1777? – Спрашиваю я.
- Ага.
- Будем считать, что он оставил его мне на хранение.
- А ну хорошо! Тогда сунь его в карман и дуй на работу.
Положив трубку, я потягиваюсь в постели и только потом иду в туалет выуживать из Муськиной коробке Венькин пистолет. Но это было бы очень просто, взять и просто достать пистолет из Муськиного туалета и вернуть его законному владельцу. Поэтому сначала я иду на кухню, нахожу там крепкий и не дырявый целлофановый пакет, затем иду в туалет. В туалете из кошачьего туалета я достаю Венькин пистолет, а наполнитель из кошачьего туалета вместе с содержимым, я высыпаю в пакет. Но прежде чем бросить туда же пистолет, я вынимаю из него обойму и разрежаю её в пакет, только затем, я бросаю в него пистолет и пустую обойму. Далее я зажимаю горловину мешка в кулаке и тщательно перемешиваю содержимое пакета. Кошка за моими манипуляциями наблюдает с интересом.
- Видишь ли Муська. – Говорю я кошки. – Не вижу смысла, владельцу этого грозного оружия, облегчать жизнь и немного подумав, добавил. - Хотя, наверное, ему сейчас и так нелегко. Но это ничего не меняет!
Кошка не возражает, потому что взамен использованного наполнителя (который, к слову сказать, следовало поменять ещё неделю назад), я насыпаю свежий, что ни говорит обо мне хорошо, но мою киску, несомненно, радует.
Если не считать, что по дороге мне защемило сердце, я без приключений добираюсь до своего любимого Вятского РУВД, к слову сказать, именуемого в народе – «Колхоз имени Гарри Поттера». Почему такое странное прозвище? Да потому что, чудеса здесь творятся на каждом шагу. Вот и сейчас возле «дежурной части» интеллигентного вида старушка, сильно смахивающая на бывшую учительницу ботаники средней школы, постучав ноготком по микрофону, хорошо поставленным голосом, делает «шокирующее» признание замороченному текучкой дежурному:
- Не хочу вас пугать, но мои соседи, втайне от общественного мнения, занимаются изготовлением оружия массового поражения.
- Да вы что! – Фальшиво восклицает дежурный, отрывая взгляд от лежащих перед ним бумаг. – Сведения достоверные?
- Конечно. – С достоинством кивает старуха. – Скрывая следы своей преступной деятельности, вентиляцию от своего адского агрегата они вывели в мою квартиру и теперь качают через неё ко мне в спальню ядовитые газы, а через установленные по моей квартире скрытые камеры наблюдают за тем, как я медленно умираю.
- Вы уверены насчёт ядовитых газов? – Спрашивает дежурный.
- Поверьте, как специалист хоть и бывший я в этом разбираюсь. – Фыркнула старуха.
- А насчёт камер вы не сгущаете краски?
- А как иначе они узнают, что избавились от свидетеля?
- Логично. – Кивает дежурный.
Проходя мимо стекла дежурного, я постукиваю пальцем по микрофону:
- Что Саня, весна обещает быть ранней?
- Да. - Кивает дежурный. - Похоже на то.
В кабинете Лёха и Егор пьют чай.
- Вени ещё нет? – Бросая под стол принесённый пакет, спрашиваю я.
- Ждём. – Отвечает Лёха. – Вот, я ему и подарок приготовил.
С этими словами, Лёха достаёт из ящика стола хорошо связанную петлю из пеньковой верёвки.
- Я её даже натёр клубничным мылом, надеюсь, у Вени нет аллергии на клубнику.
- Я – Франсуа, чему не рад.
Увы, ждет смерть злодея,
И сколько весит этот зад,
Узнает скоро шея . - Цитирую я Франсуа Вийона, рассматривая Лёхино рукоделье. – Знаешь Лёха, мне иногда кажется, что тебя не аист принёс.
- А кто?
- Тебя вороны накаркали. Убери. Уверен, Вени и без твоей заботы сейчас не сладко.
- А не хер пистолеты терять!
- Чья бы корова мычала, а твоя бы молчала. – Говорит Егор. – Может быть, тебе напомнить пару эпизодов из твоей беспутной жизни?
- Не надо. – Говорит Лёха и с недовольной рожей, убирает петлю обратно в ящик.
Веня появился примерно через полчаса.
- А-а-а! Наша потеря объявилась! – Не без ехидства приветствовал его Лёха.
Веня обвёл всех мутным взглядом и, остановив его почему-то именно на мне, задав вопрос, которым все самоубийцы мира, перед тем как совершить какую-нибудь глупость, терзают своих друзей и близких:
- М-м-м-михалыч! Как м-м-м-мне жить дальше?
- Точно не знаю. – Пожал я плечами. – Но думаю, проживешь как-нибудь.
- Я п-п-п-пистолет потерял.
- Мы так и подумали. – Кивнул Егор.
- По-по-по-почему?
- Дежурный звонил, ты оружие не сдал. Мы обыскали кабинет, пистолет не нашли. Открыли твой сейф, там его нет, и ты не отвечаешь на звонки телефона. Значит потерял. – Подвёл итог не длинной логической цепочки, мой по-боксёрски мудрый напарник.
- И-и-и-и что теперь?
- Да ничего. На. – Я достал из-под стола и поставил перед Веней принесённый мной пакет.
- Что это?
- Твой пистолет, ХА- 1777.
- Где ты его в-в-взял?!
- Там где ты его прое*ал, у моей кошки в отхожем ящике.
Венька хватает пакет и начинает трясущимися руками его развязывать. Ничуть не смущаясь содержимым пакета, с дна Веня извлекает пистолет, три раза дует на него, сдувая остатки прилипшего к оружию наполнителя кошачьего туалета, ласково обтирает пистолет о грудь и нежно его целует. В засос.
- Тьфу!- Наблюдая за этой трогательной картиной, констатирует Лёха.
Венька перестаёт лизаться со своим пистолетом и с просветлённым взглядом поворачивается ко мне.
- М-м-м-михалыч! Дай я тебя п-п-п-поцелую!
- После того что я только что видел? Да упаси меня бог! – Отмахиваюсь я. – Я бы ещё вынес твой приступ нежности если бы ты это сделал до того как поцеловал свой пистолет, но теперь, лучше забудь об этом навсегда. Это не удачная мысль.
Веня не стал настаивать, а, как и прежде ничуть не смущаясь, разгребая содержимое пакета, выловил оттуда патроны и обойму, обтёрев их носовым платком и, снарядив оружие, сунул пистолет в кобуру.
- Теперь Веня будь готов к тому, что года два, а может быть и три, где бы ты не появился, все коты от породистого кастрата до облезлого уличного сексуального маньяка, будут проявлять к тебе нежность и не дюжий сексуальный интерес. – Меланхолично говорит Лёха.
- П-п-п-почему?
- Твой пистолет валялся в отхожей коробки любимой кошки Михалыча, и наверняка пропитался её духом.
- Ну, и что?
- Ничего. – Пожимает Лёха плечами. – Просто любимая кошка Михалыча, пошла вся в хозяина, то есть конченая ****ь, и дух этот ****ский, все коты и бабы за версту чуют. Михалыч? Я правильно говорю?
С хитрой рожей спрашивает у меня Лёха.
- Это точно. – Улыбаюсь я в свою чашку с кофе.
- И что теперь д-д-д-делать? – Хлопает глазами Веня.
- Не терять пистолет, где попало. – Подводит итог мудрец от федерации бокса СССР Егор Карбитов.
Семечкин появился в нашем кабинете красивый как «королевский пингвин», то есть в новом чёрном костюме с отливом, белой рубашке и ядовито-жёлтом галстуке и вид он имел добрый-добрый, я бы сказал, излучающий крайнее самодовольство, всё как тот же «королевский» пингвин до отвалу оборжавшегося рыбой. И судя по всему, сам он себе, страшно нравиться. Глядя на него в голову сразу приходит мысль – Все Люди красив! Даже если кроме них, о них самих, ни кто так не думает. Путаная какая-то мысль, но мне она показалась смешной и я, конечно, ни смог удержаться, чтобы не спросить у Семечкина:
- Новый костюм, новый галстук, рубашка опять же, чистая. Всё это, наверное, кучу денег стоит, ты что почку продал?
Семечкин проигнорировал мой вопрос и присаживаясь к столу бросил Ваньке:
- Заика, где твой пистолет?
Веня надулся, но откинул полу куртки, продемонстрировав кобуру с пистолетом:
- С вечера не сдал, к-к-к-как чувствовал, что сутра снова п-п-получать. – Похлопав пистолет по рукоятки, не моргнув глазом, соврал Веня.
- Водку хлещите? – Потеряв интерес к Вене, полюбопытствовал Семечкин.
- Чай. – Подвинув к Семечкину свой стакан, за всех ответил Егор.
Семечкин взял со стола стакан, понюхал его содержимое и поставил стакан обратно на стол.
- А я бы сейчас водочки с удовольствием выпил. – Мечтательно произнёс он.
- Так в чём проблема. - Пожал плечами Егор. – Принеси и пей, а мы, извини, воздержимся. Нам ещё родину защищать.
- Скучный ты человек Карбитов. – Вздохнул Семечкин. – Савранский, может пошаришь у себя в сейфе? В будущем тебе это зачтётся.
- Зачтётся. - Ухмыляюсь я. - Что, в новый образ вживаешься? К переменам в жизни готовишься?
- Знаешь что-то или догадываешься? – С подозрением прищуриваясь, спрашивает Семечкин.
- Я бы по-другому поставил вопрос – А не обошлось ли здесь без моего «доброго» участия? Правильный ответ не обошлось. Только афишировать этим не хочется, боюсь, что мои друзья, скорые на расправу, мне за это морду набьют.– Без тени улыбки говорю я.
- Да ну?! – С недоверием спрашивает Семечкин.
- Ага. – Киваю я.
Семечкин поднимается со своего места, он больше не похож на большого и доброго «королевского» пингвина, скорее уж он похож на обычного Семечкина, одетого в новый чёрный костюм с отливом, белую рубашку и безвкусный ядовито-жёлтый галстук.
- Ты что считаешь, что в новом качестве….- Шипит он, но я его перебиваю.
- Я считаю, что в новом качестве ты ничуть не изменишься, и возможностей пить мою «жидкую» кровь у тебя будет больше, только вот и забот у тебя прибавиться, а, следовательно, своей кипучей энергией, ты доставать меня будешь меньше.
- Ты так думаешь? – Ухмыляется Семечкин.
- Да я просто в этом уверен. Иначе бы, зачем я принял участие в твоей бестолковой судьбе.
- Ты хоть предполагаешь, что тебя ждёт?
- Счастья вам и радости в задуманной вами гадости. – Хмыкаю я. - Могу предположить, что в своих извращённых мечтах ты рисуется ужин при свечах и романтическое лечение геморроя. Только я пас. Оставим всё как есть. Не романтик я, Семечкин.
- Я вот что думаю… – Зашипел Семечкин. Услышав начало этой фразы, я широко улыбнулся и Семечкин тут же заорал. – Ты чего ржёшь?!
- Ты извини, фразу вспомнил из пьесы «Дракон» Евгения Шварца : «У нас тут тоже был один. По молодости шалил, думал.… Потом ничего, поумнел - соображать начал».
Не знаю, что услышал Семечкин в этой цитате. А может быть и ничего не услышал. Но как бы там ни было, неприятно скрипнув зубами он выдавил из себя:
- Я думаю.… Нет-нет! Ни так. Я не думаю, я… я… я это! Как его! Тьфу!
Не дав ему закончить фразу, я его перебиваю:
- Никогда не оправдывайся. Твоим друзьям это не нужно, а враги всё равно не поверят. Это я тебе как друг, по-вражески советую.
Хлопнув дверью, Семечкин вышел из кабинета.
Я кладу руку на грудь, что-то снова защемило сердце.
- Что? Опять? – Заметив движение моей руки, обеспокоено спросил Егор.
Я кивнул головой.
- Ой, не нравиться мне это. В последнее время что-то часто оно у тебя прихватывает. – Вздохнул мой напарник. – К врачу бы тебе надо.
- Комиссуют. – Пробормотал я.
- Комиссуют. – Согласился со мной Егор. – А так лучше что ли?
- Лучше.
- Чем лучше?
- Да всем лучше. Издохну у вас на руках, так хоть похороните меня розовым, а представь, комиссуют меня. Сдохну дома ни кто и не узнает, пока у соседей из вентиляции зелёные мухи не полетят. Опять же на похороны ни кто не придёт.
- Это почему?
- А кто захочет целовать в лоб сине-зелёный полуразложившийся труп?
- Да, целовать в лоб сине-зелёный полуразложившийся труп – стрёмно. – Соглашается со мной Лёха.
- Вот видишь, и мальчик со мной согласен. – Киваю я в сторону Лёхи. – А, как известно, устами младенца глаголет истина.
- Я вот сейчас дам в лоб этому «умному» мальчику и сделаю ему пожизненное сотрясения мозга, чтоб следующий раз думал чего глаголить и с чем соглашаться.
- А я чего?! Я ничего! Я вообще, беру свои слова обратно! – Быстро затараторил Лёха. – Целовать в лоб сине-зелёный полуразложившийся труп ни то чтобы стрёмно, я бы сказал, это – на любителя. Кстати, я анекдот в тему, вспомнил, рассказать?
- Давай. – Киваю я.
- Едет мужик по полю на телеге. К телеге корова привязана, рядом собачка трусит, в небе птички поют, солнышко светит, в общем - лепота. В это время над полем пролетает истребитель, с которым что-то происходит, и он взрывается прям над телегой. Летчик, естественно, катапультируется. Самолет - в клочья, лошадь с коровой в лужах крови купаются, собака скулит и оторванную половину зализывает, а мужику ноги нахрен оторвало. Лежит он и смотрит как летчик медленно на парашюте с неба спускается. Летчик, спустившись, подходит к корове и говорит: «Бедняжка, как я тебя изуродовал, аж рога отлетели, ну давай я тебе помогу». Достает пистолет и добивает несчастное животное. Подходит к лошади: «Бедняжка, что ж я с тобой натворил, не разберёшь где рожа, где жопа! Ну, давай я и тебе помогу». Достает пистолет и добивает лошадь. Подходит к собаке: «Бедняжка, ну как же так, пополам тебя разорвал, ну давай я тебе выручу». Достает пистолет и добивает псину. Мужик, видя такой оборот, запихивает оторванные ноги под мышку, и, отползая с дороги, приговаривает: «О! Господи! Как же мне ЗА*БИСЬ»!
- Спасибо Лёха за заботу. Знаешь, мне ещё не ЗА*БИСЬ, но чувствую я себя значительно лучше.
Спустя примерно полчаса, нас собрали в актовом зале и нам с Егором и Лёхой, достался для проверки возможных мест укрытия беглецов, огромный участок жилого массива прилегающего к промзоне, насквозь заселённого люмпенами. Наверняка, Семечкин приложил к этому руку, по крайней мере, это легко угадывается по его гаденькой улыбке, когда начальник СКМ зачитывает расстановку личного состава и присвоенные поисковым группам, позывные радиостанций. Силами трёх человек искать в этом месте беглецов, дело практически на «100% обречённое на успех», по своей эффективности чуть-чуть превышающее результативность поисков иголки в стоге сена.
Надо сказать, что если не все жители данного, забытого богом и властями участка планеты имеют за своими плечами судимость, то почти все, в той или иной степени находятся не в ладах с законом. А что это значит? Это значит, что если беглецам здесь и не очень рады, однако вероятность что о них донесут в милицию значительно меньше, чем в том случае если они удумают укрыться где-нибудь в одной из элитных многоэтажек в центре города.
Поразмыслив, мы с Егором приходим к выводу, что лазать по подвалам и чердакам, а так же посещать притоны которые, к слову сказать, скрываются здесь практически за каждой дверью – дело бессмысленное. Поэтому мы пробегам к иной тактике, тактике обращения к низменным инстинктам, жадности и человеческой подлости. Для этого мы объезжаем с десяток известным нам притонам, где нас хорошо знают, и сообщаем их обитателям для чего мы сегодня здесь и где, в случае острой необходимости и желании заработать немного денег, нас можно найти. Поселив в неокрепших душах алкоголиков сомнение, мы отправляемся в «банкетный зал» бара «Ветерок» прибывать в ожидании и дуть пиво.
Бара «Ветерок» место весьма и весьма своеобразное. Разместившийся в полуподвале, он как будто вышел из фильма «Трактир на Пятницкой», пропитанный тем же воровским духом и имеющим туже систему лабиринтов и кучу входов и выходов.
«Банкетный зал» расположен в закутке в аккурат по дороге в туалет и любой желающий незаметно может сюда прошмыгнуть, оставив в тайне от своих товарищей факт визита к «ментозаврам». Эту особенность бара мы с Егором знаем уже лет двадцать и в случае нужды успешно её используем.
К нашему приезду в бар в «банкетном зале» какие-то местные «братки» в коротких чёрных куртках и спортивных штанах, по облику своему как будто выпрыгнувшие из середины 90-х годов, отмечали какие-то свои бандитские успехи. Вступительное слово взял Егор. На его культурное предложение по-быстрому освободить помещение, в виду того, что нам срочно нужно справить семейное торжество, «братки» ответили дружным смехом и послали нас…. Впрочем, думаю, вы догадываетесь, куда они нас послали. Словарный запас аргументов у Егора иссяк и переговоры зашли в тупик. Я уже было открыл рот, чтобы принять участие в прениях, но один из недальновидных «братков» потянулся за лежащим на столе ножом, чем дал Егору повод продемонстрировать, одну из тех эффектных штучек коими он всегда славился. Егор широко улыбнулся, левой рукой взял со стола массивную пол-литровую кружку, выплеснул из неё остатки пива на пол и подкинул кружку вверх. Когда описав полукруг кружка начала падать, правой рукой Егор нанёс по неё молниеносный удар. Кружка, пушечным ядром, перелетела через стол и ударила «братка» с ножом точно в лоб. Бандит с грохотом обрушился на нечистый пол, и тут к Егору пришла заслуженная слава. «Карбтов! Карбитов! Это же Карбитов»!- зашептали братки. Егор повернулся ко мне:
- Ну!? – С видом гладиатора честно одолевшего в поединки свирепого льва, спросил он у меня.
Я пожал плечами:
- Что тут скажешь, твоя слава громче моей.
Консенсус был достигнут, «братки» ретировались в общий зал, а мы заняли отвоёванную территорию.
Теперь нам остаётся только ждать «удачу». Егор дул за столом не фильтрованное пиво, любовно предоставленное ему не равнодушной к нему хозяйкой бара, злой Лёха прихлёбывал чай с пироженкой и смотрит телевизор, пиво ему не дали, потому что он был за рулём. А я, сдвинул стулья и прилёг, прикрыв глаза, что-то опять заныло сердце.
- Уж не заболел ли Владимир Михайлович. – Негромко спрашивает хозяйка бара у Егора, подливая ему пива.
- Сердце. А к врачу идти не хочет. – Вздыхает Егор. – Боится что комиссуют.
- Надо уговорить, со здоровьем шутки плохи. Хотите, я договорюсь, у меня есть очень хороший врач? – Спрашивает хозяйка бара у Егора. – Обследуют, ни кто в вашей милиции и знать не будет.
- Договоритесь. – Соглашается Егор.
Я улыбаюсь и прикрыв глаза проваливаюсь в не глубокую дрёму.
«Дверь с шипением открывается, и капитан корабля с дымящейся кружкой кофе входит в рубку. В рубке на приборах лежит иней и стоит такой леденящий душу холод, что кофе в кружки не только перестаёт дымиться, а мгновенно покрывается тоненькой корочкой льда.
- Так я не понял?! Мы что тут новый год собираемся встречать?
- Тогда деда Мороза не зовём, мальчик вы большой для удовлетворения ваших извращённых желаний хватит и пары-тройки снегурочек. – Живо отзывается бортовой компьютер.
- Насчёт снегурочек мысль, несомненно, трезвая. - Хмыкает капитан корабля. – Но я не это имел в виду, почему не работает отопление? Забыл включить?
- Если бы кто-то, не будем называть кто, хотя это был бортинженер, не 3,14здил спирт с системы охлаждения резервного процессора, то мне бы не пришло в голову таким образом спасать процессор от перегрева!
- А он что, опять спёр спирт?!
- Нет. Я просто забыл включить отопление. Но ведь мог?! Кстати, капитан, как вам мысль насчёт снегурочек?
- Я уже сказал - хорошая мысль. – Кивает капитан, переворачивая кружку с кофе. Кофе не выливается, оно коричневой льдиной выпадает из кружки и, ударившись о пол, разлетается на мелкие кусочки. – Включи отопление и скажи уборщику, чтобы собрал осколки этого кофе и принёс мне кружку горячего.
- Отопление уже включил, а с этим уродом уборщиком сами договаривайтесь. Он только вас биться.
Дверь в капитанскую рубку с шипением открывается и на пороге отсека появляется робот-уборщик:
- Так! Я не понял! Мало того что день, а иногда и ночь я вкалывая как каторжный, по всему короблю за всем этим сбродом который кто-то по ошибке назвал экипажем убирая говно, так я что, теперь ещё и лёд колоть должен!
- Ладно. - Ставя пустую кружку на пульт управления, говорит капитан. – Кофе я принесу себе сам.
Запыхавшаяся от спешки «удача» появилась довольно быстро. Робко заглянув в зал, она интересуется:
- Здесь принимают граждан обуятых гражданским долгом?
Я поднимаюсь со своей импровизированной лежанки.
- Здесь, здесь. Проходи, присаживайся, в ногах правды нет.
- Да её нигде нет. – Проходя в зал, вздохнул плюгавый мужичёшка. – Я, вообще-то, и так в милицию шел, сами понимаете, гражданский долг и всё такое, а тут слышу, вроде как за честность и любовь к родине ещё и деньги дают.
- Ну, родиной мы тут не торгуем, но за честность платим. – Кивает Егор.
- И много платите?
- Много – не много, но на выпивку хватит. Всё зависит от того сколько твоя честность «весит». – Включается в разговор Лёха.
- А, ну хорошо. Давайте деньги.
- Не! В нашей мышеловке так не делается, ты сначала информацией поделись, чтобы всё было по-честному.
- А откуда я могу знать, что вы меня не обманите? Вы деньги-то для начала покажите.
Я достаю из кармана деньги, немного, рублей пятьсот или что-то около того, и показываю их мужчку. Губы у нашего начинающего осведомителя скуксиваются, он явно не доволен увиденной суммой, но глаза алчно загораются.
- В общем, видел я тут незнакомого мужика. Деньги давайте.
- Ты погоди, деньги тебе давать пока - не за что. С чего ты взял, что это тот, кто нам нужен? У вас здесь что, зона строгого режима, если случайному человеку просто так появиться нельзя? – Пожимаю я плечами.
- Но не каждый незнакомец от любого шороха по кустам прячется.
- Не факт. От здешних обитателей и в кустах спрятаться не грех.
- Верно, но не у каждого незнакомца из-под куртки торчит автомат.
- Опять же, не факт что ты видел именно автомат, мало ли что тебе могло померещиться. Опиши его.
Мужик описывает внешний вид незнакомца, я сопоставляю его с описанием беглых зеков из ориентировки и получается, что мужичёшка вполне мог видеть одного из беглецов.
- Так, где ты говоришь, его видел?
- Здесь.
- Это понятно, а поточнее.
- Денег бы дали. А то я всё говорю, говорю, душу можно сказать перед вами на изнанку выворачиваю, а обещанного вознаграждения ещё и в руках не держал.
Я делю деньги пополам и одну половину протягиваю мужичку. Поплевав на пальцы, он их тщательно пересчитывает и остаётся, явно недоволен полученным вознаграждением.
- Так, где ты говоришь, его видел? – Снова задаю я свой вопрос.
Но мужичёшка молчит, как бы размышляя, стоит ему говорить дальше или нет, и я прихожу ему на помощь:
- Ты, конечно, можешь немного покочевряжиться, попытаться набить себе цену, потому что у тебя есть фора, ты первый. Но поверь мне, так будет недолго. Сейчас или чуть попозже, откроется дверь и явиться кто-нибудь ещё, кто видел того мужика с автоматом и ты вообще останешься без копейки.
- А вы уверены, что кто-то ещё появиться? – Обеспокоено спрашивает мужичёшка.
- Ну, ты же его видел? Почему же ты думаешь, что ты единственный? – Пожимаю я плечами.
- А ещё мы можем отвезти тебя к нам в отдел и там, возьмём тебя за ноги, и разорвём пополам, но прежде мы вытрусим из тебя, всё что ты знаешь. – Ставя кружку на стол, без угрозы и очень буднично произносит Егор. И хотя, как я сказал, произносит свою фразу Егор без угрозы и очень буднично, в его устах она прозвучало, крайне многообещающе и зловеще.
- А он убедительный. – Кивает в сторону Егора мужичёшка.
- У него есть и другая добродетель. – Хохотнул Лёха. – Он слов на ветер не бросает.
Мужичёк вздыхает:
- Когда я получу втору часть своих тридцати серебряников?
- Как только мы убедимся, что всё рассказанное тобой не бред твоего больного воображения.
- А если он вас перестреляет?
- Всех не перестреляет. – Успокаиваю я его.
- Будем надеется, что он плохой стрелок. В общем, он шмыгнул в старый угольный склад.
Старый угольный склад. Это ещё одно, очень своеобразное место в этом «запердючем» углу планеты. Давным-давно, то есть в период индустриализации и строительства гигантов машиностроения, когда печек уже не было, а греться зимой всё ещё было надо, в посёлке (а тогда это ещё был не район города, а посёлок), была сооружена угольная котельная. И, как водиться, был при ней врытый в землю по самую крышу угольный склад. Вот в этот самый склад, нарубленный Лёхой Стахановым уголек, и свозили железнодорожными вагонами, а затем вагонетками, по мере надобности перетаскивали в котельную. Время не стояло на месте, всё хорошее проникало и в жизнь советского человека, и вот уже в батареях парового отопления забулькала вода не из дымящей на весь район котельной, а мощно загудел кипяток подаваемый централизовано из дымящей на весь город ТЭЦ. Котельную за ненадобностью остановили, угольный склад забросили. Котельная, после остановки, простояла недолго и через год, окутав себя клубами пыли, обрушилась. Разровняли её бульдозером, а про склад, почему-то, позабыли, так он и простоял заброшенным до начала «перестройки», когда толи от старости, толи от стыда за творящиеся в обществе процессы, склад наполовину обрушился. Лазать в него и раньше было страшно, а после обрушения это занятие стало просто смертельно опасным. Но стремительно люмпенизирующее населеннее, раньше прятавшее в складе ворованное, нашло ему новое применение, они начали использовать его как промежуточный морг. Как? Очень просто. Померла у кого-нибудь люмпена престарелая мамаша или собутыльник с перепою преставиться, а деньги на похороны жалко или из просто нет. Вывернут убитые горем родственники и друзья у покойника карманы, заберут документы и деньги, снесут трупак к складу, сбросят его внутрь и бегом анонимно звонить в милицию. Мы приедем, натерпевшись страху, труп вытащим. Понятное дело аборигены не сознаются что труп им знаком, медик зафиксирует смерть «без признаков насильственной смерти» и отправит его в морг. Там он проваляется месяцок и его благополучно похоронят за счёт государства. Через полгода родственников припрёт совесть, скопят они денег на бутылку водки, забегут в милицию, опознают покойника, узнают номер безымянного захоронения и бегом на кладбище, чтобы упав на родной могильный холмик, попросить прощение и с удовольствием помянуть «горячо» любимую бабушку, маму, папу, дядю и т.д. Правда, иногда мы оттуда доставали, ни только «невинные» трупы.… Но об этом в другой раз.
- Ну что? Поехали? – Вставая, хлопаю я по спине мужика, с сильно развитой (естественно, за деньги), гражданской ответственностью. – На месте разберёмся, чего ты там впотьмах разглядел.
- Не! Не! Не! – Запротестовал мужик. – Не хотите платить – не надо. Но я никуда с вами не поеду! Совать жопу, ночью, в склад да ещё под пули! Я что, по-вашему, на дурака похож? Поезжайте, смотрите, если останетесь живы, потом заплатите, я вас здесь подожду. Сильно я вам верю, не похожи вы на людей без совести.
- А на кого мы похожи? – Засовывая остатки пирожного в рот, интересуется Лёха.
- На камикадзе.
Я ухмыляюсь и протягиваю мужику ещё сто рублей, не похоже, чтобы он врал, и мы с Егором и Лёхой поспешаем к машине.
Оставив Лёху возле машины, мы, с Егором стараясь не шуметь, тихонько подбираемся к зияющему зловещей темнотой входу в склад. Что-то внутри склада шумит и зловеще завывает. Под тяжестью снега, как суставы у старика, потрескивают прогнившие деревянные перекрытия. И воняет из склада.… Как бы получше сформулировать этот запах? Ну, например, самым зловонным из 17000 классифицированных запахов обладают этилмеркаптан (C2H5SH) и бутил селеномеркаптан (C4H9SeH), я не знаю, как они воняют, но сдаётся мне, раз уж эти вещества самые зловонные, то из склада несёт смесью именно этих веществ. Только человек, который очень не хочет, чтобы его нашли, может прятаться в таком месте.
Не сильно верующий в бога Егор креститься и кивая на вход в склад, шепчет:
- Он похож на вход в ад.
- А ты его видел?
- Нет, конечно. Но почему-то мне кажется, если он есть, он должен выглядеть именно так.
- Возможно. – Киваю я и, прижимаю палец к губам, прислушиваясь к звукам внутри зияющей темноты.
Проходят не менее десяти минут, прежде чем я уверенно различаю внутри склада звуки движение и бряцание оружия.
Я тихонько шепчу Егору:
- Он там.
Егор кивает. Значит, он слышал тоже, что и я.
- Макаров! – вспомнив из ориентировки фамилию разыскиваемого беглого осужденного, кричу я внутрь склада. – Моя фамилия Савранский, я подполковник милиции. Бросай дурить и выходи. У этого склада только один выход и, так или иначе, тебе придётся сдаться! Не усложняй ситуацию. Не надо.
Внутри склада что-то нечеловечески завыло, я вздрогнул и у меня по коже пробежал холодок.
- Почему?! – Донеслось откуда-то из глубины подвала.
Мы по переменки с Егором ещё несколько раз кричим внутрь склада, призывая Макарова сдаваться, но из подвала несётся только: «Почему?! Почему?! Почему»?!
- Чего будем делать?- Спрашивает Егор.
- Доложим в дежурку, что мы его нашли. Там целый штаб по поимки этих беглецов создан, пусть они и думают что делать? – Пожал я плечами. – Я чего-то туда лезть не хочу.
- А я хочу?!
- Мне почему-то так не кажется.
Ох, как я ошибался, полагая, что в штабе операции, кто-то будет чем-то думать. Чтобы чем-то думать, надо в чём-то что-то иметь, я имею в виду мозги в башке, а это не в традициях нашей психиатрической больницы.
Уже через пятнадцать минут после переговоров с дежуркой, к нашей, одиноко стоящей с включённым дальним светом «пятёрочке», освещающей вход в преисподнюю, подкатил картеж «казённых» но очень престижных иномарок. Вот эти престижные иномарки выгодно отличают нас простых смердов от руководства УВД, за одним они показывает молодым сотрудникам, что им есть к чему стремиться.
Из черной-чёрной, тонированной «тайоты», стоящей на чёрных-чёрных титановых дисках, с государственным регистрационным номером 666, вылез чёр.… Тьфу! Вылез САМ начальник УВД города.
Вообще-то, главврач нашей психушки очень милый и обаятельный человек… …когда он трезвый. Только вот в последнее время, случается это не особо часто, я бы даже сказал – крайне редко. Настолько редко, что если я случайно встречу его тверёзого, я боюсь, что я его не узнаю. А ведь это же позор для настоящего офицера! Не узнаю, не отдам честь, не поприветствую, как следует, да я себе такого до конца жизни не прощу! Но сейчас я бы его узнал, будь я слеп как крот! По одному только мимолётному, бьющего в нос, хорошо знакомого аромату застарелого перегара.
- У! Чёрт! – Сплюнул за моей спиной Егор.
- Да ладно тебе. – Ухмыльнулся я.
Но как показали дальнейшие события, Егор оказался, ни так уж и далёк от истины. Выслушав доклад, САМ подбоченился и произнёс сакраментальное:
- Та-а-ак! И чего вы ждёте?
Мы с Егором переглянулись:
- ОМОН или спецназ ГУФСИНа. – Пожали мы плечами.
- Не будет не ОМОНа не спецназа, они других беглецов сейчас берут, а милиция города ещё ни как не проявила себя в проводимой областным управлением операции. Как я буду генералу в глаза смотреть? Так что давай Карбитов, шуруй. Ты у нас чемпион СССР по боксу, ты его враз возьмёшь.
- Не чемпион, а серебряный призёр. – Вздохнул Егор.
- Тем более! – Равнодушно икнул САМ.
- Давай-давай! Прояви себя! – Оживилась свора САМого.
Видать отвалил у них страх от мочевых пузырей, ведь САМ, сдуру, мог ткнуть пальцем в любого из них. Хотя чего это я? Где это видано, чтобы подвергать опасности любимых шавок из своры? Кто тогда САМому будет резать сало с чесноком и бегать ему за водкой, я, что ли с Карбитовым? Да кто ж нам доверит это ответственное дело, да и на хер нам это нужно?!
Егор сплюнул и начал снимать с себя куртку.
- Постой Егор. Я пойду. – Говорю я своему напарнику. – А ты, если что, следующий.
- Ты чё Савранский совсем ум потерял?! Корректировать мои приказы вздумал?! – Взревел САМ и его и без того красные глаза до краёв наполнились кровью.
- А вам есть разница, кто туда полезет? Я, между прочим, тоже кандидат в мастера спорта…. … по хоккею и русским шашкам. А у Карбитова, семья и трое детей, а я один как прыщ на жопе. Так что, я пойду.
Слова, про семью Карбитова и его троих детях САМого не тронули, это было видно по его пустым оловянным глазам, а от словосочетания – прыщ на жопе, САМ вздрогнул, не иначе нашел я тонкие струны в его душе, задел, так сказать, его «за живое».
- Ну-ну! Давай, иди! – Ухмыльнулся САМ. – Доброволец хренов!
Чтобы всё это поскорее закончить я забрал у Лёхи фонарик и зашагал к входу в склад.
- Вовк… - Растерянно окликает меня Егор.
- Да ладно! - Не оглядываясь, машу я рукой. – Должен будешь. Включи телефон на громкую связь, я «блютус» в ухо воткну, чтобы вы были в курсе как у меня там дела.
Подойдя к зияющей темнотой двери подвала, я кричу внутрь:
- Макаров! Это я, Савранский! Я спускаюсь. Только ты не стреляй, мне ещё пожить охота.
- Так может быть тогда нет смысла сюда спускаться?
- Может и нет. – Соглашаюсь я. – Но у меня выбора нет. Приказ.
- У тебя приказ, а у меня автомат.
- Я тебя умоляю! Я же прочитал ориентировку, ты взяточник, а не убийца, так неужели к своим шести года ты хочешь ещё прибавить и пожизненное заключение?
- Ты думаешь, мне не всё равно?
- Думаю нет. Иначе бы ты давно нажал на гашетку.
Я включаю фонарь и направляю свет внутрь склада, свет теряется в непроглядной темноте преисподние, с этого момента я прекрасная мишень и если в голове у Макарова созреет мысль долбануть в меня из автомата, шансы мои, вновь увидеть «ясно солнышко», будут равны нулю.
Освещая себе путь фонариком, через кучи использованных шприцов, битого стекла мусора и дерьма, я осторожно спускаюсь вниз. По мере того как я спускаюсь воздух становиться всё более тяжёлый и дышать становиться труднее и неприятней. Господи! Да чем же это так воняет?
- Ты где? – Кричу я в темноту.
- Здесь! – И где-то вдали вспахивает свет зажигалки.
Я иду на этот свет, пока луч фонарика не выхватывает из темноты сидящего на корточках парня привалившегося спиной к осклизлой стене склада, автомат лежит возле его ног на полу.
- Убери свет. - Прикрывая лицо ладонью, говорит парень. - И дай закурить.
Я отвожу луч света в сторону и протягиваю ему пачку сигарет. Закурили.
- Уговаривать будешь? – Спрашивает парень.
- Пока не знаю. – Честно признаюсь я. – Но, наверное, буду.
- Не трать время, сейчас покурим и я сдамся. Скажи подполковник, а страшно было сюда спуститься?
- Страшно.
- Так какого хрена полез, помоложе, что ли никого не было?
- Были. - Пожимаю я плечами. - Только кто же может знать, что у тебя в башке? Молодым ведь ещё жить да жить, а я вроде как уже, расходный материал.
Помолчали.
- Осуждаешь? – Наконец спросил Макаров.
- Вовсе нет. У каждого своя судьба. Откуда мне знать, что за мотивы тобой двигали? Может, ты считаешь, что тебя осудили не справедливо или ещё что-нибудь…
- Лучше верить в судьбу, - чем брать на себя ответственность за свои неудачи. - Вздыхает Макаров. – Нет, осудили меня правильно, правда, дали много, но это что называется уже нюансы.
- А зачем тогда бежал, или как тот Василий Алибабаевич : «Все бежали и я бежал»?
- Ты почти прав. Дочку хотел увидеть в последний раз. А то запрут куда-нибудь за Магадан, когда я её ещё увижу. Понимал, что домой соваться нельзя, там в первую очередь будут ждать, думаю, утром встречу её у детского сада, попрощаюсь и бегом в милицию сдаваться.
- А автомат, зачем взял? Что не понимал, что с автоматом ты из простого беглеца переходишь в категорию вооруженных преступников, и в случае чего разговор с тобой будет другой?
- Понимал. – Кивает Макаров. – Но не оставлять же его тем ублюдкам которых везли со мной в одном «автозаке». Насильник, два грабителя один разбойник, квартирный вор и один придирок зарезавший свою жену. Хрен его знает, какой бы беды они с этим автоматом наделали.
- То есть, мы тебе ещё должны сказать - спасибо. – Ухмыляюсь я.
- Дождешься от вас благодарности.
Помолчали.
- Может мне тебе свиданку с дочкой устроить?
- В тюрьме?
- Ну, хочешь, я вас в кафе-мороженое приглашу? Придёшь?
- Ты что дурак?
- А ты? Где я ещё могу тебе свидание устроить?
- Не надо в тюрьме. – Мотает головой Макаров. – Что она об о мне помнить, что её папа сидит в тюрьме? А так ей мать скажет, что папа уехал в командировку на север, лес валить в тайге.
- Лучше строить газопровод. – Вздыхаю я.
- Какой газопровод? – Поднимает на меня глаза Макаров.
- В командировки на севере, лучше газопровод строить, актуальнее.
- Ну, пусть будет газопровод. – Пожимает плечами Макаров. – Без разницы, главное чтобы не в тюрьме.
Опять помолчали.
- Ну, что? Пошли? – Говорю я. – А то от здешней атмосферы что-то мне хреново.
Я делаю пару шагов в сторону выхода, и от резкой боли в груди у меня темнеет в глазах. Я начинаю заваливаться, и Макаров подхватывает меня под руку:
- Что с тобой подполковник?!
- Ничего-ничего, сердце прихватило. Пойдём на воздух.
Мы плетёмся к выходу.
- Кому рассказать не поверят. – Ухмыляется Макаров. – Пришел меня вооруженного автоматом подполковник брать, а мне его и автомат на себе пришлось тащить, чтобы сдаваться.
- Анекдот. – Бормочу я.
- И не говори.
Уже возле выхода я говорю Макарову:
- Ты мне автомат-то отдай, а то снаружи люди с оружием, не дай бог не правильно тебя поймут.
- Давай иди. Ты себя наружу вытащи, а об о мне не беспокойся, я как вылезу сразу его на снег брошу.
Макаров помогает мне выбраться наружу и следом выбирается сам. Но возле выхода он поскальзывается и, падая, чтобы удержать равновесие, начинает размахивать руками и вскидывает автомат. И Лёха… …Лёха который в двадцати пяти метровом тире, с трудом попадает слону в жопу, вскидывает пистолет и стреляет. И попадает Макарову точно в лоб. Чёрт его знает, что Лёхе померещилось ….
Я смотрю на Макарова, он лежит на земле с широко-открытыми глазами и под затылком у него расплывается лужа крови.
«Молодец»! – Слышу я за спиной и поворачиваю голову на голос. САМ одобрительно хлопает Лёху по плечу: «Отметим в приказе»! Затем САМ поворачивается к Егору: «Карбитов! Вызови СОГ, и заканчивайте здесь всё. Я к генералу…»,- САМ громко и неприятно икнул: «… с докладом»!
Свитские холуи, похлопав Лёху по плечу, попрыгали в свои машины, и рванули вслед за своим хозяином. У склада остались только я, Лёха, Егор, лежащий на земле Макаров и почему-то, Семечкин.
Ещё раз, взглянув на Макарова, я подошел к Лёхе. С пистолетом в руке он стоит растерянный и раздавленный, и, по-моему, совершенно не понимающий что произошло.
- Ну, что ты? – Кладя ему руку на плече, спрашиваю я.
- Как же так Михалыч? Я ведь не хотел! Я даже не знаю, как это произошло!
Лёху начинает трясти, он близок к истерики. Я аккуратно забираю у него из руки пистолет:
- Лёха! Кто его знает, может быть, ты всё правильно сделал. Он ведь беглый преступник с автоматом. А если бы он открыл огонь?
- Михалыч! Ну, что ты говоришь, я ведь весь ваш разговор по телефону Егора слышал. Не собирался он ни в кого стрелять! Не собирался! А я его убил!
Да! Об этом я как-то позабыл.
- Лёх, все мы совершаем ошибки….
Лёха поднимает на меня глаза:
- Михалыч, это не ошибка…
- Если ты конечно не хотел попасть в приказ на поощрение то это Лёха просто ошибка, с трагическими последствиями, но самая обыкновенная ошибка. – Похлопав Лёху по плечу, я зову своего напарника. – Егор, посиди с Лёхай в машине.
Когда Егор уводит Лёху в машину, я прикидываю, как стоял Лёха, прикидываю его рост, и из его пистолета делаю выстрел в воздух.
- Что ты делаешь? – Спрашивает из-за моей спины Семечкин.
- А то ты не понимаешь? – Не оглядываясь, спрашиваю я.
Прибывший на место происшествия не знакомый мне дежурный следователь прокуратуры, быстро провёл осмотр места происшествия, изъял автомат, Лёхин пистолет, и стреляные гильзы. Оправил труп в морг и поехал вместе с нами в отдел, отобрать у нас объяснения.
Все, то есть я, Егор и даже Семечкин дали показания, что прежде чем произвести выстрел на поражение, Лёха выстрелил в воздух и предложил преступнику бросить оружие. Так сказали все, кроме Лёхи, он рассказал правду. Следовать посмотрел на Лёху, порвал бланк объяснения с его «чистосердечным признанием» и выгнал его из кабинета. Через некоторое время он позвал меня и отдал мне заполненный от Лёхиного имени, другой бланк:
- Пусть подпишет.
Я пробежался глазами по строчкам объяснения, там было написано все тоже, что следователю сказали я, Егор и Семечкин. Я позвал Лёху и положил перед ним бланк.
- Подписывай.
- Не буду. – Уперся Лёха. – Если я это подпишу, как мне с этим жить?
- С чувством вины. – Говорю я. – И всю жизнь ты будешь её искупать и ни кому о ней не скажешь. Поверь мне, это наказание намного тяжелее чем то, которое ты для себя выбрал. Подписывай.
Лёха тяжело вздыхает и подписывает бланк объяснения, и я отношу его следователю.
- Вот и хорошо. – Убирая бланк в папку, говорит следователь, а затем немного помолчав, добавляет. – Молодой он ещё.
- Ничего. – Вздыхаю я. - Это быстро пройдёт.
Когда за следователем закрывается дверь, я опускаюсь на диван. Опять сдавило сердце и потемнело в глазах, наверное, всё-таки придётся пойти к врачу. И в это время у меня, совсем некстати, начинает зазвонить сотовый телефон:
- Савранский. – прижимая трубку к уху, говорю я.
- Здравствуй. – Раздаётся в трубке приятный женский голос.
- Привет.
- Узнал?
Я отнимаю телефон от уха и смотрю на дисплей. «Аня. Врач ж/д»,- читаю я и что-то тёплое шевельнулось внутри души .
- Анечка солнце моё! Да как же я мог тебя не узнать! Я больше скажу - я скучал по тебе.
- Так почему тогда не позвонил? – Мягко упрекнула она меня, - Ты ведь обещал.
- Если мужчина говорит: "Я тебе позвоню” и не звонит, это не значит, что он забыл это сделать, это не значит, что он потерял твой телефонный номер, и это конечно не значит, что он умер. Это значит, только одно - он хочет тебе позвонить. – Стараясь отшутиться, говорю я.
- Два года. – Напоминает она.
- Да?! Надо же! Время летит.
- Я ждала.
И чувство вины сдавило сердце к этой милой женщины.
- Я перед тобой очень виноват, но ведь ты великодушная ты сможешь всё понять и простить.
В трубке надолго повисло молчание и мне показалось, что разговор на этом закончиться, а мне почему-то этого совсем не хотелось.
- Хочешь, я расскажу тебе притчу? – Спросил я.
- Хорошую?
- Конечно. Давно, очень давно был остров, на котором жили все чувства и духовные ценности людей: Радость, Грусть, Познание и другие. Вместе с ними жила и Любовь. Однажды чувства заметили, что остров погружается в океан и скоро затонет. Все сели в свои корабли и покинули остров. Любовь не спешила и ждала до последней минуты. И только, когда она увидела, что на спасение острова нет никакой надежды, и он почти весь ушел под воду, она стала звать на помощь. Мимо проплыл роскошный корабль Богатства. Любовь просила взять ее на корабль, но Богатство сказало, что на его корабле много драгоценностей, золота и серебра и для Любви там места нет. Любовь обратилась к Гордости, корабль которой проплывал мимо... Но в ответ Любовь услышала, что ее присутствие нарушит порядок и совершенство на корабле Гордости. С мольбой о помощи Любовь обратилась к Грусти. «О, Любовь», - ответила Грусть: «Мне так грустно, что я должна оставаться в одиночестве». Мимо острова проплыла Радость, но она была так занята весельем, что даже не услышала мольбу Любви. Вдруг Любовь услышала голос: «Иди сюда, Любовь, я возьму тебя с собой». Любовь увидела седого старца, и она была так счастлива, что даже забыла спросить имя его. И когда они достигли Земли, Любовь осталась, а старец поплыл дальше. И только когда лодка старца скрылась, Любовь спохватилась: ведь она даже не поблагодарила старца. Любовь обратилась к Познанию: «Познание, скажи мне, кто спас меня»? «Это было Время», - ответило Познание. «Время»? - удивилась Любовь: «Отчего Оно мне помогло»? Познание ответило: «Только Время понимает и знает, как важна в жизни Любовь» .
- Красиво. – Раздалось в трубке. – Но ты Савранский всё равно – гад.
- Это точно. – Соглашаюсь я.
- Ты знаешь Савранский, я смирилась с тем, что ты далеко не идеал, потому что, точно зная, что идеальный мужчина будет тот которого я рожу сама, но.… - Голос в трубке замолчал и я её не тороплю,- …но, я очень тебя увидеть.
- И я этого хочу.
- Только я больше не буду, как дура сидеть и ждать от тебя звонка, я за тобой сама приеду. Ты сейчас где?
- Где мне быть? На работе.
- Тогда я за тобой еду?
- Я очень-очень буду тебя ждать. – Честно признаюсь я.
- Кто это? – Спрашивает Егор, когда я кладу трубку.
- Ревнуешь? Я даже не подозревал, что наши отношения зашли так далеко. – Ухмыляюсь я. – Но ты зря беспокоишься, это не просто какая-нибудь знакомая женщина, которой я вешаю лапшу на уши, это доктор. Помниться давеча ты сам говорил, что мне к врачу надо, а тут доктор сам в руки идёт. Грех отказываться.
- Да. Доктор тебе сейчас не повредит. – Кивает Егор.
- Вот и я говорю – доктор мне сейчас, совсем не повредит. – Соглашаюсь я.
Дома, не смотря на то, что «по самые уши», я был окутан любовью и лаской, у меня несколько раз прихватывало сердце, да так что я даже не мог это скрыть, чем вызвал серьёзное беспокойство у своей женщины, но каламбуря, мне удалось всё перевести в шутку. А затем она заторопилась, вспомнив о каких-то срочных делах, и я не стал её удерживать, но всё равно, вызвался проводить её до машины.
- Тебе было хорошо? – Прощаясь у машины, спросила она.
- Хорошо это не то слово, я теперь точно знаю, что такое блаженство. – Погладив меня по небритой щеке, сказала она. – Настолько хорошо, что я готова тебя приворожить, чтобы ты принадлежал только мне.
- Ну, это просто. Кстати, сегодня полнолуние?
- Да, кажется. – Пожила плечами женщина. – А это имеет значение?
- Ещё какое. – Киваю я. – Значит, сегодня в полночь разденься донага. Ляг на пол, и нарисуйте углем на животе крест так, чтобы он пересекался на пупке. Раскинь руки крестом, и смотри в потолок. Через некоторое время на потолке появится глаз. Ты его не бзди - так и должно быть. Повторите девять раз имя человека, которого ты хочешь приворожить. В твоём случае это имя - Вова. Крест с живота смой заранее приготовленной соленой водой в стакане. Остатки воды не выливай - пусть она постоит семь дней.
- И это поможет? – Улыбается женщина.
- Конечно, этот способ наиболее приемлем для природных блондинок, а поскольку ты брюнетка, эффективность, может быть, будет чуть-чуть поменьше, но будем надеяться, что у тебя всё получиться.
- А сам бы ты этого хотел?
- Ну, спросила! Да если бы я этого не хотел, стал бы я тебе раскрывать этот верный способ «приручить» любимого.
Поцеловав меня, женщина села в машину, а я пошатываясь поплёлся в сторону подъезда, но сразу в него не вошел, потому что у меня опять прихватило сердце, и я сел на лавочку, положив ладонь на грудь, откинулся на спинку скамейки и прикрыл глаза. Через некоторое время я услышал рядом с собой шуршание и незнакомый голос сказал:
- «… разденься донага. Ляг на пол, и нарисуйте углем на животе крест…». Тьфу! Бесовщина!
Я открыл глаза и смотрю на говорящего. Рядом со мной на лавочке сидит ангел. Заметив, что я на него смотрю, ангел хлопнув себя по коленям, говорит:
- Ну, что отпустило? Вот и хорошо! Тогда пошли.
- Куда? – Наивно спрашиваю я.
- Туда. – Тычет пальцем в небо ангел.
- Я думал за мои грехи и разные делишки мне туда.- Тычу я пальцем в землю.
- Этого я не знаю.- Пожал плечами ангел. – Не мне решать кого куда. У меня «заказ-наряд», согласно его я и действую.
- А разве ты не мой ангел хранитель?!
- Не! Упаси бог! – Пробормотал ангел и перекрестился. – Я вроде извозчика, вожу всякий сброд туда-сюда, а твоему ангелу хранителю за тебя сейчас шею мылят. Ну, что? Готов? Тогда поехали.
Ангел встал с лавочки, воздел в небо руки и расправил крылья.
- Ну, ты чего там? – Обернувшись, спросил он у меня. – Поторопись мне надо успеть до конца смены ещё две ходки сделать.
- У меня там ключи от квартиры, служебное удостоверение, деньги. – Растерянно бормочу я, кивая в сторону своего сидящего на лавочке, тела
- Ты думаешь это важно или имеет хоть какое-нибудь значение? – Не без ехидства спрашивает ангел.
- Действительно. – Вздыхаю я.- Ну, подожди одну минутку, у меня же это в первый раз.
- Я бы так не сказал. – Как-то совсем не по ангельски, почесав правое крыло, произносит ангел. – Ну да ладно. Минутку подожду. Но не больше! Сам понимаешь, план горит.
1 Fed quod potui, faciant meliora potentes [фэци квод потуи, фациант мельора потэнтэс] (латынь) - Я сделал, что мог; пусть те, кто могут, сделают лучше.
Версия традиционной формулы, которой римские консулы завершали передачу дел и полномочий друг другу.
Эта фраза стала широко известной и общеупотребительной благодаря римскому государственному деятелю, писателю и оратору Цицерону (Марк Туллий Цицерон, 106—43 до н. э.), который привел ее в своем сочинении «Письма».
2 ИВС – Изолятор Временного Содержания.
СИзо – Следственный Изолятор.
3 Прагматизм 1. м. Направление в философии, согласно которому объективность истины отрицается, истинным же признается лишь то, что дает практически полезные результаты. 2. м. Направление в историографии, характеризующееся изложением событий в их внешней связи и последовательности, без вскрытия объективных законов исторического развития. 3. м. Следование во всем узкопрактическим интересам, соображениям пользы и выгоды. (Т. Ф. Ефремова. Новый толково-словообразовательный словарь русского языка.)
4 Блуд - беспорядочная интимная связь вне или до брака, измена.
5 Похоть - грубо-чувственное половое влечение, вожделение.
6 Тайнобрачие — тайное совершение священником за взятку бракосочетания лиц, не имевших права вступать в брак, то есть тайное сожительство.
7 Кровосмешение - инцест, половая связь между кровными родственниками (родителями и детьми, братьями и сёстрами). Инцестом считается секс между членами семьи и родственниками не дальше уровня двоюродных.
8 Скотоложество - зоофилия, определяемая как влечение человека, направленное на животных, или признание животных сексуально привлекательными.
9 Гомосексуализм - сексуального влечения индивида к лицам одного с ним пола и сексуальных связей между ними.
10 Адюльтер - добровольный половой акт между лицом, состоящим в браке, и лицом, не являющимся его или её супругой или супругом.
11 Картезианцы (картузианцы) (лат. Ordo Cartusiensis, OCart) — монашеский орден Римско-католической церкви, основанный в 1084 св. Бруно Кёльнским в Шартрезских горах близ Гренобля (Франция). Официально орден картезианцев был утверждён папой римским Иннокентием III в 1133 г.
Название ордена происходит от названия первой обители — Великой Шартрезы (фр. La Grande Chartreuse, лат. Cartusia).
12 Шарль БРОУН-СЕКАР (БРАУН-СЕКАРД)(Charles-Edouard BROWN-SEQUARD)(8.04.1817, Порт Луис, Маврикий - 1.04.1894, Париж, Франция), французский физиолог и невролог, пионер эндокринологии и нейрофизиологии. Основные труды по физиологии и патологии центральной нервной системы. Исследовал физиологию эндокринных желез, "омолаживающее" действие на организм человека вытяжки из семенников животных.
13 Энурез — заболевание, характеризующееся недержанием мочи во время сна, в большинстве случаев наблюдается у детей. Энурез может быть вызван различными причинами. Заболевание было описано еще Авиценной в книге «Канон врачебной науки», и уже тогда Авиценна указывал на то, что мочеиспускание нередко происходит во время глубокого сна.
14 Андрей Дмитриевич Дементьев (р. 16 июля 1928) — русский советский поэт, лауреат премии Ленинского комсомола (1981), Государственной премии СССР (1985), Бунинской премии (2007).
15 «Автозак» (сленг) – Автомобиль для перевозки заключённых.
16 Франсуа Вийон (фр. Fran;ois Villon) (настоящая фамилия — де Монкорбье (de Montcorbier), Монкорбье (Montcorbier) или де Лож (des Loges)). Родился между 1 апреля 1431 и 19 апреля 1432, в Париже. Год и место смерти неизвестны (после 1463, но не позднее 1491). Последний и величайший из поэтов французского средневековья.
17 ШВАРЦ Евгений Львович (1896-1958), русский драматург. Насыщенные остроактуальным социальным и политическим содержанием, едкой иронией пьесы-сказки по мотивам произведений Х. К. Андерсена "Голый король" (1934), "Тень" (1940); сатирические пьесы "Дракон" (1944), "Обыкновенное чудо" (1956); пьесы для детей, повести, сценарии.
18 Алексей Григорьевич Стаханов (1905 -1977) — новатор в угольной промышленности, основоположник Стахановского движения, Герой Социалистического Труда.
Группа из забойщика Стаханова и двух крепильщиков за одну смену добыла в 14 раз больше угля, чем предписывалось нормой на одного человека.
19 Персонаж фильма Г.Данелия «Джентельмены удачи».
20 См. рассказ – «Пагубные привычки на службе обществу».
21 http://www.xa-xa.org/2011/02/08/pritcha-o-ljubvi.html