Вот и осталась позади Страна Басков, и теперь наш путь лежит на запад, в таинственную, овеянную мифами Кантабрию. Всякого, вступившего на эту землю приветствуют высокие горы, вырастающие перед путешественником где-то в районе Сантандера, и словно граница, разделяющие Эускади и Кантабрию. Действительно, контраст между соседними территориями велик, но не столько из-за географических отличий, сколько, как мне кажется, от менталитета и традиций. Рассказывая о Стране Басков, я уже говорила о том ощущении полноты жизни, самодостаточности и устремленности в будущее, которое возникает при посещении Бискайи. Кантабрия же – тихий туристический рай, грезящий прошлым. Городки-музеи со сказочными каменистыми улочками и старинными домиками, в которых расположилось великое множество сувенирных магазинчиков, древние церкви, апельсиновые и лимонные сады, величественные, прорезанные ущельями горы, и таинственная, пронизывающая все вокруг атмосфера кельтской мифологии – такова туристическая Кантабрия, гостеприимно встречающая многочисленных гостей.
Замечу, что путешественники со всего света по достоинству оценили эти места, и только наших туристов, увы, не было в разноязыких толпах, перемещающихся по извилистым улочкам кантабрийских городков. И жаль, климат здесь намного более мягкий, чем на юге Испании, солнце не столь палящее и обжигающее, а океанские пляжи Атлантики не сравнить с насыпными пляжами Средиземноморья. Такова Кантабрия – земля легенд и мифов, величественных гор, апельсиновых садов и океанских пляжей…
Но все по порядку, и из общих пестрых, как узор в калейдоскопе, воспоминаний я остановлюсь на самых ярких и запомнившихся.
С фотоаппаратом по Сантильяне-дель-Мар
Яркое, но не злое солнце, синее небо, разноцветный ковер из цветов, украшающих фасады каменных домов. Небольшая, выложенная булыжником площадь, на которой возвышается монументальное здание монастыря Святой Хулианы, построенного, если не ошибаюсь, еще в двенадцатом веке. Я не большая любительница музеев и храмов, но не посетить это сооружение, было бы непростительной ошибкой, ведь меня всегда привлекал романский стиль архитектуры, а монастырь прославился скульптурами и резьбой по камню. Внутренний дворик музея встретил тишиной, дремотным спокойствием, а окружавшая его галерея была наполнена легким зеленовато-золотистым сиянием – лучи солнца пробивались сквозь листву, придавая волшебную легкость древним резным колоннам, поддерживающим кровлю галереи. Ни на одном из капителей нет двух одинаковых орнаментов, каждый из них неповторим, не похож на другие, и вглядываясь в причудливое переплетение фигур, кажется, будто заглядываешь в другую эпоху, переносясь на много столетий назад.
Но довольно, график туристов (а здесь, в Сантильяне, я чувствовала себя туристкой, осматривающей местные достопримечательности), всегда насыщен и напряжен, а потому, сделав на память несколько фотографий, мы покинули музей.
Крошечные магазинчики, заполнившие нижние этажи старинных домов притягивали взгляд. Милые бесполезные вещицы, бесчисленные фейри и феи, оккупировавшие прилавки и мечтающие отправится в долгое путешествие с кем-нибудь из купивших их туристов, вышивки, кружева, начищенная до блеска медная посуда, футболки, шкатулки, открытки… А вот занимающая весь первый этаж мастерская, где работают резчики по дереву. Монументальная, украшенная резными орнаментами мебель, немного пугает своими габаритами и основательностью. Трудно представить эти огромные комоды и шкафы в современной квартире, однако рассматривать их одно удовольствие. Здесь же, в соседних помещениях мастерской, можно увидеть как работают резчики, создавая очередное свое творение из золотистых деревянных заготовок. Пожилые туристы, кажется немцы, обстоятельно обсуждают что-то, разглядывая необъятный буфет и, похоже, намереваясь его купить. А мы идем дальше…
Следующий пункт маршрута – музей пыток и инквизиции, находящийся здесь же, поблизости, среди сувенирных лавок и украшенных петуньей фасадов. Очередной аттракцион для туристов, курьезы старины, на которые так интересно поглазеть уставшему от современных проблем человеку. И действительно, гильотина, клетка со скелетом, висящая на солнцепеке, железный бык, во чреве которого живьем жарили людей, выставленные во дворе музея, выглядели вполне безобидно, словно декорации к какому-нибудь ужастику, провоцируя шутки в духе черного юмора, но никак не ужас и сострадание. А в полутемном, мрачном помещении старого дома, где на двух этажах разместилась экспозиция, посетителей уже ждали пыточные инструменты и подробные плакаты, разъясняющие принцип действия хитроумных приспособлений. Поистине, человеческая изобретательность никогда не знала предела.
Несколько веков охоты на ведьм, запредельные по своей жестокости и цинизму злодеяния, совершаемые на протяжении нескольких столетий по распоряжению церковных и светских властей ряда европейских стран, являются одной из самых позорных страниц в истории человечества, вызывающей, во всяком случае, у меня, стойкое отвращение и запоздалую ненависть к тем, кто спровоцировал и методично проводил эту политику геноцида. Так я отношусь к инквизиции, но здесь, в Сантильяне, в местном музейчике пыток, прочная стена туристического равнодушия отделяла от сути увиденного. Слишком хорош был солнечный денек начала лета, слишком ярко цвели петуньи и синело небо, слишком зеленой была листва над головой, чтобы думать о боли и страданьях десятков тысяч невинных, проклиная человеческое ханжество, лицемерие и жестокость.
И снова несколько фото на память, и снова в путь по старинным улочкам Сантильяны-дель-Мар…
А неподалеку от собрания пыточных инструментов, притаилось настоящее чудо, окошко в другой, волшебный мир детства – музей игрушек, таинственное место, где должны происходить чудеса. Первый этаж был отдан небольшому магазину, где продавались игрушки, вовсе не похожие на такой привычный, бездушный китайский ширпотреб. На низком помосте, почти у самого пола, жил своей жизнью крохотный кукольный мирок, с цирком, каруселью, автотрассой. Мерцали крошечные золотистые огоньки, шла по канату под куполом цирка гимнастка, выходили на арену звери и клоуны, круг за кругом преодолевали крошечные лошадки на карусели. А в глубине помещения на полутемном прилавке были выложены миниатюрные шарманки, каждая из которых пела свою, особую песню.
Деревянная поскрипывающая лестница вела на второй этаж, где поселилось забытое детство. И здесь нахлынули воспоминания о прошлом, размышления о своем детстве и о детстве тех людей, кому когда-то принадлежали эти игрушки. Другие страны, другие традиции, другая эпоха, но такие же куклы, оловянные солдатики, лошадки-качалки и яркие мячи. В книге отзывов мне не встретилось записей на русском языке, возможно, я была здесь первой русской туристкой за долгие годы. И все же я написала о чувствах, вспыхнувших в душе, зная, что никто не прочтет эти строки, разве что, знающая все на свете старинная кукла в розовом атласном платье.
В музее хотелось задержаться надолго, но взрослые могут вернуться в детство лишь на считанные мгновения, оглянуться назад, и продолжать свой путь с легкой и светлой грустью в сердце. Фотография на память, попытка зацепиться за прошлое, унести с собой частичку волшебного мира. Слепящие вспышки фотокамеры, и снова в путь…
Музеи и улочки Сантильяны остались позади, но поездка еще не закончилась. По дороге мы заехали в Новалес – маленький городок, утопающий в апельсиновых и лимонных садах, тихое место, где не было туристов и царил покой, и казалось, что само время здесь остановилось, задремав в этом уютном уголке. Мы долго бродили по парку, смотрели на спокойную, неспешно текущую маленькую речку, разглядывая диковинные деревья на которых одновременно зрели и оранжевые апельсины и ослепительно-желтые лимоны. А потом… сделали несколько фотографий и продолжили свое путешествие.