(Антиисторическая повесть)
Все имена, фамилии, географические понятия, названия торговых марок, предприятий, организаций, учреждений настолько вымышлены, насколько они никогда еще не бывали вымышленными. Все совпадения (хотя какие тут могут быть совпадения) являются не просто случайными, а гиперслучайными.
Глава 1. По закону Гольдмана-Сидоренко
- Вот, сука! – воскликнул старик Уркин, стирая шершавой ладонью с лица грязную жижу.
Желтый как болезнь Боткина автобус врезался в гигантскую лужу, разлитую напротив остановки, испустил протяжный визг и замер. Разнокалиберные частицы пассажиропотока потянулись к огромной жестяной коробке и тонкой струйкой начали просачиваться внутрь.
За рулем «апокалипсиса на колесах» сидел человек с лицом орка. Его синеватые потрескавшиеся губы мусолили дымящийся окурок. Руками грязными как свежевыкопанная картошка он преисполненный снисхождения к жалким безлошадникам принимал плату за проезд. Сдачу выдавал словно милостыню. Представителей льготного контингента встречал либо вопросам «Когда вы все передохните?», либо рекомендациями неким всемогущим силам «Отстреливать таких надо».
Последним мимо злобствующего хама, грохоча погнутой алюминиевой палкой с крюкоподобной пластмассовой ручкой и наконечником в виде маленького копытца, шкандыбал старик Уркин.
- Шо за проезд? – прохрипел орк.
Уркин показал членскую книжку участника “Великой мясорубки за Родину, за Сталина».
- Я такой войны не знаю, - словно хвастаясь своим беспросветным невежеством, заявил орк.
Глаза Уркина увеличились до размеров чайных блюдец. Он был готов к любым хитроумным попыткам воспрепятствовать его законному праву бесплатно ездить на жестяных колымагах, но перед такой лобовой атакой опешил.
- Как же так?.. – попытался робко протестовать ветеран.
- Салон освобождаем, - отрезал орк. Не дожидаясь, когда Уркин двинется к выходу, он вылез из седла и ударом колена вышиб старикашку на загаженный плевками тротуар.
Двери закрылись, автобус тронулся с места. Не долго думая, старик Уркин подскочил на ноги, в три прыжка догнал самодвижущуюся телегу и врезал по ней палкой с пожеланием в адрес водителя «Что б ты сдох!»
Если бы орк зал закон Гольдмана-Сидоренко (1), он бы немедленно остановился, вышел и три дня валялся бы в ногах у старика Уркина до полного прощения. Но закон Гольдмана-Сидоренко изучают в шестом классе, а орк окончил только четыре.
Поначалу ничто не предвещало, как говорят в Юниверсити (штат Алабама), наступления страхового случая. Тридцать восемь пассажироорганизмов тряслись в гигантской консервной банке, наслаждаясь мелкими радостями бытия под бессмертную композицию Наташи Кэ «Желтые тюльпаны» (2).
Вдруг худощавый и низкорослый мужик в шахтерской каске пробормотал: «Проффесорович».
- Хто??? – словно не расслышав, переспросил дедок в кепке солдата Вермахта, в военном френче а-ля Шикльгрубер и со значком «50 лет Украинской Полифонической Академии» на груди.
- Президент в пальто! – твердо и непоколебимо ответил мужик в каске.
- Хто прэзидэнт у пальто? – брызжа праведным гневом воскликнул выпускник УПА. – Проффесорович? Да, твий Проффесорович … - и дедугана понесло как австрийскую горнолыжничу Ренате Гетшл по трассе гигантского слалома.
- Вот вы тут обвинениями кидаетесь, а факты, факты где? – оборвал оратора пассажир в очках без стекол, выдававших в их обладателе интеллигента в первом поколении.
- Да хвактив вайлом, - парировал дед. - Вин у людей шапкы тырил.
- У тебя что ли тырил? - снова подключился к дискуссии мужик в каске.
- И у мэнэ також. А ты думав, чого я в этому гавни ходжу.
Дед сгреб с головы серую ворсистую кепку и сунул ее под нос «шахтеру».
- Ветками не маши! – воскликнул тот и хватанул дедка за воротник полувоенного френча…
Погасить политический конфликт удалось только, когда всадник апокалипсиса резко затормозил на следующей остановке и расплескал биомассу по дну своей лохани. “Шо за херня? – прорезались десятки голосов. – Не говно везешь! Ты, блять, где права покупал?..”
По всеобщий шумок выпускник УПА ринулся к выходу.
- Згынь, падлюко несвидома!.. – гаркнул он на тетку, забаррикадировавшую выход из салона многочисленными кошелками, протерся под ее взмокшим от жизненного напряжения сочленением руки и туловища, и надолго исчез из повествования.
Однако, как справедливо было замечено в уставе рабоче-крестьянской китайской армии, койко-место пусто не бывает. Биологическую нишу, освобожденную скандальным дедом, занял субъект в вышиванке, пиджаке и усах, похожий не то на писателя Ивана Франко (не путать с генералом Франко), не то на купюру двадцать лавандосов. “Двадцать лавандосов” осмотрел содержимое автобуса, нашел взглядом мужика в шахтерской каске и тоном не допускающим возражений заявил:
- Плющенко – ГЕЙ!
- Дожились, - “шахтер” брезгливо сплюнул на пол, - пидарасы рвутся к власти…
- Крим як пидарасами обзываться, ничого нэ знаетэ, - ответил «Двадцать лавандосов».
- Геи они и есть самые первые пидоры, - не унимался «шахтер».
- А ваш Прффесорович – трансвестит, - «Двадцать лавандосов» так же не собирался пасти задних в дискуссии об идеологических ценностях.
- А шо ваш Плющенко не трасвестит? У него жена никарагуанка. Сам нажрался пестицидов, теперь все рыло в прыщах… - пришел на помощь «шахтеру» интеллигент в первом поколении. Несколько пассажироедениц поддержали его ярко выраженным «бу-га-га».
- Шо вы ржете, бандюкивськи жополизы? Як тильки таку жидо-маскальську сволоту у ахтобусы пускають?
«Двадцать лавандосов» хапанул ртом воздуха, чтобы продолжить речь пламенного революционера. Но с заднего сиденья поднялось молодое откормленное туловище прикинутое в стиле «а я не поэл шо ты сказал» и с воплем «Ты кого жополизом назвал?» выбросил увесистый, величиной с капустный кочан кулак навстречу физиономии субъекта в вышиванке.
- Жыды тытульну нацию бьют! – взвизгнул тот, сглотнув кровавую соплю, и со всей революционной ненавистью врезался головой в брюхо обидчика.
Автобус резко накренился на левый бок. Закон Гольдмана-Сидоренко начинал действовать…
(1) Закон Гольдмана-Сидоренко гласит, что одно из восьми тысяч пожеланий, произнесенных в слух, обязательно сбываются. Гольдман вывел данный закон теоретическим путем, Сидоренко – эмпирическим. Согласно резолюции Объединения офтальмологов Новохоперска, принятой в 1975 году, оба считаются авторами открытия.
(2) «Желтые тюльпаны» песня голландских лесных гёзов, вопия которую они наводили ужас на испанских захватчиков в битве под городом Брилем в 1752 году.