Так или иначе своего первого учителя помнят все. Кто-то, как факт из биографии, кто-то с благодарностью за три долгих года, что учитель потратил на маленького глупыша (глупышку), чтобы спустя годы они по-прежнему могли читать всякие полезные (бесполезные) книги, подсчитывать свои доходы (расходы), отличать белое от черного, даже если этого совсем не хочется. И по большому счету мало кто из педагогов начальных классов, становится по-настоящему любимым близким другом несмышленышей, только начавших открывать новый большой и сложный мир.
Наш герой был именно им, Учителем с большой буквы.
Звали его Джалил, но в наших краях уважаемых людей принято называть не по имени, а уважительно по званию соответствующему делу человека, которому он посвятил всю свою жизнь. Потому все называли его просто муаллим (учитель – прим. Авт.). А чтобы представить степень уважения к нему, расскажу одну историю.
Когда-то, в середине прошлого века пятнадцатилетний подросток из горного кишлака отправился в большой город, чтобы окончить педагогические курсы и стать учителем начальных классов. Уже сам по себе этот факт заставлял односельчан уважительнее относиться к родителям Джалила, вырастивших не просто мужчину и помощника, а уважаемого человека, будущего муаллима. В те времена люди ещё умели ценить знания и тех, кто ЗНАЛ что-то , кроме вечных забот рядового сельского жителя.
Прошло четыре года нелегкой учебы, и новоиспеченный учитель получил назначение учить маленьких Саидов и Фатим в дальний кишлак, расположенный в девяти километрах от районного центра Такоб, который сам по себе отстоял на восемнадцать километров от родного дома Джалила. После нехитрых подсчетов, доступных уже любому второкласснику , ясно, что ежедневно видеться с родителями юноше никак не получалось (не забывайте, что стоял конец пятидесятых, прямого транспортного сообщения между горными кишлаками не было и в помине ,и большую часть пути приходилось преодолевать пешком). Все это нагоняло на него определенную тоску по оставшимися вдалеке близким, друзьям и, конечно, любимой девушке.
Рабочие будни молодого муаллима складывались, как и у всех нас, по-разному. Но маленькие сорванцы искренне прикипели душой к своему наставнику, и юноша, поначалу стремившийся перевестись в школу в родном Аракчине, так и остался с такобскими ребятишками, приезжая домой раз в неделю на единственный недолгий выходной.
Время шло, любимая девушка стала женой, но взять её с собой Джалил не мог, потому что сначала некому было смотреть за престарелыми родителями, потом один за другим родились восемь детей, а оставить большой двор, доставшийся по наследству от отца, и начинать с нуля где-то у черта на куличках, не очень хотелось. Частенько сердце его разрывалось между любимой семьей и не менее любимыми школярами, давно уже ставшими второй большой семьей для Муаллима. За восемнадцать долгих лет жизни на две семьи, почитай, весь небольшой высокогорный кишлак прошел через душу и сердце Джалила, вложенные в любимую работу. Выросли собственные дети, сыновья, когда-то каждый субботний вечер дравшиеся за право поносить отцовскую шапку и похвастаться ею перед соседскими мальчишками, и единственная дочка, каждое утро понедельника собиравшая отцу в дорогу корзинку (брезентовая сумка с двумя ручками, напоминающая современные спортивные сумки, незаменимая и редкая вещь по тем временам - прим. Авт.) с проверенными тетрадками и вкуснятиной, приготовленной матерью.
Не стоит и повторять, что уважение к человеку, ставшему не просто муаллимом , воспитателем , но и одним из самых близких человеком для более сотни несмышленышей, было безграничным не только у простых сельских жителей, но и у районных (тогда ещё партийных) властей. Способов поощрить выдающегося педагога у них имелось не так уж и много, но все равно находились.
Так уж определено было Богом или природой, что горы наши очень красивы, но богаты травами и в лучшем случае орешником. Лесов больших, как в российских низинах, у нас никогда не было, разве что дикие орешники на ближайших склонах являются поставщиком какой-никакой древесины для хозяйственных нужд. Поэтому дерево, особенно дрова, очень ценится. Как и в любой деревне, отопление в домах печное. Да ещё и еду частенько приходится готовить на костре. Аппетитные домашние лепешки и восточный плов с легким запахом дымка не могут получиться по-настоящему вкусными без живительной силы настоящего огня. Из-за чего сельские жители тратят немало времени на сбор хвороста и поиск покореженных молнией или сухих деревьев. Вот про это и вспомнило большое педагогическое начальство, когда решало, как все-таки наградить своего любимца.
Каково же было удивление целого кишлака, когда в один прекрасный осенний день ко двору уважаемого Муаллима подъехали два грузовика доверху наполненных отличными сухими дровами! Вот уж заботы в тот день было для всей его большой семьи. Дров оказалось так много, что все они в сарай не поместились, так что пришлось часть складировать прямо в подвале дома. Целый день пацаны таскали дровишки и укладывали поленницы - редчайшее явление на селе, для которого более привычны угольные кладовки. Случилось это в середине семидесятых, а вскоре учителя уже начальство повыше перебросило на другой сложный участок педагогического воспитания подрастающего цыганского поколения (есть и у нас такая народность, люли называются – прим. Автора ). Но это уже другая история из жизни учителя Джалила.
А те дровишки напомнили о себе и о трудолюбии нашего народа спустя много лет в начале тяжелых девяностых, когда в дом Джалила пришла очередная свадьба. Один из сыновей наконец-то нашел свою половинку и семья решила , что не смотря на тяготы, вызванные нелегким становлением молодой страны, семейные ценности превыше всего и жизнь должна продолжаться. Свадьба дело хлопотное, гостей приходит много, и, конечно, всё угощение готовится на костре. Вот тут –то отец семейства и вспомнил об остатках «золотого» дровяного запаса , что почти пятнадцать лет хранились в подвале родного дома. Оказывается, все это время рачительный хозяин никогда не упускал возможности принести вязанку другую хвороста с гор, что и сэкономило премию за добросовестный школьный труд, так кстати пригодившуюся для семейного торжества.
Когда же пришло время последнего школьного звонка, прозвучавшего для Джалила в шестьдесят и ставшего сигналом к завершению карьеры скромного сельского учителя, он вышел на заслуженный отдых. Но до конца его дней многочисленные ученики с благодарностью останавливались при встрече с муаллимом на улице. И в такие дни Джалил ощущал, что его жизнь удалась, и сам благодарил судьбу, что она указала ему верный путь!
февраль 2011г.