«Хароший у вас план, товарыщь Жюков!» - уважительно произнес Виктор после того, как Валерий изложил ему суть предстоящей операции. Вся троица собралась на квартире у Валерия и Станислава, обсуждая свое будущее. Оно казалось опасным, но одновременно манящим к себе. Ибо жить по-прежнему больше никому не хотелось. Плану предшествовали раздумья, колебания, споры. И вот они решились. Для начала было составлено несколько планов. В ход пошел, прежде всего, прошлый опыт Кленовского. Виктор рассказал о своих прошлых делах, о специфике «ремесла». И о том, что можно, а что делать никак нельзя. Ибо чревато. Кроме того, договорились о некоторых моментах. О том, как вести себя в случае «душевной беседы с ребятами в форме или в штатском». О том, как будут делить доходы и расходы. И о том, что есть границы, которые нельзя переступать. Как правового, так и чисто человеческого плана. Во-первых, никогда не идти против остальных и ничего не утаивать от них. Во-вторых, никакого насилия, кроме необходимой обороны. В-третьих, не отбирать последнее у простых людей. Ведь у них и так почти ничего нет. «Мы только наказываем людей за их жадность, глупость и то, что они считают себя всем, а других полным дерьмом» Эти слова Виктора стали, по сути, их девизом. Или «корпоративным слоганом» зародившейся конторы «Клен&C».
Кроме криминального опыта Кленовского оказался востребован и опыт Станислава. Причем не только как игрока (хотя были планы и «работы в этом направлении»), но и как помощника адвоката. Ведь надо хоть немного знать то, что будешь нарушать. Кроме того, их общий «манагерский» опыт будет как никогда нужен для убаюкивания лохов. Пусть представляют, что им предлагают выгодную сделку. К тому же мошенник и не должен выглядеть и говорить как уголовник. Иначе даже самый безнадежный лох почует неладное и убежит от такого «афериста» яко же нечистый от ладана. Пусть принимают их за своих. Так надежнее. В этом плане пригодился внешний вид типичного клерка у Валерия, в очках и жилетке напоминавшего водевильного еврейского бухгалтера. От него же «Клен&C» получила идею организовать нечто вроде артели «Рога и копыта» для осуществления некоторых своих «проектов». Благо опыт в этой сфере у Валерия был. Он и предложил друзьям открыть фирму на подставного учредителя и «генерального директора», которого сложно будет найти налоговой и прочим «внутренним органам», но который будет на связи с ними. На эту фирму нужно будет открыть счет в банке, иметь «виртуальный городской номер» с переадресацией. Еще будут нужны пара сим-карт, выданных на незнакомых людей и «левый» ноутбук с модемом. На всякий случай. Организованная контора с «номиналом» во главе и должна будет стать орудием для нескольких первых операций. «Разводить» предстояло достаточно денежных людей – бывших клиентов Валерия. Их паспортные данные, включая адрес, были у него в компьютере или на флэшке. И его они давно и благополучно забыли. Первым проектом стало «модельное агентство». Суть его была такова. Оформленная на «номинала» фирма со своего сайта будет предлагать жаждущим быстрой славы девицам стать фотомоделями для модных журналов и ателье, а некоторым, «возможно, участие в телесериалах». Для будущей модели, как уже, наверное, все знают, нужно портфолио из лучших фото. Оно стоит денег. Кроме того, нужно будет устроить «показ мод», он же «кастинг будущих моделей и возможных участниц телесериалов и телешоу». Все это удовольствие будет производиться за счет господина Никонова – одного из бывших клиентов Валерия. Очень ценившего свою скромную персону и бывшего просто олицетворением пафоса. От Никонова требовался пустяк: оплатить аренду зала, а «выгодой» его должна стать реклама его компании (она торговала одеждой). Попутно будет устроен «аукцион украшений от известного дизайнера». Последнее было внесено Виктором, ибо у него имелся доступ к недорогим украшениям, «почти как настоящим». Даже если на «аукцион» каким-то чудом вдруг проберется ювелир, он ничего не обнаружит, ибо камни и не будут выдаваться за дорогие бриллианты. Все дело лишь в том, что это коллекция «известного дизайнера». А какого? – осведомился Стас, - ты что, их знаешь? – Да не важно, какого. Фамилию по ходу придумаем, - ответил, смеясь, Виктор, - Ведь никто из них не признается, что не знает его. – Круто! Так и придумаем, - поддержал Валерий, - а для «разогрева» публики там будет один «загулявший купец», поднимающий цены на украшения. Вот вам и аукцион! «Купцом» будет кто-то из нас, естественно. Да, поскольку нам надо будет частенько перевоплощаться, нужно заранее подобрать соответствующий реквизит, как раз о чем ты, Вить, говорил. Еще там в зале будут «представитель прессы», которого нужно будет «подмазать», что бы получше осветил «мероприятие» и создал нужный «пиар». В качестве зрителей будут еще несколько моих клиентов, – разошелся Валерий. – Молодец! – похвалил Кленовский. – А еще через этот показ можно будет наших клиентов в «престижный клуб» устроить. За хорошие взносы, само собой, - со смехом добавил экс-регистратор, - там они смогут не только тусоваться да на моделей пялиться, а еще «вопросы решать» с «уважаемыми людьми». Налаживать, так сказать, связи в непринужденной обстановке. В том числе с государственными людьми. Кстати, о государственных людях. Поскольку Никонов в модельном бизнесе не шарит, нужно будет взять с него средств «на согласование вопросов с инстанциями». Который и пойдут на подъем народного благосостояния и будут вкладом в наш маленький «бизнес».
- Уга, товагищи! – по-ленински завершил свою речь бывший «почетный ликвидатор». –«Хароший у вас план, товарыщь Жюков!», - подыграв Валерию, довольно резюмировал бывший уличный мошенник, бывший зек и бывший уже менеджер по продажам стройматериалов Виктор Кленовский.
– И за все это нам будут платить наши «клиенты».
- Насчет деталей мы позже обговорим. Плюс у меня еще несколько идеек есть, но еще сыроватых.
– У меня тоже, - хором добавили Стас и Валера, и засмеялись. Начало было положено.
Одним из первых дел конторы «Клен&C» была покупка поддельных паспортов и создание фирмы на «гнома» (он же «номинал»). Сим персонажем европейского фольклора стал любивший долгие и продолжительные возлияния мужичок неопределенного возраста Николай Захарович Палкин. Он же Захарыч. На Захарыча вышли через одного из «гномов», работавших когда-то с фирмой Валерия. Встречался с номиналом, естественно, не Валерий, а Виктор. И то «в антураже». Грим и прочие реквизиты Клен привез с собой из дома. Они остались еще от первых дел, и должны были сослужить новую службу. Ибо запоминать их настоящую внешность никто не должен. Внешность «гнома» была под стать агенту спецслужб. Не в том смысле, что Захарыч был похож на молодого Шона Коннэри в роли Джеймса Бонда. А в том, что лицо его было абсолютно не запоминающимся. Фирма под ничего не значащим названием «С.М.А.» была вскоре зарегистрирована в налоговой инспекции Москвы, и через некоторое время на нее был открыт счет. Немного забегая вперед, скажем, что был открыт еще счет на одного из знакомых Захарыча, только уже как на физическое лицо. «С.М.А.» в данном контексте означало нечто вроде «столичное модельное агентство», но, поскольку дел предвиделось немало, и в разных областях жизни человеческой, то название должно быть универсальным. Вскоре надо было начинать «окучивать клиентов». Начали с двух вещей: сайта модельного агентства и «привлечения инвесторов». В роли последнего, как и планировалось, выступил некий господин Никонов. Он был бывшим клиентом Валерия, человеком весьма пафосным, серьезно считавшим себя неким «избранником среди толпы быдла». Как говорят психотерапевты, одним из проявлений улучшения душевного здоровья является то, что человек смотрит на себя как на других людей – не лучше и не хуже. Пошатнувшееся здравие господина Никонова нужно было срочно спасать. И спасение от душевного недуга пришло от нашей компании. Добрым вестником оного послужило посланное Александру Вячеславовичу (так звали нашего «пациента») письмо от «известного модельного агентства». Это послание указывало, что они «давно уже следили за деятельностью столь талантливого предпринимателя и руководителя» и «намерены предложить ему взаимовыгодное сотрудничество». Александру Вячеславовичу понравилось подобное обхождение. Одно дело, когда перед тобой лебезят подчиненные, другое дело – известное модельное агентство. Вы спросите: «а почему сей господин не заметил подвоха?». Как вам сказать.… Прежде всего, в письме не содержалось никаких денежных просьб. К тому же оно было составлено в чрезвычайно уважительном тоне, указывало на заслуги господина Никонова. Как там в «Приключениях Буратино»? «На хвастуна не нужен нож – ему немного подпоешь, и делай с ним что хошь!» Вот подобный ключик к «богатенькому Буратино» и был найден. Наша компания искала ключики и к другим «лохам». Таковыми стали господа Ловцов, Магомедов и Степашин. Все они были бывшими клиентами Валерия, к тому же они (кроме Степашина) были знакомыми Никонова. Хотя и занимались порой разным бизнесом. Ключики к ним были найдены разные, исходя из их характеров. Ловцова отличала жадность, каким-то загадочным образом сочетавшаяся с периодическими дикими загулами. Странное сочетание? Ведь нам иногда кажется, что скупым должен быть какой-то бальзаковский Гобсек, или гоголевский Плюшкин, трясущийся над каждой десяткой, или скромный аскет, всецело отдающейся своему делу и вкладывающий в него лишнюю копейку. Однако, читатель, жизнь не всегда укладывается в наши представления о ней. А «когда кажется, креститься надо». В частности, сей господин, весьма скупо оплачивающий труд своих работников, а в бытность свою директором строительной фирмы даже договаривавшийся, говоря казенным языком,с «представителями правоохранительных органов» и «праворадикальной молодежи», а проще говоря, с милицией и скинхедами, что бы они устроили «наезд» на работавших у него гастарбайтеров. Спрашивается, «зачем таки ему этих проблем?» Дело было, естественно, в деньгах. А если точнее, в зарплате. Которую очень уж не хотелось Виталию Тимофеевичу (а так и звали нашего скромника) им выплачивать. Накопилось, понимаете, ее за последний квартал, ох, накопилось. Позвенел Виталий Тимофеевич калькулятором и посчитал, что дешевле будет прогнать этих самых гастарбайтеров, благо что объект был уже завершен. Вот и поговорил он с кем-то из стражей порядка, и устроили они «облаву на нелегальных мигрантов». Последним вскоре пришлось ретироваться в соседний район. К вящей радости нашего героя. Деваться-то им все равно было некуда. Специалистам, низовому начальству и работникам из числа аборигенов или приезжих, но у которых было все в порядке с документами, платить, конечно, пришлось. Хотя и не слишком много – ведь труд гастарбайтеров был крайне дешев, и это сильно сбивало цену на рабочую силу. Вот такая вот экономика. А экономика должна быть экономной, любил говаривать ныне покойный Леонид Ильич Брежнев. Эту фразу Виталий Тимофеевич очень любил повторять. И не просто повторять, а сделал ее руководством к действию. Для офисного персонала он, подобно многим работодателям, следовал модели «ослика и морковки». В роли копытного выступал персонал офиса, а в роли овоща – обещанная начальником отдела персонала «система профессионального и карьерного роста». В общем, стандартная разводка: будете больше работать, будете много получать. Однако вожделенная зарплата не увеличивалась, несмотря на то, что некоторые из работников чуть ли не ночевали в офисе. А когда заикались насчет того, что неплохо бы ее повысить, начальник по персоналу им читал лекцию на тему, сколь многому им надо еще научиться, приводил цифры, говорил умные слова, из которых следовало, что ни хрена больше они не получат. Слова «бровастого генсека» были жизненным кредо Ловцова. К слову сказать, он еще раз провернул подобную нехитрую комбинацию с очередной партией строительных рабочих во время окончания очередного объекта. Естественно, по чистой случайности эта милая шутка совпала с кануном получения зарплаты. Виталий Тимофеевич подошел к делу творчески, и роль, которую ранее играли стражи порядка, сыграли местные скинхеды. Ведь нет пределов совершенству! И творчество господина Ловцова было вознаграждено. Гастарбайтеры снова бежали на соседнюю стройку, а на сэкономленные таким образом средства была куплена шуба для любовницы. Вот такая вот загадочная и парадоксальная душа была у Виталия Тимофеевича! Экономит-экономит человек, никого не щадит – ни рабочих, ни специалистов, ни планктон офисный, ни партнеров своих, коих при случае норовил хоть чуток объегорить, а тут бац – и потратит все деньги! Широкой души человек! Таким же образом когда-то на подобные деньги купил он себе яхту. Не как у Абрамовича, конечно, скромнее. Речную. А потом ее посадил на мель. Проще говоря, утопил по пьяной лавочке, когда пытался «порулить», с криком «ээ!! …ёпт!» вырвав штурвал у «специально обученного человека», как любила называть нанятого «капитана судна» его умная блондинка - жена. Вот такой был господин Ловцов. Ключиком к нему оказалось, как, наверное, догадался уже наш проницательный читатель, обычная человеческая жадность. В данном случае – стремление «по-быстрому срубить деньги» и «решить вопросы с администрацией быстро и недорого». Да, кстати, скажем пару слов о жене Виталия Тимофеевича. Лера, а умную блондинку звали именно так, во всем любила использовать этих самых «специально обученных людей». Приготовить еду, убраться, следить за детьми. Во всем, кроме шопинга. За что, так же как и за неистребимую тягу к выписыванию чеков, она и поплатилась позже. Но обо всем по порядку.
Строя планы по «изящному обслуживанию клиентов», а говоря проще, по их «разводу», наши друзья поняли, что их одних может не хватить. И решение было найдено. К делу была подключена подруга Станислава Екатерина, она же Кэт. Она была красивой, длинноногой, а главное, умной и надежной в делах девушкой. После продолжительного разговора Кэт согласилась «войти в долю». Для нее была уже готова роль «представителя модного журнала». Чей благожелательный отклик, как мы уже помним, следовало оплатить.
Дела понемногу пошли. Сайт модельного агентства стал привлекать юных путешественниц в «страну Гламура». На «телефон менеджера» (сим-карта зарегистрирована на неизвестного алкоголика) посыпались звонки от соискательниц и их родителей (будущие Наоми Кэмпбелл не всегда могли нормально выразить свои мысли). Параллельно шло окучивание господина Никонова, а также его партнеров и приятелей в лице Прошкина, Ловцова и Магомедова. Кроме того, наша компания занималась «корпоративными тренингами персонала». Попросту, разминалась на более мелких делах, заодно пополняя оборотный капитал конторы. В роли «тренинг-менеджера» выступил Кленовский. Приводил примеры из собственной практики, пока она не была прервана как нежелательная беременность. Основными занятиями тогда еще уличного мошенника Клена были продажа «лотерейных билетов» и «лошадки». Лотерея была полным римейком легендарных «лохотронов» девяностых, когда покупателю предлагались недорогие билетики, по которым можно было выиграть чуть ли не личный самолет. «Каждый третий билет – выигрышный!» - таков был нехитрый, но действенный слоган этого бизнеса. В своей массе «лототроны – лохотроны» ушли вслед за «эпохой стрелок и малиновых пиджаков». Ушли, да не совсем. В качестве заповедника этой эпохи выступал родной город Клена Задеснянск, а сам наш герой – в качестве его хранителя. За свою работу хранитель дорого не брал. Билетик стоил сущие копейки. Рекламу обеспечивал его напарник, ежедневно «выигрывавший» и радостно оповещавший об этом прохожих. Казалось бы, «баян», «анекдот с бородой», но люди все же велись. Ибо тяга к быстрому обогащению неистребима. А отсутствие «силового наезда» и «рейдерского захвата» до поры до времени обеспечивала лояльность «равноудаленного» руководства МВД. Вторым местом работы Клена были так называемые «лошадки» - запрограммированные особым образом компьютеры, на экранах которых три виртуальные лошадки без устали соревновались друг с другом. На них и делали ставки. Но к финишу всегда первой приходила, по необъяснимому стечению обстоятельств, лошадка администрации сего заведеньица. Вот такой вот «административный ресурс». В качестве разовых разводок Клен применил (в соседнем городе и с использованием «театрального реквизита», ибо в провинции слухи разносятся моментально) и номер со «сдачей квартиры». Сняв у поехавшего на дачу алкоголика квартиру, Клен перед отъездом разместил объявление и сдал ее одновременно нескольким людям. Фокус тоже не слишком новый, но действенный. Еще был трюк «проверка на честность», или «переодевающийся дедушка». Один из подельников Клена с приклеенной седой бородой приходил на вещевой рынок. Переодеваясь на примерке одежды, он как бы ненароком показывал торговцу пачку купюр в собственном кармане. Как только продавец не выдерживал искушения (ибо слаб человек) и незаметно вытаскивал ее, внезапно появлялись «свидетели». Которые грозились вызвать милицию и упечь торговца за решетку. В качестве альтернативы этой неприятности ему предлагалось отдать пачку денег и выдать «моральную компенсацию потерпевшему» (к тому же наш «дедушка» во время представления чуть ли не падал в обморок при обнаружении пропажи). Испуганный продавец все так и делал. На подобном и предложил потренироваться Виктор. Вот такие «примеры из практики», подобно хорошему преподавателю, приводил Кленовский на «корпоративном тренинге». Как сказал устами своего героя И.В. Гете, «теория, мой друг, суха, а древо жизни вечно зеленеет».
Сказано – сделано. И на следующий день трюк с «обманутым дедушкой» был проделан на одном из вещевых рынков столицы. Дело прошло на ура. Приятели были довольны, и после этого возбужденно делились друг с другом ощущениями.
- Я даже и не подумал, что он так быстро отдаст деньги, - сказал Валерий, исполнявший роль «дедушки».
- Круто! – добавил Стас, бывший одним из «свидетелей по делу дедушки».
- Вот так-то! – сказал Виктор, - Сыграли мы неплохо. Главное – не давать опомниться и самому верить в то, что ты несешь. Система Станиславского!
- Верю! – со смехом добавил Валерий.
- С первым клиентом нас! – поздравил Виктор.
В ближайшие дни трюк с «дедушкой» был удачно повторен еще на нескольких вещевых рынках.
«Разминку» продолжили рядом других дел, решаемых, пока «зреют» основные «клиенты». В частности, список услуг, предоставляемый «Клен&C», был несколько расширен. В него вошли «открытие третьего глаза, позволяющее видеть то, что не видят другие», «помощь в подготовке к поступлению, включая содействие в налаживании конструктивных контактов с преподавательским составом», лекции по эзотерике, продажа «чудесных браслетов, способных изменить Вашу жизнь». В общем, стандартный набор услуг, предлагаемых на разворотах «желтой прессы», и которые, несмотря на все, еще пользуются спросом.
Размявшись, наши герои снова принялись за основные дела. Был обработан Никонов и куча соискательниц лавров Летиции Касты. Этим занимались Виктор и Станислав. Кроме самой организации будущего кастинга, Никонов и его знакомые Ловцов, Прошкин и Магомедов ненавязчиво обволакивались лестью и намеками на «членство в престижном закрытом клубе». Этот «клуб» был идеей Валерия и должен был стать чем-то вроде масонской ложи, где «наиболее талантливые и успешные представители неолигархического бизнеса столицы могли бы проводить досуг, завязывать полезные для бизнеса знакомства, позволяющие быстрее и менее затратно решать возникающие вопросы». Последнее было особенно важно, с учетом вечно жалующегося то на недостаток связей, то на непомерные поборы Прошкина. Вы подумаете – могли ли столь пронырливые люди в здравом уме и трезвой памяти «клюнуть» на подобную ерунду? А вот смогли. Главное – подобрать к ним нужные ключики. Как, впрочем, и к любому из нас. Согласитесь, ведь, наверное, каждого из нас хотя бы раз в жизни «разводили». Хотя дураком себя обычно никто не считает. А почему? Потому что к нам удачно подобрали ключик. Обычно это жадность, стремление быстро обогатиться, в том числе за чужой счет (тот же набивший оскомину «сетевой маркетинг» с его призывом: «приведи 5 своих друзей и заработай на этом»). Кроме того, это могут быть тщеславие, стремление сэкономить время, любопытство, тяга к неизвестному и таинственному …. Кто-то из читателей, я думаю, продолжит список.
И вот пришло время «кастинга». Помещение было арендовано, реклама размещена, модели были в сборе. «Кастинг» проводил Станислав. Он с сосредоточенным видом рассматривал девушек, щелкал фотоаппаратом, делая снимки для их «портфолио», заставлял выходить на подиум по нескольку раз и все прочее, вспоминая, что еще должны делать модели. «Кастинг» прошел. Девушки были отобраны. Приближалось время показа.
На показ приехали Никонов и Магомедов. Ловцов и Прошкин были заняты. Кроме того, прибыла Кэт как «представитель прессы, с которой надо дружить». Прибыл и загримированный донельзя (дабы вдруг не узнали бывшие клиенты) Валерий. А так же несколько знакомых Никонова калибром помельче и несколько любителей показов. У Костова была сегодня особая миссия – он должен был изображать «разгулявшегося купца» на импровизированном аукционе «авторских коллекций украшений», приобретенных Виктором по дешевке у пожелавшего остаться неизвестным китайского автора (скромность воистину украшает человека). После нескольких дефиле выступавший в роли ведущего Станислав объявил о том, что «теперь будет представлена небольшая коллекция известного московского дизайнера». Несколько моделей с продукцией провинции Шаньдун на тоненьких шеях гордо продефилировали по подиуму. Станислав ненавязчиво намекнул о возможности приобретения «эксклюзива». Магомедов, посмотрев на свою капризную спутницу, предложил свою цену. Кто-то из «массовки» поддержал торг. Пришла очередь отличиться экс-ликвидатору, а ныне «разгульному купцу» Валерию. Он немного подвыпившим голосом выкрикнул свою цену. Магомедов, как истинный джигит, ее увеличил. Черные, как ночь, глаза его спутницы загорелись. Еще больше загорелись глаза наших героев. Публика начала разогреваться. Кто-то предложил свою цену. Джигит поддержал. «Разгульный купец» пьяным голосом продолжил рост котировок китайских производителей. Магомед Магомедович не уступал. Да, да, так и звали партнера господина Никонова. Видимо, родители Магомедова немного подшутили, на что он потом долго злился и чуть даже не сменил имя, особенно в середине 1990-х. Тогда Магомедов торговал в своих «точках» паленой водкой и легендарным «Спиртом Рояль». Именно в это достославное время (не к ночи будь помянуто) его партнеры и знакомые стали за глаза называть его по инициалам – МММ. Магомедов вскоре узнал это, что явно его не обрадовало, учтя только произошедший крах детища Сергея Мавроди. Ему не хотелось, что бы его знакомые ассоциировали его с «этим проходимцем». Магомед Магомедович считал себя честным человеком. Ну, или почти честным. И когда впаривал покупателям слегка протухшие фрукты. И когда «отжимал» конкурентов с рынка, устраивая иногда «внезапные пожары» их «точек». И когда его джигиты перехватывали ехавших к рынку крестьян со своей сельхозпродукцией, которую те (исключительно из уважения к Магомеду Магомедовичу, естественно!) в добровольно-принудительном порядке продавали за копейки нашему герою. И когда торговал приснопамятным «роялем», отравившем не одного ценителя сего бренда. И когда гулял от своей благоверной направо и налево. Больше, наверное, налево. В общем, тоже человек-загадка. Но мы немного отвлеклись. Торг продолжался еще несколько минут, цена поднималась. «Сибирский ухарь» в исполнении нашего доброго знакомого Костова уже почти торжествовал, и демонстративно полез в карман. Но Магомед Магомедович не собирался сдаваться, и очередной раз поднял цену. «Купец» полез в карман, достал кошелек, начал перелистывать купюры и вдруг на всю ивановскую заорал: «…, где я свою кредитку оставил? Не хватает же кэша совсем немного! Наверное, у жены, мать ее так! Небось, опять своим гребаным шопингом занимается!» И начал названивать своей супруге.
- Лена, блин, ты, где сейчас? …. Опять там? …. Какая разница: опять или снова? Кредитка у тебя? ... А подъехать ко мне можешь? … Как зачем, я тут подарок тебе хочу купить.… Как нет? А куда ты их потратила?!? …. Сука… Трубку положила…» Станислав сделал ему замечание. Публика начала смеяться. «Купец» сник под где-то сочувствующими, где-то злорадствующими взглядами из зала. Магомедов вышел победителем. С гордым видом он расплатился и водрузил украшение на шею своей черноокой спутницы. В очередной раз он возвысился над прочими смертными! Скромные китайские труженики, вероятно, очень удивились бы, узнав, за какую цену было продано их нехитрое изделие. Как сказал Аль-Пачино в «Адвокате Дьявола», «тщеславие, несомненно, мой самый любимый из грехов».
Подняв на «показе» моде, а особенно на «аукционе» неплохую сумму, включая «расходы на благожелательный PR в прессе», наша троица наметила новые акции. Очередными жертвами их должны были стать бывший клиент Валерия Степашин и семейный бюджет Ловцовых. Попутно организовывался «элитный клуб» и собирались взносы. Число «элитариев» пополнилось как через Никонова, так и через «знакомых знакомых» Станислава и Валерия. В их число стали входить уже чиновники и депутаты муниципального масштаба. Раньше наши герои и представить себе не могли, что могут встретиться с подобными людьми. У Валерия стали возникать опасения, а не станут ли эти господа-товарищи после осуществления «акции» охотиться за их скромными персонами? Но после долгого вечернего совещания все же выходило, что не должны. Во-первых, они действуют под чужими паспортами. Во-вторых, в гриме их не узнать, а отпечатков пальцев никто брать не будет. Причем загримированы они были отлично – Кленовского не узнал «в образе» даже его бывший сосед по комнате. В настоящем облике никто из «клиентов» их не видел. В-третьих, фирма организована на подставное лицо, сим-карты и модемы – тоже. И в-четвертых: заявлять на них никто явно не станет, ибо как «представители московского бизнеса», так и «государевы люди» будут неплохо замазаны в коррупции. Ведь суть в том, что «взносы» за членство в «клубе» хоть и шли в карман наших героев, но часть их уходила на «организацию элитного отдыха» для «слуг народа», включая кое-что, о чем ни органам, ни широкой общественности, да и их супругам знать не рекомендовалось. А, кроме того, «талантливые предприниматели» по сути, выступали в роли взяточников, причем добровольных. Разглашения этого они тоже никак не желали. Искать же их в частном порядке было затруднительно по причине полного незнакомства с их подлинными личностями и биографиями. Фокус был еще и в том, что их «элитный клуб» действительно в чем-то напоминал масонскую ложу с их «градусами посвящения». Далеко не все чиновники и депутаты с одной стороны, и бизнесмены и «топ-менеджеры нетоповых компаний» знали друг друга. Они встречались в арендованном за взносы «подопечных» шикарном загородном доме в разные дни, а «Клен&C» только передавали денежные средства от одних к другим, не забывая себя, любимых. Кроме того, по завершении операций наши герои планировали на некоторое время «лечь на дно», уехав из столицы.
На очереди был Степашин. Это был, как мы уже сказали, клиент Валерия, некоторые данные о котором сохранились у него на флэшке и после увольнения. Причем клиент довольно старый, далеко не по последнему месту работы, и который его давно забыл. Андрей Сергеевич, так звали Степашина, напоминал «голубого воришку» из «Двенадцати стульев». Правда, он давно уже, со времен приватизации, не работал с госимуществом. Сходство было, пожалуй, в том, что Степашин не просто платил меньше налогов, чем следовало бы (этим занимаются едва ли не все бизнесмены, такова селяви и финансовая политика). Он делал это с размахом, достойным олигархов, а не его относительно скромного бизнеса. Андрей Сергеевич не довольствовался простым списанием доходов на фирмы с номиналами. Он щедрой рукою списывал «гномам» едва ли не весь доход, когда его официальная фирма по документам едва сводила концы с концами. Использовал Степашин и пресловутые оффшорные схемы, о чем было известно Валерию. Проводил через «гномов» деньги муниципалитета, отведенные на ремонт водопроводов, отопительных систем и прочей ненужной роскоши. В этом ему помогал его давний знакомый и его шурин Алтайский, трудившийся в соответствующем муниципальном органе. Взамен старых труб ставили такие же, только дороже. О том, что в объявленном конкурсе-тендере с завидным постоянством выигрывала его фирма, читатель, наверное, уже догадался. Подрядчиками и посредниками выступали все те же фирмы с «гномами». «Конкурентами» - подобные им лавочки. Схема работала, и приносила Андрею Сергеевичу неплохие доходы. Одно только тревожило его чуткую и ранимую душу. Степашин всегда действовал на грани фола. Он никогда не довольствовался теми прибылями, которые обычно получают подобные ему бизнесмены. Андрей Сергеевич считал, что можно получить еще. И он со своим шурином с каждым годом все больше потрошили местный бюджет, ведь максимизация прибыли – это святое. Причем настолько опустошили казну, что в муниципалитете уже была по этому поводу проверка. Шурин кое-как отвертелся, пришлось немного потратиться, немного подсуетиться с бумагами, кое-что подправить задним числом и т.п. Степашин в таких ситуациях каждый вечер трясся, что за ним «придут». Но потом снова принимался за свое с удвоенной энергией. Натерпевшийся страху шурин ушел в запой. В общем, все существо Андрея Сергеевича протестовало против подобного, но бросить это занятие и довольствоваться средним по отрасли доходом он не мог. Еще до приватизации Степашин, работая еще на государственных строительно-ремонтных и отделочных предприятиях, не стеснялся списывать лучшие трубы, сантехнику, строительные и отделочные материалы, а потом продавать их своим знакомым. Когда началась приватизация, Андрей Сергеевич удачно в нее списался, за достаточно скромное подношение в соответствующий кабинет стал хозяином фирмы. Вот такая вот «история успеха».
Валерий не только знал, что Степашин использует довольно стандартные схемы «оптимизации налогообложения», включая оффшоры, но и догадывался о «распиле» муниципальных средств. Точнее, эту схему ему вкратце набросал коллега, ранее работавший с подобными компаниями, когда Валерий удивился, зачем клиенту столько фирм с одним и тем же видом экономической деятельности – установкой водопроводных и отопительных систем и торговлей ими. Эти конторы и нужны были для «пиления» выделенных бюджетом на ремонт и установку труб, а также для создания «массовки» и видимости конкуренции при устроении тендера. А еще от внимания Валерия не ускользнуло то, что Андрей Сергеевич был довольно пугливым человеком, в котором постоянно боролись страх и жадность. В частности, когда к нему пришла какая-то бумага из налоговой, он тут же позвонил Валерию. Бумага оказалась довольно безобидной, но клиент натерпелся страху. Проанализировав эту ситуацию, Костов и его друзья решили, что у Степашина рыльце в изрядном пушку, что он панически боится налоговую, ОБЭП и службу Финансового мониторинга. По этому месту решено было и ударить.
В один из солнечных февральских дней к офису Степашина подъехал черный автомобиль. Дождавшись выхода из здания Андрея Сергеевича, к нему подошел молодой человек в темных очках и спросил:
- Вы Степашин Андрей Сергеевич?».
Получив утвердительный ответ, он тут же представился:
- Писаный Вадим Николаевич, - и предъявил удостоверение сотрудника службы федеральной службы безопасности.
У Степашина чуть не подкосились колени, а сердце заколотилось.
- А в-в-в чем-м д-дело?, - заикаясь, спросил он.
– Вы подозреваетесь в участии в хищении государственных средств, уклонении от уплаты налогов и отмывании денег. Прошу сесть в машину, - ответил суровый человек в штатском. Андрей Сергеевич был настолько напуган, что даже не подумал, зачем его везут за город и, причем тут собственно ФСБ. Но по последнему моменту «государев человек» предупредительно сказал сам.
- Проводится совместное расследование службы финансового мониторинга и федеральной службы безопасности. Отсюда и наше участие. Ваше дело может быть связано с отмыванием денег и контрабандой.
Валерий помнил, что фирмы Степашина порой были связаны с экспортно-импортными операциями, и последнее могло, хотя бы и гипотетически, иметь отношение к их «подопечному». Кроме того, на них работало то, что в налоговой инспекции, в которой была зарегистрирована главная компания Андрея Сергеевича, прошла смена руководства и под занавес «борьбы с коррупцией» было даже возбуждено дело по ряду статей, касающихся должностных преступлений. Степашин об этом сам услышал на днях, и изрядно занервничал, хотя дело не касалось его компании. Ведь если копнут дела инспекции поглубже, а вдруг и муниципалитет проверят, то такое может вылезти…. В общем, к моменту операции «клиент почти созрел». Главное было не дать ему опомниться и насторожиться. Степашина привезли на заранее приготовленную дачу. Там их ждал «полковник ФСБ», в чьей роли выступал Кленовский. Да, я забыл упомянуть, что в роли «чекиста Писаного» выступал Станислав, а в роли «сотрудника службы финансового мониторинга» выступала Кэт. Имея экономическое образование и некоторый опыт работы, она вполне могла запудрить мозги насмерть напуганному «клиенту». К тому же Валерий тщательно проинструктировал их обоих. Сам он находился на «конспиративной явке полковника», но напрямую в контакт со Степашиным не вступал. Мало ли что, вдруг его вспомнит? Поэтому Костов с накладной бородой и в черном парике сидел в соседнем помещении и периодически корректировал ведение «допроса». К моменту представления «клиент» был подвергнут обыску на предмет наличия записывающих устройств, и приготовлена соответствующая «мизансцена», включая такой нужный в данном деле реквизит, как «корочки» и «следственные материалы». Последние были приготовлены за пару дней до этого. Для этого Валерий снова распечатал уставы и прочие документы компаний Степашина, а чудом сохранившаяся копия паспорта Андрея Сергеевича и одного из «гномов» придавали этой бутафории жуткую реалистичность. Особенно в глазах «клиента». Виктор вел «допрос», а Кэт вела его «протокол». Причем в самом низу листа была печать службы финансового мониторинга, которую изготовили умельцы за умеренную плату. Созерцание этой печати еще больше наводило на Степашина невеселые мысли о своей дальнейшей судьбе. Мысли, как и слова, от страха путались, и он никак не мог выстроить линию своего дальнейшего поведения. Тем более что ему это не давали сделать наши герои. «Клиент» должен первое время находиться в подавленном состоянии, а затем «чекисты» ненавязчиво помогут ему эту линию выстроить. В определенном направлении, разумеется. А именно, по «пути сотрудничества со следствием». А если конкретнее, с конкретными его представителями. А если еще конкретнее…ну это позже. «Полковник» сначала намекнул, а потом и открытым текстом сказал о том, что «у органов есть доказательства того, что эти компании были оформлены на подставные фигуры, в чем они уже сознаются, а конкретным получателем выгоды вырисовывается ваша, Андрей Сергеевич, фирма». К тому же Даниил Сильвестрович (так представился грозный «полковник») упомянул о том, что «идет проверка вашей отчетности и финансово-хозяйственной деятельности, а скоро начнется встречная проверка всех ваших контрагентов». Что привело к новому витку накручивания страха у Степашина. Андрей Сергеевич пока что скромничал о своем участии в доении городского бюджета на пару с шурином. Да и вообще пока ничего конкретного сказать не успел. Но слова «полковника ФСБ» о том, что «с налоговыми инспекторами мы побеседуем послезавтра, а на следующую неделю у нас будет проверка тендеров» привели его в ужас. «Саундтреком» этой части сцены стал прозвучавший по радио «Владимирский централ», что окончательно добило «клиента». Эту мелодию Кленовский приготовил заранее. Наступил «момент истины». Запинающийся Степашин промямлил что-то насчет того, что они могли бы «договориться, в смысле, пойти на встречу друг другу, в смысле сотрудничать со следствием». Ведь он понимал, что если найдут доказательства его уклонения от налогов и соучастия в хищении бюджетных средств, ему вполне реально светит перспектива ехать «этапом до Твери», а может, и еще дальше. Грозный «полковник» сначала нахмурил брови, отчего Степашин чуть не упал со стула, но потом произнес сочувственную речь.
- Ладно, Андрей Сергеевич, я вижу, что вы человек хоть и запутавшийся, но небезнадежный. Ведь так?
Степашин мотнул трясущейся головой, и «чекист» продолжил.
- И готовый к сотрудничеству. Так?
«Клиент» снова мотнул.
- В том числе и к возмещению причиненного государству ущерба?
Наш расхититель сначала попытался что-то спросить, но под нахмурившимся взором «полковника» тут же осекся и снова кивнул.
- Вот и хорошо. Ваши предложения, Андрей Сергеевич?
– Я… готов возместить ущерб. А в каком размере, Даниил Сильвестрович?
«Полковник» снова строго взглянул на Степашина, и у того опять сжалось сердце. Впрочем, «чекист» смягчил взор и подвинул к нему бумагу. «Клиент» сначала растерянно посмотрел на него, но быстро спохватился и написал на ней сумму. «Даниил Сильвестрович» посмотрел на нее и недовольно хмыкнул. Степашин помялся и написал сумму побольше. Грозный «полковник» немного подобрел и дал ему номер счета, на который нужно «возмещать ущерб казне родного города». Дальше «клиент» подписал протокол, где ему был показан пункт о «неразглашении тайны следствия» и «государевы люди» еще раз настоятельно посоветовали ему молчать о «ходе следствия». Дело принимало знакомый многим бизнесменам оборот, и Андрей Сергеевич несколько перевел дух. В конце концов, лучше лишиться части денег, чем всех, а что еще хуже, свободы. Поэтому он исправно перевел нужную сумму на открытый на одного из «гномов» счет, и затих. Ценности «максимизации прибыли» были серьезно пересмотрены. А, казалось бы, еще недавно не хотел наш «клиент» изменять им.… Такой вот «катарсис», такая вот психотерапия. Почему Андрей Сергеевич так легко «купился» на этот трюк? Другой, может быть, и догадался, что это подстава – хотя бы потому, что везут не в кабинет, а неизвестно куда, на какую-то дачу, да и документы на столе не совсем убедительные. Тут сыграл роль психологический фактор. Во-первых, друзья знали от Валерия об известных или предположительных проделках «клиента». Плюс известные им его паспортные данные, данные партнеров и данные номиналов, реквизиты фирм Степашина. «Клиент» понял, что его делах если не знают, то, по крайней мере догадываются. Во-вторых, учет психологии самого клиента. Было известно, что он очень боится правоохранительных органов. Настолько боится, что порой принимает за угрозу вполне невинные вещи (как присланную когда-то ему из налоговой инспекции совершенно заурядную бумагу, которая вызвала у Андрея Сергеевича приступ паники). Как давно известно, «у страха глаза велики, и слабый мочевой пузырь». Этот страх парализует волю и здравый смысл. В-третьих, отработанная технология подобных дел. Надо не давать «клиенту» опомнится, что бы он с кем-то смог посоветоваться или хотя бы просто отойти от стресса и здраво помыслить. Опять же, если человек не успевает опомниться, он не успевает включить разум. А «сон разума порождает чудовищ». Вот такие слагаемые успеха. Плюс, естественно, некоторое актерское мастерство и, как говаривал вождь пролетариата, «конспигация, батенька, конспигация». Конечно, не всегда все проходит гладко, по заранее подготовленному плану. Иногда приходится импровизировать. Случаются и накладки. В этот раз таковой чуть не стало явно не вписывающееся в схему появление во дворе хозяина дачи – алкоголика Филиппыча, у которого она и снималась. По уговору хозяин еще сутки не должен был появляться в своих пенатах – ему дали денег и выпивки. Но с помощью внезапно материализовавшихся из воздуха собутыльников и прихлебателей водка была выпита, закуска съедена, а деньги потрачены. Душа же, как и случается в подобных случаях, требовала еще. Филиппыч пошел за очередным авансом. Внезапное появление его авансцене не входило в планы нашей компании, и проблему в срочном порядке решали Валерий и выскочивший Станислав. Они быстренько всучили алчущему хозяину пару купюр и вежливо, но настойчиво развернули траекторию его движения в противоположную сторону, повернув Филиппыча за плечи, и тот бодро зашагал обратно.
Выпотрошив Степашина, наши герои принялись за Ловцова. До сих пор вклад Виталия Тимофеевича в оборотный капитал конторы «Клен&C» ограничивался взносом за членство в «элитном клубе». Теперь ему предстояло наверстать упущенное. Правда, так как «нужного чиновника» пока не предвиделось, а Виталий Тимофеевич был жаден, то друзья решили, что «муж и жена – одна Сатана», и в график роста благосостояния семьи Ловцовых были внесены некоторые коррективы. Уже упомянутая умная блондинка Лера, а по совместительству супруга Виталия Тимофеевича, как и подчеркивалось выше, очень ценила профессионализм. А если точнее, она во всем старалась использовать «специально обученных людей». Эти профессионалы должны были не только убираться в их доме, но и смотреть детей, покупать продукты, выращивать цветы и готовить ей завтраки. И только одного она не могла им доверить. Самого святого. Шопинга. Покупать одежду и украшения было ее любимейшим, и, собственно, единственным, кроме еды и просмотра телевизора, делом. Расплачивалась она любила, выписывая чек. Это казалось ей очень красивым. Муж первое время пробовал возражать, но потом махнул на это рукой. Правда, на сей раз эта привычка сильно ударила по семейному бюджету. Лера пошла в один из магазинов, торгующих ее любимой одеждой и аксессуарами. Вспомнив, что уже давно не посещала свой любимый магазин, она решила наверстать упущенное. Вот он, этот прекрасный день! Лера пришла в магазин с твердым намерением «оторваться». Вот они, любимые шубка и сапожки! Вот она, бижутерия! Стоит ли говорить, что магазин был, мягко говоря, недешевым? Набрав товара на астрономическую с точки зрения среднестатистического жителя сумму, Лера гордо выписала чек на указанную сумму. Ей это очень нравилось. Можно сказать, наряду с удовольствием от самого товара и многочисленных примерок это было очень волнующим событием. Как говорила сама Лера, знаковым. Это был некий знак, символ ее принадлежности к избранным, к «высшему обществу». О том, что она родилась в семье продавщицы и сантехника, Лера предпочитала не вспоминать, упрятав сей позорящий факт на самую глубину своего подсознания. Наконец, после изрядного количества проведенного в магазине времени, она, препоручив донести вещи до машины «специально обученному» шоферу, вышла. Вечером домработница принесла ей «какие-то бумажки» из почтового ящика. В их числе были распечатанный список купленных Лерой в магазине товаров, квитанция на потраченную сумму и письмо от «специально обученного менеджера». В письме были извинения, что банк по техническим причинам сейчас не может списать деньги с ее счета по чеку, и нижайшая просьба оплатить эти товары самой в банке, для чего была уже приготовлена квитанция с нужным номером счета. Список и цены на товары полностью соответствовали сделанным покупкам. Супруг в это время был по делам в Европе. Лера поругалась про себя, отчитав нерадивых банковских клерков, и отправила с деньгами квитанцией «специально обученного человека». Тот, оплатив счет, вскоре вернулся. О том, что она оплатила покупки дважды – когда с ее счета сняли деньги по чеку и когда ее человек заплатил их в банке, Лера узнала значительно позже. Но откуда неизвестные злоумышленники узнали о том, что и по какой цене она покупала в магазине? Увлеченная примерками супруга Виталия Тимофеевича не обратила внимания на даму лет пятидесяти, ходившую недалеко от нее. А дама была занята совершенно невинным делом – незаметно записывала сделанные Лерой покупки и цены на них. В роли этой дамы выступала Кэт в парике с легкой проседью и темных очках. Особый грим «состарил» ее примерно в два раза. Реквизиты магазина были ей известны, а вместо печатей наши герои обошлись всего лишь неразборчивыми подписями «менеджера». Наши герои сделали расчет на длительное отсутствие Ловцова и на то, что Лера обычно не ставила мужа в известность о своих тратах (Виталий Тимофеевич как-то сетовал на это). Счет, на который были переведены деньги, был открыт на одного из «гномов». «Гномы»… Куда без них? Сколько всего держится на их плечах?... Да изрядная часть бизнеса как минимум. Впрочем, не будем отвлекаться. Поскольку Лера долгое время не знала о своей двойной оплате покупок, долго об этом не знал и Ловцов. Догадался об этом он значительно позже, когда рассказывал супруге о том, как надули его знакомых, вкинув им в ящики липовые «квитанции об оплате коммунальных платежей» (кстати, это тоже была скромная акция наших героев). Лера в этот момент просто по ассоциации вспомнила, что ей тоже присылали какие-то квитанции, по которым она оплатила покупки, так как в тот день банк почему-то не мог снять денег по чеку. Причем, через месяц, когда Лера заходила туда по другому делу и не преминула им это припомнить, клерки отчего-то сделали «морду ботом» и заявили, что никаких перебоев в работе не было. Лера, исчерпав в беседе все интеллектуальные силы, скандалить с их руководителями не стала. Виталий Тимофеевич изменился в лице и перезвонил в банк. Там он выяснил, что деньги были списаны со счета вовремя по чеку. Неизвестные злоумышленники были уже далеко, и Ловцов ограничился тем, что, выругавшись, очередной раз назвал жену дурой и на следующий день с чистой совестью поехал к любовнице. С нашими героями это происшествие он не связал никоим образом. К тому же скоро наступили такие события, когда ему стало не до неизвестных мошенников. Его, как и некоторых из его знакомых по «элитному клубу» стали вызывать на душевные беседы в разного рода органы и инстанции.
Дело было вот в чем. Изрядно «пощипав» членов «клуба избранных», Кленовский и компания стали задумываться о путях отступления. Да, у них фальшивые бороды и паспорта, меняющие цвет глаз контактные линзы и фирма, зарегистрированная на «гнома». Но, тем не менее, излишние меры предосторожности не помешают. Напоследок проведя пару операций (в том числе «комиссионные» за «сводничество» Ловцова и Прошкина с нужными им людьми), наши герои решили, что скоро им надо распрощаться с «клубом». Что бы их не стали преследовать хотя бы в частном порядке, раз серьезных зацепок для органов нет, да и потерпевшие не горят желанием исповедоваться о том, чем они занимались в «элитном клубе». Для этого нужно исчезнуть без подозрений со стороны «обманутых вкладчиков», а «вкладчики» должны будут на долгие месяцы забыть об «устроителях элитного отдыха и показов мод». Отвлекающими факторами должны стать суета и страх. Для этого была организован «слив» кое-какой известной друзьям информации в соответствующие органы. Причем эта информация не должна быть напрямую связанной с деятельностью «клуба», а касаться других, более ранних времен. И такая информация нашлась. Кое-что Валерию было известно ранее, кое-что узнал от «клиентов» позже. Прямых доказательств не было, да и этого было не нужно. Достаточно было лишь весомых подозрений, что бы запустить маховик следственного и судебного разбирательства, а уж остальное не так важно. Да и не нужно было раскручивать «клиентов» по полной, а то еще всплывет что-нибудь про «клуб», да и с перепугу могут что-нибудь выдать. Цель была проста – немного попугать клиентов и занять их время на несколько месяцев. Что бы ни о каком «клубе» больше и не вспоминали. А в самом начале всей этой тягомотины Станислав позвонил членам «клуба», что он временно съезжает, так как на него «наезжают конкуренты, используя своих людей в органах». Что бы было понятное оправдание – всех «трясут», и «устроителей» тоже. А для того, чтобы «избранные» не подумали с перепуга, что Станислав и его друзья «засланные агенты правопорядка», деятельность клуба в допросах никоим образом не освещалась. А там одни встречи с нужными чиновниками чего стоили! И передача взяток. Поэтому версия о «засланных агентах» по серьезному даже и не входила в головы «клиентов». Окончательно же «перевело стрелки» с наших друзей то, что этот легкий компромат был вброшен не напрямую, а через одного из конкурентов Никонова и Прошкина – некоего Хоботова, по кличке «Хобот». Кленовский (а автором этой идеи был он) знал о натянутых отношениях многих членов «клуба» с этим довольно неприятным субъектом. Поэтому друзья сначала произвели «утечку» от «доброжелателя» к Хоботу, а тот, в свою очередь, «слил» ее своим знакомым в органах. А то, что «слив» - дело рук Хобота, нашим «клиентам» поведал уже их знакомый в этих самых доблестных структурах. Прямых доказательств, естественно, не было, но этот сотрудник знал, с кем дружат его коллеги, начавшие дело. Причем поощряемые морально и материально Хоботом «оборотни» кое-что поискали и сами, добавив к перечню грехов «клиентов» еще парочку. Впрочем, не слишком серьезных и сложно доказуемых. Воевать с Хоботом «избранные» пока что не стали, ограничились обороной. Почти все обвинения, с помощью ушлых адвокатов, были признаны необоснованными, и Никонов с Прошкиным отделались легким испугом и расходом на юристов, а более других набедокурившие Магомедов и Ловцов – штрафами. Встряске, хотя и меньшей, подверглись еще пара знакомых Никонова, не имевших чести быть членами «клуба», но имевших несчастье быть конкурентами Хобота. В общем, о «клубе избранных» и о скромных фигурах его «основателей» было забыто. После начала этой «акции прикрытия» наши герои, провернув несколько небольших операций, решили на время уехать из столицы и «залечь на дно».
Перед отъездом из столицы друзья отметили удачное завершение этой группы афер в одном из ночных клубов. Они сидели вчетвером отдельным столиком и вспоминали свои операции. Посмеялись, потом Станислав, задумавшись, спросил:
- Вот думаю, правильно ли мы поступаем, когда разводим людей?
- А они не разводили никого? – спросил Виктор, - Жили честно они, что ли? Мы что, последнее у нищих пенсионеров отнимали? Да для них это невелика потеря – еще нарубят «капусты».
– Да кто они такие? Они сами только и делают, что намахивают своих подчиненных, клиентов, покупателей, партнеров, государство, - поддержал Кленовского Валерий, - так что ты перестань тут каяться. Возьми моих клиентов бывших, которых мы в разработку взяли. Один Панов только нормальным человеком оказался. Хоть и занудлив он порой, но требует с себя не меньше, чем с других, а то и больше. Все в дело вкладывает. И душу тоже. И если есть в фирме деньги, живет хорошо, если кризис и их мало, то скромно. Не то, что некоторые: «все пропьем, а ни копейки лишней не дадим!» Вот мы его и не трогали.
Стас согласно кивнул. Помолчали немного. Валерий со смехом сказал, - А помнишь, как этого Степашина разводили? Я, честно, перепугался, когда на сцене появился Филиппыч и начал клянчить аванс «на пропой души».
- Ага, - сказал Станислав, - еле его вытурили.
- Так вот, я ему чуть водки с димедролом не налил.
- Откуда она у тебя была?
- Да держал на всякий случай. У Филиппыча, видать, «трубы горели» сильно, так что, если бы он сразу не ушел, я бы ему стакан налил, и отнесли бы его высыпаться в соседнюю комнату. Что бы шухера не поднимал. Все равно бы наутро ни хрена бы не вспомнил.
- Круто! – со смехом добавил Виктор, - главное, что бы его кореша за ним не пришли потом, если бы он бухла не принес, а то бы с «клиентом» некошерно получилось. Солидная контора – а тут алкаши какие-то.
Все засмеялись. Через некоторое время Виктор добавил:
- Хорошо! Да и в общем, как говорили мои бывшие соседи, «все по понятиям». Последнее ни у кого не забирали. «Модели» эти, правда, попали под раздачу, но не слишком. Брали-то мы с них немного. Да и «рекомендации» в другие агентства написали, - он засмеялся.
- И «портфолио» какое-никакое, а составили, - добавил с улыбкой Стас.
- Ага! Ну тут уж ты постарался. Ну а всех прочих наказали за жадность и тупость. Во-первых, если человек огромной халявы ищет, то он или дурак полный, или жадный не в меру. А клиенты твои, Валерий, еще те «фрукты». Особенно Ловцов этот! Снега зимой не выпросишь! Да и работников своих кидал еще как. Но и на старуху нашлась проруха, - со смехом заключил Виктор.
- Да уж, - сказал Валерий, - жлоб конкретный. Правда, не все ему впрок пошло. Яхту он утопил по пьянке, а с остальным мы пособили, чем могли. Никонов тоже жлоб, да и пафосом своим до белого каления любого доведет. И «МММ» крендель конкретный – пробы негде ставить. Один «спирт рояль» да «джигиты на дорогах» чего стоят.
- И еще ко мне пробовал приставать, - впервые высказалась Кэт, - только отгреб он от меня.
- «МММ» полный ахтунг, - согласился Виктор, - барыга хитрожопый.
- Но и на его хитрую жопу нашелся хрен с винтом! – добавил Стас.
- Точняк! – засмеялся Виктор.
- Прошкин со Степашиным тоже чего стоят, - продолжил Валерий список «клиентов», - особенно второй. Трясся как осиновый лист, а все равно гешефты свои проворачивал, снова трясся и снова проворачивал. Все мало ему было. Но ничего, угомонили мы его. Научили ценить то малое, что он имеет.
Все засмеялись. Веселье продолжалось. Станислав вдруг спросил у Виктора:
- А чем ты вообще собираешься заняться, когда мы достаточно бабла нарубим. Ну, то есть на квартиру и обстановку заработаем. Как и прежде, разводками?
- Да нет, с меня и прошлого срока хватит, - усмехнулся Виктор, - да и сильно большие бабки – это большой геморрой. Человеку же что надо по жизни? Ну, кроме как похавать да зад прикрыть? Во-первых, чтоб было, где жить. Собственный дом или хотя бы квартира. Во-вторых, что семья была и дети учились. И необязательно в МГУ или в Оксфорде. В-третьих, что бы иногда можно было куда-нибудь поехать. Хотя бы раз в год. Куда угодно – в Крым или в Европу, в Америку или на острова какие-нибудь экзотические. Земля-то большая. Хоть что-то надо увидеть. Да и Россия, кстати, тоже не маленькая, у нас тоже хватает мест. Байкал тот же, Камчатка. Я вот когда служил там, хоть на гейзеры насмотрелся. В общем, хотелось бы чем-нибудь творческим заняться. Или просто что-нибудь руками своими делать. Я вот, например, по дереву неплохо довольно вырезаю. Мастером мирового масштаба не стал, но кое-что умею. Только на квартиру так, хоть всю жизнь вырезай, не заработаешь. Собственно, я поэтому-то и стал этими разводками заниматься. Не было же у меня ни хрена. Босота я, голодранец. Вот теперь хоть на квартиру не заработал еще, ну уже подумать об этом стоит. Как только заработаю себе на хату, завяжу.
- Я тоже, - добавил Стас.
- Да и я, - присоединился Валерий, - верная у тебя философия. Только остановиться–то не у каждого получается. Вот Степашина хоть возьми. Обычной нормы прибыли ему было мало, вот и мутил все. Оно понятно, у нас без обмана той же налоговой никто из бизнесменов, по крайней мере по моей памяти, ни живет. Но одно дело, когда к этому вынуждают, что бы дальше бизнес работал, другое – когда тупо хочется все больше и больше.
- Пардон, что прерываю, - сказал Виктор, - пример просто вспомнился, камчатский. Один из местных со мной служил, так его брат на рыбацком судне плавал. Ну, иногда они акул ловили в Тихом Океане. Что-то делали из них там, не помню. Так вот, поймают, говорит, они акулу, разрежут ей брюхо, а оттуда рыбешки мелкие вываливаются, которых она проглотила раньше. Они вываливаются, а она их снова глотает. А они тут же опять вываливаются. Вот этот пример мне что-то сильно запомнился.
- Жесть, - произнес Стас.
- А так оно у многих в жизни и есть, кстати, - сказал Валерий, - все мало.
- «Жизнь висит на нитке, а думает о прибытке», - шутя добавил Стас, и все засмеялись.
- А вы кем хотите стать? – спросил у Стаса и Валерия Виктор.
- Я вообще-то книги хочу писать, или изучать что-нибудь такое интересное, - ответил Стас, - у меня, кстати, кое-какие наметки и для того, и для другого уже есть. Позже расскажу.
- Да и я, в общем, тем же, - присоединился к другу Валерий, - да на досуге может каким ремеслом тоже заниматься, если время да желание будет. Да и семью завести хочу. Надоело по девкам бегать.
- Это еще успеем, - засмеялся Станислав.
- Вот такие пироги, - резюмировал Виктор, - значит, у всех у нас планы похожи. Как только нарубим достаточно, что бы купить свое жилье, обставить его и завести семью, завяжем с разводками и займемся любимым делом. Остается провернуть такое дело, что бы так вскорости и получилось.
- Мы тут, кстати, со Стасом, кое-что прикинули и хотим с тобой поделиться, - сказал Валерий, - пока идея сырая, нужно проработать. Но деньги сулит немалые, и что важно, по сравнению с прежними нашими фокусами довольно безопасная. Если дело выгорит, будет нам и жилье, и обстановка, и семья, и любимое дело. И поездки хоть в Антарктиду.
- А в чем суть, вкратце? – загорелся Кленовский.
- В общем слушай, - начал Валерий, и, близко склонившись к Виктору, начал рассказывать. Тот его выслушал и через некоторое время радостно сказал:
– А дело-то стоящее. Следует обмозговать. Ну это попозже. А пока расслабляемся, братва.
Веселье продолжилось.