- Маня, какой, на фиг, экстрасекс.
- Не экстрасекс, а экстрасенс. И вполне даже нормальный.
- Ты хочешь сказать, что режиссер-неудачник в момент перековался в целителя и начал лечить страждущих.
- Не в момент, ее целую неделю учили. И это столько стоило, что я за эти деньги, как морской котик в цирке, на носу шар научилась бы вертеть. Ну, Сереж, пожалуйста. Я же ничего не теряю. Иду бесплатно, в качестве пиар-акции. Если у меня вытанцовывается личное счастье - Зойка-экстрасенс сидит на почетном месте за свадебным столом.
- Маня, какое личное счастье. Мужика, который рискнет на этот эксперимент, сначала нужно обследовать в специальной клинике. Психиатрической. С тобой же, как в горячей точке – день за два.
- Вот всегда так. Обидеть артиста может каждый. Как детей мне всех в кучу сваливать – так у меня с мозгами все в порядке. А как личное счастье – сразу гадкие намеки на психушку.
- Хорошо. Зойка живет от тебя в десяти минутах медленной ходьбы. Я зачем понадобился?
- Она сказала – там нужно будет ведро какое-то перевезти и веник.
- Твою ж мать. Какой веник?
- Я не знаю. Специальный. Его нельзя без магических слов носить по улице.
- Тебя переубеждать – себе дороже. Мне некогда. Когда созреешь до экстрасекса и веника – дашь знать.
- Уже.
- Что уже.
- Уже она меня ждет. У нее дырка начинается через семь минут.
- Какая дырка?
- Дырка в посетителях. Или, как это – в пациентах.
…Подруга Марии Ивановны Зоя не всегда была экстрасенсом. По образованию режиссер, она ставила в народном театре пьесы из жизни передовиков производства и тружеников сельского хозяйства. С началом новых веяний в государстве в общем и в искусстве, в частности, замахнулась на пьесу из репертуара Романа Григорьевича Виктюка. Новаторство местный отдел культуры не оценил, Зою из народного театра выпер, и она уехала в Москву перековываться на экстрасенса.
Вернулась преображенная. Мелко закрученную «химию» перевязала ленточкой с непонятными загогулинами, надела длиннючий балахон из мешковины. И начала говорить всякими непонятными словами. Заворачивала про мантры и кармы, энергетическое поле и негативное влияние коварных вампиров на человечий организм любому подвернувшемуся под руку объекту.
На полученной в наследство от мамы жилплощади Зоя зарегистрировала в налоговой инспекции магический офис, и уже через месяц на прием к ней выстраивались огромные очереди страждущих исцеления. Машке Зоя объяснила, что желает счастья подруге. Как личного, так и общественного. Но для этого ей нужно почистить карму, открыть чакры и исключить влияние чужого негативного вампирьего воздействия. У недочищенной и пока еще закрытой чакрами подруги срочно закружилась голова, она попросила ничего больше не объяснять. Сказала, что всему верит на слово. И еще выяснила – можно ли во время сеанса поспать. Зоя солидно заявила, что спать может в свое удовольствие, от нее теперь ничего не зависит.
…Когда брат Серега подвез Машку к магическому салону, на улице уже змеилась солидная очередь. Пациенты разглядывали написанные на ладонях номера и скромно препирались друг с другом. В пределах установленных правил, которые предписывали внимание правоохранительных органов не привлекать, друг другу не наносить тяжких увечий. Легких и средней тяжести - тоже.
На Марию Ивановну, по образному выражению рафинированной дамочки интеллигентного вида, «прущуюся без очереди», немного побурчали. Вышла Зоя в ослепительных белых одеждах и быстро навела порядок. Ткань, из которой был сшит роскошный костюм, показалась Машке знакомой. На сцене народного театра раньше была такая боковая кулиса.
Зоя провела ее в магический кабинет. На стенах в неприличном количестве были развешаны иконы и почему-то бумажный постер с многоруким индийским упитанным дядькой. Машка решила, что будет считать на нем руки, пока не заснет. Зоя усадила подопытную в кресло, которое подозрительно было похоже на гинекологическое, только повернутое книзу металлическими нашлепками для ног.
Затем она взмахнула рукавами белоснежного наряда и начала подвывать. Делала она это вдохновенно. И размахивала перед носом какой-то блескучей штукой. Машка сначала напряглась, затем расслабилась. И почувствовала, что всякие чакры и мантры прямо забегали у нее по всему организму. А потом заснула. Когда Зоя ее растолкала, выяснилось, что сеанс окончен. Всемогущий экстрасенс привлек на свою сторону все белые силы, расшугав мимоходом черные. И теперь дальнейшая счастливая семейная жизнь экстрасенсовой подруги зависит только от нее самой.
Машке нужно было взять магический веник и волшебное ведро. Никому их не показывая, и не разговаривая вообще ни о чем с посторонними, доехать до дома. Собрать по дому всякую нечисть по углам и выбросить на перекрестке двух дорог ровно в полночь с пятницы на субботу. То есть сегодня.
Брат Серега, увидев ее с ведром, веником и захлопнутым ртом, плюнул и так же молча повез домой. С захлопнутым ртом объяснить Сереге, что в полночь ее нужно вывезти на перекресток двух дорог не смогла, поэтому пошла пешком. Предварительно поскребла по углам нечисть.
Несмотря на поздний час, машины по перекрестку мотались слишком интенсивно. Дождавшись просвета в их движении, Машка вывернула пустое ведро и энергично его потрясла.
Откуда вырулила машина «Скорой помощи», она не заметила. Услышала резкий визг тормозов. Из кабины выскочил доктор в сиреневой униформе. Едва не попавшая под колеса жертва экстрасенсорного воздействия на обделенный доселе семейным счастьем организм замерла в восторге. Это был Он. Лысина была именно такой, о какой Машка всю жизнь мечтала, фигура представляла улучшенный вариант Хью Джекмана в его звездные периоды жизни. И глаза были умные-умные. Они сочувственно смотрели на внезапно возникшее препятствие с пустым ведром в одной руке и растрепавшимся веником в другой.
Препятствие уронило емкость, в которой не так давно обитали все неприятности, и отступило назад, освобождая проезд. Ведро попало под ноги, и со всей дури взъерошенная и, по-видимому, не вполне адекватная дамочка уже без ведра ляпнулась в придорожную пыль.
…Пыль была пушистая и мягкая, но Машка решила на всякий случай потерять сознание. Очнулась она в приемном покое отделения «Скорой помощи». Приоткрыв один глаз, внимательно рассмотрела пальцы сиреневого доктора. Кольца не было. Возможно, доктор не носил его на работу. Но она свято верила, что экстрасенсы не ошибаются.