Напишу рассказ из детских лет, память об отце.
Тогда на дворе с крыши домов, плакали зимние сосульки,
Я стояла на крыльце в большущих валенках, трёхлетним ребёнком. Необычно слепило глаза мои светом яркого солнца.
Передо мной раскинулись высокие сугробы, покрытые сетчатой пеленою подтаявшего снега,морщась ледяными ложбинками.
Закрывая за мною дверь, мама строго сказала мне:
-Постоять не долго, мокро во дворе.С крылечка не уходить. Оставшись на улице одна,я сразу облюбовала заманьчивый сугроб и полезла к его вершине.
Не подозревала тогда я, что рыхлый снег не выдержит меня.
Через минуту, или пять я уже барахталась в снегу по пузо.
Хотела вернуться. Старалась ногу вытащить свою, но валенок оставался внизу.Слава Богу,окно нашего дома выходило во двор,где я беспомощно торчала. О,счастье!Мама вытащила меня из холодного плена.
Помню нашу маленькую избу. Войдёшь в неё, так навстречу рассекая мрак, при пороге возвышался серый,дверной косяк, приглашая пройти в горенку,своим дневным, добродушным светом. Нужно только разминуться,мимо стоящей уныло, двухконфорочной печурки(голландка)она топилась дровами. Впервом углу возле окна стоял квадратный стол под ним я,как в убежище своём,занята была, играла.
Говор, споры, суета и мелькание снующих ног
туда, сюда меня не тревожили тогда.
Как говорила мама:
-Уши золотом залиты у ребёнка. Кровать стояла у противоположной стены.
Запомнилась тревога тогдашнего быта.
Растопила мама печь,на его поверхность поставила детское из (алюминия) корыто с водой, для купания и поместила меня в него, подложив на его дно,не большёе полотно.
И успокоительно произнесла:
-Сиди смирно, узкая поверхность у плиты, дрова в печке под тобой, разгорятся быстро.
-Когда, согреется вода, я помою тебя. И ушла. Видимо, занялась в то время, сподручными делами.
В комнате нашей и так было не очень тепло, я нагая сидела до пояса в воде, настороженно.
Эта печь стояла на проходе, в один шаг от входных дверей.
Но, время идёт всегда вперёд и неизвестно, что будет наперёд.
- Вернее, что оно нам поднесёт?
На тот момент вода, в которой я сидела заметно потеплела.
Вдруг из комнаты в тот час выбегает в слезах, испуганная мама. Красивые волосы бьются на её плечах локонами.
Только она пробежала в страхе мимо меня на улицу.
Ещё не успела захлопнуться дверь, а за ней бежал
грозный мужчина, выскочив из дверного проёма избы.
Тянул за мамой свои большие руки.
Странно то, что в своих страстях, мои родители не зацепили, не уронили меня с печи на пол.
Тогда, я уже не думала о пламени огня в пасти печки.
Передо мной мелькали, как светлые видения,
встрастном беге друг, за другом с воплем, беззащитно, нещадно бранясь, в обиде родные люди.
Прошло немного дней, я укромно играла опять под столом. Вечерело.
Странно может показаться, но я тогда увидела осознанно, впервые своего отца. Возможно душою повзрослевшего ребёнка- дочурки. Он сидел одиноко на табурете, спиною к темнеющему окошку нашей комнаты.
Плечистый мужчина, с красивой русой опущенной головой, томился Он, в печальной позе прощения.
Только по разрешению мамы, казалось на прощание, Он взял меня на руки свои, и я удобно разместилась у Отца на уютных коленях.
Опустив свою голову, я сидела молча.
Не умела тогда я говорить, а только жалела папу своего,
Не уходи, не оставляй меня, кричала моя детская душа.
И горючие слёзы отца, как дождь закапали на мою голову тогда, растекаясь светлым градом, по моей макушке.
В то мгновение, я собралась и произнесла картаво:
-Дождик брызжет, дождик брызжет на меня.
Возможно, ангел тогда пролетел и вернул родителям мир и согласие в их жизнь.
Очевидно, любовь победила.
Незаметно промелькнули ещё два года.
Однажды мы с папой пошли в лес, к горной реке.
Он нашёл упавшее большое дерево и мы уселись на него,любовались на долы зелёные.
Беседовал тогда, со мною Отец, просил запомнить его наставления навсегда.
-Что он любит меня и жалеет.
Скоро начнётся Великая Война. Не надеется Он, на своё возвращение.
Прошли года, а слова Отца- Степана, остались в памяти моей, солнечным Лучём, согревая, в жизненном ненастье,моего быта.