Целую неделю Люська болела в своей квартире на восьмом этаже. Не смотря на сопли и дерущее горло, это была неделя абсолютной радости и безделья. А главное, каждый день в 9.30 утра она смотрела новую серию любимого сериала «Клон». И в 18.30 пересматривала повтор…
В понедельник, выйдя после больничного на работу, она вместо обеда поехала на рынок и купила костюм для танца живота. А также приглядела отличный кинжал (на голове с которым собралась отплясывать, как ее любимая Жади).
Во вторник она накрасилась в восточном стиле, и охранник Коля потребовал у нее пропуск. Не узнал.
В среду она пришла в гости к Аллочке и заявила, что собирается менять имя.
- Жади Мамалыгина! Звучит! – гордо подняла голову Люська и сделал «восьмерку» бедром.
- А паспорт? диплом? Это ж все документы придется менять, – ужаснулась подруга, но позавидовала.
- И где ты Лукаса найдешь? У нас кругом – Пети - Васи. Иностранцев – шаром покати.
Люська задумалась. Голова ее поникла, взор погас. Это был удар ниже пояса. Лукас – заветная мечта на белом коне, с голубыми глазами, которые, не отрываясь смотрят на нее.
А она, Люсьен-Жади крутит для него бедром с саблей в зубах. В мечтах Лукас дарит ей бриллиантовое кольцо и еще мешок всяких драг.металов. И вот, увешенная золотом, Люсьен заходит в офис… а дальше следовала немая сцена и тишина. Она так явственно слышала эту тишину, видела вытаращенные глаза и холодные капли пота зависти на лысом черепе начальника отдела. Хотя… почему у начальника?
Неет! Капли пота и слезы, ручьи, бурные потоки слез зависти профурсетки Машки, которая была один жалкий раз в Египте, и уже год об этом вещает на каждом углу и даже из туалетной кабинки.
« А вот в Египте в туалетах стоят биде. Я такого высочайшего уровня культуры в нашем городе не видала!»- тарахтела она из туалета офиса.
- Египет - то, Египет – се.. Сидела в каком-то отеле 6 дней – теперь всем доказывает, что исходила Египет вдоль и поперек. «Хабиби» шлет ей смс-ки. Лучше б подарок прислал, - язвительно кривила губы Алочка, завидуя восточным Машкиным страстям.
- Так прислал. Обезьянку плюшевую, и денег в займы попросил, - ответила Люська, разглядывая свой костюм для танцев. - Гениальная идея, давай, и мы поедем! – вдруг воскликнула она и захлопала в ладоши.
- В Египет? Или в Турцию? – прошептала Алочка, сходя с ума от счастья.
Тайная заначка, откладываемая на шубу (или хотя бы кусок шубы) была зверски потрачена на билеты и отель. Взяв отпуск на неделю, подруги вылетели за границу. Впервые в своей жизни.
Ранним утром на пустом турецком побережье раздался вопль счастья. Пока другие отдыхающие видели третий сон и переваривали вчерашние яства под общим соусом «все включено», Люська и Алочка в 6 утра ринулись на пляж. Они фотографировали себя под каждой пальмой, в море, на пустых лежаках и были абсолютно счастливы.
- Эй, как там тебя, гарсон, а где тут туалет? – Алочка попыталась завязать культурную беседу с пробегающим мимо подавателем полотенец.
- Сори, мадам…
- Ну… туалет… ту-а-лееет, - махала руками девушка.
- О кей, ин хотел..
- Да в отеле тубзик, говорит, - зевнула, разморенная на солнце, Люська, - хотя… непорядок, здесь тоже должен быть.
Девушки отправились в отель. По дороге Алочка пристала еще к троим туркам, которые не понимали ее возмущений по поводу отсутствия сервиса на пляже.
- Хоть бы кто по-русски говорил, ну что за жизнь! – вздохнула она.
Возле ресепшн менеджер отеля отчитывал персонал, как вдруг случайно взгляд его пал на 5-й не силиконовый размер Алочкиной груди в мини-бикини, и воцарилась тишина.
- Мистер,- продолжала негодовать Алочка, почему на море нет кабинок, а?
Ресепшионист удивленно моргал.
- Позвольте, мадам, я покажу вам туалет, - подошел к девушкам менеджер со взглядом горящим.
- Ой, вы русский, наверное! – обрадовались девушки.
- Нэт, я турок, меня зовут Мехмет, - взгляд менеджера цементной глыбой давил Алочкину грудь, но она, как бы не замечала, и гордо выпрямив спину, пошла вперед, чтоб заценили ее со всех сторон.
Взгляд менеджера прожег ее с головы до ног, а девушка купалась в этом огне, не думая о последствиях.
Мехмет любезно показал девушкам туалет, провел экскурсию по отелю и окрестностям и убежал работать.
Люська и Алочка, плюнув на диеты, объелись на обеде всем, что было включено, и постанывая, отправились загорать на пляж.
- Ты посмотри, какие здесь мужики, не хуже чем в «Клоне», - шептала Алочка.
- Хэлоу, дарлинг, - подошел к их лежакам какой-то турецкий «мачо» и пригласил девушек вечером на дискотеку.
Люська еще не успела пропеть томное «йеес», как вдруг из-за кустов выскочил разъяренный Мехмет с палкой в руке и стал что-то орать на турецкой тарабарщине, грозно направляясь в сторону «мачо».
Парнишка стушевался. Девушки тоже.
- Это есть бандит, - объяснил Мехмет и снова ушел работать.
Вечером во всем гламурно-пурпурном блеске Люсьен а Алочка отправились покорять дискотеку. Окруженные красавцами-турками, они плавились от восторга, подумывая об эмиграции навек в эту прекрасную страну.
Внезапно, в толпу танцующих кто-то влетел со всего разбегу, и девушки услышали знакомый вопль гнева.
Мехмет(уже без дубины) выдернул из круга Алочку, отвесил пару затрещин ее кавалеру и стал объяснять перепуганной девушке, что она оказалась в лапах наркомана и маньяка.
Алочка залилась слезами, Мехмет нежно гладил ее золотистые кудельки, не сводя горящего взора с 5 размера.
Следующий день девушки провели под бесконечное «кужельбе-мужельбе» менеджера, орущего на всех подходящих к ним мужчин. Мехмет материализовался из воздуха, стерег их за каждым углом, под каждой пальмой, возле туалета, за обедом, и даже в морских волнах. Он залезал на пальму, в тени которой отдыхали Люсьен и Алочка, и следил.
На третий день пребывания в отеле к девушкам не подходил ни один человек мужского полу. И на четвертый. И на пятый тоже.
Алочка билась в истерике и вздрагивала от каждой тени. Везде ей мерещился огненный взгляд Мехмета и его дубина.
Когда вечером в номер постучали, она побоялась подойти к двери. Спустя час она все же открыла дверь. На коврике стояла корзина роз и Мехмет.
- Жинитса хачу, - сказал менеджер, онемевшей от ужаса Алочке.
Люська решила взять дело в свои руки. Схватив подругу, она понеслась вниз в поисках хозяина отеля. Который в этот поздний час уже видел третий сон. Тогда, она громко поорала в холле, созывая подмогу.
Но официанты и менеджеры боялись подходить к девушкам, потому что Мехмет стоял рядом и грозно рычал свое «кужельбе». Девушки не знали, что менеджер был сыном хозяина отеля, и управы на него не было.
Алочка ревела в голос, Люська материлась как умела, обслуга молча жалела девушек из своих углов, Мехмет мрачнел.
- Ала, так ты не хочищь? – спросил Мехмет.
- Ыыыы, - завыла Алочка.
- Не хочет она за тебя замуж, у нее в Росси жених есть, она его любит, - заорала Люська.
- Ыыыы, - продолжала стонать Алочка о несчастной своей судьбе.
- Хорощо, Ала, ты разбила мой серце. Прощай, - сказал Мехмет и ушел, последний раз бросив обжигающий взгляд на 5 размер…
*****
- …А может, это была моя судьба, а ты взяла и так…
- Ну уж конечно, судьба – с психом жить, а через годик он бы тебя прирезал или арматурой мозги вышиб.
- Не романтичная, ты, Люська...
Девушки, кутаясь в теплые куртки, подходили к офису. На входе к ним кинулась Машка.
- Ну что, как отдохнули? Ой, загорели, похорошели, потолстели, - сразу видно, заграница это вам не Анапа, - тараторила Машка, грызя от зависти ногти.
- Ты знаешь, Машунь, а ведь Алочка чуть замуж не вышла. Ага, за хозяина отеля, и он обещал ждать нашего следующего тура. Сейчас мы тебе фотки покажем.
Это был нокаут. Весь офис разглядывал радостные лица и тела девушек под знойным солнцем туретчины. Бешеный Мехмет вызвал особый ажиотаж, и только охранник Коля грустно вздохнул и пошел на рабочее место.
- А где ж здесь твой кавалер, Люська, - поинтересовались сотрудницы, листая фотографии.
- Не встретила. Хотела, чтоб как в «Клоне»: я танцую, а тут в меня влюбляется красавец-мужчина-миллионер. Только рядом все какие-то наглые турки вились.
- Ну, милая, на то она и Турция.
Весело гогоча над Люськой, которая надулась и покраснела, начальник отдела почесывал свою лысину и вдруг онемел. Машка глянула в направление его онемения и тоже затихла.
И все тетки как в замедленном кино захлопывали смеющиеся рты и выпучивали глаза.
Алочка оглянулась и похолодела. В дверном проеме стоял Мехмет с лопатой в руке и букетом цветов в зубах. Его глаз нервно подергивался в сторону лысого Виктора Никифоровича. Лопата была в земле.
- Молодой человек, а вы как здесь оказались? – вымолвил изумленный нач.отдела
- Ала, я вИрнулса. И ты вИрнись, Ала, - сказал со слезой в дергающемся глазу Мехмет.
- Позвольте, - продолжал изумляться Виктор Никифорович, - вы как мимо охраны прошли?
- Я щёль к Ала, а какой-то мужик меня не пускал. Я его закопал, как говорит мафия в Турции.
- Убииивец, - завопила истерично и совсем не к месту бухгалтерша и бросилась прятаться в туалет, - закопал Коленьку нашего, вон земля на лопате еще не обсохлаааа…
- И как тебе не стыдно, Мехмет, - вдруг разозлилась Люська. Она подошла к парню и забрала у него лопату. Мехмет не успел ответить, т.к. упал. Охранник Коля пришел в сознание и ринулся спасать офис от маньяка, схватив свой термос хорошо шибанул Мехмета по голове.
- Ааааа, - заголосила Алочка и бросилась на защиту своего кавалера, - не трогать моего жениха! Не сметь!
Профурсетка Машка задохнулась от зависти и тоже грохнулась в обморок.
Короче, когда приехала «скорая» половине офиса пришлось оказывать помощь. Выйдя из обморока Машка впала в истерику, проклиная несправедливую жизнь(ее как раз накануне бросил жених из Египта, после того, как она послала ему денег на лекарства для двоюродной сестры). Виктор Никифорович пил корвалол. Люська мазала зеленкой царапины охранника. Мехмет пришел в себя и плакал от счастья. Его обожаемая Ала бинтовала ему голову и даже смотрела на него с состраданием.
- Клон, не клон, а мой, - гордо вздернув голову, Алочка показывала своим бывшим сослуживицам обручальное кольцо с бриллиантовой россыпью.
- А все моя подруга, она - счастливый компас! Всегда выбирает верное направление. Ну ты ж приедешь, ко мне, Люсь? Мы и тебе клона найдем, - всхлипнула новоиспеченная невеста, и у Люськи покраснели глаза.
Через неделю Алочка и ее заморский принц расписались в загсе, весело отметили свадьбу и улетели к теплому морю.
- Знаешь, что она мне сказала? – Коля и Люська гуляли по опустевшему парку и вдыхали холод грусти осеннего вечера.
- Она сказала, - продолжал Коля, - «никто и никогда не совершал для меня таких настоящих и безумных поступков».
- Я бы так не смогла, - бросить все…
- Ты другая, - улыбнулся Коля.
- Нет, я такая же… - грустно ответила Люська и добавила, - и никто-никто никогда не совершал для меня настоящих поступков…