8 февраля 2011 г.
http://161.ru/conference/sidorov_set.html
Портал городов-миллионников - это сеть городских сайтов России, обозначенная региональными номерами (например, Ростов - 161.ру).
Онлайн-конференция проходила в режиме реального времени на всех сайтах.
http://161.ru/conference/sidorov_set.html
.........
Александр Сидоров (aka Фима Жиганец), писатель, сценарист, специалист в области уголовно-арестантского жаргона:
«МАТЕРНОЕ МЫЧАНИЕ ГОПНИКОВ К ЯЗЫКУ УГОЛОВНИКОВ И АРЕСТАНТОВ ИМЕЕТ ОЧЕНЬ ОТДАЛЕННОЕ ОТНОШЕНИЕ»
На нашем сайте состоялась онлайн-конференция специалиста в области уголовно-арестантского жаргона, писателя и сценариста Александра Сидорова, работающего в том числе и под псевдонимом Фима Жиганец.
Александр Сидоров родился 30 апреля 1956 года в Ростове-на-Дону. В 1979 году окончил филологический факультет Ростовского государственного университета (отделение журналистики). Начинал работу в областной газете для осужденных «Голос совести» (издание УИТУ УВД РО) сначала корреспондентом, с 1987 по 1997 годы – редактор (газета в 1997 году переименована в «Тюрьму и волю»). После ухода из системы исполнения наказаний работал в городских, региональных, российских и зарубежных изданиях: «Московский комсомолец-Юг» (редактор), «Сегодня», Москва (собкор по Югу России), «Газета», Москва (собкор по Ростовской области), «Седьмая столица», областная независимая газета (редактор отдела), «Южный репортер», газета Юга России (корреспондент), «Интерфакс-Россия» (собкор по Югу России), информагентства «Би-Би-Си», ФРАНС ПРЕСС (собкор по Югу России) и ряде других изданий.
Александр Анатольевич Сидоров широко известен в России благодаря целой серии тематических изданий, посвященных русскому жаргону, ненормативной лексике, а также истории российской и советской профессиональной преступности и исследованиям в области уголовно-арестантской субкультуры России.
Журналист, автор «Словаря блатного и лагерного жаргона» и «Классической поэзии в блатных переводах», а также консультант ряда телесериалов, в том числе «Боец», «Зона». Песни на стихи Сидорова исполняют Михаил Шуфутинский, Александр Заборский, Михаил Волош и ряд других исполнителей.
Стихи Александра Сидорова публикуются в сборниках, литературных журналах и газетах, в том числе в журналах «Московский вестник» (орган московского отделения СП России), «Таллинн», «Литературной газете» и так далее. Отдельным сборником «Издранное» вышли юмористические и сатирические стихотворения Фимы Жиганца.
Как литературовед специализируется по творчеству Михаила Булгакова, автор исследования романа «Мастер и Маргарита», занимается пушкинистикой, собирает материалы для серьезного исследования трагедии Шекспира «Гамлет», переводит немецкую классическую эпиграмму, отрывки из «Фауста» Гёте.
Литературоведческие статьи, посвященные творчеству Александра Пушкина, Михаила Булгакова, некоторым аспектам современной русской поэзии, опубликованы в ряде самых разных изданий, в том числе за рубежом.
Живет в Ростове-на-Дону.
........
Гузель Шипилова
Вопрос:
Вы согласны, что чтобы говорить "на фене", или "по фене"(точно не знаю как), надо обладать талантом?
Ответ:
Да, Гузель, согласен. Еще какой талант! Ведь то, что сейчас принимают за уголовное арго, - это уличное матерное мычание недоносков, и к настоящему языку уголовников и арестантов имеет очень отдаленное отношение. Да и вообще, я мало встречал людей, которые по-настоящему, талантливо, виртуозно умели пользоваться жаргоном. Поразили меня в этом смысле два человека: один – в поселке Гигант Ростовской области, там был лечебно-трудовой профилакторий для лиц, отбывших наказание за «колючкой», и в колонии строгого режима №2 на Каменке (Ростов). Вот тогда я понял, что значит настоящее искусство владения словом!
Светлана
Вопрос:
Александр Анатольевич, Вы настолько разносторонний человек (судя по всему, что написано в биографии и предисловии), хочется сказать словами Бегемота: "Мы в восхищении":))) Вопрос: как Вы все это успеваете??!! У Вас какой-то особый распорядок дня? Какая тема Вас сегодня волнует больше всего?
Ответ:
Света, а я и не успеваю почти ничего. Вынужден был попросту бросить работу (собкор агентства «Интерфакс-Россия» по Югу России), чтобы засесть за книгу. Вернее, за книги и исследования. Как Вы знаете, литературная работа особо много средств не дает. Журналистика способна прокормить неплохо, тем более у меня есть хорошая репутация. Но хочется и для души творить, а не только для кармана. Хотя, в идеале, лучше бы совместить.
Алена Еремеева
Вопрос:
Здравствуйте. Узнав об онлайн-конференции, пыталась ознакомиться с Вашим творчеством. Сочинения читала по слогам. Тяжело ложится, подобное слышала впервые в фильме "Боец" и так же ничего не поняла из диалогов. А кто может еще понять то, что Вы пишете, кроме того контингента, который разговаривает на этом жаргоне? А фильм "Зона" просто не смогла смотреть - очень жестоко. Я люблю сказки, где добро побеждает зло. А баба Яга побеждена, а Василиса –Премудрая а Иван-Царевич не дурак. Согласитесь, так добрее жить.
Ответ:
Алёна, читайте сказки. Что касается моего творчества, оно далеко не исчерпывается блатными переводами. Этих переводов у меня штук 14, ну, еще песен на уголовно-арестантскую тематику столько же. Остальные стихи – совершенно из другой оперы. В том числе – детские. Публикуют меня и в «высоколобых» журналах, и стихи, и прозу. Я вам даже по секрету скажу: в одной из рецензий было отмечено, что Фима Жиганец (цитирую) – «один из лучших стилистов, пишущих на кириллице. Я долго смеялся).
Кузьмин Аександр
Вопрос:
Где можно приобрести Ваши книги? «Мой дядя, честный вор в законе. Издранное» - под псевдонимом Фима Жиганец (1999, «Феникс», Ростов-на-Дону); «Тюремные байки. Жемчужины босяцкой речи» - под псевдонимом Фима Жиганец (1999, «Феникс», Ростов-на-Дону), «Классические блатные песни с комментариями и примечаниями Фимы Жиганца» (2001, «Феникс», Ростов-на-Дону), «Кошачья азбука. Стихи для детей» (2001, «Феникс», Ростов-на-Дону).
Ответ:
Я, помнится, недавно видел несколько моих книжек в книжном магазине «Феникс», что на Соборном. Они где-то откопали небольшую партию, которая осталась еще с конца 90-х . Попробуйте глянуть, скорее всего, там еще есть.
cbajy
Вопрос:
Адольфыч, вот уж где настоящий и натуральный язык бандюков
Ответ:
Если честно, Адольфыча я не читал. Пересекались с ним в ЖЖ несколько раз, но не могу ничего сказать предметно. В основном сталкивался с его нецензурной лексикой.
Николай Павлов
Вопрос:
Весь уголовно-арестантский жаргон взят из иврита и идиш: халява, малява, фраер, лох и другие. Короче, евреи загадили весь великий русский язык.
Ответ:
Николай, что касается того, будто бы евреи «придумали» уголовный русский жаргон, то это, конечно, чудовищный бред. На самом деле русское арго процентов на 60 состоит из лексики и фразеологии живого великорусского языка, который собирал и изучал Владимир Иванович Даль. Ботать, базлать, гаман, загашник, атас, лепень и прочее – исконно русские слова, многие из них и до сих пор существуют в русских говорах без всякой привязки к уголовщине. В жаргон также входят слова из условных языков русских ремесленников, торговцев, нищих: офеней (отсюда – «феня»), мастырников, шерстобитов, кантюжников, лирников и так далее. В то же время, разумеется, на жаргон оказывали и оказывают влияние многие языки. Идиш и иврит – тоже. Киевский журналист начала ХХ века Григорий Брейтман даже специально выделял «славянскую» и «еврейскую» ветви жаргона. Еврейская особо распространена была на Украине и в Бессарабии. Скажем, взломщик сейфов на русском жаргоне звался «медвежатник», у евреев – «шниффер». Кроме того, много заимствований в жаргоне из тюркских языков, цыганского, венгерского, немецкого, даже из французского и английского. Поэтому не надо валить всё на евреев. Бабу Ягу мы умеем воспитывать в собственном коллективе.
Алиса
Вопрос:
Добрый день, Александр Анатольевич! Переведите, пожалуйста, на русский язык строчку из песни Михаила Круга "Леха Чих, формазон, подогнал фуфеля". Заранее спасибо.
Ответ:
Алиса, вообще-то покойный Михаил Круг, прошу прощения у его почитателей, в арго не смыслил ни уха, ни рыла. Впрочем, он сам признавался, что весь жаргон брал из чекистского словарика 1927 года. Вернее, это был словарь НКВД, С. Потапов «Блатная музыка». Во многом нелепый, содранный с царских изданий, с офенской лексикой и так далее. Но, что касается приведенного Вами выражения… Фармазон – это мошенник, который проворачивает дела с фальшивыми драгоценностями и документами. А фуфеля, фуфель, фуфло – в данном случае подделка, «липа». То есть мошенник подсунул подделку.
Kidagakash
Вопрос:
Александр, скажите пожалуйста, а как так вообще получилось что вы стали заниматься именно этим жанром? Очень интересно. Спасибо.
Ответ:
Вообще-то я всегда увлекался как раз классической литературой и искусством. С другой стороны, рос на окраине, впитывал все оттуда, из поселка обувщиков под названием Мирный – ну, многим этот район Ростова известен. Однако все равно считался «книжным мальчиком». Поступил в университет на филологический факультет в 1973 году, окончил его, на 4 курсе женился. Ну, получил свободное распределение и в 1980 году попал на работу в областную газету для осужденных и лечащихся «Голос совести». Когда я впервые ее увидел, еще ничего о ней не зная, то подумал, что это – такой розыгрыш, шутка юмора. Оказалось, все вполне серьезно. Газета была призвана «исправлять и перевоспитывать спецконтингент». Разумеется, все это оказалось бреднями. Обычная многотиражка заводского типа: кто сколько плана выполнил, кто не работает, кого наказали, кого наградили… Ну, вот такая чепуха.
Так и делилось мое время: отбыл повинность на работе – а дома занимаюсь творчеством.
Но скоро в процессе командировок, общения с арестантами и их начальством я постепенно стал понимать, что это – не просто особый, но очень интересный мир – и страшный, и забавный, и любопытный одновременно. А в 1997 году я стал редактором газеты – как раз в период «перестройки и гласности». У нас был молодой, горячий коллектив – Сережа Чирикин, Володя Затонский и я, все – выпускники отделения журналистики филфака. И мы стали делать совершенно другую газету – «Тюрьма и воля», распространять ее на свободе, писать острые статьи, психологические очерки. Доставалось по шапке мне крепко, но ничего, как-то выдержал. Вот тогда я стал действительно глубоко изучать этот мир. Вернее, сначала его жаргон (благо, у меня появились друзья на воле из числа «отошедших», то есть бывшие осужденные, порвавшие с прошлым).
Но жаргон бесполезно изучать, не зная быт, законы, понятия арестантов и уголовников. Естественно, занялся и этим. В 1992 году вышел мой «Словарь блатного и лагерного жаргона. Южная феня». Это были наброски к четырехтомной «Блатной энциклопедии», которую планировалось выпустить в издательстве «Гермес». Но погиб директор издательства, и уже набранный первый том так и не увидел свет… В 1995 году у меня родилась забавная мысль – перевести классические поэтические произведения, входящие в школьную программу, на язык уголовников. Так родился небольшой сборник «Мой дядя, падло, вор в законе» (1995), который был переиздан в 1999 году. Он принес мне всероссийскую скандальную известность, хотя, в принципе, делался во многом для того, чтобы потешить приятелей. Недавно один филолог сказал мне, что на этом сборнике воспитывается уже третье поколение: сначала его отец, потом он сам, а теперь – его студенты.
Дальше – двухтомник о воровском движении в Советской России, этимологические очерки – об истории слов и выражений уголовно-арестантского жаргона, исследования классических блатных песен с примечаниями и комментариями, в рукописи лежит «Словарь пословиц и поговорок блатного великорусского народа», опубликованы сотни статей на криминальные темы и так далее. В прошлом году вышла книга «Песнь о моей Мурке» – занимательные историко-культурологические очерки о самых популярных блатных и уличных песнях. Книга получила замечательные отзывы, сейчас мне заказали продолжение, думаю, вскоре и новый тираж первого тома появится. В общем, работы – тьма.
Лариса С.
Вопрос:
Никакого "русского" шансона нет. Он далеко не русский. Шансон точно так же чужд русской душе, как большевизм и демократия. Еще в прошлом веке о шансоне писал русский публицист М.О. Меньшиков. Как специально внедряют эти песни, которые развращают людей. И сегодня мы видим налицо все эти мурки, соньки, зойки.
Ответ:
Лариса, прежде всего, чтобы о чем-то судить, надобно хоть как-то, хоть в какой-то мере изучить проблему. Вы же, судя по всему, совершенно ничего не смыслите ни в термине «русский шансон», ни в истории вопроса.
Конечно, я могу согласиться в том, что «русский шансон» – звучит довольно нелепо. Да сегодня, в принципе, и нет точного определения этого странного явления. Валят в кучу все подряд: и блатняк, и жестокий романс, и самодеятельную авторскую песню, и любое «му-му-му» под гитару. Но вот о том, что шансон нам «насаждают» какие-то «нехорошие дядьки»… Это кто же? Жидомасоны? Американские ястребы? «Оборотни в погонах»? «Мировая закулиса»? Да никто нам ничего не насаждает.
Шансон – это диагноз болезни. Как, скажем, и неуемное распространение псевдоблатного жаргона в обществе и разного рода молодежных сленгов, олбанцкого языка и прочего. Жаргон и уголовная субкультура расцветают и разрастаются буйной порослью во времена общественных разломов, или, как это называют китайцы, в «эпоху перемен».
Так, первая волна увлечения уголовным арго и расцвет уличного, «блатного» песенного творчества приходится на 20-е – 30-е годы прошлого века. Я изучаю эту проблему, можете мне поверить. Дальше все это уходит в лагеря, в ГУЛАГ, существует там даже в послевоенные годы. Хотя в середине 40 – начале 50 годов были различные бандитские и хулиганские шайки, однако катастрофического давления на общества ни жаргон, ни блатная песня, ни романтизация уголовных традиций все же не оказывали.
Вторая волна увлечения «блатной романтикой» приходится на «эпоху раннего реабилитанса» – с 1956 года до середины 60-х. Когда реабилитировали десятки тысяч интеллигентов, и они вернулись в общество, но уже отпробовали прелестей низовой культуры – уголовно-арестантского фольклора, в частности. Это было ново, необычно, удивительно, потрясающе сочно… Фактически именно интеллигенция способствовала пробуждению интереса у общества к низовой субкультуре.
И вот третья волна: конец 80-х годов и по сегодня. Когда общество насквозь пропитано криминалом, когда полтора десятка лет наши дети мечтали стать не летчиками, врачами, учеными, а бандитами. Потому что бандит – это была самая престижная «профессия». Когда вся правоохранительная система и судебная, а заодно исполнительная – прогнили насквозь. Уголовник, противостоящий ЭТОЙ ВЛАСТИ, совершенно естественно сделался героем. А его язык, его мышление, его субкультура стали объектом для подражания. И пока положение не изменится в обществе, надеяться на то, что люди «запоют правильные песни» и заговорят литературным языком, – значит, быть законченным идиотом. Нищий, злой, полуголодный, обворованный человек, лишенный будущего, не станет изъясняться высоким слогом русского романса. Общество получает то, чего оно же и требует.
warum
Вопрос:
Ну, а что, для чего поются эти песни? Для того, чтобы у людей была симпатия не к нормальным людям, а к жуликам, ворам, пьяницам, лагерникам, бродягам. А ведь какую музыку и песни слушает народ, таков сам и народ. Это разложение общества изнутри. Ну разве нормальный человек будет слушать лагерные песни?
Ответ:
Почему же нормальный человек не будет слушать лагерные песни? Если они того стоят, конечно. И разбойничьи песни веками русский народ слушал. И не только русский. Здесь вот какое дело. Лагерь, зона, «колючка», побег и прочее – это всего лишь жизненные обстоятельства, антураж. Человек попадает в самые разные жизненные обстоятельства, и задача литературы – проанализировать его поведение, показать его в конфликтной ситуации, познать человека, в конце концов. Такая пограничная ситуация – и в местах лишения свободы. Рассказ о них, размышления над судьбами тех, кого называют преступниками, маргиналами, мизераблями (отверженными), испокон веку считался обязанностью литературы, искусства. Ведь в изоляции, как нигде, проявляются и лучшие, и худшие черты человека. Кроме того, если говорить об изучении уголовно-арестантских и уличных песен, там на самом деле существуют, конечно, произведения разного уровня. В том числе и неприхотливые с точки зрения художественного исполнения. Но это как и вообще в фольклоре. Скажем, «Во поле береза стояла» – явно не фонтан с точки зрения философской и изящества формы. Многие городские, «жестокие» романсы. Я изучаю и их в той части, где они «перехлестываются» с уголовной песенной традицией. А случается это часто.
Но интересно для меня не только это. Меня интересует быт, нравы, обычаи, традиции – и народные, и уголовные, – которые отражены в этих песнях. Скажем, строчка из знаменитой песни «Когда я был мальчишкой»… Там есть о том, что персонаж носил «в кармане финский нож». Очень любопытная строка! Традиционный финский нож пуукко неудобно и нелепо носить в кармане. Так какой же это был нож? И выясняется разница в терминах «финский нож» в уголовном и обычном мире. Или – песня о хулигане Аржаке. А кто такие были хулиганы в то время, когда она создавалась? И вообще, какова история хулиганства на Руси? А как появилась песня «Перебиты, поломаны крылья», какое отношение она имеет к Беломорканалу? А что общего между эсэркой Марией Спиридоновой и песней о воровке «Мамочка, мама, прости, дорогая»? И так далее.
Изучение истории блатной песни – это изучение истории страны. Без этого российская история будет неполной, а часто – неточной.
Стариков
Вопрос:
Вы так много пишете об уголовном мире, судя по "списку литературы", что хочется задать Вам следующий вопрос - для Вас это идеальный мир? Вы считаете, что лучше него в жизни ничего нет?
Ответ:
Если я пишу об этом мире, это не значит, что я считаю его идеальным. Когда ученый исследует, скажем, мир доисторических людей, это не значит, что он стремится стать в ряды питекантропов.
Алексей Евсеев
Вопрос:
Глубокоуважаемый Александр Анатольевич! хотелось бы приобрести Вашу книгу: «Великие битвы уголовного мира. История профессиональной преступности Советской России» в 2-х тт. (1999, «Март», Ростов-на-Дону); Алексей Николаевич
Ответ:
Дорогой Алексей Николаевич, это сейчас тяжеловато. Книга выходила тремя изданиями, но у меня практически остались только авторские экземпляры. Могу лишь сказать, что веду переговоры с одним из московских издательств об очередном издании, но уже с большими, серьезными правками и вставками.
николай кобров
Вопрос:
как приобрести вашу книжку "мой дядя падло вор в законе"?????
Ответ:
Судя по номеру телефона, который Вы оставили, Вы – из Беларуси. Советую «пошукаць» на интернет-аукционах, иногда встречается. Я уже отвечал на похожий вопрос и еще раз повторю: я веду переговоры с издателем по поводу третьего издания этой книги.
Эдя
Вопрос:
Уважаемый,Александр Анатольевич,как вы относитесь к творчеству вашего земляка,шансонье Александра Залупина?
Ответ:
К сожалению, ничего о нем не знаю. (После того как уточняем, что Александр Залупин – это гей-шансонье. – Прим. редакции) Неееет! О гей-шансонье Зулупине я точно ничего не знаю! И вообще с большой настроженностью отношусь к современному шансону. За исключением нескольких имен, включая «Лесоповал».
Григорий Васильев
Вопрос:
И как же, позвольте спросить, до такой жизни докатились, что на все значимые стороны обывательского бытия и сознания стало невозможно объяснятся без применения специфического АРГО ???
Ответ:
Почему невозможно? Возможно. И объясняемся. Отвечая на предыдущие вопросы, я уже говорил о том, что арго – это диагноз болезни общества. В переломные моменты развития общества идет активная криминализация быта, политики, языка. Однако нормальные люди всегда говорят на нормальном языке.
Виталий
Вопрос:
С какой из ростовских газет вы сегодня сотрудничаете, где можно прочитать ваши журналистские едкие материалы с критикой властей?
Ответ:
С ноября прошлого года я ушел из журналистики в литературу, не знаю, как долго это будет продолжаться. Год – это точно. Новых материалов поэтому не будет. А прежние можно почитать на сайте «Интерфакса».
Валентина
Вопрос:
Очень хочу приобрести Ваши книни. Подскажите, пожалуйста, как и где можно их приобрести. Я живу в Краснодаре. Спасибо.
Ответ:
О старых книгах мы уже здесь разговаривали. А вот что касается двух новых книг – «Песнь о моей Мурке. История великих блатных и уличных песен» (вышла в октябре прошлого года) и «Здравствуй, моя Мурка» (сборник из 75 классических блатных и уличных песен с комментариями и примечаниями) – они сейчас расходятся по всей стране. Спрашивайте в книжных магазинах. Интересная деталь: когда эти книги стали поступать в книжные магазины, продавцы не знали, куда их ставить. Иногда книги попадали в раздел нот. Совсем скоро появится еще одна книга этой серии – «Абрашка Терц, карманщик всем известный».
Андрей Вахрушев
Вопрос:
Как-то странно Вас отрекомендовали тут... Блатотня какая-то, специалист в области уголовного жаргона... Читал Ваши стихи на Стихире - замечательные, тонкие, остроумные, грустные даже временами. Не похожи Вы на "специалиста-блатаря"... А сами-то себя к кому причисляете? Каковы Ваши внутренние ценности, ну, может быть, жизненные принципы?.. Словом, что любите, что ненавидите
Ответ:
Я все-таки филолог, и я действительно занимаюсь серьезной литературой, литературоведением. Многие знают меня как серьезного поэта, хотя с таким несерьезным псевдонимом.
То, чем я занимаюсь – это тоже литература и часть нашей культуры. Для того чтобы ее изучить глубоко, надо знать эту жизнь досконально. Этим я и занимаюсь. У нас извращенное представление о том же уголовно-арестантском жаргоне. Большинство из нас не знают, что это такое. О нем судят по выражениям уличной гопоты, которая бессмысленно матерится. Все это не имеет никакого отношения к уголовно-арестансткому жаргону.
Мои исследования в этой области – лишь часть моей работы специалиста-филолога. Но эта культура ни в коем случае не является частью моего мировоззрения. Уголовный жаргон как часть отечественной языковой культуры открыли для общества наши интеллигенты, которые, попав в лагеря, столкнулись с ней и были немало ею увлечены.