Эпизод 2 - Тамолпид Вонерх

Дмитрий Димидро Евдокимов
Натрем смотрит на бесконечные серые равнины. Его правая рука перебинтована от локтя до самых пальцев. Марля насквозь пропитана кровью. Он чувствует усталость, и, вместе с ней, долг перед своим отцом. Наёмники отдыхают. Пятеро дозорных с хмурыми лицами ожидают нападения. Дрейкус и Кин Хетнас пытаются исцелить раненых. Но Мир Мёртвых поглощает почти всю светлую магическую энергию – царапины еле заживают. Поэтому медицина-без-волшебства Натрема пригодилась многим из отряда. Фростгрим сидит с перевязанным лбом, вяло отмахиваясь от кружащих над головой мух. Боевой капеллан церкви Ворасуга-создателя читает литании. Мой отец и пяток гвардейцев вторят молитвам о спасении душ и тел. А Натрем в это время пытается найти путь к отцу, но его мысленный взор теряется в серой пустыне. В царстве отчаяния и вечного скитания. В Мире Мёртвых…
Просыпаюсь в поту. Дышу часто-часто, будто чудом выбрался из трюма ушедшего под воду корабля. Одеяло, наволочка и простыня мокрые и холодные, как только что выстиранные. И очень хочется пить.
Возношу молитву Создателю, чтобы успокоить душу. Придётся заехать к Императору, узнать о значении сна. Обычно «вещие сны» не сбываются. В них – лишь часть правды. Очень маленькая часть. Но какая? То, что у моего отца остались пятеро солдат и Боевой Капеллан? Что Дрейкус ещё жив? Или что Натрем ранен и потерял много крови? Только Ворасуг знает. А среди смертных Благодетель ближе всех к Создателю.
За окном поднимается солнце. Крестьяне уже вышли на поля. Встаю с постели, надеваю халат и иду умываться. Когда я прихожу на кухню, завтрак уже стоит на столе. Чашка чая, каша из злаков и пара бутербродов. Мама пьёт молоко.
- Мам?
- Да, сынок?
- Я отвечаю перед Императором за нашу семью, как папа.
- Да, именно так.
- Я много путешествовал по Киретаму и помню немало из тех дорог, которыми прошёл. Поэтому Благодетель дал мне задание – охранять эльфийского посла в его пути. Прости, я не смог отказать Ему.
- Ты всё правильно сделал, Ди, - улыбается мама, - но мог бы и пораньше сказать! Когда?
- Он сказал, что сегодня утром к нам отправят Тамолпида.
В комнате воцаряется тишина. Мама, допив молоко, уходит к себе в комнату. Я съедаю кашу, бутерброды и выпиваю чаю. В спину дует холодный ветер из бездны. Обернувшись, вижу посла. Встаю, протягиваю руку.
- Димидро де Ранжер, ваш сопровождающий.
- Рад познакомиться, - приятным тенором произносит Тамолпид.
А мы с ним чем-то похожи! Примерно одного роста, стоим в одной и той же позе, оба голубоглазые, черты лица похожие, оба худощавые, оба в эльфийских кольчугах… Разве что у него голос тоном повыше и волосы до плеч свисают. О ушах и длинном луке за спиной, думаю, упоминать не стоит.
- Ух ты! Настоящий эльф! – кричит проснувшаяся Акива, выбегая из своей комнаты, - А правда, что если кинуть яблоко, эльф прострелит его на лету?
- Правда, правда, - улыбаясь, отвечает посол.
- Это Акива де Ранжер, моя младшая сестрёнка.
- Вы похожи, - замечает Тамолпид и добавляет шёпотом, - Только она бела, как и чиста, как платье нашей королевы перед балом, а тебя изнутри пожирают боль и скорбь, затмевая свет Благословения.
- Покажи, покажи!
- Я бы с радостью, но не взял с собой стрел. У вас есть эльфийские стрелы?
- Нет, только грубые и тяжёлые человеческие, для коротких луков.
- Жалко! Дядя-эльф, а ты принёс мне гостинец?
- Не позорь нашу семью! – кричит мама из своей комнаты.
- Принёс-принёс, - не убирая улыбку с лица, посол роется в своей котомке, - вот, держи путлиб. Ты когда-нибудь кушала наши хлебцы?
- Не-а! – Акива откусывает от бело-жёлтой плиточки небольшой кусочек и с серьёзным видом жуёт.
- Вкусно! Спасибо, дядя-эльф!
Сестрёнка выбегает из дома, чтобы мама не успела поймать и наказать.
- Тамолпид, как вы себе представляете путь до земель Содружества?
- По морю, вдоль восточного побережья Киретама.
- А как же остров Пирэтбей?
- Мы проплывём мимо него ночью. Мы рискнём, но так надо. Я чувствую зов Ветви. Нам нужно торопиться, а в пустыне и горах мы потеряем слишком много времени.
- Предлагаю проложить маршрут на карте.
Мы идём ко мне в комнату – благо, я так и не убрал со стола последние творения Мапа Гуголя.